Доиграться до любви

Наступил самый волшебный день в году. Вернее, ночь. Ночь с тридцать первого декабря на первое января. Все люди, что бы они не говорили и как бы пренебрежительно не фыркали в сторонке себе под нос, с нетерпением ожидают этого дня. Припорошенный снегом, сказками, желаниями и ожиданиями, миг перехода из года в год. И кажется, что всё вокруг подзуживает загадать тебя новогоднее желание, которое обязательно сбудется. Воздух наполнен смехом, блеском мишуры и искрящимися пузырьками шампанского, вера и ожидание чуда стоят за плечом, и ты сама не замечаешь, как под бой курантов шепчешь вовсе не привычное «Пусть с моими родными и близкими всё будет хорошо», а «Пускай он обратит на меня внимание», ощущая, как в груди гулко бьется сердце… Катя Савинова еще долго со смущением вспоминала то свое детское желание. Это было очень глупо. Деда Мороза или Санты Клауса ведь нет, а если они и существуют, то вряд ли в новогоднюю ночь стоят среди вспышек фейерверка на каком-нибудь облаке с блокнотом и ручкой, прислушиваются к радостным крикам, чтобы различить среди них её шепот, просящий о взаимности. И она была очень удивлена, когда через несколько дней случилось то, что случилось. Можете смеяться сколько угодно, но именно с этого новогоднего желания начинается её сказка. А в это время герой мечтаний Кати отмечал Новый Год в большой шумной компании у одного из друзей на даче. Тосты не смолкали, алкоголь не переставал литься, градус веселости и бесшабашности всё повышался. Идею играть в карты на желание поддержали единогласно и с восторженным энтузиазмом. Желания проигравшему старались придумать пооригинальнее, и через некоторое время каждый из парней и немногочисленных девчонок уже выполнили что-то под общий смех. Только одного из парней, Вадима Гронского, никак не могли «засадить» (хотя многие мечтали об этом, уже предвкушая как отомстят этому весельчаку, из-за которого купались в снегу или орали на всю округу о своей нетрадиционной ориентации). И когда, с пьяным смехом отбросив карты, Вадим признал свое поражение, он еще не осознал, насколько попал. Он не осознал этого даже тогда, когда ему озвучили, что он должен жениться на однокурснице. — Люди, я женюсь! — орал Гронский, вытягивая из найденной шапки-ушанки клочок бумаги с именем жертвы. Пьяным умам пришлось со скрипом вспоминать всех девушек их курса, чтобы выбрать пять наиболее подходящих кандидатур. Все надеялись, что выбор Фортуны падет на Машку Федосеенко, низенькую тихую толстушку с длинными пшеничными косами, поэтому особо нетерпеливо отнеслись к тому, что парень вместо одной бумажки вытащил две. — У нас многоженство запрещено! — напомнил друг Вадима, Костя, который первым предложил такое желание для проигравшего. Он сам был уже год как женат и устал слушать насмешки о раннем окольцовывании. Вадим нетвердой рукой отбросил одну из бумажек и начал раскрывать вторую. — Ну, кто там? — Савинова! — объявил парень, прежде чем опрокинуть в себя очередную рюмку водки. Не самый худший вариант — и ладно! Не жить же ему с ней всю оставшуюся жизнь. — Везунчик, блин, — бурчал кто-то, засыпая под столом. — А на второй бумажке Машкина фамилия была! — сокрушался еще кто-то. — У Машки парень вроде есть, — протянула одна из девчонок, знающая, похоже, все местные сплетни. — Зато Катька свободная. Так желание Кати Савиновой исполнилось. Не совсем так, как она хотела, а с другой стороны — и желание-то она сказала как? Надо уметь правильно формулировать свою мысль. А если не умеешь, то уж лучше не берись. И вообще, не зря люди говорят: остерегайтесь своих желаний. — Эй, Катька, твой царь и личный бог на тебя только что посмотрел, почему не прыгаешь от счастья? — поинтересовалась Юлька, почти не понизив голоса. — Заметила, что