Аллен и кошачьи ушки

      Интересно, какое у него выражение, когда его ласкают, или входят. Так, Юу, что-то тебя не в то русло понесло. Снова. Наверное, стоит поменьше об этом думать. Десять минут спустя. Я опять проиграл. — Ну, говори, что хочешь. — Спой песню, любую. Можно отрывок, — издевается, гаденыш мелкий. Ну ничего, я еще отомщу! — Рюмка водки на столе, — проговорил я без эмоционально. — Пх, — Стручок старался сдерживаться. Честно, вон, аж покраснел, но… — АХА-ХА-ХА, — наверное, было слышно на весь Орден. — Мояши, — прошипел я. — Прости-прости, не удержался, — вытирая слезы, наступившие от смеха, сказал он. — А откуда ты знаешь эту песню, точнее, её самую запоминающуюся часть? — Тч. На одном задании услышал.       Мы продолжили играть. Выиграл я. Хана тебе, Мояши. Теперь ты никуда не денешься. Отлынивать тоже будет бесполезно. Раз с меня была песня, то с тебя… — К-Канда? — заикаясь, спросил Шпендель. Видимо, моё дьявольское выражение лица его немного напугало. Аж заикаться начал. — А теперь, слушай моё желание. Садишься сюда, — я похлопал по своим ногам, — и терпишь, а я тебя глажу. — Ч-чего? — у него глаза стали по пять копеек. — Что слышал. Сидишь терпишь, а я тебя глажу! — Тоже, как и остальные, хочешь их потискать? — Нет. Это моя месть за песню. Иди сюда, — я похлопал по своим коленям. Сначала он смотрел недоверчиво, но потом послушно сел. Я начал его гладить. Сначала по голове, потом за ушком и одновременно почухивая его. Как вдруг: — Мррр…       Оба были в шоке, а Мояши еще так мило покраснел. Серьёзно? Мррр? Ну Комуи, ты у меня при следующей встрече с Мугеном поближе познакомишься. Хотя, он так мило мурлычет. Надо будет этим воспользоваться. — Что, Стручок, приятно? — спросил я с усмешкой в голосе и улыбкой на лице. — Не… Нет, — а лицо красное до ушей. — Ладно, давай дальше играть, — он попытался встать, но я схватил его за кисть руки и усадил туда, где он до этого сидел. — Э, нет. Так не пойдёт. В моём желании я не уточнял, сколько времени это будет длиться. А теперь, сиди и не дергайся, — все это, можно сказать, я сказал мурлыкающим голосом ему в кошачье ушко. И из-за этого его ушко смешно задергалось. — Я тебе это еще припомню, — сказал Мояши, повернувшись ко мне лицом. Лицо злое, а сам красный. Мило. — Ага, как скажешь.       Сказал я это безразличным тоном. Первой рукой я продолжил гладить ушки, а второй рукой я начал гладить еще и хвост. Он закусил губу, чтобы не мурлыкать. Я продолжал его гладить, потом мне вдруг вспомнилось, что у Неко основание хвоста вроде эрогенной зоны. Не помню, где я это слышал, но мне жутко захотелось проверить. Не долго думая я решил это проверить. Не прошло много времени, как до моих ушей донёсся приглушенный стон: — Нг… — он пуще прежнего покраснел, а казалось некуда больше, — Ладно, хватит, БаКа… — он не успел договорить, я продолжил поглаживание основание его хвоста,но теперь чуть сжимая. — Нг… Хва…тит. — Почему? — Потому, — пытался серьезно сказать Мояши. Но его лицо его выдавало, и голос, как бы он ни пытался сделать его нормальным, подрагивал. — Не хочу, — сказал я это прям в его Неко-ушко и укусил за него. Руку, которой я гладил его ушки, я переложил на его пах. — Нг… Ты что творишь? — развернувшись ко мне, чуть ли не крича, спросил Мояши. Лицо с ушами предательски были красными. Так мило. — Творю то, что хочу.       Прошептал я ему прямо в губы и поцеловал. Он пытался отстраниться, упирался руками мне в грудь. Я сжал руку, которая лежала у него на паху, а второй ласково погладил начало хвоста. Он простонал и перестал сопротивляться. Я воспользовался этим и углубил поцелуй. Повалив его на пол, подмял под себя. Пока мы целовались, я начал снимать с него верхнюю одежду. Не выдержав большого количества пуговиц на рубашки, я просто разорвал её. Отстранился от губ, чтобы сказать то, что давно хотел. — Я тебя люблю, — сказал я ему просто в губы.       Он покраснел пуще прежнего. Как бы это ни было банально, но я просто начал его рассматривать. Припухшие губы от поцелуя, укус на шее, глаза затуманены дымкой похоти, ко всему этому, Неко-ушки и маленькие клыки (П.