***
— Ты... Что? — ошарашенно переспросил Дин. — Нашел работу, — терпеливо повторил Новак, равнодушно смотря на парня. — Зачем? Ты же ещё в университет поступить должен! — Винчестер перестал понимать что происходит окончательно. — Я поступлю, — кивнул Кастиэль, — но это лето я буду работать. — Но почему? — Я хочу помочь тебе, — тот пожал плечами, — ты платил, обеспечивал меня год. Пора бы мне отплатить тебе. — Погоди, так дело в этом? — Дин распахнул глаза, — ты считаешь, что ты в долгу? — Это чистая правда, Дин, — Кастиэль кивнул, — это не обсуждается, я буду работать. Этим же вечером Дин сидел в своей комнате за столом и, подперев голову рукой, пытался переварить информацию. Кастиэль Новак. Что с ним случилось? Кастиэль хотел ему помочь, отплатить ему за этот год, но Дин всё ещё не понимал, с чего вдруг у него такие перемены. Кастиэль перестал быть этим милым парнем, весёлым, жизнерадостным, точно в его душе умер ребёнок и теперь Кастиэль был больше похож на уставшего от жизни, обычного рабочего. Дин думал, что парень счастлив рядом с ним, но сейчас он начинал сомневаться. Что случилось тем вечером, почему Новак стал вести себя так странно? Он начал копаться в прошлом, съездил на могилу к матери, навестил отца. Ведь к последнему он вообще никакой нежности не имеет, он пошёл туда только для того, чтобы увидеть его? Даже несмотря на то, что ненавидит? Для чего он это сделал, что он хотел себе или окружающим доказать? Дина мучали эти вопросы уже не первый день. Кастиэль настолько сильно отстранился от него, что поговорить с ним было практически невозможно. Новак был так близко, но так далеко в это же время. Он был тут, в одной с ним квартире, в одной с ним постели, но Дин всё равно чувствовал между ними такую стену, через которую не пролезть. С каждым днём Кастиэль как-будто дальше отдалялся от него, оставляя между ними какие-то чисто деловые отношения. Дин ужасно хотел это прекратить, но с каждым днём, пока он медлил, Кастиэль всё дальше и дальше от него отдалялся. Пропадая часами на работе, читая, что-то переписывая, Новак как будто бы нарочно сокращал часы их общения, которые уже перешли в минуты. Дина не переставали покидать чувства, будто он живет в одной квартире с чужим человеком. Работать Кастиэль устроился в помощники к какому-то ветеринару. Зарплата там была мизерная, но зато хоть как-то связано с биологией, которую Новак так любил. Ему нужно было чистить клетки, приносить ветеринару то, что тот попросит, не совать нос не в свои дела, строить милые глазки посетителям. Его коллега, тот самый ветеринар, был на редкость мерзким человеком. Всё время злой, ругающийся, воняющий сигаретами и алкоголем, он производил крайне плохое впечатление, но у Новака не было выбора. У него не было нужного образования, чтобы пойти на что-либо более хорошее, нежели помощник ветеринара. Поэтому он просто вынужден был помогать этому человеку просто для того, чтобы видеться с животными, и приносить Дину хоть какие-нибудь деньги. Кастиэль вернулся после очередного рабочего дня. Он очень устал и был зол как никогда. Чтобы выгуливать Шаха, успевать работать, и как-то успевать есть и спать, Новаку приходилось вертеться, как белка в колесе. Когда у него был обеденный перерыв на работе, он мчался домой и выгуливал пса, потом быстро что-то ел по дороге, возвращался на работу и помогал там. Потом он уже возвращался домой вечером и снова гулял с собакой. Ужинал и ложился спать. Какая-то его часть хотела вернуться к нормальной жизни, к которой он привык, но он искренне считал, что обязан Дину всем, что только можно представить, поэтому работал, лишь бы приносить деньги домой. — Завтра выходной? — поинтересовался Дин. — Да, — ответил Кастиэль, почечав загривок собаке, — но у меня завтра дела. — Какие? — Дин присел на корточки рядом с парнем, — я погуляю с ним, ты сегодня отдохни. — Нужно к Анне и Габриэлю съездить, — ответил Новак, — спасибо за помощь с Шахом, — Кастиэль дотронулся до щеки Винчестера, а затем нежно поцеловал. Дина неприятно кольнуло в сердце от этого жеста, вроде бы такой обычный, напоминающий старого Новака, а вроде и