<I> Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост! Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют свое новейшее изобретение — КАРТУ МАРОДЕРОВ.</I>
О, компания отца отметилась. Помниться, когда я в первый раз узнал о том, как они себя называли был в недоумении – они действительно не знали значения этого слова, или ассоциировали себя с людьми занимающимися такими делами? А на карте-то далеко не все потайные проходы имеются. Плохо господа Мародёры вы замок изучили, плохо. А вот то, что на ней отображается местоположение любого существа в Хогвартсе мне очень пригодиться, пока я не стану совершеннолетним, точно. — Прямо в Хогсмид. — Фред указал один из проходов ведущий за пределы карты. — Таких ходов семь. – На самом деле в два раза больше. – Филч знает об этих вот четырех, об остальных — только мы. В тот, что за зеркалом на пятом этаже, можешь не ходить. Мы сунулись было прошлой зимой, а там потолок обвалился, – у вас устаревшие сведенья, я там уже навёл порядок. – И вот сюда тоже лучше не ходить: прямо над выходом Гремучая ива. Зато этот ведет прямо в подвал «Сладкого королевства». Мы этим ходом частенько лазаем, он, кстати, начинается в горбу старой карги за дверью. — Спасибо нашим предшественникам, — вздохнул Джордж и дружески похлопал по названию карты. — Благородные, славные помощники новому поколению проказников, — провозгласил Фред. — Верно. Да, Гарри, не забывай стирать карту... — предупредил Джордж. — ... а то кто-нибудь еще узнает ее секрет, — закончил за Джорджа Фред. — Дотронься до нее волшебной палочкой и скажи: «Славная вышла шалость!» — и карта исчезнет. — Ну, дорогой Гарри, — сказал Фред голосом Перси, — веди себя хорошо. — Увидимся в «Сладком королевстве», — подмигнул на прощанье Джордж. И близнецы, довольные собой, удалились, так и не заметив, как с каждым шагом знания касающиеся карты и тайных проходов медленно стираются из их сознания. Своими секретами я делиться не собираюсь, а ментальную магию в исполнении асура, таким слабым студентам не засечь. Снейп взял сначала пакет. — Мне это дал Рон, – честно предупредил я, профессор пристально посмотрел мне в глаза и явно считал поверхностные мысли. Смотрите мастер, мне в этом случае скрывать нечего. – Он купил это, когда был там прошлый раз. — Вот как! И вы с тех пор носите этот подарок в кармане? Как трогательно! Ну а это что? – профессор переключился на карту. — Просто кусок пергамента, — пожал я плечами. — Зачем тебе этот ветхий пергамент? Не выбросить ли мне его в огонь? — Снейп протянул руку к камину. — Не надо! — живо отозвался я. Мне эта вещь ещё пригодится. — Ну что ж! — ноздри у Снейпа задрожали. — Это, наверное, еще один драгоценный подарок от Уизли. А может, это некое послание, написанное невидимыми чернилами. Или инструкция, как проникнуть в Хогсмид, минуя дементоров? Глаза у Снейпа загорелись недобрым огнем. — Посмотрим, посмотрим, – говорил он, вынимая волшебную палочку и разглаживая кусок пергамента на столе. — Поведай свой секрет! — Снейп коснулся палочкой пергамента, оставшийся чистым. – Откройся мне. Ещё несколько неудачных попыток прежде чем прозвучало: — Профессор Северус Снейп, декан этого факультета, приказывает открыть ему всю содержащуюся в тебе информацию! И по гладкой поверхности Карты вдруг слова, как будто их выводила чья–то невидимая рука.<I>М-р Лунатик приветствует профессора Снейпа и нижайше просит не совать длинного носа не в свои дела.</I>
