***
Голубка слышала отдалённые крики Воробья и шипение Львиносвета. Перед глазами у кошки всё плыло, а место, по которому был нанесён удар жутко болело. Встав на дрожащие лапы, Голубка посмотрела вперёд. Перед двумя котами стояла кошка черепахового окраса, её шкура была покрыта уродливыми шрамами, а воняло от неё падалью. Но к Голубке она стояла спиной. Не было сомнений, что это Сумрачная кошка. Но очертания напавшей расплывались в глазах серой кошки. Воробей, тем временем, искоса поглядел в сторону Голубки, и перевёл дух, убедившись в том, что та жива. — Ох, кого же я вижу! Все три избранника в одной кучке, какая удача, — ухмыльнулась кошка, наглядно показав свои жёлтые клыки, — но сегодня вы все наконец-то умрёте! Этот голос заставил содрогнуться Голубку — Кленовница! Последний раз она её видела в Великой Битве. Именно она убила Пестролистую. У Львиносвета угрожающе заклокотало в горле, и он загородил собой Воробья. В следующую секунду воин ринулся на противницу, готовый разорвать её в клочья. Кленовница легко уклонилась в сторону, и Львиносвет промахнулся. Мгновенно развернувшись, золотистый воитель атаковал снова. На этот раз он не промахнулся, Кленовница с Львиносветом сцепились вместе, и рыча друг на друга покатились по склону холма. В это время Воробей, проскользнув мимо драки, подоспел к Голубке. — Голубка, ты как? — дрожащим голос произнёс Воробей. Может он и пытался как можно ворчливее сказать это, но скрыть его волнение и страх целителю не удавалось. — Да ничего, это просто ушиб, — мотнув головой, с притворной небрежностью ответила ему серая кошка. — Ты идти сможешь? — не отставал Воробей. Он прекрасно знал, что воительница говорит ему неправду. — Да, смогу, — отмахнулась Голубка, сделав не твёрдый шаг вперёд. — Хорошо, тогда поспешим, — проворчал слепой кот. Тем временем, Львиносвет беспощадно драл Кленовницу. Но та, словно проворная гадюка, ускользала от половины его ударов. По силе и ловкости, Сумрачная кошка не уступала своему противнику. В очередной раз уклоняясь, черепаховая кошка осеклась, и Львиносвет со всей своей силой, мощным ударом лапы отшвырнул противницу прочь. Та от удара покатилась кубарем вниз по склону холма, вздымая за собой опавшие листья. — Бегите, — завизжал Львиносвет своему брату и Голубке, всё ещё полыхая гневом. Словно сговорившись, Воробей и Голубка одновременно метнулись через плети ежевики на краю холма, и понеслись по направлению к границе с племенем Ветра. Золотистый воин, убедившись в том, что черепаховая кошка не сумеет их преследовать, бросился вслед за удаляющимися Воробьём и Голубкой. Голубка не помнила, сколько она так бежала, не сбавляя скорости. Её гнал страх. Впрочем, так же как и Воробья. Слепой кот ловко огибал деревья и кусты по пути. Серая воительница в какой раз восхитилась прыткости незрячего целителя. Наконец, добежав до слабого запаха пограничных меток бывшего племени Ветра, маленький отряд остановился. Тяжело дыша, Голубка свалилась на землю, жадно глотая воздух. Рядом с ней на чахлую траву глухо плюхнулся Воробей. Его бока тяжело вздымались и опадали. Тут из кустов молнией выпрыгнул палёвый воин, чуть ли не сшибив с лап своего брата. Ему без труда удалось их нагнать, и теперь, низко опустив голову, Львиносвет восстанавливал дыхание. У Голубки ныло всё тело: начиная от кончиков ушей и заканчивая кончиком хвоста. Эта погоня окончательно забрала у кошки все силы. Немного отдышавшись, Воробей предложил: — Может где-нибудь укроемся? Не думаю, что будет разумно оставаться на открытой местности, — проворчал целитель, — если Кленовница надумает привести сюда своих дружков, не думаю, что нам удастся сбежать от них повторно. Львиносвет молча кивнул на это предложение. Голубка же вяло застонала. Как бы ей сейчас хотелось оказаться в защищённом лагере, на тёплой моховой подстилке. Зачем она только согласилась идти в этот дурацкий поход? — Я думаю, мы укроемся под кустами вдоль границы. Метки довольно старые, здесь уже давно никто не ходит, — продолжал слепой кот, — вон те кусты подойдут. Воробей уверенно направился к тому месту, куда он указал кончиками ушей. Собрав все силы, Голубка напрягла свои мышцы и попыталась