он наконец-то сбрил свой попугайский хохолок на голове? Хоть теперь мне какаду или ару напоминать не будет. Катя тревожно оглянулась, проверяя, не услышал ли кто. Щеки девушки покрылись легким румянцем. В сторону Вадима она вообще постаралась не смотреть, опасаясь, что из-за смущения пойдет красными пятнами. Новогоднее желание всё не желало вылезать из её мыслей, засев там на неопределенный срок. Какая же она всё-таки дура — загадать такое желание. Если кто-нибудь узнает, то точно засмеет. Ей почти двадцать, а она до сих пор верит в такое, как маленькая девочка! — Юль, говори потише, пожалуйста. — Чего так? — не вняла ей однокурсница, продолжая что-то рисовать в тетради. Движения становились все резче и быстрее, и когда лист под таким напором не выдержал, девушка со вздохом отложила ручку, говоря намного тише: — Ладно, прости. Просто настроения нет. Юлия Красниченко была соседкой Кати по комнате в общежитии. Им приходилось общаться почти круглые сутки, поэтому они и предпочитали компанию друг друга. Выдержать нелюдимую прямолинейную Юльку было трудно, разве что спокойная молчаливая Катя могла этим похвастаться. Их отношения можно было назвать дружескими, но с очень большой натяжкой. Но то, что ценила каждая в них, это возможность спокойно помолчать. — Ну так что? — всё-таки вернулась к смущающей Катю теме Красниченко. — Неужто перестала сохнуть по нашей звезде ясной? Вот и правильно, всё равно у вас ничего и не получится. В этих словах было столько уверенности. И хоть Катя постаралась не обижаться на Юлю, но неприятный горьковатый осадок обиды опустился где-то у неё внутри, перекатываясь и цепляя всё вокруг острыми шипами, чтобы о нём не забыли. Ну да, а чего Катя хотела? Чтобы однокурсница убедила её в обратном? Она и сама знала, что не пара Вадиму. Училась средне, выглядела средне, талантов не было. Вот если у неё была хотя бы внешность, как у соседки… Ну, не обязательно прямо копия, достаточно было бы и глаз — у Юли они были очень красивые, как считала не только Катя, но и добрая половина парней, не упускающая возможность пригласить милую хрупкую блондинку на свидание. Юлька же, зло сверкая большими ярко-голубыми глазами, «тактично» отказывала. Но остальных это не останавливало. Наверное, отказы были из-за того, что Красниченко приметила одного парня, но что-то у них там не клеилось, хотя девушка с упорством шла напролом. Катя не могла уверенно утверждать, что подруге нравился какой-то парень, просто однажды та упомянула, что будет встречаться только с одним. У Вадима тоже были голубые глаза, и почти такие же яркие, но цвет был чуть темнее. — Почему? Внешность, да? — Внутренности, Катя! А конкретно — репродуктивные! — фыркнула Юля. — У тебя характер не тот, когда ты уже поймешь? Как у вас что-то может быть, если ты к нему так ни разу и не подошла почти за целых три года?! Да даже если он тебе сейчас предложит встречаться, ты же не согласишься. — Как он может мне предложить встречаться? — тут же занервничала Катя от такой перспективы. — Он же меня почти не знает. Подруга скептически смотрела на неё, явно насмехаясь. — Ага, придумывай отговорки. Просто ты трусиха, признай это наконец. Хотя бы самой себе. Поверь, Кать, станет легче. Нет. Не трусиха. Я не трусиха, — упрямо повторила себе девушка. — Юля просто придумывает, я ведь не боюсь… Но Юля была права. И обе девушки знали об этом неприятном факте. Но эта правда облегчения не приносила. Что может быть хорошего в том, что ты сидишь в зрительном зале и из тени наблюдаешь за представлением, хотя могла бы играть главную роль? И ты знаешь, что, выйди ты на сцену, спектакль станет намного интереснее, веселее, но ты… боишься. И хотя иногда в голову забредают смелые мысли: чего бояться? Это ведь