Неистекший срок счастья

      Я не сплю вторые сутки. А все почему? Потому что, Эдриан! Где его только черти носят?! В этой ситуации решение как нельзя очевидно. Я ни за что не избавлюсь от собственного малыша. Нет, ни в коем случае, так нельзя! Просто нельзя. Я уже люблю этого малыша. Мальчик, девочка — неважно! Главное, чтобы малыш родился здоровым и прожил счастливую полноценную жизнь, пусть ценой моей жизни, но Эдриан станет хорошим отцом, иначе и быть не может!       Я посмотрела на часы — 5 утра. Эдриана не было всю ночь, он разрывает меня на части. Я выпила снотворное, возможно получится уснуть…       Эдриан вернулся в первом часу ночи, точнее не вернулся, а ввалился в дом и вывалил свое пьяное тело на небольшой диванчик в гостиной. Разговаривать с ним было бесполезно, поэтому я пошла спать. Но, разумеется, полноценный сон мне не светит, я поспала около двух-трех часов и проснулась от очередного кошмара. Если бы я могла, я бы с радостью вызвала такси я сняла номер в , дабы отдохнуть от пьяного существа в гостиной и собраться с мыслями. Но есть одно огромное «НО» — моя уже давно мне родная, инвалидная коляска. Далеко не во всех гостиницах есть пандусы и все остальное необходимое оснащение.       Все равно до вечера от Эдриана связной речи не добиться, я взяла мороженое, укуталась в плед и включила первую серию сериала «Волчонок». Его все так хвалят, а вдруг, и мне понравится?       Действительно сериал оказался затягивающим, или это мои бушующие из-за беременности гормоны? Как бы то ни было, я посмотрела шесть серий, а на середине седьмой меня позвал Эдриан. К моему удивлению, он выглядел довольно прилично, так как выспался и принял душ. —Вирджиния, я принял решение. — начал он. — Я уже договорился с доктором. Завтра, в восемь утра, у нас назначен прием к гинекологу. Ты сделаешь аборт. —Но… — на глазах у меня сразу появились слезы, но Эдриан меня настолько шокировал, что я не могла ему внятно ответить. —Вирджиния, это не обсуждается. Это для твоего же блага. —Для моего блага? — тихо прошептала я, а потом сорвалась на крик. —Для моего блага? А откуда ты знаешь, что для моего блага? Почему ты решил все сам? Почему? И когда ты успел это решить? В пьяном бреду? Нет! Нет, Эдриан. Я никуда не поеду, и никогда не соглашусь с этим! Я не позволю тебе убить нашего… МОЕГО РЕБЕНКА!       У меня буквально началась истерика, мой голос сорвался до хрипа, а Эдриан продолжал настаивать на том, что это «Для твоего же блага, Вирджиния». Нет, ни черта! Да я лучше умру в страшных муках, чем в здравом уме убью своего малыша. —Вирджиния, — снова продолжил меня уговаривать Эдриан, вручая мне стакан воды. — Я… Я просто не переживу если ты умрешь, понимаешь? Я не смогу даже притронуться к этому ребенку, зная, что ОН тебя убил! —Да как ты смеешь так говорить? Это наш ребенок, это наше продолжение, это наша жизнь, наша любовь! Что тебе еще сказать в его защиту? А если я не умру, я сильная! Мы будем жить в счастье, под аккомпанемент детского смеха и топота крошечных ножек! —Врач четко сказал, что даже если произойдет чудо, и ты выживешь, роды дадут тяжелейшие осложнения для твоего здоровья!       Мы еще долго кричали на весь дом, а я не могла поверить, что у него хватает совести так говорить про нашего ребенка. «Убийца», «Я не смогу даже притронуться к этому ребенку»… Меня трясет внутри, мне противно, мне противно от того, что мой любимый человек, медленно убивает меня своими фразами. Он причиняет мне нестерпимую, нескончаемую боль. В этот миг что-то щелкнуло в моей голове. Я швырнула стакан в стену, и поехала в ванную. —Вирджиния, что ты творишь? Ты мне чуть ухо не рассекла! —А мне плевать, мне плевать также, как и тебе плевать на моего ребенка! — Говоря эти слова, я выехала из ванной, держа в трясущихся руках лезвие. —Что ты вытворяешь? —Если ты, — начала я дрожащим голосом. — Еще хотя бы раз, хотя бы один раз назовешь моего ребенка «убийцей», или совершенно случайно произнесешь слово «аборт», меня ты больше никогда не увидишь. — Разумеется, я не хотела резать себе вены, хотя бы ради малыша, ведь самой мне жить незачем. Но Эдриан не понимал моих слов. Для пущего драматизма я провела лезвием по запястью руки, сделав неглубокий порез. Эдриан выхватил лезвие и швырнул его в сторону. —Вирджиния, нам надо временно пожить врозь. Поговорим утром.