Между ангелом и бесом

Уже через десять минут я восседала на столе в лаборатории Снейпа и заворожено наблюдала за тем, с каким изяществом бледные и тонкие руки мастера зелий крошили, резали, измельчали ингредиенты и добавляли их в котёл справа от меня. Мои мысли были так заняты слежкой за этими неуловимыми движениями, что я ни разу не возмутилась тем, что меня посадили прямо на стол, а в полуметре справа от меня булькали два котла. У меня даже не возникало отвращения оттого, что Снейп стоит совсем рядом, с ножом в руке и с палочкой наготове. Меня даже не обеспокоило то, что в мрачной тёмной комнатушке никого кроме нас двоих не было, и то, что дверь была наглухо закрыта. Я, не отрывая взгляда от бледных изящных рук, наблюдала за каждым движением Снейпа. Время шло. Зелья булькали. Снейп работал. Я наблюдала. Наконец, декан Слизерина погасил огонь под одним из котлов, ушёл в глубину комнаты и принёс несколько пустых пузырьков и стакан. Наполнив стакан дымящейся красноватой жидкостью, он поставил его на стол и принялся наполнять пузырьки, тщательно их закручивая и аккуратно расставляя слева от себя. Когда все пузырьки были заполнены и отнесены вглубь комнаты, Снейп погасил огонь под вторым котлом и, налив густую зелёную массу в деревянную чеплашку, подошёл ко мне. Я продолжала заворожено наблюдать за ним. Остановившись передо мной, Снейп посмотрел мне в глаза и устало сказал: – Снимайте брюки. Я чуть не задохнулась от возмущения. Так как язык всё ещё не хотел двигаться, я не смогла ничего ответить, а лишь подальше отодвинулась от мастера зелий. Снейп усмехнулся и скользнул взглядом по моим ногам. – Мне нужно обработать рану. Или вы хотите умереть в столь нежном возрасте? Я покачала головой и попыталась подвинуться ещё дальше, однако мне не позволили. С громким стуком опустив деревянную чеплашку на стол, Снейп схватил меня за ноги и притянул к себе. – У меня задание, мисс О’Коннор, сделать противоядие. Что же это получается, я целый час мучился и всё зря? Теперь вы решили снова уйти в мир иной? Я разозлилась и, вцепившись в холодные вражеские руки, попыталась отодрать их от себя, царапаясь и впиваясь ногтями в бледную кожу. Ноль реакции… Снейп лишь сильнее вцепился в мои ноги и с силой дёрнул их на себя, так, что я оказалась на самом краю стола с разведёнными ногами, между которыми вклинился декан Слизерина. Приблизив своё лицо к моему, он с торжествующей улыбкой прошипел: – А-а-а… Понимаю. Снова ваша неприязнь к нижнему белью сыграла с вами злую шутку? Я отвела голову как можно дальше назад и яростно закачала головой, пытаясь убедить в обратном не только его, но и себя. Снейп мёртвой хваткой вцепился в мои ноги и прошептал: – Хватит разыгрывать этот спектакль! Мы же взрослые люди… В конце концов, чего я там не видел? Сердце беспокойно заметалось в грудной клетке. Что за намёки? Смотря в горящие адским огнём глаза, я вдруг почувствовала сладостную волну, поднимающуюся из недр моего тела и заполняющую всё внутри меня. Снейп, внимательно следя за мной, ухмыльнулся и отпустил меня. Будто со стороны я услышала свой разочарованный стон. Что? Что я делаю? Будто со стороны я увидела, как Снейп своими бледными пальцами потянулся к застёжке на моих брюках. Господи! Я что, так и буду спокойно сидеть? Будто со стороны я увидела гримасу недовольства, исказившую лицо Снейпа, услышала его тихие слова: «Эти новомодные штучки…» Будто со стороны я увидела себя, потянувшуюся навстречу пальцам профессора Зельеварения и помогающую ему расстегнуть свои брюки. Господи! Господи! Только не это! Что я делаю?! Я, но в то же время и не я, потянулась к Северусу, намереваясь поцеловать его, но он увернулся от моих губ, стягивая мои брюки. НЕТ! НЕТ! НЕТ! Я вдруг будто очнулась ото сна и со всей силы пнула здоровой ногой Снейпа в грудь. Отпустив мои ноги, он отлетел к башне из котлов и свалил их на себя. С ужасом наблюдая за недвижимым профессором, я спрыгнула со стола. Вскрикнув от боли, я заковыляла к двери, подёргала её на себя. Закрыто. Оглянулась в поисках камина. Нету. Паника, мерзкая, липкая, начала метаться во мне. Что делать? Что? Услышав позади себя шорох, я повернулась. Снейп, злой, как собака, раскидывал в стороны котлы и пытался встать. Дрожа от ужаса, я заколотила в дверь, пытаясь хоть что-то прокричать, но из горла не вырывалось ни звука. Я почувствовала слёзы отчаяния, покатившиеся по моим щекам. Стремительные шаги приближались. Я стиснула зубы и зажмурила глаза, готовясь к худшему. И это самое худшее не заставило себя ждать. Сильный рывок за волосы заставил меня подняться на ноги. – Плохая девочка, – прошипел Снейп мне в лицо и потащил меня к столу. – М-м-м, – возмущённо замычала я. – Ну конечно, где-то я это уже слышал, – зло ухмыльнулся профессор Зельеварения и с силой швырнул меня на стол. Проехавшись метра два по гладкой поверхности, я затормозила и попыталась спрыгнуть, но мои многострадальные ноги снова были схвачены в тиски, а тело притянуто к восставшей и пульсирующей мужской плоти. Я снова протестующе замычала. – Хватит дёргаться! Этот этап мы уже прошли! – Снейп стянул с меня уже