твой театр, твой спектакль — действуй! Но нерешительность не дает встать с мягкого сидения. И ты сидишь, с надеждой ожидая, что вдруг зал затопит, а какой-нибудь из актеров с улыбкой подаст тебе руку, вылавливая из воды. — Я не трусиха. — Конечно, ты еще и лгунья самой себе. Но мне-то что, это не моя жизнь. Вот и не надо в неё лезть! — проскользнула грубая мысль. Катя подняла голову от своих добела сжатых рук и застыла, встретившись с яркими голубыми глазами. Вадим с веселой улыбкой подмигнул замершей девушке и продолжил разговор с одним из своих друзей. А Савинова вспомнила своё новогоднее желание. Этого же не может быть, да? Вадим улыбнулся ей. Ей, Кате! Желание сбылось! Гронский ведь раньше никогда не смотрел на неё, а сейчас… Растерянная девушка закусила губу, она часто так делала, из-а чего у неё всегда были обкусанными губы, а зимой они еще и трескались от холода, что было вдвойне больнее. Сейчас Катя в который раз пожалела о своём опрометчивом желании. Вадим ей улыбнулся: случайно или… Или то желание подействовало как приворот? Боже, как маленькая, в самом-то деле!.. — с волнением думала девушка, пытаясь хоть как-то успокоить себя. Ведь приворожить человека, влюбить против воли — это мерзко и нечестно. И этого точно не может быть! Новый Год сулил Вадиму Гронскому много изменений и приключений. Взять хотя бы его проигрыш. Конечно, он не собирался отказываться от него, но осознание скорого брака немного подпортило постновогоднее настроение. Я больше не пью, — мрачно подумал он, выбирая кольца, но всё-таки честно добавил: — столько. Кандидатура и правда попалась середнячковая. Не сказать, что и лучшая из пяти выбранных девушек, но и не худшая. Катя Савинова, невысокая, с короткими крашеными в блонд волосами и серыми глазами, которые на её остром худом лице казались большущими. В этом случае большие глаза красоты не прибавляли. Прямой нос был как будто хитровато вздернут, отчего девушка напоминала Гронскому лисицу. Всё это парень успел детально изучить во время консультации. И голос у Кати был странный — немного низковатый, уж точно не переливающийся при смехе серебряным колокольчиком, как иногда пишут в книгах. Да, нашел себе жену, пьяница! Время Х скоро наступит, а ты еще не выбрал! Парень тут же купил первые попавшиеся кольца и поехал в универ. Пар же нет, жертва спора может в любой момент уйти домой, а он планировал уже сегодня выполнить своё обещание, став женатым человеком. И надо поспешить, пока будущая жена, еще не ведающая о своей участи, не убежала. Удача в этот раз не подвела парня — он поднялся на крыльцо как раз в тот миг, когда Савинова с подругой выходили из здания. Да, вот подружка у его жертвы была красавицей! Вадим и сам еще во время первого курса приглядывался к Юле, но в итоге решил даже не пробовать, тем более что милое с виду создание жестко обрубало все попытки парней к ней подойти. Савинова шла, глядя себе под ноги и внимательно слушая жующую какую-то булочку Красниченко. Та успевала при этом еще и яростно жестикулировать, кидая взгляды на однокурсницу, будто требуя ответа. Катя не отвечала и шла молча, с каждой секундой всё больше хмурясь. Наконец она приостановилась, сердито глядя на подругу, а потом окинула взглядом окружающее пространство. И в тот миг, когда девушка встретилась глазами с Гронским, она была готова провалиться сквозь землю или убежать подальше. Что-то определенно не так! Вадим улыбается ей уже второй раз за день! А парень решил, что это наиболее лучший момент для предложения руки и сердца. Не разрывая зрительного контакта с объектом, он уверенно направился к девушкам, на ходу шаря в кармане в поисках заветной коробочки. Есть только ты и твоя цель, Вадим! Остальное — неважно! И его цель сейчас стояла, удивленно