***
Его милая, добрая Мако стоит у дверей. — Не беспокойся так сильно, кому говорят? Подруги тебя уже заждались в кафе. До ужина я как-нибудь не умру, клянусь. Сегодня мне значительно лучше. Ладошки жены в его ладонях сейчас холоднее льда, но в ее улыбке и взгляде столько теплоты! Иногда он любуется ею, спящей, и не может понять, за что ему выпало это счастье. Она его так сильно любит, так заботится о нем!.. — Ты уверен? Давай я лучше отменю встречу. А ведь они познакомились крайне буднично. Случайно. Когда он расстался в начале марта этого года с Нару Умино и получил заказ на срочный ремонт едва ли не в полночь. Оказывается, в каком-то ресторане средней руки сломалась компьютерная система, не выдержав тесного общения с вирусом, подсаженным ей кем-то непойманным. Тогда персонал общепита считал мгновения до того, как последние за вечер посетители уйдут, доев, допив и дотанцевав своё, а Макото, девушка с европейской внешностью и очень печальной отчего-то улыбкой, трудившаяся в этом же заведении поваром, вызвалась проводить Джедайта к помещению сисадмина, который уже благополучно ушел. Он старательно всё починил, остальные тем временем разошлись по домам, а она не удержала, уронила и разбила банку с какими-то деликатесами на кухне, решив было заняться маринадом на завтра, раз уж ей выпало закрывать ресторан. Как горько тогда еще не его Макото плакала над осколками, как говорила, обращаясь не то к разделочному столу, не то к плите, захлебываясь рыданиями, что устала быть сильной!.. Нет, он какое-то время не собирался искать новую подружку. Возился с компьютерами, работал над проектом, о котором теперь даже не помнит. Всё было как обычно, если подумать, но ее голос, ее фигура, ее лицо!.. А теперь они вместе уже полгода. Точнее, пять месяцев. Почти. — Глупости, родная. С моими сосудами уже всё в порядке, голова не лопнет. Иди. Джедайт очень тепло улыбается ей. Где-то на задворках его сознания что-то неприятно, склизко ворочается, снова обвиняя Мако в неискренности, помноженной на применение каких-то нанотехнологичных приспособлений, замаскированных под ее любимые серьги. Что за ерунда! Усилием воли он заставляет это невнятное шипение заткнуться. Мако еще раз беспокойно осматривает его с головы до пят, а только потом уходит на встречу с подружками, обещая непременно звонить ему.***
Там его жена и… — Мамору, ты будешь навещать ребенка? Его верная, любящая Мако сидит на коленях этого, этого!.. — Обязательно. Чиба гладит чужую жену по волосам одной лапой, а вторую по-хозяйски роняет поверх ее ладошек, сложенных ею на животе, который уже начал понемногу округляться на прошлой неделе. — Спасибо тебе. За всё. Что-то лопается в голове Джедайта. Он стискивает зубы крепче, притаившись на чьем-то дурацком балконе. Заглядывая в гостиную! Да там ведь парень, который около девяти лет назад рассекал по Токио и окрестностям в смокинге, расшвыривая цветы убойной мощности, вот кто лапает Макото! Джедайт на всю жизнь его рожу запомнил, когда сорвал маску с этого фокусника. Под водой, у аэропорта Ханэда. — Я давно говорю, тебя обманывают. А ты мне верить не хотел… Что, убедился? Всего-то и нужно было — проследить, с кем твоя ненаглядная общаться бегает раз в неделю. Ты ведь никогда ее подруг видом не видывал, может, их у нее и нет вовсе, зато любовничек имеется. Видишь? Хриплый голос «Металлии-6» ввинчивается ему в барабанные перепонки, беспрепятственно проникает в мозг. Или какая там у нее модификация по счету, он в данный момент не может вспомнить. Не до того. Его Мако говорит что-то еще. Начинает всхлипывать. А ему в голову наравне с компьютерными словами упорно лезет почему-то образ журналиста в огромных очках. По фамилии Умино. Момент! А не тот ли это тип, с чьей женой Джедайт не так уж давно внаглую проводил время наедине? Он самый. И сейчас чей-то обманутый муж до невозможности громко произносит что-то насмешливое, перекрикивая Металлию!..