His father's heir

Я сижу в кабинете Боггза, сдаю очередной отчет по делу мисс Вестон. Никак не могу понять доволен он или нет, пялится на меня так пристально, будто я где накосячил, а где именно не говорит. В конце-концов меня прорывает, достало играть в гляделки. - Шеф, что не так? Я напортачил с Черити? - Нет, Болтон. Не с Черити, - все жду подвоха, неужели Фрей накатал жалобу на меня, - по делу Маргарет расследование идет отлично, на такой прогресс я даже не рассчитывал, учитывая твои обстоятельства. - Значит все нормально? - Боюсь, как бы не пришлось временно отстранить тебя. Я работаю над этим, но руководство может не понять моих доводов. - Если это из-за потасовки в баре... - Знать не хочу ни про какие потасовки. Ты наследил, Болтон, - ни черта не понимаю, - имя Миранда Файнс тебе что-то говорит? - Так вот какая у неё фамилия, - наверно у меня сейчас лицо нашкодившего кота. - Её нашли мертвой вчера вечером, еще теплую. Перерезано горло. Обыскали её квартиру и выяснили, что Миранда вела дневник. Его изъяли как улику, но содержимого хватит, чтобы ты попал в список подозреваемых. Будь добр, объясни какого черта ты снова начал с ней водиться, и её тут же убили? - Понятия не имею, я даже не знал. - Хорошо, на такой ответ я и надеялся. Скорее всего это кто-то из свихнувшихся клиентов, ей на груди надпись вырезали. Не важно, главное что твои шашни с ней ни при чем. Должен спросить, что ты делал вчера с шести до восьми вечера и с кем. - Получил по башке в баре, свидетелей до хрена. - Годится. Пока остаешься на работе, без тебя дело Маргарет встанет. - Спасибо, шеф. Настроение ни к черту, не то, чтобы я любил Миранду, но рассчитывал еще поразвлечься с ней как-нибудь, редко встретишь шлюшку, готовую действительно на все. Я зол, как мальчишка, у которого отобрали классную игрушку. До морга минут пятнадцать, дождь льет как из ведра, успеваю промокнуть, пока добираюсь до машины. Удивительно, как быстро ты получаешь все, что хочешь, когда показываешь полицейский значок. Это настоящая власть, детка, порой, это круче, чем деньги, потому что внушает страх. Двери морга открывают передо мной, не задав ни одного вопроса, если бы я убил её, имел бы все возможности замести следы. Не хочу к ней прикасаться, странно видеть мертвой девку, которую трахал неделю назад. У неё теперь спокойное лицо, никогда не видел её такой. Под подбородком темнеет глубокий разрез, я представляю, как тот, кто сделал это, держал её волосы, как лезвие ножа ощущалось на коже, мне интересно, пыталась ли она кричать. Со мной кричала. Всегда громче, чем надо. Стягиваю простыню чуть ниже, на её груди действительно вырезана надпись. Там написано «вежливость». Приезжаю домой и просматриваю последние видео Черити Лейн. Она смеётся, у неё такая широкая улыбка, трахается с хорошенькой подружкой, они вылизывают друг друга с таким очевидным удовольствием, что я даже забываю про чертова Фрея и его сраное послание. Я оборачиваюсь, Санса стоит за моей спиной. Взгляд у неё вопросительный, но, по крайней мере вернулись знакомые ледяные интонации. - Ты занят? - Не поверишь, да. Это девушка из снаффа, её последнее домашнее видео, - кажется она разочарована, не в чем меня упрекнуть. Возвращаемся к нашим играм, детка, я уже заскучал. - Поужинаем вместе? Когда закончишь, - изо всех сил сдерживаю комментарии, все-таки траур, нужно вроде как держать постную физиономию. - В шесть, - выключаю звук, там и так все понятно, - слушай, а что за дела были у старого Фрея и твоего отца? - Отец занимался землей, Уолдер Фрей недвижимостью. Они давно сотрудничали, я помню мистера Фрея с детства, он уже тогда выглядел пожилым, ему уже лет девяносто наверное. - И что, никаких конфликтов? - Нет, да нас и не посвящали в это особо. Можешь поговорить