Точка невозврата.

POV Кира. До выпускного бала считанные дни, сложно поверить, что учёба в школе подходит к концу. Учителя устраивают открытый вечер, разделяя одноклассников на группы по семь-восемь человек. Моя группа - тайны. Все сидят в кругу, миссис Моррелл и мистер Мёрфи кураторы. Выдают бесцветный маркер, надпись от которого видна только при свете флуоресцентных ламп. Здесь Лиам Пейн, Эллисон Арджент, Вернон Бойд и ещё пару ребят, с которыми за два года учёбы мне удалось пересечься два раза. Тонко продуманный психологический приём сочетающийся с разными натурами присутствующих. Нужна сокровенная тайна, и какая из моих "та самая"? Секс с Пейном? Знают как минимум семеро и все видящие картину Малика в галерее. Наркотики в Лас-Вегасе и смерть подруги от передоза? Не тайна. Разбившееся сердце Люком второй раз, когда они забрали документы и переехали в Балтимор, где живёт Майкл, чтобы... Чтобы делать вместе музыку и... жить без меня. Обсуждали это в первый день двенадцатого класса с Калумом. Его слова разрезали сердце снова, и всё, что хотелось делать - кричать и звать на помощь психолога, чтобы оно не перестало биться. Подхожу к стене, начиная выводить буквы, делая тайну явью. POV Стейс. У ресторана в восемь вечера, выхожу с такси, осматривая помещение и правильность адреса. Администратор провожает к столику у окна, где открывается вид на весь Лос-Анджелес, как на ладони. Кажется, отсюда можно разглядеть высотку с нашей квартирой, дом Гарри и огни спортивной школьной площадки. Родители уже за столом, мило приветствуют меня, давая сесть между ними. Зелёные глаза Тео прямо напротив. Официанты принимают заказ, наполняя бокалы выбранным алкоголем. Скотч для отца, красное сухое для мамы, виски для брата и полусладкое розовое вино в мой сосуд на тонкой ножке. Через несколько минут подают закуски, ещё спустя двадцать минут - основные блюда. Дейтан начинает беседу о выпускном бале, договариваясь о встрече, чтобы забрать на белой машине нас с Лиамом. Рейкен, как привычно стало называть отпрыска семьи, отказался идти на "школьное посмешище". За двенадцатый класс это третий семейный ужин, всё такой же тошнотворный. Женевьева слишком увлечена жизнью двойняшки, практически полностью переключаясь на парня. Отец выходит на балкон покурить. Иду за ним, отчетливо понимая возрастающее желание скрыться подальше, ведь привычку никотина он бросил пару лет назад. — Не слишком рад его появлению? — Как и ты. Натягиваю пиджак, ближе к вечеру неприятная прохлада обдаёт тело. — Это тебе. Он протягивает небольшую коробочку из внутреннего кармана пиджака. В ней кулон неземной красоты. Дейтан знал мою манию к подвескам и украшениям на шею. Крепко обнимаю его, поистине наслаждаясь моментом. Камень идеально подходит к цвету коньячных глаз и ногтям такого же блестящего цвета. До четырнадцати лет в семье Милтон была традиция: в канун Нового года мы усаживались на диван, включая тот же фильм - "Один дома". Не знаю, почему, но это никогда не надоедало. Каждые первые выходные марта - делали совместный пирог с ягодной начинкой, или же соревновались, чей получится лучше. В начале октября украшали дом к Хэллоуину, как минимум просматривая один фильм и вырезая тыквы. Три раза в год мы проводили дни вместе всей семьёй, независимо от запланированных дел и событий в школе или на работе родителей. Три дня в год - наши. В какой-то момент сердцу удалось заскучать по беззаботным моментам в доме семьи Милтон. В секундный момент. Дейтан оплачивает счёт, выходим из ресторана с некой спокойной гармонией внутри. Родители вызывают такси, подвозя сперва меня к дому, а затем прося остановиться у студии на окраине ЛА, где поселился зеленоглазый. — Мы всегда будем братом и сестрой, которые ненавидят друг друга? — Не знаю, Тео. Провожаю такси взглядом, идя на площадку с качелями у дома. Их установили летом, люблю проводить вечера здесь, катаясь взад-вперёд и думая о детстве. Ближе к полуночи поднимаюсь на двадцать третий этаж. Оллфорд сопит на кровати, свернувшись калачиком, Данбар сидит на подоконнике, смотря в окно. Как только я снимаю обувь, парень устало улыбается, помогая снять ветровку и подняться наверх. Рухнув на кровать, мы погружаемся в мир Морфея. *** POV Кира. Подвожу глаза и губы, натягивая чёрное бархатное платье с