Хогвартс встретил нас своим привычным гвалтом, который не смог заглушить приличный ливень. Потоки ледяной воды срывались с затянутого тучами неба и грозились затопить землю. Ох и не завидую я первокурсникам — им ещё в школу на лодках плыть.
После такой погоды было особенно приятно попасть в тёплый Большой зал. Вот и где тут спрашивается маги? Нет чтобы заклинанием высушить одежду на новичках, так они об этом даже не подумали. Зато все поголовно маги, гордящиеся своими возможностями. После того, как насквозь промокших и продрогших малышей распределили по факультетам, подали еду. Пожалуй, единственное, что мне нравится в традиционных мероприятиях — это разнообразие еды на столах. А то во время учебного года рацион школьников очень уж однообразен. Но наконец, еда съедена и со своего места поднялся Дамблдор.
Привычно пропуская мимо ушей речь директора, я уже в который раз пытался понять, зачем нужно акцентировать внимание на том, что делать нельзя. Лучше бы об этом говорили в гостиных и под роспись, что ознакомились и обязуются не нарушать, а так только внимание привлекать.
Из общего ряда однообразных ежегодных запретов выбивалась только новость об отмене квиддичных матчей. С чего бы это вдруг, настороженно размышлял я, изображая бурное возмущение. Соревнований было немного жаль, но летать-то никто не запрещал. И вообще, мне почему-то кажется, что адреналина в этом году у меня будет предостаточно, достаточно вспомнить предыдущие курсы. А ещё незаметно слинять из башни и пойти поприветствовать Сазаши и обменяться с ней и с Томом новостями, а то за почти две недели в доме Уизли я ни разу не оставался в одиночестве.
Попытки директора объяснить с чем связанна отмена соревнований прервал сильный грохот — это кто-то не отличающийся манерами распахнул двери в Большой зал. Разумеется, речь Дамблдор прервал, так как внимание абсолютно всех учеников привлек к себе посетитель. И я не стал исключением, так же, как и все внимательно разглядывая незнакомца.
Довольно высокий, опирающийся на длинный посох, с деревянным протезом вместо одной ноги. Он откинул капюшон и стало видно сильно исполосованное шрамами лицо и чёрные с проседью волосы. Жуткий тип, ему не детям преподавать, ведь скорей всего это и есть наш новый преподаватель ЗОТИ, а к хорошим целителям обратиться. Но самое интересное было не в этом. На месте одного глаза был вставлен какой-то артефакт, имитирующий обычный орган с голубой радужкой. Искусственный глаз непрестанно двигался, не моргая, вращаясь вверх, вниз, из стороны в сторону, и, временами, полностью разворачивался, заглядывая куда-то внутрь головы, так что снаружи были видны лишь белки.
Наблюдая как этот человек проходит к Дамблдору, в который уже раз жалел, что не могу видеть потоки Силы и кружево магии.
Маги поздоровались и что-то сказали друг другу, а потом пришедший обошёл стол преподавателей и занял свободное место, в то время как директор повернулся к залу и объявил:
— Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от темных искусств, профессор Грюма.
Хм, и это об этом человеке говорили сегодня утром Уизли. Если не ошибаюсь, то он в прошлом аврор, а сейчас просто параноик, повёрнутый на тёмной магии и тёмных магах. Надо быть с ним осторожней, не сколько даже из-за его прошлой профессии, сколько из-за того, что я не знаю какие свойства имеет его артефакт. Прислушавшись к лёгкому шёпоту, разносящемуся по залу понял, что не только меня насторожил и встревожил Грюм. Однако, умеет директор подбирать преподавателей на должность профессора ЗОТИ, что не учитель, то ходячие неприятности. Где он их только находит?
— Как я и говорил, — тем временем продолжал вещать Дамблдор, — в ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать у себя чрезвычайно волнующее мероприятие, какого еще не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников.
Поражённо застывший зал разорвал полный недоверия и удивления вопль одного из близнецов Уизли:
— Вы ШУТИТЕ!
Взоры всех присутствующих мгновенно переместились на него, а я от неожиданно раздавшегося рядом вопля, чуть не запустил в них огненным шаром, хорошо вовремя сдержался. Всё же от частичного владения Силы вреда не многим меньше, чем пользы.
— Я вовсе не шучу, мистер Уизли, — под сотней недоверчиво-изумлённых взглядов учеников подтвердил директор. — Турнир Трех Волшебников. Я тоже, думаю, некоторые из вас не имеют представления о том, что это за Турнир, а те, кто знают, надеюсь, простят меня за разъяснения, и пока могут занять свое внимание чем-нибудь другим.
Итак, Турнир Трех Волшебников был основан примерно семьсот лет назад как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трех магических заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнано, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодежью разных национальностей — и так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить.
