Любовь волчонка ( переделывается )

— Да ты го-о-онишь! Подруга резко поставила чашку на стол, тем самым вылив на себя приличное количество свежезаваренного чая. Правда сама девушка не обратила на это абсолютно никакого внимания. Она пребывала в какой-то временной прострации. — Ребёнок… — словно загипнотизированная бормотала рыжеволосая, смотря куда-то сквозь меня. — Капец! Папой… — Аня! — я пощёлкала пальцами перед лицом подруги. — По-моему, сейчас тебя не это больше всего должно волновать, а то, что у твоей подруги тяжёлая душевная травма. Знаешь, сколько всего пришлось пережить за день?! Да тут одной травмой дело явно не обойдётся. Их как минимум две, если не все три! — Прости, Вик, ты что-то сейчас сказала? Я обиженно взглянула подруге в глаза и молча откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди. Сейчас мы сидели на кухне в квартире, принадлежащей отцу Ани. Дело в том, что родители девушки уже давно не жили вместе. И хоть официально они не разводились, женатой парой их тоже назвать было нельзя. Насколько я помнила из немногих рассказов Ани, в один прекрасный день родители просто поняли, что потух тот самый огонёк их страстной любви, и решили пожить отдельно друг от друга. В устном соглашении, которое мама и папа Ани предварительно заключили между собой, говорилось, что развод понадобится лишь только в том случае, если кто-то из них встретит новую любовь. Оригинально, не правда ли? Касаемо самой Ани… Девушке было дозволено жить где угодно. И в маминой, и в папиной квартире была комната, принадлежащая только ей и больше никому. На самом деле в последнее время Рыжик чаще стала ночевать именно у отца, потому что мама спустя долгие годы одиночества наконец-то нашла себе ухажёра, с которым они пытались сейчас съехаться. И дабы не мешать счастью матери, Аня решила переехать в холостяцкую берлогу отца, где мы, собственно, и находились. — А на счёт сегодняшнего утра… Забудь. — Спустя несколько минут молчания Анна все-таки снизошла до меня из другой вселенной. — Эти недоумки просто не знают иного способа выразить своё удивление по поводу твоих изменений. — Мозгоправ двадцать четыре на семь моуд он? — Закатила я глаза к потолку. — Эх, была бы я мозгоправом, на тебе бы миллиарды срубала. — Разочарованно протянула Аня. — Кстати, ты же сказала, что это не Волков. Тогда какого вообще хрена загоняешь себя без повода? — Понимаешь… За случившимся стоит Зоботарев, а значит одним инцидентом дело явно не обойдётся. — Поведала подруге свои опасения. — Он искренне ненавидит меня, поэтому готов придумать хоть тысячу и один способ, дабы публично смешать с грязью. Я боюсь этого. — Послушай, — осипший голос Ани был одновременно и серьёзным, и проникновенным. — Разве не плевать на то, чего хочет добиться этот урод? Ты же поставила перед собой цель измениться. Так меняйся! Подумай только, какую колоссальнейшую работу ты уже проделала! Пора наконец-таки прекратить зацикливаться на том, что говорят слепые глупцы. Стань сильнее. Научись идти вперёд, не смотря по сторонам, и тогда даже злейший враг будет готов признать перед тобой своё поражение. Не согласна? Повисло молчание. После сказанного, в моей голове словно что-то щелкнуло. Как-будто там снова заработали шестеренки какого-то сломанного прежде механизма. Святые пельмешки, да Аня чертовски права. Проблема именно во мне. В том, что я действительно боюсь давления со стороны общества, в котором нахожусь. У меня нет внутреннего стержня, чтобы выдержать напор одноклассников. Каждая издевка хоть и не очевидно, но все-таки задевает меня за живое. А окружающие прекрасно это видят и продолжают издеваться. Возможно, если бы я изначально постаралась стать сильнее, то все сложилось бы абсолютно по-другому. Не было бы тех оскорблений, которые терпела изо дня в день, угроз, чьих исполнения боялась до дрожи в коленях, а по возвращению домой мне бы не приходилось жаловаться на жизнь фотографии давно покинувшей этот мир маме… — Виктория, прошу вас скорее прекратить это жуткое зрелище! — До меня словно из-под толщи воды донесся больной голос подруги. — Ваш остекленевший взгляд заставил уже не одно стадо мурашек пробежаться по моей спине. — Аня! — Я резко подалась вперёд, чем сильно напугала подругу. — Мне кажется, у тебя есть все шансы на то, чтобы стать первоклассным психологом! — Ты это к чему? — С недоверием просипела рыжеволосая. — Только благодаря тебе я осознала свою ошибку. Мне просто необходимо стать другой! — Я воодушевлённо стукнула кулаком по столу так, что из Аниной чашки уже в который раз за вечер расплескался чай. — Начиная с сегодняшнего дня и вплоть до своего последнего вздоха обещаю, что перестану зависеть лишь от мнения окружающих и смогу поступать так, как считаю правильным сама. — Господи, неужели