Наследница безумия

Звенящая тишина ледяным саваном окутывала старинный особняк. Казалось, можно утонуть в тягучем покое роскошного поместья. В Малфой Мэноре уже давно такого не было. Обитатели дома, привыкшие к крикам очередной жертвы, обычно просто спускались вниз посмотреть на это зрелище. Кровь, она, казалось, была везде. Как бы домовики не убирали огромные залы, то все равно этот металлический привкус ощущался повсюду. Уже на протяжении нескольких недель Пожиратели использовали это место как укрытие, превращая его в настоящий дом смерти. Картины давно перестали переговариваться между собой, и теперь гнетущую атмосферу безмолвия нарушали быстрые, но в то же время неуверенные шаги. Сжимая в руке пузырек с зельем, Беллатриса Лестрейндж спешно, но будто с опаской направлялась к комнате, которую так часто в последнее время посещала. Преодолев лестничный пролет, Белла прошла по коридору несколько метров и остановилась у двери. Мысли в ее голове путались. Женщина даже готова была признать, что все зашло слишком далеко. Она понимала, что ее состояние уже находилось на шаткой границе между здравым смыслом и безумием. Никто не должен и догадываться о причинах. Если все раскроется, то мишенью станет не только она. Выпив очередной пузырек, Белла оперлась рукой о стену, чтобы не упасть. Женщина слабела, это убивало ее изнутри. Выдохнув, она постучалась в дверь. — Войдите, — прозвучало с той стороны. — Мой Лорд, Вы меня звали? — покорно спросила Белла.  — Белла, — растягивая имя, произнес Том, — мне не нравится твое поведение в последнее время. Своими пытками ты убила почти всех наших пленных, а они могли бы предоставить нам ценную информацию, — мрачно проговорил он, глядя на свою верную последовательницу.  — Повелитель, я думаю, они заслужили это, хотя бы своим происхождением, — уверенно произнесла Белла, вскинув голову, однако нотки страха уже проскальзывали в голосе. — А я думаю, дело в другом, — прошипел Лорд. — Ты снова себя не контролируешь. Твои приступы дают о себе знать, ты срываешься на каждом, кто попадется тебе под руку! — Том почти закричал. — Зелье может справиться с этим, Господин. Болезнь… — Это не болезнь, — перебил ее Реддл. Сердце Беллы забилось в ускоренном ритме, — это не болезнь, — тихо повторил Лорд, — болезнь ничего не стоит вылечить. Это что-то сильнее, и если ты мне не скажешь, я сам найду ответ на этот вопрос. — Мой Лорд, уверена, что с этим можно справиться, для этого нужно время и… — Молчать! Я столько раз это слышал, — Белла закусила губу, — это не болезнь! Легилименс! Молодая особа стояла в центре комнаты. Сердце неприятно сжималось, но она понимала, что другого выхода нет. Здесь царила напряженная, жутковатая атмосфера, возникало острое желание съежиться, спрятаться от окружающего мира, обхватив себя руками за плечи и стряхивая озноб: окна были занавешены, тусклые полоски света, исходящего от дрожащих огоньков кроваво-красных свечей, косыми линиями освещали помещение, на стенах плясали зловещего вида тени, а пол был расчерчен различными символами, на одном из которых сидела маленькая девочка, чьи плечи едва заметно вздрагивали от тихих всхлипываний. Глаза малышки были красными, казалось, она плакала уже давно. Ее возраст не превышал и года, но что-то в ее взгляде говорило: она точно знает, зачем она здесь и совершенно не хочет больше находиться в этом странном месте. Однако девушка как будто не замечала ребенка. Она стояла босиком и, нахмурившись, читала книгу. Внезапный порыв ветра резко распахнул окно, затушив и опрокинув несколько свечей. Волна холода пронеслась по всей комнате, разбиваясь о стену и заполняя помещение свежим зимним воздухом. Брюнетка подбежала к окну и с силой закрыла