встать. Но дрожащие от судороги лапы подкосились, и та с глухим стуком упала на земь. — «Мои лапы меня же не слушаются», — огрызнулась про себя воительница. Львиносвет вовремя успел подставить серой кошке плечо, когда она снова встала и чуть ли не упала. — Голубка, ты сможешь, осталось совсем немного, — подбодрил кошку палёвый воин. Дойдя до кустов, Львиносвет осторожно опустил пострадавшую на землю. Голубка благодарно посмотрела на него. Воитель лёг рядом с ней, а Воробей аккуратно пристроился под боком брата. — Сегодня выдался не лёгкий день. Нам всем нужен отдых, — сказал серый кот, подавляя зевоту. Сумерки медленно сгущались над лесом, становилось прохладно. Вскоре, весь отряд мирно посапывал под кустами.***
Над лесом вставало солнце. Оно вставало медленно, лениво, едва отрываясь от верхушек деревьев. Где-то в далеке испуганно прокричала птица. Она быстро пролетела над рощей и скрылась с противоположной стороне. Голубка проснулась как-то сама. Её никто не будил. Воробей и Львиносвет мирно сопели. Серая кошка подмяла под себя лапки и слегка напрягла кончики ушей. Утро было тихим, поэтому сильно утруждаться прислушиваться было излишним. Дичь изредка шуршала, и то в соседнем подлеске. Голубка так долго прислушивалась, пока голос Воробья не вернул её в реальность. — И что тебе не спится, — зевнул серый кот. Его слова эхом разнеслись по лесу, настолько было тихо. — Я всё-равно тебе не мешаю, — не поворачивая головы сказала целителю Голубка. Воробей не ответил. Походу, он снова уснул. — «Раз уж я проснулась, то чего отсиживаться», — подумала Голубка. Её живот громко заурчал. Серая кошка со вчерашнего утра ничего не ела, так же, как и её спутники. Да-а, охота предвкушалась не лёгкой. Голубка аккуратно встала со своего места и с удовольствием выгнула спину. Отойдя от братьев чуть подальше, чтобы не мешать им спать, воительница стала принюхиваться и пытаться уловить малейшие шорохи. Вдруг, где-то в соседних кустах завошкалась дичь. Голубка инстинктивно припала к земле, и тихо поползла к тому месту, откуда исходил звук. Подкрадясь чуть ближе, серая кошка смогла увидеть дичь — это была маленькая тощая мышка. Она беспечно грызла только что найденную семечку, не подозревая, что она будет убита через несколько секунд. Голубка напряглась и замерла в ожидании момента. Когда мышка встала на задние лапки и стала принюхиваться, воительница поняла, что ждать больше нельзя, и тут же молнией обрушилась на добычу. Мышка даже опомниться не успела, как ей был нанесён смертельный укус в шею. Манящий запах тут же окружил Голубку, заставляя её съесть эту мышь самой, но кошка воздержалась. Сначала надо накормить остальных, потом себя. Подняв с земли никчёмную тушку, Голубка пошла обратно. Придя, она положила свою мышку в хвосте от спящих, и уже приготовилась уйти повторно на охоту, как вдруг заговорил Воробей. — Спала бы лучше, — потянувшись, сказал слепой целитель. — Еда сама в рот не заскочит, — парировала Голубка. Воробей недовольно пробурчал что-то себе под нос. Голубка было хотела уйти, как вдруг серый кот снова остановил её. — Я тоже пойду с тобой, — пропыхтел Воробей, выгибая спину, и царапая когтями мёрзлую землю. — А тебе-то зачем? — удивлённо хмыкнула воительница, — У тебя уже есть завтрак. — За травами, — проворчал Воробей, — а завтрак я мог бы и сам раздобыть. На это у серой кошки не нашлось отговорки. Затылок у неё до сих пор побаливал, а без трав от этой боли избавиться ей никак не получится. Возглавляя их компанию, Голубка рысью побежала вдоль пограничного леска. Серая кошка часто останавливалась, открывая пасть и принюхиваясь, но дичь будто вся вымерла. Воробей послушно следовал за ней, тоже принюхиваясь. Только он искал не дичь, а травы. Вдруг, Голубку будто что-то сковало. Она давно не ощущала этого запаха. Кролик! Самый настоящий кролик! Не верится, что зимой они бывают. По запаху он находился всего в пяти лисьих прыжках от воителей. Воробей тоже почувствовал этот запах и тут же припал к земле. Голубка сделала тоже самое, и они медленно и тихо поползли к заветному месту. Вскоре из-за травы показалась серенькая кроличья шубка, а далее и сам кролик. Он грыз кору, которую