ты существуешь? — Аня театрально задрала голову к потолку и сложила ладони в молебном жесте. — Спасибо, что спустя целых шестнадцать долгих лет ты все же решил даровать мозги этому… Кхм, ну в общем, ты меня по… — Он-то тебя, может быть, и понял, а вот я точно нет. — Похоже, рыжеволосая станет первой, кто столкнётся с новой версией меня. — Ой все, не придирайся. — Отмахнулась подруга, вставая со стула и подходя к холодильнику. — Будешь что-нибудь? — Не-а. — Диета? — Усмехнулась Рыжик, выуживая из святыни какие-то тарелки. — Это во-первых. А во-вторых, я же к тебе прямо из кафе прискакала, где и… Вспомнив подслушанный разговор, я замолчала. Подруга тоже почувствовала какую-то неловкость. Несколько секунд на кухне царила полнейшая тишина, а потом Аня случайно долбанула одной тарелкой другую и в красках описала все, что думала о каждой. — У тебя же есть какие-нибудь предположения? — после минутки красноречия поинтересовалась девушка. — По поводу психованной или беременной? — на всякий случай решила уточнить я, хотя соображений не было ни на первый, ни на второй счёт. На столе передо мной материализовалась огромная тарелка оливье. Хватило одного взгляда, чтобы отметить то нехуевое количество майонеза, вбуханное в одну гигантскую порцию салата. Вот ведь ведьма. Жрет на ночь и не толстеет! Ненавижу таких людей, на костёр их! — Если по поводу беременной ещё могу предположить, что она немка, то на счёт психованной… — я пожала плечами и развела руками в стороны. — Если имя Элиза, то несомненно немка. — С набитым ртом проговорила Аня. — К тому же здесь у него уже есть Чернова, а с такой фифой сразу двоих не осилишь. — Хорошо, что хоть эта не залетела. — Буркнула я, ощущая, как внутри образуется неприятный осадок. — Если бы Юлька выкинула подобное, моё сердце просто не выдержало и разбилось бы на части. А так ещё есть надежда, что это всего лишь заблуждение или какая-то авантюра. — Считаешь, все ради денег? — На секунду перестала жевать Аня. — Вполне возможно. Паша ведь упомянул, что она всегда действует чётко и по плану. А Зоботарев, спрашивая о случившемся, использовал слово «опять». — Знаешь, а я ведь тоже об этом подумала! — Воскликнула подруга. — Детектив и психолог… — Медленно, словно вкладывая особый смысл в каждое слово, протянула Аня. — Знаешь, а мы с тобой могли бы сработаться и открыть свой бизнес. — Очень смешно. — Слышу звук разбивающихся надежд Анны. — Однако сейчас я бы действительно не отказалась поиграть в детектива, дабы понять, что за чертовщина твориться в жизни Волкова. — О, это весьма правильное решение! — Одобрила рыжеволосая. — Вот сейчас доем только, и сразу же пойдём придумывать дальнейший план действий!

*****

Настал следующий день. С самого утра на улице уже во всю светило солнце, а в подросших за ночь сугробах отражался его ослепительный свет. Прекрасная погода вмиг сделала таким же и моё настроение. Вспомнив про вчерашний разговор с Аней по поводу того, что настала пора меняться, я выудила из шкафа совершенно новые вещи, купленные на днях. Пришло время показать окружающим, что я уже не тот Снежок, которая на протяжении долгих лет, прихрамывая, проплывала мимо них в школьных коридорах, стараясь оставаться незамеченной. Начиная с сегодняшнего дня перед одноклассниками предстанет новая Вика. Её не так-то просто сломить тупыми насмешками или травлей. Теперь это будет хоть и полненькая, но уверенная в себе и своих силах шестнадцатилетняя девушка. Я, Виктория Снежкова, отныне клянусь сделать все, чтобы люди раз и навсегда перестали видеть во мне лишь объект своих издевательств! А раз уж речь снова зашла об изменениях, то нельзя не упомянуть и те, что произошли с моей фигурой, ведь они были более чем достойны внимания. Во-первых, исчезли ненавистные складки с боков, а на их месте появились изгибы талии. Хоть до уточнённых им было ещё далековато, меня вполне устраивало и то, что имелось. Во-вторых, некогда отвисший живот благодаря ежедневным упражнениям стал подтянутым и даже с намёком на пресс. В-третьих, руки — подкаченными, но по-прежнему с небольшим количеством жирка на них. Ну и наконец-то самая больная тема для большинства девочек — ноги и попа. Вот что-что, а это, к сожалению, изменилось в наименьшей степени. Я не говорю, что размер моих лях совсем не поменялся, но и в сравнении с остальным прогрессом это было ничто. Приведя себя полностью в порядок и надев новые вещи, я подошла к большому зеркалу в коридоре. Замерла. Впервые за долгие годы мне нравилось собственное отражение. Черная юбка-карандаш немногим выше колена и светло-розовая атласная блузка с жабо не только отлично сочетались меж собой, но и идеально подчеркивали все мои достоинства. Оказывается, для хороших форм совсем не обязательно быть