— Жертв? — тихо переспросила Гермиона, встревоженно осматриваясь.
Но в отличие от сознательной Герми большинство студентов не разделяло её беспокойства. А я задумался. Если мне не изменяет память, то что-то такое мне попадалось по этому Турниру, но помниться это была не книга по истории, а что-то другое. Соревнование там упоминалось вскользь.
— За минувшие века было предпринято несколько попыток возродить Турнир, — продолжил Дамблдор, — но ни одну из них нельзя назвать удачной. Тем не менее наши Департаменты магического сотрудничества и магических игр и спорта пришли к выводу, что пришло время попробовать еще раз, — иными словами тебе понадобился этот турнир, вот ты его и возродил. И почему у меня такое чувство, что соревнование затеяно ради меня? Никак интуиция проснулась. — Все лето мы упорно трудились над тем, чтобы в этот раз обеспечить условия, при которых ни один из чемпионов не подвергся бы смертельной опасности.
Главы Шармбатона и Дурмстранга прибудут с окончательными списками претендентов в октябре, и выборы чемпионов будут проходить на День Всех Святых. Беспристрастный судья решит, кто из студентов наиболее достоин соревноваться за Кубок Трех Волшебников, честь своей школы и персональный приз в тысячу галлеонов.
Контрольный выстрел — теперь основная часть будет видеть перед собой только деньги и совсем забудут про опасность. И это говорит человек, который должен радеть за безопасность детей. Ну, держись кукловод. Вот верну себе Силу и тогда мы повеселимся. Я слушал объяснения директора и понимал, что не поленюсь и представлю его на суд Силы именно за подверженнее опасности детей. Просто не прощу потом сам себе. И плевать что участие в этом Турнире могут принять только достигшие семнадцати лет. За те три года, что я провёл в этой школе нарушений уже на целый том наберётся.
В учёбе и разговорах с друзьями пролетели два месяца и вот на улице уже октябрь и нас одетых только в школьные мантии и плащи вывели на улицу встречать иностранных гостей. Вот когда я порадовался своим возможностям подняв температуру своего тела с помощью Силы огня до приемлемого уровня. За те полчаса что мы ждали на пронизываемом ветру крыльце школы в ледышки превратились почти все ученики, кроме самых находчивых и знающих согревающие чары. А их изучают на одном из факультативов старших курсов. Чувствую, будет у мадам Помфри и профессора Снейпа сегодня много работы — зелье от простуды в ближайшие часы будет пользоваться большой популярностью.
К профессору, кстати я за это время успел немного присмотреться, но так ничего стоящего внимания и не нашёл. Обычный мужчина умный, язвительный, вспыльчивый, но умеющий держать лицо, очень скрытный — внимательно перебрав все три года моего пребывания в школе не нашёл о нём сколько-нибудь достоверной информации, но имеющий свой кодекс чести и представления о справедливости, заботливый — слизеринцы за ним, как за каменной стеной. На счёт силы пока сказать что-то сложно — на зельях заклинания почти не используются, в бою я его никогда не видел, но двигается он хорошо, неслышная стремительная походка, экономные движения. Как же плохо без своих способностей. Вот уж где не загордишься, каждый день оказываясь почти беспомощным, способность изворачиваться оттачиваются просто с феерической скоростью. А внешность у него своеобразная, абсолютно не похожая на броскую красоту асуров или воздушность дэвов. Зато такая настоящая. Интересно, в чём у него волосы постоянно, ну не может у человека быть постоянно таких волос, явно чем-то покрывает?
Но мои размышления абсолютно не мешали мне наблюдать как к школе по воздуху приблизилась большая карета из которой вышла полувеликанша в сопровождении стайки девушек. Все прибывшие гости из Французской школы Шармбатон оказались представительницами прекрасного пола, одетыми в лёгкие мантии, не рассчитанные на английский климат.
Обменявшись приветствиями с Дамблдором мадам Максим со своими ученицами прошла в замок. И почти сразу же вода на озере забурлила и из неё медленно и величественно вынырнул корабль — несколько палуб и сложенные паруса засеребрились в лучах заходящего солнца. Если делегация Франции состояла из одних девушек, то представителями Думстрангской школы оказались парни во главе с директором Каркаровым. Вновь прибывшие оказались более осведомлёнными по части погоды, но на мой взгляд слегка перестарались — пусть сейчас и конец октября, но для шуб всё же слегка рановато.
Когда все оказались на берегу последовал обмен любезностями и представителей Хогвартса постигло ещё одна сенсация — одним из учеников оказался Крам, ловец, знаменитый игрок в квиддич.
Надо же, как оказывается нужно учеников согревать, показал кумира, и все тут же согрелись. Дети, что с них взять.