нет. Уже почти месяц Кастиэль такой ходит и Винчестеру до боли не хватает старого доброго Каса. Хотя Дин почти смирился с этим. Раз Кастиэль хочет так себя вести, Винчестер не в праве вмешиваться. Наверное. Кастиэль позволил Дину пойти на прогулку с Шахом вместо себя, а сам почти сразу рухнул на кровать и уставился в потолок. Ему нужно поговорить с Анной и Габриэлем. Нужно хотя бы как-то обсудить с ними все это, он ведь так этого и не сделал. Кастиэль снова почувствовал это отвращение к самому себе и перевернулся на бок, сжимая подушку Дина, как будто это могло спасти его от собственных мыслей. Новак вдохнул его запах, размышляя, когда все покатилось в тартарары. Кастиэль чувствовал облегчение от того, что помогает Дину финансово, от того, что навестил могилу матери и переборол свой животный ужас перед отцом, но при этом чувствовал укор совести за то, что так холоден с Винчестером. А ведь он просто хочет приносить тому больше пользы. Получается ли? Новак нашел в себе силы умыться и переодеться, прежде чем рухнуть спать. Завтра ещё один трудный день.***
— Кас? — Анна так и замерла, открыв дверь в квартиру, когда увидела Кастиэля на пороге. — Я могу войти? — спросил тот. — Чем ты заболел? — девушка сильнее сжала ручку двери. — Я здоров, — ответил Кастиэль, — я предупреждал, что приду, ты забыла? Девушка осмотрела его пристальным взглядом, прищурилась, закусила губу, о чем-то думая и вздохнула. — Входи, — она отошла в сторону, открывая брату вход в квартиру. Кастиэль вошёл в полумрак их с Габриэлем квартиры. Там было намного чище, но в коридоре все равно было темно и мрачно. Тут из соседней комнаты вылетел Габриэль, чуть не сбивая брата с ног. — Хей, Каст-оу... — Гейб замер, удручённо посмотрев на брата, — кто умер, братишка? — Все живы, — спокойно ответил брюнет. Около минуты все трое стояли и переглядывались. Анна закрыла дверь, но так и не отпустила ручку, Габриэль стоял возле Кастиэля и пытался понять, что же такого изменилось в его брате. — Чай, кофе? — спросила наконец девушка. — Анна, не нужно, — вздохнул Кастиэль, — к чему так официально-то? — Что с тобой случилось? — перебил их Габриэль. — Со мной все хорошо, — брюнет склонил голову. — Нет, это не так, — Габриэль скрестил руки на груди и нахмурился, — ты даже на себя не похож, — он ткнул брата пальцем, — кто ты и куда ты дел моего брата? — Габриэль, это я. Через 10 минут они уже сидели в гостиной и молчали. Никто не мог придумать ничего, что можно было бы сказать в подобной ситуации. И Анна, и Габриэль с лёгкостью заметили перемены в парне. — Кас, — начала Анна, — ты хотел поговорить о чем-то? — Я был у отца, — ответил тот. — Что? — хором переспросили брат и сестра. — И у мамы на могиле, — Кастиэль вздохнул, — я решил, что неплохо поговорить с вами об этом. — З-зачем? — тихо поинтересовалась Анна, комкая край майки. — Анна, ты была там, так же как и я, в тот вечер, ты же помнишь? — брюнет взглянул на сестру. — Предпочла бы забыть, — буркнула та. — Я просто подумал, что никто не поймет меня так хорошо, как ты, — Кастиэль положил свою руку поверх её. — О чем тут говорить? — Анна убрала руку, — это было ужасно, отец поступил отвратительно, я рада, что он больше не рядом. Вот и сказочке конец. — Анна, — позвал Габриэль, — я хочу поговорить об этом. Точнее о маме. — Мама... — девушка произнесла это слово, будто проверяя, как оно звучит и какие чувства вызывает, — я скучаю по ней. Кастиэль вздохнул. Подсаживаясь к сестре поближе, он приобнял её за плечи. — Знаешь, когда я был на ее могиле, мне стало так стыдно, — Кастиэль опустил голову, — все там заросло, все в пыли, цветы я выкинул, они уже как веник... Как мы такое допустили. Мы – единственные, кто остался, мы должны были следить за этим местом в память о ней, а мы... — Я не хотела приходить туда, — прошептала Анна, — это как вечное напоминание, я не хочу помнить. — Помнить надо, — возразил брюнет, — кто же ещё будет помнить её. Девушка равно выдохнула и прижалась к Кастиэлю, прикрыв глаза. Габриэль подсел поближе, погладив сестру по плечу. — Давайте пойдем туда и приведем все в порядок? — предложил Габриэль. — Нет, я... — Анна опустила голову, — а впрочем, пошли.***