хлопая серыми глазами. Парень и сам бы удивился, если бы был на её месте — два с половиной года этот парень не обращал на тебя внимание, а потом вдруг воспылал интересом! — Привет, Кать. Я давно хотел сказать, что люблю тебя, — четко говорил Гронский, подойдя к девушке и опускаясь на одно колено прямо на припорошенные недавно выпавшим снегом ступени. — Ты выйдешь за меня замуж? Ага, очень смешная шутка, со смехом до слёз! — думалось в этот миг Савиновой. Хотелось со всех сил залепить Юльке пощечину, чтобы в следующий раз знала, как измываться над чувствами других. А какая Красниченко хорошая актриса! Так откашливается, будто она действительно подавилась очередным кусочком булочки, а не талантливо изображает шокированное удивление. И Вадим хорош, если согласился участвовать в такой дурацкой шутке! Даже кольцо где-то нашел. Улыбается так, будто она действительно что-то для него значит. Ладно, почему бы не подыграть? И Катя, собрав всю свою волю и смелость в кулак, твёрдо ответила, даже не глядя в сторону подруги: — Да. Что чувствовал Вадим в эту минуту, он и сам не понимал. Наверное, он до последнего надеялся, что эта тихоня откажется, убежит, но точно не согласится. Хотя слово «нет» стало бы для него вызовом. Меньше мороки, — уверил он себя, не забывая при этом лучезарно и счастливо улыбаться, поднимаясь. Ну, где же крики «Шутка!»? — напряженно ждала Катя, но дождалась только толчка острым локтем себе под ребра от подруги. Куртка не дала почувствовать его силу, но Красниченко удалось привлечь к себе внимание девушки, а также и вернуть ту из своих мыслей, позволяя увидеть размах насмешки над ней — казалось, что во дворе университета собралась толпа в человек двести, и все они с удивлением смотрели в их сторону. Ого, вот это поворот… — Катька, ты дура?! — яростно зашептала на ухо Савиновой Юлька. — Ты чем думаешь? Забирай своё «да» и уноси ноги прочь! Твой ару точно маньяк. Это видели все… Как мне сделал предложение Вадим Гронский… Ох, вот это я попала!.. Да, видели точно все. Многие не услышали, но возглас парня «Люди, я женюсь!» окончательно решил вопрос, хотя и ввёл всех присутствующий в немалый шок. Но Гронский не привык останавливаться на половине пути: для наглядности он схватил несопротивляющуюся невесту в охапку и покружил, а потом чуть ли не на руках понес к машине одного из друзей, которая только что подъехала. На черном капоте, украшенном шариками и белыми лентами, сидела парочка обнимающихся медведей. — У тебя же паспорт с собой? Просто отлично, тогда можно сразу в ЗАГС. Как давно я мечтал об этой минуте, Кать! Её жених вещал и еще что-то, но Савинова просто выпала из реальности. Она совсем перестала верить тому, что происходило с ней в данный момент. Всё ясно, я просто сплю. Действительно, как это со мной может происходить такое в реальности? Это просто один из моих дурацких снов. Вот сейчас я проснусь из-за звонка будильника — и всё опять пойдет своим чередом, тихо и спокойно… Будильник не желал трезвонить, а мозг — просыпаться. Телу стало жарко в теплой машине, девушка ощущала это раздражающее тепло, но не желала в него верить. Ведь не может же этого быть на самом деле! И в то же время надежда на то, что это всё сон, медленно начинала таять, развеявшись окончательно после щипания запястья. Боже, это всё не сон… — Куда мы едем? — отмерла девушка, оборвав соловьем заливающегося Вадима. — Как это «куда»? В ЗАГС, конечно, я ведь говорил, — с энтузиазмом ответил Гронский. — Малыш, ты же возьмешь мою фамилию? — Как это «в ЗАГС»?! — совсем тонко пропищала Савинова. Какой ЗАГС?! Зачем ЗАГС?! — Для регистрации нашего брака, конечно! — ответил словоохотливый парень. Вид однокурсницы его позабавил — будто пыльным мешком по голове ударили. Она