Снейп замер, глядя на карту. Я тоже не сводил с неё глаз – при мне она ещё ни разу так не делала. Надо будет показать её Сази, вдруг она ещё что-то скрывает, не хотелось бы нарваться.<I>М-р Сохатый присоединяется к м-ру Лунатику и хотел бы только прибавить, что профессор Снейп урод и кретин. М-р Бродяга расписывается в своем изумлении, что такой идиот стал профессором. М-р Хвост кланяется профессору Снейпу и советует ему, чертовому неряхе, вымыть наконец голову.</I>
Несколько секунд в кабинете стояла тишина, а потом прозвучало: — Ну-с, — тихо проговорил профессор Снейп — Мы этим займемся... С этими словами он подошел к камину, зачерпнул из кувшина на полке горсть поблескивающего порошка и бросил его в огонь. — Люпин! – позвал он. — Вы мне нужны на пару слов! Через минуту из зелёного пламени камина вышел профессор Люпин собственной не человеческой персоной. Окинув быстрым взглядом присутствующих, оборотень повернулся к хозяину кабинета. — Вы меня звали, Северус? — спросил он, вернувшегося к своему столу зельевару. — Разумеется, звал, — ответил Снейп с перекошенным от ярости лицом. И чего так злиться? Хотя, может он учился в то же время, что и эта четвёрка оболтусов. А, интересно, сколько вообще лет профессору? – Я велел Поттеру вывернуть карманы, и вот что там было, – сказал он, делая шаг в сторону от своего стола и позволяя профессору ЗОТИ увидеть разложенные на нём вещи, среди которых и злополучная карта с посланиями от господ Лунатика, Бродяги, Сохатого и Хвоста. На лице Люпина появилось странное отчужденное выражение. Надо полагать, пытается сообразить, как карта Мародёров оказалась у меня и как много я знаю. Не старайтесь, профессор, всё равно не угадаете, ведь я знаю всё и даже больше. Ну, почти всё. Я так и не выяснил, кого эти охламоны называли Нюниусом. У Сириуса имеются только расплывчатые образы, да и только. — Ну? – проявил нетерпение профессор Снейп. — Пергамент полон черной магии. А это, Люпин, по вашей части, если не ошибаюсь. Как, по-вашему, где мог Поттер его взять? Хорошо, что зельевар в это время смотрел в другую сторону и не заметил мой недоумённо-негодующий взгляд. С каких это пор артефакторика стала тёмной магией. Совсем уже в этой стране люди деградировали. Люпин оторвал глаза от пергамента и, глянув искоса на меня, я как раз справился с лицом убрав с него неуместное наивному мальчику выражение, дал понять, чтобы я ни во что не вмешивался. Очень мне это надо было. — Полон черной магии? — повторил он невозмутимо. — Вы так полагаете, Северус? А мне кажется, это просто кусок пергамента. Он будет оскорблять каждого, кто захочет его прочесть, так уж его заколдовали. Детская проказа, но вряд ли опасная. Думаю, Гарри купил его в лавке шутливых розыгрышей. Вот спасибо Лунатик, удружил. Снейп и так подозревает меня в незаконных походах в деревню. — В самом деле? — Снейпа трясло от гнева. Нет, ну он точно был знаком с мародёрами. – Вы думаете, такое могут продавать в лавке шутливых розыгрышей? Не кажется ли вам более вероятным, что он получил этот пергамент непосредственно от его изготовителей? О-па, интересненько. Это что получается, профессор знает прозвища Поттера и его компании. И считает, что карту мне отдал Люпин. Не иначе как на зло Северусу. Гарри не понимал, о чем говорит Северус Снейп, Люпин, по–видимому, тоже. — Вы подразумеваете господина Хвоста и других? – между тем спросил оборотень и обернулся ко мне. — Гарри, вы знаете кого-нибудь из этих людей? — Нет Хотя бы по тому, что этими именами вы мне не представлялись. И вообще наивному и помешанному на справедливости Поттеру сведенья о таких личностях достать негде. — Вот видите, Северус, – Люпин опять повернулся к Снейпу. — Я уверен, что это штуки из «Зонко»... В кабинете повисло молчание. Профессора не