А.: Укус Аллен получил, когда его подминали под себя). Хочу его здесь и сейчас. — Что? — он удивлённо на меня посмотрел. При этом, желание в глазах никуда не делось. — Что слышал. Знаешь, — начал я, — ты ведь мне давно нравишься, Аллен, — удивление в его глазах никуда не делось, а наоборот, усилилось. — Ты… серьезно? — А ты как думаешь? — серьёзным тоном спросил я. Интересно, а… — А как насчет тебя? — Нет, — сказать, что мне было больно, равно тому же, что ничего не сказать. — Понятно, — я убрал руки от его головы, которые поставил, когда мы целовались. — Вечно ходишь угрюмый, отталкиваешь всех от себя. Лишь с тобой моя маска не работает. Заставляешь чувствовать раздражение, веселье, когда гоняешься за мной, правда, частенько хреново либо я заканчиваю, либо Чёрный Орден. Заставляешь переживать, когда задерживаешься на миссии или ранен. Пусть раны и быстро заживают, я все равно о тебе беспокоюсь. Поэтому ты бесишь, — сказав это, он отвернулся весь красный.       Я был очень удивлен такому ответу, и это прозвучало как… Так, надо кое-что проверить. Наклонившись к его лицу, я только больше начал убеждаться в его словах, так как он снова покраснел. Хотя, казалось бы, куда уже краснеть-то. И так словно помидорка. Так, ладно, начнём «испытание». — Хочешь, чтоб я исчез? — Нет. — Ушел? — Нет. — Чтоб остался? — Да, — он опять покраснел. Я улыбнулся теплой улыбкой. — И после этого ответа до сих пор говоришь, что не любишь, и я тебя раздражаю? Получается наоборот. Ты меня любишь! — Заткнись. — Ты знал это? — Предполагал, но решил не думать об этом. — Можно я продолжу? — спросил это ему на ушко и укусил за него. — Нг… А ты как думаешь? — видимо, его очередь задавать вопросы. — Думаю, да. — Вот ты и ответил. Подожди, у меня есть вопрос, — я перестал целовать его шею и поглаживать бока. — Ну задавай. — А как же Алма? — Что? — я был очень удивлен. — Причем здесь Алма? — Как причем? Ты же любил её и в прошлой жизни, и в этой. Неужели ты смог её забыть? — Нет, не смог. Однако, это не значит, что я не могу полюбить кого-то еще. Хотя, если честно, я в этом сомневался, а точнее, не верил в это, пока не встретил тебя. — Но… — он не успел договорить, я его перебил. — Значит так, слушай сюда. Я её не забыл, но я люблю тебя, и влюбился с первой встречи, хотя я не сразу понял это. Сначала просто бесило, когда Кроль лез к тебе обниматься, а позже я понял, что влюбился по уши и бесповоротно. — Придурок.       Ну куда ещё-то краснеть? Хотя, это же Стручок. Для него нет преград. Я улыбнулся уголком губ. Он притянул меня для поцелуя. Честно, я удивлен его поступком. Сразу ответив на поцелуй, я начал ласкать его соски. Он простонал в поцелуй и начал меня раздевать. Довольно быстро он справился с верхом. И, по закону жанра, нас обломали. — Юууу, ты тут?       Я убью этого Кроля, обещаю. Быстро встав с Мояши, взял Муген и отправился к двери, по которой Кроль барабанил. Открыв, приставил лезвие к его горлу. А ему всё нипочем. Он вообще чего-нибудь боится? Умереть, например? — Чего тебе, тупой Кроль? — прорычал я. — И не зови меня по имени. — У тебя гости? — Тч. С чего взял? — Ну…       Кроль посмотрел на меня. Ну, а что я? Подумаешь, без кофты, хвост немного спал и на плечах пара царапин. Видимо, получил когда с Мояши «играл». Ему-то вообще какая разница? Может я вообще… переодеться захотел, а царапины…, а не важно, откуда они. Главное, чтобы он поскорее отсюда смылся. Или от него останется… хотя не суть. — Тч. Что надо? — он попытался зайти в мою комнату, но я преградил ему путь. — Даже не впустишь? — сделал обиженное лицо. — Нет. Выкладывай, что надо. — Ты Аллена не видел? — С чего я должен его видеть? — ответил вопросом на вопрос. — Его нигде нет: ни в комнате, ни в столовой. И это очень странно. — У Мояши комната была открыта? — А, нет. У меня есть дубликат. — Он тебе его дал? — Нууу… да. — Ложь, — вмешался в разговор Мояши. — А-Аллен? А что ты здесь делаешь, в таком виде?       А что необычного? Разорванная кофта, укус на шее, еле заметный румянец. И правда, что он может делать здесь в таком виде? Тупой Кроль. Хотя это хорошо. Весь Чёрный Орден про это знать не будет. Так, на чём я там остановился? Ах, да. На том, как бы его быстрее спровадить, но он что-то там про ключи от комнаты Стручка сказал. — Сначала ты. Откуда у тебя ключи? — Ну…понимаешь… — Лави, не беси, — зло зыркнул на него Мояши. Оказывается, и он может делать такой взгляд. — Выкладывай.       Кроль аж вздрогнул от такого взгляда и голоса, которым была сказана эта фраза. Н-да, с кем поведёшься, от того и наберёшься. Мои такие взгляды на него не пропали даром. Оказывается, ещё и пригодились. И на ком? На этом кролике, страдающем идиотизмом. Так, слушаем дальше. Хотя выпинать бы его, и всё. — Сделал дубликат. — Когда? — Когда заходил к тебе. Ты спал. Я увидел ключ на тумбочке и решил сделать дубликат.       