— Что ж, — Габриэль сложил руки на груди, хмыкнув, — могу сказать, что мы постарались на славу. — Да, это так, — Кастиэль окинул равнодушным взглядом могилу. — Кас, — Габриэль положил руку ему на плечо, — пожалуйста, прекрати себя так вести. — Как? — Кастиэль поднял на него взгляд. — Не прикидывайся дураком, у тебя плохо выходит, — Гейб нахмурился, — ходишь, как манекен. Сочувствую Дину, он с тобой видится каждый день. Кастиэль опустил голову и дёрнул плечом, стараясь скинуть с него руку брата. — Касси, — Габриэль покрепче сжал плечо брюнета, — не обижайся на меня. Но и не думай, что я приветствую эти твои перемены. Я не знаю, что с тобой случилось, почему ты так себя ведёшь, но ты прекрасно знаешь, на сколько люди хрупки. И морально и физически. Если что-нибудь случится, ты хочешь, чтобы Дин, я или Анна запомнили тебя таким? Жизнь короткая, ты собираешься тратить её на то, чтобы быть бездушной куклой? Брюнет промолчал, все так же глядя на землю под своими ногами. — Ты пытаешься приносить пользу, я вижу это, но не нужна Дину такая помощь, если при этом ты будешь отстраняться от него. — Габриэль, — Кастиэль перевел взгляд на сестру, которая сидела на скамейке неподалеку и смотрела на свои руки. Она была такая с момента их прихода на кладбище, — я себе противен. Сижу на шее у Дина, не делаю элементарных вещей, которые должен. — Твое желание помочь Дину очень похвально, но ты не делаешь такие элементарные вещи, как обычное нормальное общение, — заметил Габриэль. Брюнет вздохнул и пошел к сестре, чтобы подбодрить её. Он не хотел слушать это. Не от Габриэля. Ведь в глубине души Кастиэль и так знал, что делает всё не так, но отвращение к себе и страх что-либо опять менять останавливали его от банального разговора с любимым парнем из-за чего их отношения продолжали медленно рушиться.***
— За что я тебе деньги плачу?! — Технически, вы задерживаете мою зарплату уже на вторую неделю, — спокойно сказал Кастиэль. — И правильно делаю! — выкрикнул мужчина, — Ты же нихрена не делаешь! — Вы пьяны на работе, — Новак вздохнул, — опять. — Да как тут появляться трезвым! Тупые клиенты, тупой ты и эта тупая шавка, — он размахнулся и ударил маленькую собачку, которая взвизгнула и начала падать со стола. Кастиэль моментально метнулся к падающему животному, поймав сабачонку на полпути к полу. Новак прижал к себе дрожащее животное и отступил назад, глядя на шатающегося мужчину. — Вам нельзя работать с животными, — брюнет лаского гладил напуганное животное, — вы злой и ужасный человек. Я сам закончу с этой собакой и отдам её хозяевам и молитесь, чтобы я не сказал им, что вы устроили, — заявил Кастиэль и вышел из комнаты, громко хлопнув за собой дверью. Новак посадил собачку на табурет и вздохнул, упираясь руками в колени. Его захлестнуло чувство такой сильной злости и обиды. За себя и за это бедное, маленькое создание. Он долго тяжело дышал, а потом выдавил из себя улыбку и полез на полки за нужным препаратом. — Ну, что, девочка, — Кастиэль достал шприц, — будет совсем небольно, — он аккуратно погладил собаку и быстро ввел ей в загривок содержимое шприца, — теперь все. Вернём тебя хозяевам. Кастиэль вышел из комнаты. Мужчина ушел куда-то, ну и отлично. Новак вышел в коридор и улыбнулся паре, которая ожидала их маленького питомца — Она была молодец, — Новак улыбнулся, — храбрая девочка. — Да, она такая, — девушка взяла собаку на руки, — с ней все будет хорошо? — Да, — парень кивнул, — классика: покой, здоровое питание. Все будет прекрасно. — Спасибо, — кивнул парень, — так, мы заплатили до приема, поэтому спасибо ещё раз за помощь и мы пойдем. — Хорошего дня, — вежливо закончил Кастиэль их разговор. Несмотря на то, что все вроде бы закончилось, Кастиэль чувствовал себя ужасно. Этот ужасный человек, у которого работал Новак и раньше вел себя хуже самой последней скотины, но поднимать руку на столь беззащитное существо, которое и так забрали от хозяев. Собачка ожидала от него помощи, а он ударил её. А ведь она не понимала за что. В ее маленькой головке было непонимание, за что ее наказывают, что