отводили напряжённых глаз от глаз оппонента. Надо полагать мастер зелий пытался прочитать сознание оборотня, что у него не получалось из-за природы Люпина. Спустя несколько минут я почувствовал осторожное прикосновение к своему сознанию, посетитель явно старался остаться незамеченным. Я не стал сопротивляться и обнаруживать свою осведомлённость пропустив профессора Снейпа в ту часть своего сознания что ещё перед первым курсом была мной отведена под личность Гарри Поттера. Всё равно там нет ничего интересного, а понаблюдать за работой мага незаметно вполне можно. Однако профессор довольно хороший легелимент, работает вполне профессионально и осторожно и это если учесть, что ни прямого зрительного контакта, зельевар всё ещё смотрел на Люпина, ни заклинания произнесено не было. Наконец профессор закончил и нехотя кивнул. За это время он явно успел взять себя в руки и кажется сильно выложился магически. ‒ Я отнесу пергамент обратно в «Зонко»? Не возражаете? – уже сворачивая пергамент спросил Люпин. Получив ещё один кивок, он сунул ее куда-то в складки мантии и скомандовал: – Гарри, идём со мной, я хотел бы объяснить тебе еще кое-что про вампиров. До свиданья, Северус. Подземелья мы покинули стремительно, и так же быстро дошли до холла, где профессор Люпин, наконец, заговорил. — Я случайно знаю, что эта Карта много лет назад была конфискована кое у кого Филчем, – ага, так же случайно, как я все ходы и пароли от них знакомые Сази. – Не хочу знать, как она попала к тебе в руки. Меня вот что поражает: почему ты не отдал ее преподавателям. Тем более после того случая с паролями. – это видимо, когда Бродяга в поисках предателя проник в гиффиндорскую башню, подобрав листок с паролями Невилла. – Мы все видели, что случается, когда важные сведения о замке валяются где попало. И я, Гарри, не верну тебе Карту. Вот, шаксар, и как мне теперь следить за крысой? Что же ты такое не поделил с Сириусом, что теперь так о нём думаешь. И как всегда, поссорился кто-то другой, а страдать мне. — Почему Снейп подумал, что я получил Карту прямо от ее изготовителей? – решил поинтересоваться я. А что, вполне безобидный вопрос в стиле третьекурсника, который абсолютно не в курсе настоящих имён создателей карты. — Видишь ли... – замялся Люпин. – Наверное, решил, что этим изготовителям очень хотелось выманить тебя из замка. Наверное, их бы это порадовало. Большего бреда я не слышал. У меня эта карта с Рождества, то есть уже несколько месяцев. Какие-то неторопливые злоумышленники получаются. — Вы их знаете? — Мы встречались, — уклончиво ответил Люпин, как-то строго смотря на меня. – Не ожидай, Гарри, что я когда-нибудь еще приду тебе на выручку. Я не сумел тебе внушить, что Сириус Блэк – это очень опасно. Но я был уверен, что слова, которые ты слышал, когда дементоры приближались к тебе, все-таки окажут на тебя воздействие. Твои родители, Гарри, отдали свои жизни, чтобы спасти твою. И чем же ты отплатил им? Поставил на кон против их великой жертвы пакет с магическими штучками. И снова потекли рутинные будни. Из всех развлечений – только уход Гермионы с прорицаний да увиденная мной встреча её кота Живоглота, с большой чёрной собакой. Похоже не просто так этот представитель кошачьих постоянно охотится на Коросту, хотя других крыс игнорирует. Зато квиддичная команда бурлила. — Запомни, — не уставал повторять Одивер Вуд, капитан команды гриффиндора, — ты должен поймать снитч, только когда мы наберем больше пятидесяти очков. Больше пятидесяти, Гарри, иначе матч мы выиграем, а Кубок будет не наш. Ты это усвоил? Ты должен поймать снитч... — Я ПОНЯЛ, ОЛИВЕР! – сорвался