***
Проснулся я от того, что кто-то стучал ко мне в дверь. Схватив закрытыми глазами подушку, я бросил её в сторону раздражающего звука, но он не прекратился. Зарычав, я встал и открыл дверь, поднимая подушку и откидывая её обратно. За дверью оказалась моя любимая старшая сестрёнка, раздраженно уставившаяся на меня. — Собирайся, мы в школу опоздаем. И там твой «друг» уже приготовил завтрак, — с этими словами она резко развернулась и ушла вдаль по коридору, упрямо вздернув нос. Как я и предполагал, она отошла довольно быстро от вчерашних событий. Джулия всегда так. Сначала бурно реагирует, а потом берет себя в руки и ведет себя так, будто она как минимум графиня. Иногда я ей даже завидую. Осознав, что именно она сказала, я обернулся и заметил, что Томаса действительно нет на том месте, где я его вчера последний раз видел. Его вообще не было в комнате. Я понимаю, что он вообще не спит и пойти приготовление завтрака для него не является чем-то ужасным из-за того, что надо вставать рано. Но всё равно было приятно, что он этим занимается, и явно не только для своих дядь, которые, видимо, и раньше часто просили его этим заниматься. Правда, непонятно зачем, они ведь не испытывают голод, а только добавляют Томасу работы по уборки помещений после их ритуального поглощения пищи. Часы показывали шесть утра. Никогда не любил так рано вставать, особенно при условии, что лёг я очень поздно. Но выхода другого не было, иначе мы бы просто не успели бы позавтракать и добраться до школы. Отец нас, конечно, отвезет, но наш дом был на отшибе городка, и до центра все равно ехать где-то минут двадцать. Проделав все нужные утренние процедуры и захватив с собой рюкзак, я спустился в столовую. Спину ничего не оттесняло, ибо учебников мы пока не получили, так что я ощущал приятную легкость, а с ней и уже менее приятную сонливость. Хотелось завалиться обратно спать, пролежать так до обеда, а потом сесть и поболтать о чём-нибудь интересным с Томасом. И когда я только стал зависим от общения с этим привидением? — Всем утра, — преувеличенно бодро произнёс я, сразу же после этого широко зевая. Джулия ехидно засмеялась на это и подвинула мне поближе тарелку с яичницей. Отец уже завтракал, о чем-то увлеченно переговариваясь с самым толстым призраком. Томас тоже уже усаживался на своё место прямо напротив меня. Вся эта ситуация выглядела до невыносимого нелепо. И я даже думать об этом не хочу, просто еще одни странности в нашей и так странной жизни. Завтрак в компании с четырьмя привидениями, ничего необычного, каждый день так делаем. Уловив, видимо, мой ошалевший взгляд, Томас привлек мое внимание и забавно скорчил рожу, заставив меня искренне улыбнуться. Оставшееся время я провел в тишине, разве что фоново слушая излишне громкую болтовню рядом и звуки отрыжки. Смысла я не понимал, да и не хотел понимать, меня больше занимали гляделки с Томасом и попытки угадать, что он пытается мне таким образом сказать. — Дилан, Джулия, вы поели? Если вы готовы, можем выдвигаться. Заодно по дороге расскажу вкратце к чему мы вчера пришли в разговоре с этими тремя джентельменами, — если бы я не успел уже все съесть, я бы точно подавился. Этих троих можно было назвать как угодно, но точно не так, как это сделал отец. Хотя, судя по его лицу, он просто старался сохранить маску вежливости. А эти три обормота даже его уже успели достать, они и сейчас продолжали, активно наперебой рассказывая о своей непревзойденной крутости. Я не буду пересказывать всё, что говорил нам отец, пока мы ехали в школу. По большей части это были какие-то эмоциональные восклицания и рассказы о том, как многого он, оказывается, не знал, и сколько всего еще может узнать. Но если свести всё к одному предложению, то самое главное, что он узнал из вчерашнего разговора, это то, что они могут связаться с теми, кто ушел за грань. Но для этого отцу, а, возможно, и нам с Джули придется оказать им ответную услугу. Но они пока еще не решили какую. Я, честно говоря, очень сомневался, что они сказали правду, а не выставили все так, чтобы получить что-то для себя, а потом оставить нас с носом. Однако, пока я всё это слушал, я впервые, что было странно, задумался о том, а почему кто-то остается здесь, а кто-то уходит за грань? Связано ли это с незавершенными делами, как часто объясняется в мистических книжках, или же причина другая? Надо будет спросить у Томаса, когда вернемся домой.Глава 3
28 февраля 2021 г. в 18:07
Спустившись вниз на второй этаж, я уже собрался пойти к кабинету отца, чтобы проверить, как он там, но невольно бросил взгляд на висящие неподалеку часы. Как оказалось, их с Томми экскурсия сильно затянулась и было уже весьма поздно. А мне ведь завтра ещё идти в новую школу. Всегда удивляло, как отец в рекордные сроки умудряется переводить нас с Джулией из одного места в другое. Возможно, это благодаря обширным связям, но спросить об этом я за три года так и не решился.
Оглянувшись на нового знакомого, который заинтересованно поглядывал то на часы, то на меня, я улыбнулся краешком губ.