она сделала не так. Парень почувствовал сходство между этой ситуацией и той, что случилась год назад, когда отец причинил боль ему и Анне. От этого парень ещё больше разозлился и понял, что больше ни секунды не может тут оставаться. Кастиэль вдруг понял, на сколько сильно хочет побежать домой, дождаться Дина, завопить, как его все достало и обнять Винчестера, прижаться к нему, возможно, поплакать. Новак хотел лежать с ним в постели в обнимку и разговаривать, хотел вслух читать книги, пока Дин что-то пишет в своих бумагах, хотел смотреть с ним фильмы, хотел не впопад подпевать песням, играющим в импале, хотел смеяться, делиться эмоциями. Кастиэль буквально чувствовал к этому потребность сейчас, ко всему этому. А потом вспомнил, что больше не может так. Что он пообщал больше не причинять неудобств, не ныть, просто помогать Винчестеру и не показывать ему свои проблемы. Эта мысль ранила его и парень вышел из зачахшего одноэтажного здания, в котором находилось это жалкое подобие клиники для животных. У него не было сил ни на что, кроме как вернуться домой и сесть смотреть в одну точку, в очередной раз напоминая себе, что не должен ныть. Кастиэль с трудом добрался до дома, проигнорировал приветливо машущую рукой Марию, зашёл а квартиру и сел на пол, прислонившись спиной к дивану. Шах неуверенно подошёл к хозяину и потерся об него годовой, скуля. Новак погладил пса по голове и тот лизнул его руку. Парень слегка улыбнулся своему четвероногому другу, а затем закрыл лицо руками. Через полчаса раздался звук отпирающейся двери и Шах, услышав это, встал и побежал встречать своего второго хозяина. "А Дин сегодня рано" — подумал Новак, взглянув на часы. Встать он не мог и не хотел, поэтому не пошел встречать парня, а просто остался сидеть на полу и глядеть в никуда. Дин зашёл в гостиную и удивлённо уставился на парня. — Кастиэль? — Дин наклонил голову в бок, — ты в порядке? — Д-да, — признаться честно, это утверждение далось брюнету намного более трудно, нежели он предполагал. Винчестер вздохнул, потерев переносицу и сделал шаг к парню, разглядывая его. — Кастиэль, ты мне врешь, — Дин скрестил руки на груди. — Я в порядке, — тихо проговорил Кастиэль. — Прекращай, я вижу, что что-то не так, — Винчестер нахмурился. — У меня все хорошо, не переживай, — закусил губу Новак. Дин шумно выдохнул и сделал резкий шаг вперёд, неожидавший такого Кастиэль вздрогнул и Винчестер быстро схватил его за запястье, дернув вверх. Новак встал на ноги, поддаваясь рывку, но попытался освободиться, отступая назад и дёргая рукой. К сожалению или к счастью Дин всегда был больше и сильнее Кастиэля, поэтому вырваться у парня не удалось, а Винчестер схватил его за второе запястье и, подставив подножку, уронил того на диван, нависая сверху. — Достал! — рявкнул Дин ему в лицо, — Как же ты меня достал! Ходишь, скрываешься, рушишь всё, что мы вместе строили год! Зачем ты это делаешь?! Почему ты не говоришь со мной?! Зачем врешь, зачем скрываешься эмоции?! Я что, просто надоел тебе?! Кастиэль смотрел на него, на его злое лицо, на его глаза, в которых, кажется, стояли слезы. "Дин когда-нибудь раньше был таким злым?" — подумал Новак, — "Со мной он никогда таким не был. Хотя и я раньше с ним так себя не вел". Брюнет смотрел на Винчестера уставшим и равнодушным взглядом, разглядывая его, прислушиваясь к своим ощущениям от того, что его запястья до боли сильно сжали. — Честное слово, если ты будешь сейчас молчать, я сделаю с тобой что-нибудь ужасное! — Дин кричал. Кастиэль толком не знал, от злости ли, или от отчаяния, — я буду чертовски сильно ненавидеть себя за это потом, но я, черт возьми, это сделаю! — Ты ударишь меня? — тихо спросил Новак. — Может и так, а ты этого добиваешься?! — Тогда ударь, — Кастиэль прикрыл глаза, — если это то, что тебе хочется, то можешь ударить меня. Кастиэль закрыл глаза и приготовился. Он ни за что на свете не согласился бы видеть Дина, который бьёт его, но если Винчестеру хочется, то пусть, в конце концов, Новак может просто закрыть глаза. Все мышцы напряглись от страха и ожидания, Кастиэль почувствовал, как сжимается, подготавливаясь