я после, наверно, пятидесятого раза выслушав одно и тоже. Я понимаю, что это его последний год в Хогвартсе и он хочет завоевать кубок школы по квиддичу, но зачем повторять эти наставления так много раз? И что, что соревнования уже завтра. Пожалуй, сбегу-ка я к эльфам, у них, в отличие от нашей башни, можно выспаться в тишине. А на следующий день снова был полёт и чувство эйфории, не говоря уже о зашкаливающем адреналине. Это был самый грязный матч, в котором когда-либо я принимал участие. Разъяренные тем, что сборная Гриффиндора сразу вышла вперед, слизеринцы пытались овладеть мячом любыми средствами. И уже привычный росчерк золотого отблеска прямо перед протянутой рукой и Оглянувшись я сразу понял, в чем дело. Отставший от меня Малфой в отчаянии ухватился за прутья моей метлы и тянул ее назад. — Ты… – начал я, но так и не закончил. Надеюсь он не прочитал в моём взгляде восхищение его находчивостью. Малфой, тяжело дыша и напрягаясь изо всех сил, удерживал «Молнию» на месте – лицо его было залито потом, но глаза злобно сверкали. Пока мы играли в гляделки снитч снова исчез. Вот же, добился-таки своего. Ну теперь не рассчитывай, что я от тебя отстану! Теперь я летал рядом с ним так близко, что колени время от времени соприкасались. — Отвали, Поттер! – в отчаянии завопил Малфой, после того как попытался развернуться и обнаружил, что я перекрываю ему путь. А снитч я всё-таки поймал, чем несказанно осчастливил Оливера, ведь ему, в отличие от меня, очень хотелось получить кубок.***
‒ Отлично, просто отлично. Даже не верится, что я справился. Так надо немного успокоится, – взбудораженные мысли всё никак не хотели успокаиваться, глаза лихорадочно блестели, а хвост возбуждённо метался из стороны в сторону. Он наконец-то смог справиться с заданием, научившись противостоять чарам апсарок. Оглядевшись, Ардиэр заметил невдалеке скамейку с одиноко сидящем на ней парнем. ‒ Привет. Можно? – спросил асур подходя. Отстранённо-задумчивое выражение так и не исчезло с лица незнакомца, но асур кивнул. Устроившись на лавке, Ардиэр откинулся на её спинку и прикрыв глаза подставил лицо под солнечные лучи. Лавочка стояла под деревом, поэтому на лицо парня падала ажурная тень от листвы. Расслабившись, Ард растворился в лёгком ветерке, что играл с его чёлкой. Улыбка сама собой появилась на лице у юного демона. ‒ Что? – приподнимает бровь Ардиэр, не спеша открывать глаз, когда в течении нескольких минут продолжает чувствовать на себе взгляд парня. ‒ Необычно просто, – доноситься до будущего Повелителя воздуха и он, приоткрыв один глаз, заинтересованно посмотрел на соседа. – Обычно так счастливо парочки выглядят – это же «Парк любви». ‒ Долгое обучение закончилось победой, – признаётся Ардиэр. – Ну а ты почему один? Девушка бросила? ‒ Парень. Сказал, что влюбился, – но не успевает Ард посочувствовать, как новый знакомый внезапно встряхивает головой и весело улыбается. – Всё хорошо. Мы не были влюблены друг в друга. Вот я теперь и думаю, где бы мне нового любовника найти. Кстати, не хочешь попробовать? Никаких обязательств или уверений в любви, просто время, проведённое к обоюдному удовольствию, – асур сверкает хитрыми глазами, проводит кончиком хвоста по расслабленно лежащим на коленях рукам собеседника и озорно глядит на демона. Ардиэр окидывает его более внимательным взглядом: серебристые волосы, не чистый цвет, а немного отдающий в рыжину – целитель, не Повелитель, конечно, но довольно сильный, спереди коротко подстрижены, а сзади спадают чуть ниже плеч. Скорей всего специализируется в какой-нибудь одной области. Глаза серые, кожа смуглая, красив, как и все асуры. ‒ Парней у меня ещё не было, – говорит он закончив осмотр, и переплетая свой хвост с хвостом соседа. Слегка наклонившись вперёд асур обозначает поклон. – Ардиэр, сын Льимфаи. ‒ Ого, я – Лиамэл, сын Зегша.***
