Алый цветок во тьме

***POV***

Собираясь привлечь внимание на своё появление я замерла в дверях кухни. Рейджи держал спину прямо даже, когда никого не было рядом. В век свободных нравов, такой мужчина казался мне зрелищем. Отец — король, вспомнила я, в Рейджи заметна вся программа воспитания принцев. Хотя то, что он готовит и возится со мной немного странно, и немного забеспокоило меня. Уверенна он уже почувствовал моё присутствие. — Рейджи-сан. — Шана, как раз почти готово, садись, пожалуйста. Интересно, мне бы понравилось больше, если бы он раздавал приказы без ненужный вежливости? Вряд ли, это будто бы размывает моё положение, но только в моих мыслях. Рейджи моё подневольность понимает отлично. Прошёлся взглядом, ожидаемо. Одежда, осанка, лицо, взгляд — может быть даже было ещё что-то, что надо контролировать. Вчера я вообще себя не сдерживала. Теперь уже в трезвом сознании есть и дышать при Рейджи будет затруднительнее. Я села за стол, опустив глаза на уже привычные узоры дерева. Интересно, ему доставляет что я всегда опускаю глаза? Рейджи вдруг с весёлой снисходительностью хмыкнул. — Расслабься немного, иначе не сможешь насладиться завтраком. — Я постараюсь расслабиться. Уже ответив, я заметила двусмысленность своих слов, либо была уже не в силах остановить бурность фантазий по отношению к Рейджи. «Расслабиться». Проскочил еле заметный укол. Потому что я понимаю, что расслаблюсь только, когда забуду об их мире, или когда их мир грохнется мне поверженный в ноги. — Овсянка, голубика. — Голубика, сейчас, осенью? — Позже будет яйцо всмятку, зелень. — Хорошо, — вдруг накатил внутренний ступор, сквозь, который я смогла сказать: — Спасибо. Его тон спокойный, прохладный и просто концентрация власти. Я сосредоточилась на окружающей обстановке. Резной ложечке, которую возьму правильно. Принялась есть — сегодня главное восстановиться. Что там будет дальше какая разница, будто я смогу принять к решениям и приказам Рейджи действенные меры. Ягодки как на подбор ни одной мятой, какие вкусные. Я думала теперь только до следующего июля. Что я хотела сегодня сделать? Спросить о Шу. Я подняла глаза на Рейджи. — Вкусно? — спросил он. — Да, очень. — Хорошо. Мне больше по душе, когда он хочет мне шею искусать, а я могу подкусить его губу и спину поцарапать, чем эти светские тихие посиделки. Невесомо приподнялись уголки губ. Интересно, он бы удивился, скажи я это. Мне в любом случае нужно хорошо поесть. А только потом говорить о его брате, которого он не особо любит. Иначе, я могу остаться без еды. Рейджи налил воды, поставил рядом. Вдруг его ладонь коснулась моей спины, чуть ниже затылка, надавил. Я сразу перестала жевать. — Осанка. Я молча стала выпрямляться ещё сильнее. — Плечи чуть назад. Дыхание. Да, дышать я тоже перестала. Осанки у меня не было раньше, я лишь иногда о ней вспоминала, теперь всегда. Эрин была убедительна. Не удивлюсь если и подшаманила как-нибудь, чтобы я держала спину — видимо недостаточно. Косметика и одежда тоже меня не интересовали. Только пудра на лицо и необходимые ухаживания. Я убеждалась в том, как далёк образ женщины, которую хочет видеть Рейджи, от меня. Женщина, которая думает о своём виде круглыми сутками, следит за едой, сном, спортом, этикетом. Ничего плохого, просто это моя полная противоположность. И при всём этом такая женщина должна быть полностью его. Хм, ну будучи принцем думаю у него таких женщин было в достатке. Его руки покоились на моих плечах, слегка нажимая. Я продолжила есть. Глотнула воды. — Шана, дуть на еду нельзя. Как и на чай. — Но… — Нельзя, — засвистел чайник, Рейджи шагнул от меня, и готовя две чашки, объяснял: — Правильно подождать пока станет комфортно и есть. Я вздохнула и положила ложку. Мне всегда всё горячее. Вот тебе и расслабишься. Смысл моего вздоха Рейджи сразу понял: — Ладно уж, ешь, сегодня без тонкостей, всё равно мои замечания сейчас не будут плодотворны. Ты уставшая, — убирал он оставленный от завтрака лёгкий беспорядок на кухонной стойке. — Вчера я заметил все недочёты, — выдержал паузу. — Я буду обучать тебя этикету. — Зачем? — вырвалось. Стремительный взгляд впился мне в лицо и стал сразу мягким. Его улыбка дала мне понять, что он прочёл мою эмоцию: «ой, я забыла, что нельзя задавать вопросы». Мягкость взгляда Рейджи была одна — демоническая. Когда я угождала ему. Может были веселье и умиление, даже забота, но всегда это были глаза демона. Властолюбивый довольный блеск в глубине глаз, у каждого из их мира, разного цвета глаза, но суть одна. Вдруг я вспомнила глаза Генри, но не успела… Рейджи пододвинул мне чашку чая с лимоном: — Скоро мы отправимся в Мир Демонов на праздник. Ты тоже. Чтобы не опозориться прилежно учись. Нужно подгадать день… — задумался он. — Это обязательно? Моё присутствие. Немного нарываюсь, ну ничего. — Скрашивать скучные светские вечера, Шана, твоя обязанность и ценность, — пронизывая мне нервы взглянул он. Я тут и еда, и любовница, и фломастер. С пониманием я прикрыла глаза, улыбнувшись. Ну