к удару. "Я ведь где-то читал... или слышал, что когда человек не видит, то все ощущения становятся сильнее," — подумал парень, — "забавно, как по-разному это можно использовать". Кастиэль зажмурился сильнее и весь содрогнулся, когда почувствовал... Как его обхватили руки Дина, как подняли и прижали к себе. Новак почувствовал ускоренное сердцебиение парня, почувствовал, как дрожат его плечи и понял, что тот плачет. Обнимает его и плачет. — Дурачок, — заикаясь проговорил Дин, — дурачок, я же никогда... никогда не сделаю тебе больно, — Кастиэль, который до сих пор не открыл глаза почувствовал, как Винчестер начал нежно поглаживать его по спине. Новак прислушался к дыханию Дина, понимая, как сильно тот плачет и снова почувствовал дикое отвращение к себе, только на этот раз за то, что заставляет любимого человека плакать. "Что же я творю такое?" — подумал он, — "Как я мог допустить, чтобы ты плакал из-за меня?" Кастиэль только сейчас понял, что может двигать руками и он осторожно коснулся волос Дина, зарываясь в них пальцами и поглаживая кожу головы. Парень наконец открыл глаза и прижался к Винчестеру всем телом, водя второй рукой по его шее и плечам. — Прости меня, — шепнул Кастиэль, — я такой редкостный мудак. Новак продолжал гладить Дина, стараясь таким образом прекратить его плач. — Все хорошо, я тут, я с тобой, — брюнет прикоснулся губами к макушке парня, — прошу, перестань плакать. Новак продолжал гладить парня, каждый раз прижимая его сильнее, когда тот всхлипывал снова. Он никогда не видел Дина таким уязвимым, плачущим, он даже не мог представить себе такого, а теперь... Кастиэль терпеливо ждал, пока Винчестер наплачется, он понимал, что Дину нужно выплеснуть свои эмоции. Наконец, парень отстранился от Новака, потупив взгляд, стараясь на показывать ему свое лицо. — Я работаю у урода, который бьёт животных, — тихо сказал Кастиэль, — терплю это, чтобы заработать тебе денег, — он вздохнул, — моя мама мертва, а отец в тюрьме, моя сестра и брат живут вместе, отдельно от меня, я порчу отношения с Чарли и Мэг, а теперь ещё и сделал больно тебе, — Новак грустно усмехнулся, — я чёртово ничтожество. Кастиэль сделал небольшую паузу, подметив, что, несмотря на то, что Винчестер продолжал прятать лицо, он внимательно слушал парня. — Мне ужасно грустно, обидно и одиноко, — честно признался Новак, прижимая руку к груди, — тебе я не помог, а только хуже сделал, этот мудатский работодатель не выдает меня зарплату и мне ужасно не хватает тебя, твоей ласки, смеха, улыбок, разговоров, всего тебя. Я скучаю, а ведь сам во всем виноват, я отдалился, лишь потому, что не хотел грузить тебя своими проблемами. Я пойму, если ты будешь ругаться. Я бы убил за такое, наверное. Дин промолчал и Кастиэль вдохнул, понимая, что не добьется ответа от него. — Кас... — тихо сказал Винчестер и снова затих. "Ты снова назвал меня так," — подумал Кастиэль, — "как приятно...спасибо". — Буду ли я ругаться? О да, буду, но потом, — он поднял взгляд на Новака, который все так же сидел перед ним с убитым видом, но что-то изменилось. Да, на лице Каса теперь были видны эмоции, — а сейчас... Он схватил парня за шиворот притягивая к себе так, что между их лицами оставалось пару сантиметров. — Пообещай мне, что никогда в жизни так больше не сделаешь! Никогда! Кастиэль, удивленно приоткрыв рот, смотрел на Дина, стараясь запомнить его лицо до мельчайших подробностей. Ему было так хорошо сейчас, когда он отпустил все свои эмоции и теперь был, в буквальном смысле, чист перед парнем. Новак почувствовал, что его распирает желание улыбнуться и когда уголки его губ предательски дрогнули, Кас потянулся к лицу Дина, быстро целуя его в губы. — Обещаю... — с улыбкой выдохнул он. Винчестер смущённо отвел взгляд. Кастиэль сделал это так неожиданно для него, что Дин поначалу немного расстерялся. Но Кас убрал руки Винчестера со своей майки и провел ладонями по щекам парня, притягивая того к себе для ещё одного поцелуя. Новак извинялся, снова и снова повторял "прости меня" между поцелуями, прижимаясь к парню все сильнее. А завтра ты уволишься к чёртовой матери с этой работы.