Но как бы не была велика эйфория от победы у всего гриффиндорского факультета, а экзамены никто не отменял и постепенно веселье сменилось задумчивостью, задумчивость сосредоточенностью, а потом и нервозностью – экзамены приближались. Народ лихорадило, звонкий и весёлый смех почти перестал звучать, сменившись на тихое бормотание и судорожные попытки выучить хоть что-то за те несколько дней, что ещё оставались до экзамена. Картина, повторяющаяся из года в год без изменений. Я же нисколько не волновался. С моей памятью все учебники уже давно были выучены наизусть, чтобы ненароком не написать, чего не следует. У меня скоро уже войдёт в привычку разделять информацию на ту что соответствует правде и ту, что написана в учебнике. Как оказалось, это две совершенно разные информации. Наконец наступили экзамены, которые, как и все предыдущие годы я сдал на твёрдый средний балл твёрдо следуя принятому ещё в самом начале первого курса решению скрывать настоящий уровень своих знаний. Запас, как говориться, карман не тянет, а лишний туз в рукаве никогда не помешает. Из всей однообразной череды экзаменов выделились только прорицания, на которые я всё ещё ходил только потому, что нужно было поддерживать легенду. Я то знаю, что у меня нет предрасположенности к этой области магии. Привычно наплетя профессору всякий бред я уже собрался уходить, как Трелони замерла, потом деревянно выпрямилась в кресле, взгляд устремился неведомо куда, и заговорила потусторонним голосом: — Это произойдет сегодня ночью. Темный Лорд одинок и брошен друзьями, покинут последователями. Его слуга провел в заточении двенадцать лет. Сегодня вечером, до наступления полуночи, слуга обретет свободу и выйдет в путь, чтобы воссоединиться с господином. С поддержкой верного слуги Темный Лорд воспрянет вновь, еще более великим и ужасным, чем когда-либо доселе. Вечером... до полуночи... слуга... отправится... на воссоединение... с господином... Профессор Трелони уронила голову на грудь и захрипела, опять встрепенулась и, очнувшись, посмотрела на меня. — Ради бога, извините меня, дорогой мальчик, – сказала она, как будто еще до конца не проснувшись, — сегодня такая жара... Я, кажется, задремала на минутку. ‒ Ничего страшного, профессор Трелони, – искренне, улыбнулся я женщине. – До свиданья. Не знал, что она настоящая провидица с пробуждённым даром ещё и выросшая среди людей, не наделённых силой, ведь маги поминают Мерлина. Отметил, спускаясь по лестнице из башни, где проходил экзамен и направляясь к друзьям. Но предсказание интересное и, что гораздо важнее, известное пока только мне. Значит главный квест этого года закончится сегодня ночью. А Петтигрю опять сбежит и на этот раз не просто спрячется, но поможет возродиться Волан-де-Морту и это хорошо. Нет лучшей мести, чем месть, выполненная чужими руками, нужно только будет соединить кусочек его личности из дневника с основной личностью и немного поработать с психикой, всё-таки для мага столько времени ходить с неполной личностью очень тяжело, приводя её в порядок, но это уже после моего совершеннолетия. Рона с Гермионой я нашёл в гостиной факультета, оба сидели со скорбными лицами, а Герми так вообще чуть не плакала. - Клювокрылу конец, – тихо произнес Рон. Клювокрыл – это гиппогриф, волшебное создание, похоже на помесь лошади и птицы. Довольно разумны, но чересчур горды, как по