— Уже поздно, наверное, стоит пойти лечь спать. А ты где обычно ночи проводишь?
—Да, поздно, — эхом на мои слова ответил Томас и перевел взгляд в сторону лестницы наверх. Он даже не сразу заметил, что я задал ему вопрос, а когда понял, очень забавно вздрогнул, в связи с чем я легко засмеялся, вызвав тем самым у него ответную улыбку, — Если честно, то в той комнате, где ты остановился. Мне она больше всех нравиться, люблю фиолетовый. И оттуда открывается замечательный вид, особенно под светом луны очень красиво. Но если я тебе буду мешать, я могу найти другое место для себя, ты только скажи.
Было заметно, что ему стало неловко. Видно боялся меня стеснить, хотя по-хорошему, у него прав на этот дом намного больше, чем у меня, если не задумываться о том, что он всё же привидение, а не живой человек.
— Все в порядке, ты мне не помешаешь, пойдем.
Мне всё больше начинало нравиться с ним разговаривать. Он так сильно не похож на всех, кого я знал до этого. Вроде ничего особенного, но иногда создается впечатление, будто он не из этого мира пришёл. И для привидения странный, судя по реакции его ненормальных родственников, и для человека тоже. Но мне в нём это и нравилось, его не волновали какие-то подростковые земные вещи, вроде нового телефона или проблем с родителями. Зато его волнует, что его боятся люди, его волнует одиночество и собственное прошлое.
И если подумать, то мы даже чем-то похожи в этом плане. Как бы я не храбрился и не показывал свою независимость, оставаться постоянно одному, даже несмотря на наличие рядом сестры и отца, было тяжело. Хотелось бы иметь какое-то постоянство в жизни, верных друзей, с которыми можно было бы обсудить всё на свете и не бояться быть осужденным за это.
Хотелось, чтобы не опасались разговаривать со мной, будто с прокаженным. Я могу понять, откуда такая реакция. Постоянно езжу с места на место, нелюдимо себя веду, да и отец является кем-то вроде телевизионного сумасшедшего. Это сейчас я понимаю, что он был прав, но раньше его, пусть и не сильно большая, но слава, преследовала нас с Джулией в каждом чертовом городе, в который мы приезжали. Да и моя ориентация добавляет нотку странности во все остальное, что уже окружает меня.
И я также часто думаю о своём прошлом. О временах, когда всё было совсем иначе. Но несмотря на такие сходства, между нашими проблемами слишком много отличий. Я хотя бы помню своё прошлое и не проклят вечно существовать в старинном поместье, без возможности пообщаться нормально хоть с кем-то. В каждом жесте и слове Томаса было заметно, как сильно он боится потерять эту возможность общения хоть с кем-то. Не знаю уж, нравлюсь ли я ему как личность или он хватается за единственную ниточку с реальным миром, но мне действительно хотелось дать ему шанс пожить без постоянного ощущения одиночества. Да и себе его дать тоже хотелось, чего уж скрывать.
Пока я думал, мы уже дошли до моей комнаты. До нашей комнаты. Что странно, Томми не стал первым проплывать внутрь, а подождал пока я открою дверь. Возможно, ему хотелось почувствовать себя живым и войти внутрь как нормальный человек, а может он просто посчитал некрасивым заходить вперед меня. Я не стал спрашивать, просто закрыл за собой дверь и принялся переодеваться ко сну. Одежду я скинул в угол, её всё равно придется бросить в стирку, она была вся в пыли после долгого хождения по разным закоулкам.
— Дилан? — послышался неуверенный тихий голос сбоку от меня.
— Да? Что-то случилось?
— Нет, все нормально, я просто хотел сказать спасибо. За этот день и вообще. И, ну, я еще вспомнил, что мы не посмотрели некоторые места, в особенности подвал. Но там ничего интересного. Просто, если вдруг захочешь сходить, я могу показать. Завтра, например, после того, как ты вернешься со школы.
— Конечно, почему бы и нет? И это тебе «спасибо». И да, спокойной ночи, Томми, — сказал я, уже укладываясь на левой стороне широкой кровати. Томас не стал оставаться на своём месте и аккуратно лёг с другой стороны, положив руки под голову.
— Спокойной ночи, Дил.
Что удивительно, стоило мне закрыть глаза, я больше не чувствовал, будто кто-то на меня пристально смотрит. Возможно, он тоже закрыл глаза, хоть и не может спать. Я решил не рушить эту тихую идиллию и не проверять, но в груди вдруг стало горячо. Засыпая, я думал о ценности жизни. Как же печально, что многие из нас совсем не ценят таких незначительных, казалось бы, моментов, вроде возможности просто лечь спать. Мы не задумываемся об этом, пока не потеряем. Интересно, что чувствовал Томас, когда очнулся мертвым? Очнуться мертвым… Это даже звучит жутко. Вот ты живой, а вот открываешь глаза, в голове полная пустота, кроме собственного имени, и вместо твердого, живого тела, непонятный сгусток тумана с вроде бы человеческими очертаниями. Даже боюсь представить, как ему было в тот момент страшно.