Но, наконец все церемонии были соблюдены, и мы вернулись под тёплые своды замка. Ужин в этот раз изобиловал заграничными новинками, пробовал которые я с опаской, всё же человеческое тело — не демонический организм, переваривающий большинство ядов и неизвестной пищи. Не хотелось бы отравиться непривычным блюдом.
— Будьте добры, передайте, пожалуйста, буйябес! — громко прозвучал девичий голос с сильным акцентом у меня над ухом. Пока оборачивался, кинул быстрый взгляд на стол равенкло, за который сели представительницы Шармбатона, и наткнулся на нужное блюдо. Так-так, ну и что же ей здесь понадобилось?
Невысокая девушка стояла у меня за спиной, её белокурые волосы волной падали почти до самого пояса, пухлые губы улыбались, а когда я поднял взгляд до её голубых глаз, то почувствовал, как в сознание осторожно проникают. Тут же улыбка девушки показалась просто неотразимой, глаза притягательными, а тело желанным. Вейла, значит. Хмыкнув про себя сбросил наваждение. Извини девочка, но на меня твои чары не действуют, не после занятий с Эфой. А Рон повёлся и не он один, половина стола на девушку пялится. Не порядок.
Подхватив требуемое блюдо протянул его вейле:
— Пожалуйста, — моя улыбка ничуть не уступала её. Асуры, конечно, не обладают такой магией, как апсарки, но и мы прекрасно можем вызывать влечение. В человеческом теле и без родной Силы мне это не под силу, но привораживать девушку мне и не надо.
— Вылитая вейла! — осипшим голосом прохрипел Рон, глядя вслед удаляющейся француженке. Вот же, не каждое существо способно ткнуть пальцем в небо и при этом угадать.
— Глупости, — возмутилась Гермиона, краем глаза оглядывая большой зал и немного задерживая взгляд на слизеринцах. Проследив взгляд девушки наткнулся на знакомый светлый затылок. Так-так и с каких это пор Гермиона поглядывает на Драко. Задумавшись, пробежался по последним событиям. Похоже первый такой взгляд был после превращения Малфоя в хорька, стараниями Грюма. Беленькому зверьку тогда сильно досталось, а Герми похоже заинтересовалась парнем. Это хорошо, главное только, чтобы директор или кто из его прихвостней не заметил.
А Грюм, кстати, интересная личность — рассказать на первом занятии о непростительных проклятиях, а потом учил сбрасывать подчиняющее проклятье и ещё удивлялся, когда у меня так быстро получилось справиться. Ещё бы, ведь оно на меня совсем не действует. Империус действует прежде всего на сознание, что в моём случае совершенно бесполезно. Пришлось, правда, поизображать подчинение немного, но долго я с этим затягивать не стал.
Пока я вспоминал и анализировал в зале появились знакомые мне по чемпионату Мистеры Крауч и Бэгман, которые вместе с директорами войдут в судейскую коллегию.
Потом последовало краткое, очень уж краткое, как на мой взгляд, оглашение правил директором, а потом на свет был извлечён Кубок огня — именно с его помощью будут выбраны представители от школ, что примут участие в Турнире. Артефакт действительно оказался небольшим, с грубо вырезанным узором, деревянным кубком до краёв наполненным пляшущими синеватыми языками пламени. Выглядело красиво и внушительно. Эх, как было бы интересно посмотреть на него в магическом спектре, но чего нет, того нет.
Кубок, в который, для участия, надо было бросить кусочек пергамента с именем и названием школы остался стоять в холле на целые сутки. И на это же время ученики получили бесплатное развлечение в виде студентов, решивших обойти возрастную защиту.
Эта ночь стала первой в этом году, когда я не рискнул покинуть спальню и наведаться в библиотеку или навестить Сазаши. Зато пообщался с Томом, обезопасившись всеми известными и доступными мне заклинаниями задёрнул полог и удобно устроившись на кровати пол ночи проболтал с другом делясь последними новостями. Хорошо, что завтра суббота и не надо идти на занятия, а то боюсь, что на них большинству студентов было бы не до знаний.
Но вот наступило время ужина, и все ученики собрались в Большом зале посмотреть на выбор участников Турнира.
Пламя в Кубке налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка вылетел обгоревший кусок пергамента. Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещенный огнем, опять синевато-белым, и громким, отчетливым голосом прочитал:
— Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам.
Ловец поднялся из-за стола и ссутулив плечи прошёл через зал, чтобы скрыться в комнате за столом преподавателей.
Следом из кубка вылетело имя Шармбатонки — Флёр де Лакур, та самая вейла, что пыталась меня очаровать. Пока девушка пересекала зал не в пример Краму, гордо выпрямив спину, успеваю заметить полные разочарования и ярости взгляды остальных представительниц этой школы. А девушки-то там завистливые учатся, нет чтобы за подругу порадоваться, или посочувствовать с такой-то репутацией соревнования.