расстёгнутые брюки и довольно хмыкнул: – Так я был прав? Я стиснула зубы и отвернулась, делая вид, что мне всё по барабану. Снейп схватил меня за лодыжки и поставил ноги так, чтобы пятки упирались в край стола. Сжав столешницу с такой силой, что пальцы начали болеть, я закрыла глаза. – Что же ты не сопротивляешься, Лили? Я попыталась последовать совету одной своей давней знакомой, который всплыл в моём мозгу: «Если тебя что-то очень напрягает, расслабься и постарайся не обращать на это внимания». Отлично. С этой минуты я – пофигистка. С этой минуты меня здесь нет. – Лили… – прошептал Снейп, и его голос заставил меня вернуться в подземелья. А в следующую секунду возбуждающая волна пронеслась по всему моему телу: Снейп своим тонким холодным пальцем коснулся трепещущего бугорка, открывшегося его взору, проскользил чуть ниже и остановился возле пульсирующей впадины. – Лили… Это что-то… Неужели на такое богатство никто никогда не зарился? – в его голосе слышалась насмешка. – Всегда приятно быть первооткрывателем… Я сгорала от стыда и унижения, от осознания того, что всё это уже было, от понимания того, что это произойдёт снова. Я почувствовала, как горячая слеза скатилась по щеке, обжигая и оставляя за собой солёную дорожку. – Северус, не надо… – в отчаянии прошептала я, стараясь спрятаться от взгляда его проницательных глаз. – Что не надо, Лили? – Прошу вас… Его палец вернулся к трепещущему от возбуждения розовому бугорку и слегка надавил на него. Из груди против моей воли вырвался приглушённый стон. – Я не совсем понимаю вас, Лили, – усмехнулся Снейп. – О чём вы меня просите? – Пожалуйста… Его палец плавно скользнул внутрь меня, и тело против моей воли затрепетало. – О, Лили… Да ты хочешь меня… Ты просто умираешь от желания… Ты вся горишь… Я стиснула зубы. – Ну вот опять. Мы же уже говорили на эту тему. Перестань играть в недотрогу. Уже слишком поздно. Я чувствовала на себе его пристальный взгляд. Палец внутри меня начал медленно двигаться, потом к нему прибавился ещё один. Я откинула свою голову назад и сдержала рвущийся наружу стон. – Не нужно, Лили, повторяю. Я буду делать это, пока ты не скажешь, что ты чувствуешь. Левую руку он положил мне на живот, а к двум двигающимся пальцам прибавил ещё один. Наклонившись к моему лицу, он стал пристально за мной следить. – М-м-м… – я замотала головой, борясь с собой и своими чувствами. Какого чёрта! С каких это пор насилие доставляет мне удовольствие? Да ещё с кем! С этим?.. Снейп вводил и выводил пальцы с грубой силой, то ускоряя темп, то замедляя его. Несколько раз он полностью высовывал их и наблюдал за моей реакцией. А моё тело, абсолютно плюнув на сигналы мозга, с трепетом приподнималось навстречу умелой руке. Снейп ухмылялся, а я сгорала со стыда. – Лили… Так ты скажешь, наконец? – шептал вкрадчивый голос. – Да пошёл ты… Ненавижу… – шептала я в такт его движениям. Снейп резко высунул пальцы и приблизил своё лицо вплотную к моему. Моё тело судорожно сжалось, требуя продолжения ласки. – Что ты сказала? – прошипел Снейп. – Ненавижу… – повторила я, собрав последние силы. И тут он вошёл в меня. Резко, больно, до самого конца. Пальцы до боли сжали столешницу, а в глазах запрыгали разноцветные мушки. – Повтори ещё раз, – приказал он. – Не… Ненавижу, – выдохнула я. – Неправильный ответ, – зло прошипел Снейп. О Господи! Сильные и грубые движения, казалось, хотели проделать во мне дыру, просверлить меня насквозь. Огромный член, не умещавшийся во мне, разрывал меня на кусочки, с каждым разом углубляясь всё дальше и дальше. Входя по самое основание, Снейп заставлял меня почувствовать такую боль, какую я никогда в своей жизни не чувствовала. Никакого удовольствия, никакого возбуждения. Только боль, острая, заставляющая кричать. И я кричала. Я орала так громко, что уши заложило. Слёзы текли из моих глаз, ногти скребли столешницу. В этот раз всё продолжалось намного дольше. Я уже выдохлась, устала кричать и безжизненно распласталась на столе, а Снейп всё продолжал яростно двигаться во мне. Наконец, он со стоном извергнулся в меня и вышел. – Что, мисс О’Коннор, так вам больше нравится? А что это мы поникли? Хотим продолжения? – он больно схватил меня за подбородок. Я мотнула головой, за что получила сильнейший удар по лицу. – Никто не смеет ненавидеть меня. По крайней мере вслух. Думайте всё, что хотите, но никогда не говорите мне этого. Вы меня поняли? Я собрала последние силы и плюнула ему в лицо. Ещё удар. – Вы меня поняли? Я молчала. – Лили! Повторяю в последний раз: вы меня поняли? Я молчала. – Вижу, что вам понравилось. Так и быть, ради вас я могу продолжить. – Нет! – я попыталась пошевелиться. – Тогда отвечайте! Поняли вы меня или нет? – Да! Поняла! – Отлично! С этого и нужно было начинать! А теперь полежите спокойно, мне нужно обработать вашу рану… К горлу подкатил тяжёлый ком. И после всего этого он так спокойно заявляет, что хочет обработать мою рану? Бессильно пнув ногой воздух, я прошептала: – Не надо! – Конечно, не надо, мисс О’Коннор, – усмехнулся Снейп, достал волшебную палочку и что-то прошептал. Я тут же потеряла сознание.