мне. Ещё в самом начале третьего курса на одном из уроков Малфой спровоцировал его нападение на себя, а так как отец слизеринца аристократ и довольно видный политический деятель в обществе Британии, то бучу подняли знатную. Участь зверюшки решали почти целый год и вот, наконец, сподобились вынести приговор. Хотя, как по мне животинка ни в чём не виновата – техника безопасности на уроках полувеликана хромает на обе ноги, а его любовь ко всяким опасным зверюшкам известна далеко за пределами школы. Как его приняли преподавать без должного образования, для меня так и осталось загадкой. Впрочем, я почти полностью уверен, что здесь торчит кончик серебряной бороды директора, наверняка постарался и пропихнул своего верного, чересчур наивного слугу-пешку. Кончился этот разговор походом нашей неразлучной троицы к Хагриду на закате. Разумеется, на саму казнь мы не остались, в этом были солидарны не только мы с Гермионой, которая не хотела смотреть как гиппогрифу отрубают голову, но и лесничий, буквально выставивший нас через чёрный ход, чтобы мы не столкнулись с людьми из Министерства магии, пришедшими проследить за исполнением приговора. Но дойти до школы в этот вечер нам было не суждено. Крыса Рона, обнаруженная в хижине Хагрида, рыжик очень удивился, увидев её там, не захотела сидеть спокойно у него за пазухой. Вертелась, пищала, царапалась и кусалась, в общем делала всё чтобы сбежать — Короста, сиди спокойно, — приговаривал Рон вполголоса, придерживая нагрудный карман. – Что с тобой, дурацкое ты животное? Сиди тихо! Что-что, спросил бы у меня я б тебе сказал, что с ней, точнее ним. Ты ж её в замок несёшь, а там Живоглот стремящийся принести её Сириусу Блэку. Питеру явно не хочется встречаться с другом тех, кого он когда-то предал и пусть этим он подарил мне возможность родиться асуром, жалеть я его не буду. Предательство не прощают не только у людей, но и у асуров, особенно у асуров. — Рон, тише, — шикнула на него Гермиона. — Через минуту здесь будет Фадж... — Ну не хочет она... сидеть в кармане... Да что с тобой? А к нам припадая к траве и зловеще мерцая во мраке желтыми глазами, уже крался Живоглот. Похоже он решил, что в замке ловить крысу не актуально. — Глотик! – ужаснулась Гермиона. – Брысь! Пошел прочь! Но кот был уже совсем рядом. — Короста! Стой! Поздно! Крыса вывернулась из стиснутых пальцев Рона, соскочила на землю и припустила во весь дух. Великолепным прыжком Живоглот бросился за ней, и в тот же миг Рон, забыв о мантии-невидимке, тоже ринулся во тьму. Переглянувшись мы помчались следом. Впереди слышались топот Рона и его крики: — Живоглот, пшел отсюда! Короста, ко мне! Возгласы сменил глухой звук падения. — Коросточка! Брысь, чертов кот! Едва не перелетев через Рона, мы затормозили перед самым его носом. Мальчик растянулся на земле, но крыса вновь была у него в кармане, и Рон обеими руками прижимал к себе съежившийся дрожащий комок. Надо же поймал-таки. Но не успели мы перевести дух, как послышались тяжелые шаги огромных мягких лап. Прямо на нас из темноты мчался гигантский угольно-черный пес со светящимися белесыми глазами. Сириус Блэк решился показаться перед нами во всей красе своей нечеловеческой формы. Сделав прыжок, пес передними лапами ударил меня в грудь, опрокидывая навзничь, перед глазами мелькнула густая длинная шерсть и дюймовые клыки. Шаксар, ну и сильная же зверюга, отметил стараясь быстро подняться и не особо обращать внимание на боль в рёбрах. Теперь ещё и за восстанавливающим зельем к мадам Помфри идти или лучше навестить эльфов? Перекатившейся через меня пёс рычал где-то совсем рядом, готовясь