раз уж так. — Я не умею танцевать, не понимаю ритм и музыку. Донеслась добрая усмешка. — Что ж. У нас больше месяца, посмотрим так ли всё плохо. Ближайшую неделю можем об этом не думать. В любом случае, там, ты всегда мастерски сумеешь утолить мою жажду. Меня накрыло смущение. Его лицо, вдруг озиравшееся улыбкой, которую я едва видела прежде, и взгляд. Я спрятала глаза, вернув их к еде — вниз. Мурашки пробежали по плечам, пояснице. Помню его дыхание. За секунду Рейджи голосом и видом превратил меня в сплошное чувство, опасное как тропический ураган. Он… Специально так это сказал…? Сказал с таким голосом… Я глянув на него, силилась понять Рейджи ещё лучше. Может он шутит? Или я такая наивная? Мне показалось слишком многое? — Ты что-то хочешь мне сказать, Шана? Раз уж ты спросил прямо, Рейджи-сан. — Я… — схватила воздух, с некоторой задумчивой деловитостью, ощущая гонящую волну уверенности. — Мне показалось или вы сказали про утоление своей жажды м-м… В смысле… — я, прикрыв глаза, бросила попытку объяснить. Выгнув бровь, я стрельнула намекающим взглядом. — Так как сказали, вы понимаете. Он обнажил белые зубы, чуть запрокинув голову. — А, надо же, — Рейджи гортанно хохотнул. — Твои приступы откровенности могут сыграть с тобой злую шутку. Я возьму с тебя плохой пример. Да, для нас вампиров пить кровь — особое и наивысше удовольствие. Неудивительно, что я говорю о нём… Так как говорю. Я старалась дышать. Глаза сами собой расширялись от его… Он… Флиртует со мной, флиртует как умеет только демон. — Я учту, — буркнула я, смущённо сыграв бровями вверх, переводя внимание на чай. — Хорошо, — довершил он, тёплым голосом, заставляя мои плечи снова ощущать истому. Мне не была удивительна моя реакция. Демон есть демон — он может пугать, быть жестоким, подчинять и приманивать к себе человека, как хитроумная ловушка в лесу. Отчасти мне не хотелось портить хорошее расположение духа Рейджи. Потому будучи довольным он даже кусаться будет не больно. А вот раздражённым… Уверенна его теплота закончится как припекающее солнце в сентябре, сменяясь за минуты тихой, ледяной ночью с россыпью далёких звёзд. Прекрасной, да только я буду совсем обнажённой перед этим страшным морозом. Мне нужно спросить. — Рейджи-сан, — я замолчала, разыскивая слова. — Я знаю, что нужно поблагодарить вас за то, что уделяете мне время и хотите пить меня. Так нас обучали думать и говорить. Но я спрошу, что мне любопытно, — я вобрала воздуха в грудь. — Как теперь с Шу?.. Он больше не участвует в этом? — начертила я воздушный кружочек. Хотя скорее это был вихрь, круговерть. Вопросы, в итоге, получились слишком аккуратные. Это были неправильные слова, очень честные и слишком сближающие эмоционально. Будто ему в руки упала. Нужно было без вступления, формальнее. Зря я упоминала Шу, после того как он оказал мне честь выпить кровь. Может было лучше завтра, и вообще спросить у Шу? Нет. Всё равно бы мучалась как об этом думает Рейджи, он всяко поактивнее Шу будет со мной взаимодействовать. В его глазах, боясь разглядеть холод, я видела как нечитаемое для меня, сменяется на удовлетворение, оценивание и понимание, на миг улыбка коснулась его губ. Я согревала пальцы о чашку чая. Помолчав, Рейджи ответил: — Он будет стараться отвадить от тебя лишние проблемы, если, конечно, проснётся вовремя, — добавил он толику издёвки в конце фразы. — А про остальное ты ответила вчера, — Рейджи был серьёзен, но не пугал меня этим. Я не скрывала удивления на лице. — То есть… Для всех Шу всё ещё мой хозяин? — Да, — Рейджи видел, что мне нужно больше слов и любезно дал мне их: — Если мои братья почувствуют, что можно переигрывать жертв будет вакханалия и, раз уж Субару участвует, разрушение особняка. Правила их хоть немного сдержат. Похоже, то что Шу всё ещё мой хозяин, официально, никак не отменяет пассажа Рейджи про утоление его жажды, значит… — А они не учуют, как вы пьёте…? — Они учуяли, — улыбнулся он, сыграв бровями, на моё секундное ошарашенное лицо, продолжив уверенно: — Не будет никаких проблем. В конце концов, общая еда — это… непрестижно, но вполне обычно. Если возникнут вопросы, я проведу заметную для них черту за которую они не заступят. Почему-то я очень хорошо сегодня всё понимала. И старалась углубить свои знания. Полностью осознать его отношение ко мне, к людям, к братьям. Знать, когда придётся говорить, что и как. Он будто бы откровеннее, чем вчера. Его тон и лицо. Я медленно пила чай, с сахаром, он был не крепкий. Рейджи заботился обо мне, обморок не очень хорош для организма, причём с потерей крови. Он заботился обо мне как о собственности. — Такой разговор… С жертвой о том, кто и как будет её пить… А затем: немыслимо — отдавать другому. Просто невероятно пошло. Я забеспокоилась. — Но пить это ведь не… Рейджи остановил меня жестом. — Скоро сообразишь. Если уже не… — Его глаза сверкнули. Странная боль на миг ударила в голову. Он коротко и довольно хмыкнув, вздохнул, елейно протягивая: — Пошло, да, но гораздо важнее: нескучно.