Чемпионом от Хогвартса стал Седрик Диггори, а я успокоился. А то были у меня нехорошие подозрения на счёт этого турнира. Они немного улеглись, когда директор сказал о возрастном ограничении, но только сейчас я смог выдохнуть спокойно.
— Превосходно! Мы теперь знаем имена чемпионов, — подождав пока смолкнут аплодисменты в зале, продолжил директор свою речь. — Я уверен, что могу положиться на всех вас, включая учеников Шармбатона и Дурмстранга. Ваш долг — оказать всемерную поддержку друзьям, которым выпало защищать честь ваших школ. Поддерживая своих чемпионов, вы внесете поистине неоценимый вклад…
Он замолчал, глядя на вновь покрасневший огонь в Кубке, а моя интуиция словно взбесилась, сигнализируя об опасности. Из Кубка вылетел ещё один листок, но прежде чем Дамблдор успел прочитать написанное я уже знал чьё это имя. Моё тело застыло, а из глубины души начала подниматься волна ярости. Это чувство у демонов гораздо более разрушительное чем у людей, но сейчас у меня почти не получалось его подавить. Не смотря на все доводы разума, я подсознательно хотел выпустить свою Силу на волю. Дать ей разгуляться, показать, что я не слабый ребёнок, а почти совершеннолетний асур, ведь я так устал притворяться человеком.
Я не слышал, как директор читает имя с бумажки, занятый своими чувствами, очнулся только от ощущения множества взглядов, направленных на меня. Восторг, ненависть, надежда, зависть, что только не выражали уставившиеся на меня ученики, преподаватели и гости. Запертая было ярость снова всколыхнулась и попыталась выбраться, но я уже был готов и не дал ей подняться из глубины моего сознания. Мне ещё пока рано раскрываться.
— Гарри Поттер, — сказал директор, — подойдите, пожалуйста, сюда.
Повинуясь толчку в плечо Гермионы и её еле слышному: «иди», я медленно поднялся и подошёл к директору. С каждым моим шагом за моей спиной нарастал шум голосов, но я не обращал на него никакого внимания. «Ещё не время,» — как мантру твердил я про себя пересекая зал и останавливаясь на против директора, — «ещё не время.»
— Тебе в ту дверь, Гарри, — произнес директор, глядя мне в глаза и кивая на комнату в которой скрылись другие участники турнира.
Слова в сознание проникли с трудом, ярость в душе немного улеглась, уступая место гордости. Какого шаса, я, будущий Повелитель воздуха, иду под сотнями взглядов человеческих учеников, как на смерть. Я асур, так почему я забыл о достоинстве детей магии? Разворачиваясь к двери, я позволил спине выпрямиться, а плечам расправиться, подбородок немного приподнялся, а взгляд наполнился холодом — здесь и сейчас я выше вас, я сильнее. Вы хотите, чтобы я участвовал в ваших развлечениях? Отлично, но потом не обижайтесь что результат оказался не таким как вы ожидали. Даже без своей Силы я на многое способен!
Пока медленно шёл к двери ловя направленные на меня взгляды преподавателей: откровенно ненавидящие приехавших директоров, растерянные большинства профессоров, недоумённый Хагрида и сочувствующий Снейпа. Я чуть не запнулся, встретившись глазами с его тёмными очами, не наполненными ненавистью и презрением. Сочувствие и поддержка и это от того, кто должен меня ненавидеть? Видимо потрясение оказалось слишком сильным, и профессор не успел справиться с эмоциями, привычно спрятавшись за ненавистью.
Отведя взгляд и продолжая идти пытался понять, когда я в последний раз ощущал искреннюю поддержку в этом мире от чужих мне людей. И почему именно этот человек смотрит на меня сейчас с сочувствием. Человек-загадка.
Дверь еле слышно скрипнула, пропуская меня в полумрак комнаты, и я тут же попал под взгляды трёх человек. Проигнорировав обращённые ко мне вопросы, я продолжил размышлять. Не среагировал я и когда явившийся радостный Бэгман вытащил меня на середину комнаты представляя, как четвёртого участника.
Пропустил мимо ушей спор пришедших в комнату профессоров и директоров, очнулся только когда Дамблдор задал вопрос непосредственно мне.
— Это ты, Гарри, бросил в Кубок свое имя?
— Нет, — качнул я головой, под прицелом взглядов всех присутствующих. От одной из стен донеслось ехидное хмыканье и бросив мимолётный взгляд на звук, я увидел профессора Снейпа, уже успевшего справиться с эмоциями и теперь по-прежнему презрительно смотревшего на меня.
— Может быть, ты просил кого-то из старших бросить в Кубок твое имя?
— Нет, — ещё раз подтвердил я своё полное нежелание участвовать в соревновании.