к новому нападению. Бродяга снова ринулся на нас и его челюсти в этот раз, сомкнулись на вытянутой руке Уизли. Как только это произошло пёс встряхнулся и унес Рона с такой легкостью, словно тот был тряпичной куклой. Точно силён. Невесть откуда на меня обрушился еще один удар, вскользь задевший лицо, но его приближение я успел почувствовать и уклоняясь опять упал. Да что ж за день-то сегодня такой, второй раз с землёй целуюсь. Где-то рядом взвизгнула Гермиона, кажется, тоже от боли и упала. Отерев кровь, попавшую в глаза, я, наконец, нашёл эту шасову волшебную палочку и засветил огонёк. Очень уж мне не хотелось светить своё владение Силой огня. Может в суматохе никто и не заметит, но рисковать не стоит. Огонь на конце палочки высветил из темноты корявый ствол дерева – погоня за Коростой привела нас прямо под сень Гремучей ивы, и ее ветви, скрипя, словно под сильным ветром, хлестали во все стороны. Техника безопасности хромает не только на уроках Хагрида, но и во всей школе, решил я, уклоняясь от очередной ветки разбушевавшегося дерева. Отскочив подальше, успел выдернуть из-под очередной ветки-плети Герми и оглядевшись заметил, как у основания бугристого ствола, черный пёс затаскивает Рона в широкий подземный провал меж корней. Рон отчаянно сопротивлялся, но его голова и полтуловища уже сползли в дыру. Просвистевшая в паре сантиметров от лица ветка наглядно показала, что подходить ближе не стоит. На поверхности осталась уже только нога Рона, которой он зацепился за корень, сопротивляясь собаке, тащившей его в подземелье; словно выстрел, прозвучал жуткий треск – нога сломалась и в ту же секунду пропала из виду. — Гарри! – воскликнула Гермиона, отвлекая меня от рассматривания того места, где только что скрылся Уизли. Развернувшись осмотрел девочку и наложил простенькое заклинание на рассечённое ивой плечо подруги. – Спасибо, – поблагодарила она, внимательно наблюдая как перестаёт бежать кровь из раны. Я кивнул, а девушка спохватилась, и наконец, сказала то, зачем привлекала моё внимание. – Бежим за помощью! — Нет! Эта огромная тварь может сожрать Рона, помощь не поспеет! — Нам одним туда не пробраться... Словно в подтверждение свистнула еще одна плеть, стараясь достать нас, — тонкие ветви сплелись в узловатый кнут. Пришлось сделать ещё несколько шагов назад. — На помощь, на помощь, — отчаянно шептала Гермиона, переступая с ноги на ногу, пока я пытался сообразить, как угомонить разбушевавшееся дерево. Ну Дамблдор, дай мне только стать совершеннолетним, и ты мне ответишь за подвергнутые опасности жизни детей. Слово асура, Повелителя воздуха. — Хоть кто-нибудь... Размышления прервал Живоглот. Умный кот по-змеиному скользнул между свирепых ветвей и передними лапами уперся в какой-то нарост на стволе Ивы. И дерево, будто окаменев, замерло — не шевелился ни один листик. — Глотик! – ошарашено воскликнула Гермиона, до боли сжав мою руку. – Как он мог это знать? — Не знаю, – я решительно двинулся к стволу Ивы. Надо будет потом внимательней присмотреться к коту, слишком уж он умный. – Идем. Держи наготове волшебную палочку. — Куда ведет этот туннель? – чуть слышно спросила Гермиона, когда мы, нырнув за котом в темноту, пробирались по низкому проходу. — Не знаю... – честно признался, настороженно всматриваясь в темноту. Нам вроде ничего не должно угрожать, но по словам эльфов иногда Сириус вёл себя не адекватно. Кто знает, как он поведёт себя теперь. Лучше перебдеть, чем недобдеть. А про ход я действительно не знаю, он один единственный, что есть на карте, но в котором я ни разу не был. Сази об этом проходе не знает, но Люпин