содрал с ближайшего молодого деревца. Голубка жадно облизнулась и изготовилась к прыжку. Важно не промахнуться, иначе другой добычи они могут и не найти. Кошка замерла словно камень, не шевеля даже кончиком хвоста. Воробей занял ту же позицию, только позади воительницы. Была такая тишина, что Голубка могла услышать собственные удары сердца. Ей казалось, что зверь сейчас услышит их и сбежит, но так не происходило. Напрягшись всем телом, Голубка мощным толчком оказалась в воздухе и в следующую секунду приземлилась. Но не на спину кролика, а в одном мышином усике от него. Кролик тут же рванул с места и помчался вдоль границы в обратную сторону. Воительница инстинктивно рванула за ним, услышав на последок сзади себя крики Воробья, со словом «подожди». Зверь проворно огибал деревья и кусты, всё дальше уходя от преследующего. Голубка словно летела, а не бежала. Её лапы лишь легонько задевали землю, в очередной раз отталкиваясь. Кролик всё дальше уходил от кошки. Воительница из последних сил ускорилась. Этого оказалось достаточно. Четырьмя мощными скачками Голубка нагнала кролика, а на пятый скачок оказалась на спине зверька и схватила его зубами за шею. Резко прижатый чьим-то весом, кролик с большой скоростью рухнул на землю и резко затормозил своим брюхом. Воительницу неожиданно подало вперёд, и она вместе с добычей кубарем покатила по чахлой траве. Сделав два кувырка и проехав по земле своим боком, кошка наконец-то стормозила. Рядом с ней лежал мёртвый кролик. От роду редко ловив подобного рода добычу, Голубка это сделала не очень умело и правильно, но результат стоил того. Поднявшись на дрожащие от усталости лапы, серая воительница с всклоченой шерстью гордо подняла своего кролика с земли. Тут наконец-то подоспел запыхавшийся Воробей. — А я уж думал, что упустишь, — откашливаясь говорил Воробей. Голубке самой с трудом верилось в такую удачу. Только сейчас отдышавшись серая кошка осмотрелась вокруг. Это была странная поляна, которую раньше она не видела на территории Грозового племени. Она с Воробьём стояла на её краю. Но кошке почему-то она казалась знакомой. — Ты знаешь, где мы? — первым подал голос Воробей. — Я впервые вижу эту поляну, — пробормотала Голубка. Серая кошка стала лихорадочно перебирать в памяти все события, пытаясь вспомнить, где она видела эту поляну. Вдруг, ей внезапно вспомнилась чёрная кошка с изумрудными глазами, стоявшая на точно такой же поляне. — Такая поляна была в моём сне, — пробормотала Голубка, — и на ней стояла… Только сейчас воительница поняла, кто являлся тем призрачным силуэтом кошки — Остролистая! Вот почему взгляд её глаз показался ей знакомым. --…Остролистая! — выдохнула наконец Голубка. — Почему ты мне сразу не рассказала об этом сне? Когда он тебе приснился? Воробей выглядел слегка растерянным и ошеломлённым. — Он мне приснился, когда Кленовница меня оглуш… Голубке не дал договорить слово пронзительный щебет какой-то маленькой птички. За этим щебетом по жухлой траве поляны скользнула чья-то огромная тень. Взглянув на небо, откуда донёсся щебет и появилась тень, воительница увидела маленькую пичужку, за которой гонялся огромный чёрный ворон. Кружась над головами котов в «танце смерти» хищная птица жадно пыталась ухватить маленькую птичку. Но вдруг пичужка резко развернулась и камнем полетела на слегка удивлённого ворона. Ворон, словно охотник, распахнул свои огромные крылья, как сети, затмив ими солнце. Резко стормозив своими крылышками около груди хищника, пичужка с пронзительным щебетом яростно вцепилась когтистыми лапками в иссиня-чёрные перья ворона и выдрала их. Голубка заворожённо смотрела на эту сцену. Искоса посмотрев на Воробья, воительница увидела, как он отсутствующим взглядом смотрит на всё это. — Воробей? — окликнула его Голубка, но как будто её не услышал. Перья хищной птицы легко полетели по ветру. Ворон с злобным криком, развернувшись в воздухе полетел прочь, признав своё поражение. Чёрные, словно уголь, перья плавно опустились на поляну. Воробей слегка пошатнулся, а его взгляд снова стал прежним. Он тяжело дышал, словно пробежался. Сдавленным голосом, но чётко и ясно серый целитель произнёс: — Это было послание.