Последняя записка

На утро. Хао проснулся раньше всех, что было очень странно, потому что обычно он просыпался самым последним. Он стоял у плиты, готовя Йо и Лену завтрак. Боже… Лен, неужели он действительно влюбился в него, об этом не могло быть и речи! — Зик, — потягиваясь, сказал Йо, — как вкусно пахнет. — Нравится? Садись, сейчас положу. — Он отвернулся и начал копошиться. — Вот. Приятного аппетита. — Спасибо. О Лен, проснулся. Будешь завтракать? Зик, положишь ему? — мило спросил Йо. — Нет, извини, мне надо бежать, у меня пара скоро. Завтракайте без меня. — Хао соврал по поводу пары, потому что и у него, и у Йо, и у Лена, у всех пара в одно и то же время. Зик просто не хотел встречаться глазами с Леном. Он не смог бы вытерпеть такой взгляд. Только подумать, всего лишь несколько месяцев назад он просто уговаривал Лена приютить его к себе, а теперь? Теперь он шарахается от каждого его взгляда. Так больше нельзя. Раз уж он начал это, то ему это и разгребать. Первый поцелуй был за ним, значит Лен последний. Это должно будет произойти. Хао знает, знает, что Йо любит Лена, но и с собой ничего поделать не может. Как только Лен появляется, Хао будто переклинивает, он меняется по отношению к нему. С Йо он мягок, как и должно быть между братьями, а с Леном он… — У меня тоже, Йо, милый. Завтракай без нас, ладно? Я к трем часам вернусь. Все, я пошел собираться. — Тао поцеловал Йо в губы и тот, волей неволей, улыбнулся. — Возвращайтесь поскорей. — Кстати, Йо, я заметил, что ты без бутылки? Что же случилось? — Ага, щас. — Он подошел к холодильнику и открыл его. — Вот! — из холодильника вывалилось две бутылки. — Йо, я же просил не забивать ими холодильник. Сколько можно. Хао скажи ему, он твой брат. — Он еще ребенок. Пусть делает так, как хочет. Это его жизнь. — Хао сразу поменял выражение лица и отношение к окружающим его людям. — Ну, хорошо, когда ты найдешь бутылки из-под пива под своей кроватью, меня не спрашивай, откуда они там! — шутливо сказал Лен, видя, что другу плохо. — Хорошо, не буду — грубо сказал Хао. Спустя двадцать минут Лен и Хао оделись и выходили. — Зик, что происходит? — В каком смысле? — сухо спросил Хао. — В прямом. То ты мило беседуешь с Йо, пока меня нет, то когда я на горизонте ты резко меняешь настроение. Что происходит, ты мне можешь сказать? Я же твой друг как-никак. Даже не смотря на твой поступок. Друг… Из его уст это прозвучало как мелодия, замечательная и мелодичная. — Поступок? Ах да, это… — Дело только в этом? Скажи мне. Не молчи. — Лен взял Хао за подбородок. — Какое тебе дело до этого? — Просто Йо, научил меня всегда помогать своим друзьям и не бросать их, если им нужна помощь. Хао, я же пытаюсь помочь. Скажи, что тебя тревожит. — Я же сказал, ничего. — Если нет, ты так и скажи, я больше тебя не потревожу этим вопросом, держи все в себе. — Все в порядке. — У Хао на глазах появились слезинки, но он быстро смахнул их, что бы Лен… Что бы Лен не увидел этих позорных слез. Боже… он все же заплакал. — Хао, прости. Я не хотел. — Уйди, Тао. Пошел вон. — Хорошо, я уйду, но если я уйду, к тебе я больше не вернусь. Лен направился в сторону дороги. — Ну и иди! Можешь вообще не показываться! — крикнул в ответ Асакура. В то время как Лен переход дорогу, горел зеленый свет, но на встречу на бешеной скорости мчалась машина. Он не успел… — Ну и пусть катится, он мне не