— Он говорит неправда! — донеслось от мадам Максим, и на миг мне захотелось призвать в свидетели магию. Но я сдержался, ведь даже если я сейчас смогу это доказать моё участие уже нельзя отменить и происходящие в этой комнате всего лишь фарс. Я ведь не терял времени зря и уже через две недели после приветственного пира прошерстил библиотеку на предмет упоминаний о Турнире. Нашёл немного, но то что успел отыскать не порадовало. С теми знаниями, что дают в Хогвартсе выжить в соревнованиях Турнира будет очень непросто даже семикурсникам, что уж говорить обо мне. Я же только на четвёртом курсе и по идее не знаю и десятой доли того, что на самом деле успел освоить тайком.
В одном из самых дальних углов Запретной секции отыскались даже правила Турнира Трёх Волшебников заклятые на крови его основателя. Из них я и узнал о Кубке огня традиционно выбирающем участников Турнира. И о том, что, если твоё имя вылетит из артефакта отказаться от участия уже невозможно. Создатель оказался чересчур талантливым и вплёл в своё творение частичку Силы, так что разорвать такой контракт не под силу даже мне в моей демонической ипостаси.
Пожалуй, во всей этой ситуации есть только один положительный момент: после окончания турнира я досрочно стану совершеннолетним по магическим человеческим законам. Что очень хорошо, ведь я решил остаться ненадолго в этом мире, а совершеннолетним независимым магом это делать сподручней, чем бесправным подростком.
Тем временем спорщики немного угомонились и теперь выжидательно смотрели на организаторов Турнира в надежде получить разъяснения из правил, которые почему-то до сих пор не прочитали.
— Мы должны строго следовать правилам. А в них написано черным по белому: тот, чье имя выпало из Кубка, обязан безоговорочно участвовать в турнире.
— Ну, конечно! Барти знает правила как свои пять пальцев! — просиял Бэгмен, оглядывая гостей.
Пока собравшиеся в комнате люди спорили и выясняли все непонятные им моменты, я постарался незаметно отойти к стене. Пусть, они и без меня прекрасно справятся и с моей защитой, и с моим обвинением. Облокотившись спиной на стену, я окинул взглядом комнату, поймал внимательный взгляд Снейпа, от которого не укрылся мой манёвр и прикрыв глаза погрузился в раздумья. Надо бы навестить Сази, она хоть и спала много лет, но первые турниры помнит, может расскажет что интересное, и с Томом поговорить. Обсудим новости и моё очередное приключение.
***
***
— Ты чего такой хмурый? — интересуется Ли, передавая Ардиэру чашку свежезаваренного кофе и опускаясь на постель рядом.
— Да директор меня в очередное опасное для жизни приключение втравил, — хмурится асур, отпивая чудесный напиток. Лицо его само собой расслабляется, а глаза прикрываются — Лиамэль варит чудесный кофе, немного горький, но с кучей всевозможных трав. Аромат у напитка прекрасный, с утра самое то. Любовники немного помолчали, наслаждаясь напитком.
— Да, и что на этот раз? — делая глоток из своей чашки искренне интересуется асур, и быстрым движением руки заправляет за ухо упавшую на глаза серебристую прядь. — Помниться первым был философский камень и местный злодей, вторым предполагался василиск, оказавшейся Стражем, а на третьем курсе ты столкнулся с дементорами и познакомился с крёстным.
— В этом году у нас Турнир Трёх волшебников, будь он не ладен, — Ардиэр выгибается на встречу руке, что медленно гладит его по груди. Пустые чашки убраны на стоящую рядом тумбочку, а Ли лёг на бок рядом и принялся неспешно ласкать тело асура. — Характеризуется повышенной травмоопасностью… — губы парня накрыли сосок любовника, вырывая из груди сдавленный стон, — и смертностью.
Извернувшись, Ардиэр перекатился на кровати и теперь уже сам нависал над асуром. Хвост Лиамэля прошёлся по обнажённой спине асура, а хвост Ардиэра принялся гладить его ноги.
— Возрастное ограничение — семнадцать лет. Но мой человеческий возраст никого не остановил, — перехватив одной рукой запястья демона, другой уже Ард гладит любовника по груди.
— Интересно, — промурлыкал демон и с готовностью приоткрыл губы для поцелуя, когда Ардиэр наклонился вперёд. Утро обещало быть не менее жарким, чем прошедшая ночь. — Почему ты тогда такой издёрганный?
— Половина студентов Хогвартса меня теперь ненавидит, а вторая заделалась моими фанатами, — пояснил будущий Повелитель воздуха, выпустив губы демона и перевернувшись затащил его на себя. — Ещё и нарвался на любовное зелье. На разум оно не повлияло, но бесследно не прошло, вызвав определённые желания.