его, укутавшись в мантию. Мороз пробирал до костей, рассыпая по телу тысячи колючих мурашек и заставляя зябко повести плечами. Громко захлопнув книгу, девушка, медленно обернувшись, посмотрела на ребенка и направилась к нему. Отрезав короткую темную прядку волос девочки, она сделала пару шагов назад. В руке ее был бокал, уже наполненный густовато-мутной жидкостью. Наклонившись и взяв в руки свечу с пола, девушка поднесла клочок волос к мерцающему огоньку и на секунду остановилась. В этот момент разум участливо спросил: «А стоит ли?», но та только покачала головой в ответ самой себе. — Так надо, — шепотом произнесла брюнетка. И сожгла над бокалом прядку, которую сжимала в руке. Пепел упал в чашу и как только коснулся содержимого, жидкость в тот же миг поменяла свой цвет на огненно-рыжий. Особа в мантии заклинанием перемешала ее, и, когда цвет сменился на светло-каштановый, утвердительно кивнула. Руки дрожали. Слезы наворачивались на глаза, и горечь подступала к горлу. Брюнетка резко помотала головой, стараясь отогнать прочь все тоскливые мысли. Подойдя к тумбочке и не выпуская бокала из рук, она порылась в ящичке и достала оттуда маленькую иголочку, которая переливалась золотистым цветом в неверном свете пары уцелевших свечей. Девушка приблизилась к малышке и села рядом с ней. — Будет не больно, — прошептала черноволосая и поцеловала напуганную девочку в лоб. Брюнетка взяла в руки маленькую ладошку и аккуратным движением проколола безымянный пальчик малютки. Несколько капель крови упали в подставленный бокал, а чародейка уже залечивала заклинанием ранку. Девочка не издала ни звука. Ту же самую операцию девушка проделала на себе и снова перемешала получившийся раствор. Волшебница встала на определенный символ, расчерченный ею заранее, и начала шептать какие-то заклинания. Жидкость забурлила. Свечи в комнате потухли, и неведомо откуда, будто бы со всех сторон сразу подул сильный ветер. Брюнетка оглянулась, словно чуя, что за ней наблюдают, и залпом осушила бокал. В голову ударила резкая боль. Нокаут. Девушка упала на колени, не устояв на ногах и не сумев дать отпор противнику. Спустя несколько мгновений она без сил свалилась на пол и потеряла сознание… Воспоминания калейдоскопом сменялись в памяти Беллы, но Темному Лорду все же удалось увидеть следующую интересную вещь. Черная глубокая ночь полностью заволокла город своим покрывалом. Молодая девушка бежала по улице, краем глаза успевая заглядывать в окна близлежащих домов. Ее лицо освещало лишь мягкое свечение фонаря. Кудрявые темные волосы волнами спадали с плеч, показывая всем, насколько прекрасной она была. Но не это привлекало внимание. На ее руках мирно посапывала маленькая девочка, невинно посасывая свой большой палец. Эта ночь стала укрытием для них, но от кого они бежали, было не ясно. Девушка подбежала к одному из домов и отчаянно забарабанила в дверь. Сейчас основной задачей было обеспечить безопасность, не свою, а ее. Дверь открыл мужчина с короткими светлыми волосами, выразительными карими глазами, на вид ему было лет тридцать. Незнакомец переводил удивленный взгляд с девушки на ребенка, но так и не вымолвил ни слова, в непонимании поджав тонкие губы. Белла трясущейся рукой достала палочку и направила ее на хозяина дома, произнося твердым голосом: — Империо! — его глаза, такие глубокие на первый взгляд, в то же мгновение стали пустыми. Это могло значить лишь одно: он больше не владел собственным сознанием. Белла быстрыми шагами вошла в дом, поманив за собой мужчину. Пройдя в широкую гостиную, она заметила молодую женщину, читающую книгу. Многочисленные полки в комнате были заставлены книгами, а в центре располагался широкий диван с кофейным столиком. Шторы