что, думает, что это затянувшаяся шутка? Что-то в тоне псевдо-жениха, иронично-саркастическое, заставило Катю успокоится. Значит, это все же шутка. А она, дурочка глупая, тут сидит и волнуется. Скорее всего, сейчас её высадят возле этого ЗАГСа и наконец-то скажут: «Успокойся, трусиха, мы тебя развели!» А потом из-за угла выйдет хохочущая от души Юлька, с которой Савинова теперь точно никогда в жизни не заговорит. И как-нибудь попытается от неё в общежитии отселиться. Это сделать будет сложновато, конечно, но не невозможно. Уж если Красниченко удалось уговорить Гронского участвовать в этом представлении, то и у Кати получится договориться. Следующий час был настолько выбивающийся из обычной жизни Савиновой Кати, что он даже запомнился ей чередой суматошных и хаотичных движений. Вадим не отпускал её руки и водил везде за собой. Как хорошо они подготовились! Создается впечатление, что я и правда замуж выхожу! — раз за разом всплывала эта мысль в голове девушки. Ведь её избавили от верхней одежды и провели в кабинет к какой-то представительной женщине (это уборщицу какую-нибудь переодели или настоящей работнице ЗАГСа за этот фарс заплатили хорошенько?), где их уже ждали свидетель и свидетельница — друзья Вадима. Им всем торжественно зачитали речь про важность семьи, задали традиционный вопрос каждому, на который Катя уже спокойно смогла ответить своё «да». А чего бояться и опасаться? Это ведь шутка! Весь её стыд и стеснение по поводу ситуации выгорели еще в машине, так что липовая церемония никаких эмоций не вызывала. Вау, отлично подготовились, даже эти свидетельства учли! — подумала Катя, ставя свою подпись и обещая, что точно постарается теперь выкинуть из своей головы образ этого жестокого парня. Как можно так шутить? Уже давно следовало остановиться в этой игре! Холодный золотой ободок скользнул на безымянный палец правой руки Савиновой. Более широкое мужское кольцо лежало на подушечке и ожидало своей очереди. — Катя, — шепнул Вадим. Это очень жестоко! Ведь девушка представляла в своих наивных девчачье-розовых мечтах, как с трепетом будет надевать кольцо на палец парня, с которым они вместе подадут заявление в ЗАГС, потому что решат укрепить отношения браком, а не так вот, в какой-то шутке. Наверное, каждая девушка мечтает об одной-единственной свадьбе, чтобы раз — и на всю жизнь… Савинова взяла мужское кольцо и посмотрела на Вадима. Ну, она хотя бы что-то к нему чувствует… Это всё равно было волнительно, как девушка не пыталась убедить себя в несерьезности. Толика волнения все же перепала и Гронскому. Он ощущал её, когда брал в руку ладонь Кати, чтобы надеть на её палец кольцо. А что она сейчас чувствует? Как ни странно, но этот вопрос пришел парню на ум только сейчас, когда пришлось вытаскивать её из затяжных мыслей. Для девушек свадьба же вообще что-то святое, особенно для таких спокойных мечтательных тихонь. А он тут рушил её мечту об идеальной свадьбе, блин. И вообще, почему она согласилась? Этот вопрос вызвал еще больше волнения и беспокойства. Вадим посмотрел на Катю, встретившись с ней глазами. Она держала в пальцах обручальное кольцо и всё не решалась. Определенно, эта дурацкая шутка перестает мне нравиться, — подумал Гронский, подозрительно вглядываясь в лицо девушки. Но он даже не успел додумать эту мысль и разгадать, что же было в глазах сокурсницы, когда широкое кольцо заняло подобающее ему место на его безымянном пальце. Вот и всё, добегался, голубчик! — Объявляю вас мужем и женой! А потом было много слов о том, что теперь они стали настоящей семьей. Вадим был немного дезориентирован, слушаю эту трогательную речь, и смотрел в глаза своей уже жены, совсем не понимая, что на их дне плещется растерянность напополам со страхом. Они стали новой ячейкой