Приподнявшись он потёрся бёдрами о бёдра партнёра одновременно говоря о своём желании и о том, какое желание вызвало зелье.
— Ах вот оно что, — расплылся в хитрющей улыбке Ли и принялся за любовника уже всерьёз.
«Да, вот так» — выгибаясь в умелых руках ещё успел подумать Ардиэр, прежде чем все мысли исчезли из его головы, вытесненные приятными ощущениями. А все проблемы человеческого мира, он будет решать, когда туда вернется.
***
И потекли дни наполненные всеобщем непониманием. Это оказалось сложнее чем я думал, в основном из-за того, что мне приходилось поддерживать маску Избранного и отвечать на провокации. Ещё и Рон со своей завистью. И хоть я никогда до конца не верил в его искреннюю дружбу это было немного больно. За этот месяц я отчётливо понял, что даже если мы и помиримся, то я никогда не смогу с ним искренне общаться и не расскажу ему о своей настоящей личности. А вот Гермиона осталась со мной несмотря ни на что. Надо будет подумать, что можно будет для неё сделать.
Отдельным разочарованием стала пресса во главе с Ритой Скитер. И хотя я не наговорил ей ничего особо важного, но мои слова журналистка переиначила сильно, вывернув почти на изнанку и додумав то, чего не было.
Пожалуй, единственный, помимо Герми, кто не изменил своего отношения ко мне оказался Хагрид. Полувеликан как-то сразу поверил мне на слово, что я не бросал своего имени в Кубок и даже немного помог, показав привезённых к турниру драконов. О том, что первым испытанием станут именно они я к тому времени уже знал от Сази. Верный Страж школы после большой охоты на пауков держала окрестный лес в идеальном порядке, не давая там завестись ничему особо опасному. Вот вернувшись из одной из своих прогулок по Запретному лесу она и рассказала мне о появившихся в нём драконах вместе с людьми за ними следящими. Получив такие известия, я окончательно забросил учёбу, было бы что забрасывать, тем более экзамены в конце года сдавать мне, как одному из чемпионов Турнира, не надо. И окопался в библиотеке, методично просматривая все книги где хоть как-то упоминались драконы. Сунулся было в библиотеку в Варуне, но там ничего по данной теме на нашлось, да и отец ничего рассказать не смог — не было на Земле драконов во времена пребывания там асур. А в нашем мире их и сейчас нет.
Пришлось довольствоваться библиотекой Хогвартса и расспросами Сазаши. Да я даже Айриниэлю написал, но Повелитель эльфов тоже ничего достоверного о них не знал, кроме того, что драконы не совсем животные, поэтому почти не подвластны Силе эльфов. Пожалуй, единственное, что смог достоверно сообщить Айри — это то, что драконы способны понимать серпертанго. В человеческих книгах не было и этого.
Как-то незаметно прошёл месяц и подошло время первого тура соревнования. И вот теперь я стою в палатке вместе с другими тремя чемпионами и слушаю мистера Бэгмена.
— Вот в этом мешочке копии тех, с кем вам предстоит сразиться. Все они разные. Каждый по очереди опустит руку и достанет, кого ему послала судьба. Ваша задача — завладеть золотым яйцом — с этими словами маг раскрыл красный мешочек и подошёл к Флёр. Слишком бледная полувейла решительно запустила в него руку и вытащила миниатюрную фигурку дракончика с биркой два на шее. Фигурка затанцевала у неё на ладони, на что Флёр лишь пожала плечами. Да, она знала о том, кто будет в этом туре. Видимо правило невмешательства учителей действует только на преподавателей Хогвартса. Хагрид водил мадам Максим к драконам, и директриса рассказала об увиденном своей чемпионке. Каркарова во время прогулки полувеликанов я тоже видел и абсолютное спокойствие Крама только подтвердило подозрения и утвердило в правильности принятого решения. Пару дней назад я рассказал о драконах Седрику и теперь каждый из нас оказался в равных условиях. Относительно, конечно.
Участники один за другим уходили на арену откуда раздавались крики зрителей и рёв драконов. Подходить к выходу из палатки и смотреть на действия других участников я не стал, вместо этого я отошёл в самый дальний угол и присел на стоящий там стул. Закрыв глаза, я стал размеренно дышать, медленно погружаясь в состояние полутранса, я слышал и видел всё, что происходило вокруг меня, но больше не чувствовал волнения или страха, предвкушения или нетерпения тоже не было. Этому трюку научил меня наставник пару лет назад, когда понял, что эмоции мешают мне сосредоточится. Слишком долго или часто этим приёмом пользоваться нельзя, если не хочешь лишиться возможности чувствовать эмоции совсем, но иногда применение такого приёма необходимо. Я отстранённо наблюдал, как один за другим уходят участники: Седрик, Флёр, Крам. С арены доносились комментарии ведущего. Отстранёно отметил успешное выполнения задания всей тройки старших чемпионов.