худышкой. Повертевшись у зеркала ещё чуть-чуть, я поняла, что мой третий размер груди и широкие бёдра очень выгодно контрастировали на фоне талии, которую идеально подчеркивал широкий кожаный ремень. Спасибо огромное тому большому количеству модных журналов, что мне довелось прочесть за время реабилитации. Они смогли научить меня правильно подбирать одежду. И хоть в действительности это и был первый раз, когда я приобрела в магазине что-то помимо толстовки с джинсами, покупка оказалась более чем удачной. Всю дорогу до школы я шла в приподнятом расположении духа. В наушниках легкая и незатейливая мелодия, а на душе чувство полной умиротворенности. И вроде нет никакого повода, а мне все равно хорошо. И это нравилось. Безумно нравилось. Нравилось не думать ни о чем. Ни о плохом, ни о хорошем. Ни о проблемах, ни об обязанностях. Ни. О. Чем. Кстати, как вы уже, наверное, догадались, с Аней мы так ничего и не придумали. Нет, клянусь вам, попытка хоть что-то сообразить стопроцентно была, вот только успехом она не увенчалась, так как Рыжик уснула прямо по середине разговора. В итоге мы просто решили отдаться в руки судьбе, искренне надеясь на то, что нас отымеют не совсем. А вот и Земля в иллюминаторе видна. Я все ближе и ближе подходила к воротам школы, и с каждым шагом моя уверенность в себе становилась все слабее и слабее. В голове резко возникла сцена вчерашней выходки одноклассников, заставившая по спине пробежаться целый полк мурашек. Ещё сегодня утром мне казалось, что нет ничего проще, чем стать другой, однако человеку весьма свойственно ошибаться. Не так-то это просто оказалось, перебороть себя и свои страхи всего за одну ночь. Я окончательно затормозила всего в нескольких шагах от калитки. Дыхание предательски сбилось, а ладони, в которых держала сумку, вспотели. Я вновь испугалась… — Эй, ты корни здесь решила пустить чтоль? — На моё плечо по-хозяйски приземлилась чья-то лапища, заставив подпрыгнуть от неожиданности. — Заходить не собираешься? — Степа! — Взвизгнула и резко повернулась, снова впечатываясь лицом в накаченную грудь блондина. — Засранец мелкий! Знаешь, как я сейчас перепугалась?! Да прям тут чуть коньки не отбросила! — Я ударила парня в живот, но тут же поняла, что это была плохая идея, так как рука подозрительно хрустнула и заныла. — Ау! Больно вообще-то! — А разве я просил меня избивать? — Удивлённо вскинул брови белокурый. — Ах ты…! — Возразить было нечего, поэтому я замолчала, потирая ушибленную кисть. — Горе же ты луковое, — все так же потешаясь надо мной, протянул Смит. — Давай сюда, я посмотрю. Не дождавшись ответа, друг нежно взял мою руку в свою и притянул поближе к себе. Парень начал медленно массировать ушибленное место, а я впервые смутилась, находясь рядом с ним. Было так непривычно, ведь раньше Степа казался мне мелким несамостоятельным мальчишкой, что вечно пускал сопли и прятался за моей спиной, а сегодня я узнала его с другой стороны. Точнее надо сказать не так. Я наконец-то увидела в нем повзрослевшего молодого человека, который может постоять за себя и своих близких. От этой мысли мое лицо озарила улыбка, которую я тут же попыталась скрыть, но ничего не вышло. — Ты чего лыбишься? — Я промолчала и постаралась опустить голову ещё ниже, но Степа, не дождавшись ответа на вопрос, максимально близко наклонился к моему лицу и заглянул в глаза. — Ничего… — Тихо буркнула себе под нос, в надежде, что от меня отстанут. Но не тут-то было, господа. — Что-что? — Ничего. — Не понял? — Парень уже в открытую издевался надо мной, причём даже не думая о том, чтобы хоть как-то увеличить расстояние между нашими лицами. — Ни-че-го! — наконец не выдержала я и оттолкнула от себя обнаглевшего друга. — Хех, смущаешься. — озорно ухмыльнулся Степа, а я захотела хорошенько надрать ему задницу. — Мне нравится. — А мне нет, поэтому прекращай! — немного резче, чем ожидалось, проговорила я. — Вик, ты чего? — вмиг посерьёзнел блондин, но буквально спустя несколько секунд его лицо вновь озарила улыбка. — Дорогая, ну прости меня, грешного. Я ведь только хотел сказать, что сегодня ты выглядишь просто великолепно. Выровняла волосы? — Ага, — оживилась я. — Странно смотрюсь? — Ничуть. — Уверенно замотал головой Смит, а потом, согнув руку в локте, театрально поклонился. — Миледи, позвольте сопроводить вас до школьных дверей. — Так уж и быть, позволяю. Я быстро приняла на себя роль важной персоны и со всей присущей мне грацией слона отвесила реверанс, а после аккуратно ухватилась за предложенную руку. Буквально на секунду наши со Степой взгляды пересеклись, и мы оба не смогли удержаться от смеха, но все же не стали более задерживаться на одном месте и прямиком направились в сторону школьных дверей. К тому моменту от всех моих страхов не осталось и следа.