как-то говорил, что иву посадили, когда он пошёл в Хогвартс, значит ходу лет тридцать. Я так и не дошёл его проверить. – Он отмечен на Карте Мародеров, но Фред с Джорджем говорили, что им никто никогда не пользовался. Он ведет за пределы Карты, но кончается, скорее всего, в Хогсмиде... Ну и ход, передвигаться приходиться чуть ли не на четвереньках. Когда же он закончится уже, такое ощущение, что мы скоро в Лондоне окажемся, а не до Хогсмида доползём. Так, не прошло и года, туннель пошел вверх, затем свернул, и Живоглот куда-то исчез, кажется пришли. Погасив люмос увидел сбоку слабый свет, падающий из какой-то дыры. Наконец-то можно разогнуться. Рядом, явно от облегчения, еле слышно застонала Гермиона. Так сосредоточься, ты не в Варуне чтобы так наплевательски относиться к опасности. В конце концов на первом курсе тебя то же чуть не убили, хотя выглядело всё не сложным. Собравшись внутренне и подобравшись внешне, переглянулся с девочкой и, подняв волшебные палочки синхронно шагнули к двери, чтобы осторожно заглянуть внутрь. С той стороны оказалась комната – пыльная и разоренная. Обои клочьями свисали со стен, весь пол в грязи, мебель сломана, словно кто-то ее крушил, окна заколочены досками. Взглянув на сосредоточенную, но немного боящуюся Герми, послал ей ободряющий взгляд и шагнул в проём. Быстро оглядевшись, убедился, что здесь одни, но справа виднелась открытая дверь, ведущая в полутемный коридор. Гермиона снова сжала руку Гарри, ее широко открытые глаза пробежали по забитым окнам. — Гарри, по-моему, мы в Визжащей хижине, – сжав мою руку тихо произнесла девушка, оглядываясь. О, да. Визжащая хижина – легенда и достопримечательность Хогсмида. Разваленный дом, в котором раз в месяц раньше слышали завывания. — Это не привидения натворили, – оглядывая разрушенную мебель, откликнулся я. Больше похоже на драку нескольких не совсем трезвых существ нечеловеческого происхождения. Над головами послышался скрип – на втором этаже явно что-то происходит. Чуть сжав руку девушки кивнул на лестницу и медленно и осторожно направился вверх. Герми не отставая шла следом. Добравшись до единственной двери, я погасил палочку. Несколько секунд мы стояли прислушиваясь. Какое-то шебуршание, приглушённый стон и мурлыканье. Теперь понятно, куда делся Живоглот. Знаком показав Гермионе чуть отойти применил к двери простенькое заклинание. Я же не обычный человек, чтобы её ногой выбивать. Ещё пара слов под нос и поднятая падением двери пыль исчезла как ни бывало. В открывшемся проёме нашим взглядам открылась кровать с пыльным пологом на четырех столбах на которой возлежал Живоглот. Увидев нас кот громко заурчал. А рядом с кроватью на полу, обхватив ладонями ногу, вывернутую под неестественным углом, сидел Рон. На лицо явный перелом, с таким повреждением только к мадам Помфри я явно не справлюсь, да и светить свои умения Рону не имею никакого желания. Слишком хорошо осведомлён о его службе директору. А вот Герми в этом пока замечена не была. Она умная девочка с развитой интуицией и огромной тягой к знаниям, может стать прекрасным союзником, да это надо будет обдумать. Перед тем, как броситься к Рону, успеваю мельком оглядеть комнату, за исключением не видной мне от двери области Сириуса нигде нет. Ну что ж Блэка я нашёл, а теперь можно и нужно сыграть ребёнка, надеюсь Сириус не причинит нам вреда. — Рон, как ты? – подбегая к рыжику спросила взволнованная Гермиона. — А где пес? – играть ничего не знающего студента оказалось привычно. — Это вообще не пес, Гарри, — выдохнул Рон, скрипя зубами от боли. — Это ловушка... — Что? — Это он... Анимаг...