Незамутнённое эмоциями сознание чётко просчитывало дальнейшие действия, хотя подробного плана у меня не было. Слишком многое в нём держалось на предположениях и догадках, ведь я до последнего не знал, что именно нам предстоит делать с драконами.
Голос ведущего зовущего на поле вынуждает действовать, и я поднимаюсь и покидаю палатку. Иду по длинному проходу к загону, пересекаю безопасную линию и оказываюсь один на один с драконом. Она сидит на другом конце поля и не сводит с меня своих жёлтых глаз, следя за каждым движением. Под её передними лапами горкой сложены несколько яиц, среди которых ярко сверкает одно золотое. Не честно, отстранёно отмечает сознание. Забрать яйцо у самки, пусть она и дракон гораздо труднее, чем у самца, особенно если у неё есть свои яйца.
Рядом беснуются зрители и судьи, что-то говорит ведущий, а мы не двигаемся и не сводим глаз друг с друга. Она, готовая на всё, чтобы защитить свою кладку и я, не желающий сдаваться и готовый на многое, чтобы закончить это испытание.
Не отводя взгляда, я медленно вывожу палочкой нужные движения, одновременно шепча слова заклинания. Чуть модифицированное заклинание призыва привязанной к себе вещи. Мне нужна моя метла, мне нужно в воздух, в свою родную стихию. На земле у меня нет шансов в этом теле.
Я чувствую где сейчас находится «Молния», ощущаю, как она срывается ко мне и резко отскакиваю в сторону уворачиваясь от струи пламени. Еле успеваю уклониться, как ко мне несётся следующий огненный поток. Драконица напугана всем происходящим и моими непонятными действиями. Она защищает своих нерождённых детей. Она в своём праве.
Прячусь за камнем от очередной струи и окружаю себя своим собственным огнём. Всего несколько мгновений, чтобы никто из зрителей не заметил, но и чтобы не свариться от жара её огня.
Драконица немного успокаивается, видя, что я не подхожу к ней ближе и перестаёт поливать меня пламенем. Я выдыхаю спокойней и вскакиваю на свою метлу, не давая ей коснуться земли. Воздух принимает меня в свои родные объятья. Вот теперь всё, можно немного расслабиться. Теперь я в своей стихии. Немного ослабляю контроль над эмоциями, позволяя себе чувствовать азарт. Метла уносит меня вверх и сделав пике я устремляюсь к дракону. Она немного обескуражена, но быстро приходит в себя и посылает в меня новую струю пламени, от которой я уклоняюсь значительно легче и быстрее. Не дожидаясь следующего залпа, уворачиваюсь от её хвоста и подлетаю к голове.
— Успокойся, девочка, — говорю я на серпертанго. — Я не причиню вреда твоим детям и не заберу их у тебя.
Драконица замирает, прислушиваясь к моему тихому шипению и опять внимательно смотрит на меня своим жёлтым глазом. И тогда я решаюсь — Айри говорил, что они не просто животные. Надеюсь он был прав.
— Клянусь в этом своей Огненной Силой и статусом Повелителя Воздуха, — отвечаю, не сводя с неё своих глаз. Она недоверчиво ворчит, взмахивает своими крыльями и посылает струю пламени в каком-то метре от меня. Я чувствую опаляющий жар, но не сдвигаюсь с места и тогда она начинает реветь и в этом рёве я различаю вопрос. Это даже не слова, а скорее ощущения, слабые, здешние маги такое явно не смогут различить.
— Посмотри на свою кладку. Мне нужно золотое яйцо, — быстро говорю я ей и спешно уворачиваюсь от хвоста, подныриваю под струю пламени и снова уклонившись от хвоста, подлетаю к её голове. — Это не твой детёныш, это обманка. Посмотри, это обманка.
Она недовольно ворчит, посылает в меня струю пламени, но всё же склоняется к своим яйцам и внимательно их обнюхивает, а потом начинает реветь и бить хвостом. Из её пасти беспрерывно вырываются клубы пламени, крылья взмахивают за спиной. Я поспешно взмываю вверх, уходя от взбешённой, обманутой в лучших чувствах драконицы. Ну давай же, давай.
Неужели сведенья в книгах оказались неправдой? Но нет, она наконец немного успокаивается и перестав поливать пламенем всю округу выбрасывает из своего гнезда подделку. Золотое яйцо, сверкая на солнце начищенными гранями катится по неровному полю и останавливается почти у самого выхода из загона. Не теряя времени даром спускаюсь на землю и подхватываю свой приз. Несколько шагов и я уже за пределами загона. Всё, теперь можно расслабиться. Чувствую, как сознание заполняют сдерживаемые до этого эмоции, адреналин начинает покидать тело, и я ощущаю боль от незамеченных до этого повреждений. Успеваю ещё кинуть злорадный взгляд на драконологов, что суетятся около разозлённой драконицы и соскальзываю в темноту.