общества, держась за руки. Легкий поцелуй. Поздравления свидетелей и работницы ЗАГСа. И туман, кругом дурманящий туман… Лина и Макс вытолкали из кабинета тормозившую парочку, неустанно улыбаясь и повторяя, как же они рады этому знаменательному событию. Вадим кивал, крепко переплетя пальцы Кати со своими, и пытался осознать, что его холостяцкая жизнь закончилась. Да, никогда не планировал молодой человек женится в двадцать один год. Он всегда был уверен, что решится на такой шаг только годам к тридцати. Жаль, что не учел при этих расчетах свою дурную голову при употреблении алкоголя! Хотя эта свадьба не навалилась на него неподъемным грузом, просто было непривычно осознавать, что теперь он женат. Женат, черт возьми! — Так, я сейчас! — направился парень обратно в кабинет, отпуская руку Савиновой. Осел, это же надо было документы забыть!.. Катя осталась в коридоре вместе с его друзьями. Сжала ту руку, которую только что держал Гронский, в кулак и посмотрела на другую. Кольцо не исчезло. И стены не растворились. И два незнакомых лица продолжали улыбаться и поздравлять её. А через мгновение Вадим опять оказался рядом, держа в руках их паспорта и свидетельства о браке. — Всё? — спросила у него Катя. — Да, можем ехать, — кивнул парень в ответ. — Куда ехать? — Перевозить твои вещи ко мне и праздновать, — пояснил Вадим. Теперь он не был восторженно-радостным как тогда, на крыльце университета. — В смысле? Это же шутка была такая, да? — попыталась Катя растянуть губы в улыбке. — Всё, она закончилась ведь, да? Было смешно, правда, ребят, но… — Те самые ребята переглянулись, синхронно поднимая головы вверх и начиная выискивать что-то интересное на потолке. Голос Савиновой сел от неожиданной догадки: — Это что, правда?! — Ну, мы вас на улице подождем, — тут же заторопились свидетели и ретировались, не желая становиться свидетелями первой ссоры молодой семьи. Гронский потер свободной рукой затылок и посмотрел на Катю, виновато улыбаясь. — Кать, ты теперь моя жена. Все слова девушки пропали. Она взяла протянутый ей паспорт и убедилась в наличии штампа. Книжечка выпала из ослабевших пальцев. О Боже, это на самом деле! Вадим Гронский теперь действительно её муж! Ох, что будет, если мама с папой узнают, — прошибло девушку холодным потом. — У мамы инфаркт будет, а папа… папа Вадима просто убьет, а меня запрет дома до пенсии. И Савинова еще раз порадовалась, что поступила учиться в другой город, иначе можно было бы готовиться к самому худшему. Зачем двум очень молодым людям так быстро жениться, если только девушка не ожидает ребенка? И все теперь так думают! Я же сгорю со стыда теперь. Как после такого на учебу ходить?.. Упс, переборщили мы как-то, — размышлял Вадим, поднимая паспорт своей жены. Сам он уже оправился, что и не удивительно, ведь он-то знал, что это всё — одна сплошная шутка. Ну, за исключением регистрации брака. Церемония была настоящей. В этом помогла знакомая Кости, которая тут работала. Сейчас же они оба оказывались в немного глупой ситуации. Вадим продумал каждую деталь своей свадьбы, каждое своё слово, что он должен был сказать однокурснице, но вот о том, что будет потом, парень даже и не задумывался. Ведь нельзя сейчас сказать Кате: «Извини, мол, это мы тебя так все же развели»! Нет, можно было бы, конечно, но шанс он уже и упустил. Ладно, месяц. Всего один месяц она поживет со мной, а потом я извинюсь, скажу, что мы друг другу не подходим. Тихий развод — и нет проблемы! — Всё, любимая, хватит мечтать, поехали. Нам еще твои вещи из общежития забирать, а потом в клуб ехать, так что нам надо спешить. Катя очнулась не сразу. И не сразу осознала смысл фраз. А потом до неё дошло: они теперь муж и жена. Конечно, они должны жить вместе. Ох, что же я творю…