были открыты, окно чернело пятном густеющей ночи; из главной комнаты вел коридор в кухню, откуда виднелась лестница, ведущая наверх. — Дорогой, а кто это? — спросила миссис Грейнджер, уставившись на незнакомку с ребенком. Что-то в ней пугало женщину-магла, и это ей не нравилось. Девушка подошла к мужчине и осторожно передала ему в руки ребенка. — Гермиона, ее зовут Гермиона, — прошептала она сквозь слезы, и начала отходить к двери. Мистер Грейнджер так и остался стоять на месте с ребенком на руках, не смея пошевелиться, — Империо, — на выдохе прошептала волшебница, наводя палочку на женщину. Она быстрыми шагами двинулась к лестнице, призывая жителей дома следовать за ней. Девушка поднялась на второй этаж и обнаружила две комнаты, одна из которых была похожа на спальню. Открыв вторую дверь, она бегло осмотрела помещение, больше походившее на чердак, поскольку было пустым, а пол был покрыт толстым слоем пыли. Заметив старый обшарпанный диван в углу, темноволосая девушка трансформировала его в детскую кроватку и с облегчением вздохнула. Повернувшись к Грейнджерам, которые, словно в трансе, стояли за ней, она достала волшебную палочку и, собравшись с последними силами, тихо сказала, будто надеясь, что волшебный кусок дерева ее не услышит. — Обливейт, — однако палочка услышала ее, исполняя задуманное. Девушка не собиралась стирать память. Изменив воспоминания последнего года, она бросилась бежать, чтобы быстро покинуть дом и забыть о его местонахождении, уже будучи на первом этаже услышав только, как мисс Грейнджер укладывала свою дочурку. — Гермиона, пора спать… Следующее воспоминание стало шокирующим для Темного Лорда тем, что он наконец-таки начал осознавать происходящее с Беллой. Это одновременно и пугало, и радовало его. — Я убила Сириуса Блэка, — зеленая вспышка, осветившая комнату, подобно дементору высасывала всю радость, заменяя отчаянием. Голос сумасшедшей раздался в темном холодном помещении, заставленном огромными стеллажами, верхние полки которых растворялись в бесконечности. Ее устрашающий, безумный смех, казалось, проникает в самую душу, выворачивая наизнанку и разрывая в клочья. Гарри Поттер, мальчик-который-выжил, снова остался один. — Сектумсемпра, — заклятие, выпущенное Долоховым, летело прямо в грязнокровку, пока та, все еще отходя от потрясения из-за смерти Сириуса, смотрела на Гарри. Это стало ударом для многих, и именно поэтому Протего, поставленное Лейстрендж дабы защитить Гермиону, осталось незамеченным. Том Марволо Реддл. Конечно же, у него бывали потрясения, но не такие. Понять, чьей дочерью была грязнокровка, не составило большого труда. Ритуал, проведенный Беллой, достоин уважения. Не всякая мать решится на такое. Это был ритуал по лишению не только части родовой магии, но и части души. Когда у двух магов рождается ребенок, то в нем властвуют две родовые магии. Тоже самое было и с Гермионой. В ней была магия Блэков и Мраксов. В те тяжелые для Пожирателей времена никто не должен был знать о ребенке самого Темного Волшебника, и Белла приняла отчаянное решение лишить магии Мраксов свою дочь, чтобы никто не догадался, кто она такая. Все это оказало влияние и на нее саму. Для любой магии нужен сосуд. И Белла стала им. Но она не могла держать эту силу под контролем, и это начинало медленно сводить ее сума. — Ты, — прошипел Том, — скрывала от меня мою же дочь, — его красные глаза, казалось, прожигали насквозь, испепеляя до тла. — Я всего лишь хотела спасти ее, неизвестно, что бы ждало ее, узнай все, кто она такая, — Белла вскинула голову, гордая за себя и свой поступок. — Ты вернешь ей магию до конца этой недели, — произнес Лорд спокойно, — наступает новая эра, где ей будет отведена особая роль…