нужен, пусть… — Он кинулся к дороге. — Боже, Лен. Лен! Очнись. Вызовите скорую! Кто-нибудь! Пожалуйста! — вокруг собралась огромная толпа, и все же кто-то достал свой телефон, что бы вызвать скорую помощь. — Лен, пожалуйста! Лен! Очнись! Прости, Лен, слышишь меня. — Его слезы градом падали на окровавленное лицо Тао. — Какие у тебя тяжелые слезы… — Лен! Ты меня слышишь? Лен! — но больше Тао ничего не ответил. Он лежал неподвижно. Даже не дыша… Неужели это конец?.. Конец… Боже. Сигнал скорой был слышен, но не для этих двоих… Они, а точнее Хао, смотрел, не отрывая взгляда, на юного Лен Тао… — Сэр, отойдите, пожалуйста! — сказал врач. — Да, да, конечно. — Хао встал, давая врачам проход к Лену. Тао положили на носилки и поместили в машину скорой помощи. Хао залез туда первым, что бы помочь затащить Лена. Он плакал нескончаемыми слезами. Неужели у него еще остались слезы… — Боже, Йо приезжай в 5-ю больницу. Срочно! — Что случилось? Боже, все в порядке? — обеспокоено спрашивал Йо. — Я… я не хочу тебе говорить, приезжай. — Зик, что… — он успел договорить, как Хао положил трубку. — Господин Лен, с ним что-то случилось… — Басон, ты что-то чувствуешь? — Да, господин Йо, с ним что-то произошло. — Опачо оставайся дома, я скоро буду. Все, я пошел. В больнице, Хао сидел в коридоре около реанимации. Он не мог найти себе места, не мог простить себя. Это он виноват, один он… — Зик! Где Лен? — Он там… — Хао показал на дверь реанимационной палаты. — Там? — с ужасом произнес Йо. — Его сбила машина… если бы ни я… все было бы нормально… — В чем ты виноват? — Мы поссорились перед аварией… — в коридор вышел врач. — Вы друзья паренька, который сейчас там? — Да! — хором произнесли Йо и Хао. — Ну, как вам сказать… — Говорите как есть! — сквозь слезы произнес Хао. — Радуйтесь ребятки. Ваш друг жив! — Он жив! Господи, неужели это правда? — Йо и Хао, обнявшись, начали скакать по коридору от радости. — Мы можем пройти к нему. — Сейчас, нет. Приходите завтра. Хотя… если вам нужно очень срочно его увидеть, то идите, — улыбнулся врач. — Спасибо. — Хао и Йо ломанули к двери и, еле зашли друг через друга. — Йо… Зик… — Лен, господи, неужели ты жив, я так этому рад! — сказал Йо, плача. — Я тоже рад, что я жив, — улыбнулся Лен. Ему было так неловко, что друзья видят его в таком состоянии. Весь в проводах, в кислородной маске… Это так смущало его, он даже покраснел. — Лен, извини, это я во всем виноват, если бы мы не поссорились в тот момент, как… — Хватит. Я все же жив, и надо этому радоваться, а извинения я буду принимать, когда выйду отсюда, — осмотревшись, сказал Тао. Он видел в глазах Хао тоску… тоску… по нему… возможно ли, что он ошибся?.. — Та-а-ак, я буду спать на полу около Лена, так сказать, охранять его буду! — гордо заявил Йо. — Йо, без шуток, Лену нужно отдохнуть. Идем. — Милый, мы еще завтра придем, я куплю яблок, мандарин, груш… — Иди, давай! — Бананов, гранат… — продолжал перечислять Йо. — Анида, я тебя догоню, иди. — Сказал Хао, он хотел поговорить с Леном. — А ты разве не идешь с ним? — Нет, мне нужно с тобой поговорить. Очень серьезно поговорить, Лен Тао. — Тао? Намечается очень серьезный разговор? — пошутил Лен. — Лен, юный Лен… ты еще так молод, ты еще не знаешь жизни. — А ты можно подумать знаешь? — Ты сейчас пошутил? Мне 1000 лет, как я могу не знать жизни. Сейчас не об этом, кстати формально я