разрезом. Каблуки, массивные украшения и нотка духов с ароматом белого шоколада. Стайлз заедет в шесть, к семи будем на месте. С родителями встречусь в Провиденс Хай. Отец Милон будет с минуты на минуту, Женевьева с опозданием из-за важной встречи. Что-то внутри подсказывает, что мелкий засранец Рейкен хочет испортить вечер. Что угодно, но не выпускной моей лучшей подруги. Спускаемся, перед глазами две идеальной красоты машины: голубая раритетная для Анастейши и белоснежный кабриолет, из которого выходит брюнет в смокинге. Это... для меня? На переднем сиденье отец, подмигивает, улыбаясь во все тридцать два. Не могу поверить, что сказка Диснея воплощается в реальность. У школы куча декораций, всё украшено шарами, лентами, громкая музыка разносится изнутри, устраивая мозговой штурм вперемешку с наслаждением. Фотографы делают сотни снимков, запечатляя пары, проходящие по дорожке прямиком к арке из шаров. Автомобили паркуются на стоянке, брюнет выходит из кабриолета, подавая руку. Вечер начинается прямо сейчас. Играет медленная композиция, отец приглашает на танец, Дейтан следует его примеру, мы танцуем давно забытый вальс, который не практиковали больше года. В зале несколько столиков с капкейками и разливным пуншем, у сцены листы с ручками для голосования за короля и королеву бала. Стайлз поддерживает за руку, волнуясь, как в первый раз, когда мои ноги облачаются в каблуки. Подходят ребята с команды по лакроссу, Пейн и Хоран здороваются с родителями, ставя в неловкое положение кареглазого. Несмотря на далёкое знакомство и связи, они умудряются вставлять нужное "здравствуйте" и улыбаться. Следующие три часа танцуем в кругу друзей. Видеть ребят в смокингах - сплошное удовольствие иного уровня эстетики. Инстаграм заполонили фотографии и видео с выпускного бала, в одной из частных школ выступает Тейлор Свифт. Поляроидные снимки занимают весь клатч, но я стараюсь запомнить каждый момент. Лиам тащит лучшую подругу в центр круга, прося сделать музыку тише. Все окружают пару, внимательно наблюдая за происходящим, чувствую спиной свою главную опору и поддержку. Мне спокойно, когда его руки обнимают сломанное тело. Со Стайлзом чувствую себя собой - поломанной на рентгеновских снимках, но не сломленной внутри. — Мне нужно пять минут внимания. - Данбар осматривает каждого, добиваясь тишины. — Стейс Милтон, я мог бы ходить вокруг да около, рассказывая, как получил лист с песней и признанием, как поцеловал тебя впервые в скейтпарке и так далее. Но... это всё не о воспоминаниях и чувствах. Анастейша Милтон, ты будешь моей женой? Он достает из кармана коробочку, вставая на колено и поднося кольцо с камнем. Минуту кареглазая в полном ступоре, хлопает ресницами, не произнося ни звука. Ещё минута, и тишину разгоняю я, начиная визжать. — О чёрт! Рыжеволосая закрывает лицо руками, очевидно не веря в происходящее. Ещё пару секунд, она вытирает солёные дорожки, пробирающиеся по бледным щекам. — Да! Запрыгивает на Лиама, крепко прижимая к себе. Мистер и миссис Милтон улыбаются, подходя к парочке и поздравляя их. Волшебство окутывает зал больше прежнего. Танцуем, целуясь со Стилински и обсуждая недавние события, шокирующие всех присутствующих. Подношу стакан с пуншем, делая глоток. Из праздника вытягивает за шкирку массивный стук двери, крики и мужчины в форме. Пальцы упускают наполовину полный сосуд, ищу глазами родителей, Стейс и Лиама, Стайлза. Полицейские окружают толпу, поочерёдно распихивая каждого, тем самым пробираясь к центру. — Кира Оллфорд, вы задержаны по подозрению в убийстве Теодора Рейкена (Милтона). Барабанные перепонки оглушаются больным ритмом, глаза покрываются пеленой. Пытаюсь кричать, но связки в момент теряются, становясь бесшумными, словно воздух. Ничего не понимаю, всё плывёт перед глазами, а голова идёт кругом. — Ч-ч-что?... Нет, нет, вы что-то путаете. Мужчина подходит максимально близко, резко прижимая меня лицом к стене и заламывая руки. Кисть неприятно ноет, пульс бьёт в виски. Наручники окутывают запястья, натирая до кровяных линий. Кричу, вырываюсь из мёртвой хватки, но... Никто не произносит и слова, будто я невидима. Будто всем плевать, что моя жизнь ломается с треском. Стайлза прижимают к полу, отец звонит кому-то и кричит в трубку, мать кричит. — СКАЖИ ИМ ПРАВДУ, ЧЁРТ ПОДЕРИ! СКАЖИ! Конец.