Это когда это он к нему заходил? И вообще, зачем? И чего он этим в итоге хотел добиться? — Зачем? — о, а Стручок мои мысли читает, да ещё и эмоции. — Просто, — не понял? Что значит «просто»? — Лави… — прошипел Мояши. — Ну просто так, честно. Представь, ты спишь, закрыл дверь, я её открыл, прокрался в комнату и облил тебя водой. — Когда? — Что? — Хотел меня облить? — Сегодня, — увидев взгляд Мояши, он вздрогнул и продолжил. — Ой, а что ты здесь делаешь? — Мы того… дрались. — Ну, что вы здесь того, я заметил, а вот, что дрались, не верю.       Можно его прибить, чтобы людям не мешал? Достал уже, тупой Кролик. И вопросы такие же. Какой хозяин такая и вещь. В данном случае, это его умственные способности. — Тч. И во что же ты поверишь? — В правду. — Лави. — Что? — Гони ключи. — Какие? — ну точно. Включи мозг, Кролик. — От моей комнаты. — Блин, на. — Всё. Мне это надоело, — я толкнул Мояши в комнату и закрыл перед Кролем дверь. — Ты что творишь? — Собираюсь продолжить то, на чем нас перервали. End POV Канды.       Канда положил Аллена на кровать и втянул его в нежный, но не менее страстный, поцелуй. Начал, точнее, продолжил раздевать. Вскоре поцелуй перестал быть нежным и стал грубым, доставляя больше удовольствия. Канда оторвался от столь желанных губ и начал целовать шею, оставляя на ней багровые следы засосов. Одной рукой он начал мять сосок, в награду получив тихий стон. Второй рукой он начал гладить член Аллена, за что услышал уже громкий стон. Губами он спустился к груди и начал лизать, посасывать и кусать его. У Аллена уже давно сбилось дыхание, и он, открыв рот, пытался, как можно больше, вдохнуть воздуха. Вскоре Канда перестал мучать сосок губами и начал поцелуями спускаться ниже. Он взял в рот головку члена, получив в награду стон, который парень пытался приглушить, но у него это не совсем хорошо получалось. Он начал медленно сосать член Уолкера, не забывая работать языком. Вскоре темп начал расти. Через несколько минут «пыток» Аллен кончил с протяжным стоном. Канда перевернул его в колено-локтевую позу и, выпустив со рта сперму Аллена на его задницу, протолкнул первый палец. — Использовать сперму, как смазку ум… — ему не дал закончить второй палец Канды, который тот вставил. Аллен почувствовал дискомфорт и немного боли. — Ты много говоришь. Надо заткнуть тебе рот, — и поцеловал его. Он начал разводить пальцы на манер ножниц. Через некоторое время он вставил третий палец. Аллен уже сильнее почувствовал боль. Канда пытался его отвлечь от боли ласками. Что, собственно, у него получилось. Еще немного растянув, решил что этого достаточно, как вдруг: — Ах, — Аллен громко застонал и выгнулся дугой, что Канде очень понравилось.       Он вытащил пальцы и медленно вошел наполовину. Из уст Уолкера вырвался болезненный стон, а из глаз потекли слезы. Канда медленно вошел на всю длину. Слезы потекли сильнее. Юу попытался отвлечь его ласками, но не двигался, а ждал, пока тот привыкнет. Вскоре Аллен расслабился. Канда начал медленно двигаться. Кроме боли подросток ничего не мог почувствовать, но потом начал привыкать. Мечник постоянно менял угол, пытаясь попасть по простате. Долго он её не искал. Когда он по ней попал, Аллен громко застонал и выгнулся дугой. Он начал наращивать темп и, постоянно задевая простату, в награду получать стоны удовольствия. Вскоре темп стал очень высок. Первым не выдержал Аллен, кончив себе на живот. Следом кончил и Канда, не выдержав такой узости. Кончил он в беловолосого. Он обессиленно грохнулся на Аллена. Оба пытались отдышаться. Он все-таки решил встать с парня и лег рядом. Поскольку они очень устали, уже через несколько минут они заснули в обнимку.

***

— Канда, ты сволочь. — И почему это? — Я не могу пошевелиться, и тело ужасно болит. — А до этого ты та-а-а-ак стонал, — прошептал ему на ушко Канда. — А-а-а, заткнись, — закрыл себе уши руками, весь красный, Аллен. — Кстати… — Что? — У тебя уши пропали, — от этой новости Аллен забыл о том, что несколько секунд назад не мог пошевелиться, и рванул в ванную к зеркалу. — Слава Богу, — с облегчением выдохнул Уолкер. — Знаешь… — Что? — Аллен вышел из ванной. — А ведь если бы не Комуи с его изобретением, мы бы до сих пор с тобой собачились, — Канда притянул к себе Аллена и обнял его. — И правда. — Будем благодарить? — Не, убьем, — ухмыльнулся Аллен, а за ним и Канда.       Так в Чёрном Ордене появилась новая парочка.