жизнь знаю, но вот не формально… если я впервые в жизни…кхе-кхе. Как ты сейчас себя чувствуешь? — перевел тему Хао. — Я-то нормально. — Говорить сможешь? — Нет, я немой, слепой и глухой, я тебя не слышу и не вижу, бла-бла-бла! — Лен, я серьезно! — Хорошо, хорошо! Могу, могу. — Так вот, не смотря на мои слова, которые я тебе сказал в след тогда… я не хотел ничего такого… я просто… — Да знаю я! Не распинайся. Я понимаю твои чувства. Я тоже был хладнокровным, как ты тогда, в парке… Мне ли не знать. Меня же воспитывали по правилу: «уничтожай или будешь уничтожен». Я рос под этим девизом, у меня в сердце была лишь ненависть, ненависть ко всему миру ни за что. — Так ты понимаешь… — Да, Зик, понимаю. — Лен обнял его, и оба заплакали. — Ах да Лен, забыл сказать… — Что? — Тао повернулся. — Еще я принесу киви, фейху… фейхуя… фейхую… короче ее! — радостно заявил Йо из-за двери. — Хорошо Йо, милый, буду только раз. — Лен улыбнулся. — Ну, все, Зик, пошли. — Да-да, иду, Анида. Хао и Йо оставили Лена одного, со своими мыслями и идеями. Он разрывался между двух огней. Он любит Йо, но и испытывает симпатию к Хао. Это сложный выбор. Йо даровал ему то, что Хао не смог бы ему дать — настоящая любовь, взаимная, нежность, с которой он помог побороть страх перед… страх перед невинностью. Хао не задумываясь, лишил бы его всего, что у него есть, а Йо, милый, добрый и, не буду врать, не очень скромный, всегда веселый и радостный, дал ему все, о чем можно только мечтать. Он его лучший друг и другого такого нет нигде больше. Он, возможно, предполагал, что так будет, но не знал, что делать. Лен все же не знал, хотя возможно… — Хао. — Да. — Почему ты с Леном, обнявшись, плакал в больнице? — А разве не очевидно? — Йо заплакал. Он думал, что… — Мы плакали потому что… Почему ты плачешь? — Нет, ничего, продолжай, так почему вы плакали? — Мы плакали от радости, потому что он жив, это просто чудо. Там на дороге, у него все лицо было в крови, и я думал, что… Ладно, не буду. Он все-таки жив, так, что… Кстати я знаю, чья была машина… Поэтому сейчас мы идем к этому человеку. — Кто это? — Увидишь. Они свернули с намеченного пути, и пошли к дому Куджисаки. — Открывай Хояма, нужно поговорить! Открой! — Что вам здесь надо? — Выйди! Я не буду говорить через дверь! — Куджисаки открыл. — Чего? — Я знаю, что ты сбил Лена! Тебе придется отвечать за это! — А где доказательство? — Пошли в гараж, покажу! Хао был уверен, что докажет, что это Куджисаки сбил Лена Тао. — И? — Вот, смотри! — Хао показал на вмятину сбоку машины — Чем ты теперь будешь отпираться? — Я…я… это не я! — Хояма побежал прочь из гаража. — Стоя-я-ять! — сказал Хао, схватив его за футболку — Убежать вздумал? Не выйдет. Придется отвечать! — Зик, я… так получилось… Я могу оплатить лечение! — Не в этом дело! Ты сбил человека! Ты его чуть не убил и говоришь, каких-то деньгах, разве они спасли ему жизнь, разве они были с ним там, в больнице?! Лечение ты оплатишь по-любому! Но ты смылся с места преступления! Ты даже не остановился посмотреть, все ли в порядке! Ты будешь отвечать по закону! — Я… — Понял? — сказал Хао сквозь зубы. — Да, понял. — А сейчас мы пойдем в больницу, и ты мило и вежливо принесешь свои извинения Лену на блюдечке! Ясно я сказал? — Да. — Вот и хорошо. Пошли. Йо, анида, идем. Два друга и Куджисаки пошли в больницу, к Лену, который был в раздумьях…