с папиным управляющим, он все расскажет, - она обнимает меня, её руки скользят как две змеи, - я была бы очень рада, если бы ты занялся бизнесом, вместо работы, на которой тебя каждый день могут убить. - Глупо бросать работу, дающую право стрелять в людей, - её сладкое выражение лица тут же сменяется недовольным, - но с управляющим переговорю. Я прибавляю звук, и она уходит. Черити достает из под подушки малиновый вибратор и заставляет свою подружку облизывать его. Откидываюсь на спинку кресла, отвлекаюсь от девиц и пытаюсь анализировать, что там на заднем плане. Все вполне аккуратненько: светильники на прикроватных тумбах, какая-то книжка. Останавливаю пленку, чтобы разобрать заголовок, дешевое чтиво, криминальный роман. С другой стороны меховые наручники, дожидаюсь, пока девочки их заберут, под ними лежит тетрадь или телефонная книга, я этой тетради там не видел, видимо её забрали те, кто привез труп. Закрываю глаза и представляю, что я там. Открываю дверь ключом Черити, волоку за собой мешок с костями и прочим, запираюсь, чтобы не запалиться. Хрен знает почему душ, может просто хочу отлить и натыкаюсь взглядом на душевую кабину. Скидываю гниль, но этого недостаточно. Надо, чтобы никто не смог связать труп со студией, так что я ищу какие-то заметки, любую бумажку, где она могла записать номер телефона или адрес. Вот откуда бардак. Парень с видео был новичком, скорее всего я тоже ни хрена не умею скрывать улики, иначе не поленился бы похоронить Черити подальше, а в её хату съездить отдельно. В таких местах всегда текучка, с этим дерьмом никто не хочет связываться, туда идут самые отчаянные отморозки и валят, как только поднимут немного денег. Значит я не профессионал. На первой пленке девчонка до одури боялась стука палочек. Значит были пытки и раньше, это самый конец. Они держали её там долго. Когда я входил, я должен был случайно выпустить кошку или перешагнуть через её труп, скорее всего кошка уже сдохла к тому моменту, без еды и воды она бы долго не протянула. Я вспоминаю гостиную Черити: телевизор, диван, журнальный столик, полчища мух и открытая коробка с пиццей, осталось меньше половины, все высохло намертво. Почему чертова кошка не съела пиццу? Даже колбасу с неё не обгрызла, она же умирала с голода... Я подрываюсь и срочно звоню на склад улик. Мне нужны фотографии остатков пиццы и коробки. Это ни черта не пицца Черити, это заказ того идиота, который привозил труп. Если я прав, конечно, и на пицце не будет следов кошачьих зубов. Завтра закажем пиццу. Ровно в шесть я ужинаю с женой, хорошо хоть вдвоем, с неё бы сталось пригласить кого-нибудь из приятелей. Смотрю на здоровенное блюдо: на ледяной подложке лежат раковины, политые каким-то соусом, из-за чего вся эта склизкая гадость выглядит еще противнее. - Ты не любишь устрицы? - вечно она делает вид, что первый день со мной знакома. - Просто сегодня я слишком много на них смотрел, - все-таки не выдержал, черт, но какое у неё лицо! - Рамси! - Да, дорогая, - невозмутимо накачиваюсь вином, - не переживай за меня, обойдусь гарниром. Пожалуй эти перепалки единственное, что способно поднять мне настроение в конце дня. Нужно еще вытащить дневник Миранды и выяснить, не угораздило ли её там чего лишнего написать, черт, я даже не спросил, кому поручили это дело. Салат нестерпимо хочется залить кетчупом, чтобы у него появился хоть какой-то вкус. Санса любит ужинать легко, поэтому рассчитывать на нормальную еду не приходится. Ничего, детка, окажемся в кровати, отыграюсь на тебе за весь этот чертов день, а потом сделаю себе сэндвич. Есть же где-то нормальные люди, которые ужинают баварскими колбасками с картошкой и зеленым горошком, запивают все это пивом и смотрят бейсбол... Если Бог существует, то придурок ненавидит меня.