Прихожу в себя я уже в больничном крыле, кругом приятный полумрак — раннее утро, солнце едва-едва показалось из-за горизонта. Пожалуй, это сейчас единственное, что меня радует. Контроль эмоций слишком сложное умение и ближайшие пару дней мне не отделаться от сильной головной боли. Человеческое тело — не демоническое и хоть у меня сознание асура, боль быстро не исчезнет. Подавив желание застонать, я попытался повернуться на бок и, рука тут же отозвалась болью. Приоткрыв глаза посмотрел на неё, но увидел только белую повязку. Видимо та небольшая царапина, оказалась не такой уж небольшой, ещё и драконьим огнём сверху задело, раз рана так долго болит.
Превозмогая боль, я всё же немного изменил положение тела и попытался снова заснуть. Мне это сейчас нужно. А о том, что случилось я подумаю позже, когда перестанет болеть голова.
Во второй раз я проснулся в середине дня от тихого разговора Рона и Гермионы. Я лежал, не спеша открывать глаза и обозначать своё пробуждение и слушал, как подростки в пол голоса обсуждают моё испытание. Тихий мелодичный голос девушки приятно успокаивал моё больное сознание, и я почти не вникал в её пояснения. Герми объясняла Рону поведение драконицы. Говорила, как она нашла в одной из книг сведенья о том, что драконы не выносят обмана и приходят в ярость если это заметят.
Послушав немного их диалог и убедившись, что ничего нового или интересного они не скажут, слегка пошевелился и открыл глаза. Очков на мне не было и окружающее расплывалось перед глазами.
— Как ты, Гарри? — заметив моё пробуждение спросила Герми и Рон хором. Их громкий голос раскалённой иглой ввинтился в мою голову. Невольно сморщившись, я устало посмотрел на друзей.
— Голова болит, — выдавил я из себя. — Говорите по-тише, пожалуйста.
Ребята поспешно закивали, и девушка почти шёпотом спросила:
— Может позвать мадам Помфри?
— Нет, Герми, не надо, — поспешно остановил я готовую вскочить девушку, однако не рискуя пока шевелиться. — Лучше расскажите, что произошло после того как я отключился?
— Все очень испугались, когда ты начал падать, но мадам Помфри сказала, что это только обморок от перенапряжения и для жизни не опасно, — вступил в разговор Рон неуверенно улыбаясь. Он замолчал, бросил взгляд на Гермиону и снова вернул всё внимание мне. — Гарри, прости меня. Я не знаю, что на меня нашло, но теперь точно вижу, как опасны эти соревнования.
— Прощаю, — легко согласился я, прекрасно зная, что для меня это ничего не значит. Да, мы будем общаться, но доверия с моей стороны не будет никогда.
— Когда все немного успокоились, судьи объявили результаты — ты делишь первое место с Крамом, — уже значительно веселее продолжил рассказывать Рон. — МакГонаглл на седьмом небе от счастья.
— Ещё бы, — немного улыбнулся я. На что-то большее меня сейчас просто не хватало — даже такое небольшое действие вызывало боль.
— Потом мистер Бэгман созывал всех чемпионов, но тебя не было и поэтому позвали меня, как близкую подругу, — взволнованно продолжила Гермиона, слегка покраснев. Рон бросил на неё ревнивый взгляд и отвернулся. Похоже между ними что-то произошло, но разбираться в этом я пока не буду. — Второй тур соревнований будет проходить двадцать четвёртого февраля. То яйцо что ты забрал у дракона — подсказка. Мистер Бэгман сказал, что оно открывается и ключ спрятан внутри.
— Спасибо Гермиона, Рон, — улыбнулся я, чувствуя, как усиливается боль, хотя казалось куда уж больше. Впрочем, я знал на что шёл. — Ребят, вы очень обидитесь, если я скажу, что хочу отдохнуть?
— Ну, что ты, Гарри, мы всё понимаем, — стремительно поднялась с соседней кровати Гермиона и ухватив Рона за локоть пошла к двери.
— Скажите, что я пока никого не хочу видеть, пожалуйста.
— Без проблем, друг, — обернулся ко мне Рон, прежде чем скрыться за дверью.
— Мы всё сделаем, отдыхай, — откликнулась Герми, выходя и прикрывая дверь.
Выпроводив друзей, я снова закрыл глаза и расслабился. Боль накатила с новой силой, и я попытался заснуть. Было сомнительно, что у меня это выйдет, но через пару минут в палату вошла мадам Помфри, провела диагностику и дала мне снотворное.
