1.
— Королевский кортеж может прибыть с минуты на минуту. — Эддард выглянул в высокое узкое окно своей горницы в главной башне Винтерфелла. — Утром прилетел ворон от Сервинов. — Оттуда полдня пути, даже если бы Роберт отправился налегке. А так как он наверняка путешествует вместе с половиной двора, то раньше вечера не жди. — Бенджен глотнул подогретого вина и поставил чашу на стол. — В любом случае, я рад, что опередил их. Сможем хотя бы спокойно поговорить. — Да, — Нед отошел от окна и сел напротив. — Я тоже рад. Столько не виделись. Он внимательно рассматривал младшего брата. Бенджен ушел на Стену уже почти тринадцать лет назад, теперь это был худой подтянутый мужчина с резкими чертами сурового лица. Он был весь в черном, как и подобало дозорному, но успел сменить пропыленный дорожный костюм на бархатный камзол. Получив письмо, в котором сообщалось о том, что король Роберт Баратеон едет в Винтерфелл, Нед сразу же отправил ворона в Черный Замок, надеясь, что по такому случаю лорд-командующий даст брату разрешение на отлучку. И Бен прибыл как раз этим утром. — Кейтилин выглядит цветущей. И дети у вас замечательные, — его серо-голубые глаза лучились теплом. — Робб уже совсем взрослый мужчина, Санса — просто красавица, и младшие тоже очаровательны. Ты — счастливый человек, Эддард. Нед не стал этого отрицать. — Для нас, Старков, семья — самое важное. Зима близко, и мы должны защищать и беречь друг друга. Он замолчал с ощущением горечи во рту. Отец, Брандон, Лианна, маленький Джон… Слишком многих он потерял и не смог защитить. Детский смех во дворе замка утишал эту боль, но не был способен полностью ее исцелить. — Как дела на Стене? — спросил он брата, чтобы сменить тему. — Не очень, — сказал Бен. Лицо его стало серьезным, и Неду он вдруг показался усталым и постаревшим. — Об этом я и хотел с тобой поговорить. Нам катастрофически не хватает людей. И в лучшие времена Дозор не мог заселить все свои замки одновременно, а сейчас нас меньше тысячи, и даже это малое число продолжает уменьшаться. — Дезертиры, — понял его Нед. — Здесь в этом году их было четверо. Будучи лордом Винтерфелла и Хранителем Севера, он знал об этом не понаслышке. Именно ему приходилось вершить королевское правосудие на своих землях, а наказанием за дезертирство из рядов Ночного Дозора была только смерть. Когда кто-нибудь из черных братьев бежал, бросив службу, из Черного замка по всему Северу рассылали воронов, оповещая об этом. Дезертиров неминуемо ловили, судили и казнили. И Старки, в отличие от южных лордов, никогда не имели палачей, а сами наносили последний удар. — И это только те, кто побежал на юг, — уточнил Бенджен. — Многие бегут к одичалым за Стену, и там нам их зачастую уже не достать. Что поделать, если последнее крупное пополнение наших рядов было после коронации Роберта, когда на Стену отправили многих рыцарей, оставшихся верными Таргариенам. С тех пор нам присылают в основном обычных преступников: убийц, насильников и браконьеров. Не всех из них удается научить с честью нести свою службу. Потом, Дозор теряет людей не только из-за дезертирства. Два отряда разведчиков, которые были отправлены за Стену, бесследно исчезли. — Погибли в стычках с одичалыми? — предположил Нед. — Скорее всего, — Бенджен нахмурился. Неду вдруг показалось, что он о чем-то не договаривает. — Хотя и тел мы тоже не нашли. Одичалые стали сильнее и наглее, когда у них появился новый Король-за-Стеной. Последнее время они ведут себя необычно, чем дальше, тем больше. Много деревень опустело, куда и зачем они откочевали, мы пока не знаем. — Считаешь, они попытаются прорваться за Стену? — Это пробовали делать все их так называемые короли. Так что это только вопрос времени. И оно работает против нас. Если мы дадим одичалым возможность сплотиться, сами еще больше ослабеем. — Значит, выход только один, — Нед задумчиво посмотрел на стену, где в ножнах висел Лед, фамильный меч Старков. — Мне придется собрать знамена и отправиться к Стене, чтобы покончить с этой угрозой. — Благодарю тебя, брат, — Бенджен наклонил голову, в голосе его читалось облегчение. — И прошу тебя еще замолвить за нас слово Роберту — раз вы, наконец, помирились. Нед горько улыбнулся. — Помирились. Лорд Винтерфелла и Хранитель Севера не должен быть врагом королю, от этого страдает все королевство. — Смотря какой король, — Бенджен пристально посмотрел на брата. — Если такой, как Эйрис, то королевству без него стало только лучше. Нед сжал челюсти. Слишком часто он сам себе задавал этот вопрос. И уверенности, к сожалению, не испытывал. — Роберт не Эйрис, — все же сказал он. — Он мужественный воин и прямой человек. Наша ссора закончилась еще во время восстания Бейлона Грейджоя. — Да, Тайвин Ланнистер сел в лужу, потеряв весь свой флот, — вспомнил Бенджен события уже почти десятилетней давности, — а разгребать все пришлось тебе. Ты повел себя тогда как верный вассал короля, но простил ли ты его? Ведь он пытался убить твоего племянника. Нашего племянника. В горнице повисло тяжкое молчание. Наконец, Нед заговорил: — Это был не его приказ. Он был тогда в отчаянии и не владел собой. Кто-то из придворных лизоблюдов, видимо, решил, что заслужит этим преступлением королевскую милость, но быстро понял, что ошибся. — И так и остался неузнанным, — кивнул Бенджен. — Ни Роберт, ни Аррен не особенно старались найти заказчика. — Джон Аррен умер, — жестко сказал Нед. Он узнал об этом два месяца назад из письма Роберта, и эта весть явилась для него сильнейшим ударом, боль от которого чувствовалась до сих пор. — Вот как. Мне очень жаль. — Бенджен помолчал, потом прищурился: — Приезд Роберта с этим и связан? — Скорее всего. — Нед сам все это время гадал, зачем мог понадобиться Роберту. — Джон нам обоим был как второй отец. Роберт сейчас нуждается в поддержке. А Лианну и ее мальчика, — он запнулся и скривился: слова резали глотку, словно битым стеклом, — все равно не вернуть. Он разом вспомнил отчаяние, которое ощутил, когда понял, что сестра и племянник пропали бесследно. Впрочем, оно никогда его надолго не покидало. — Я искал их по всему Северу, мои люди обшарили каждую милю Королевского тракта, каждую лодку, спускающуюся по Белому Ножу, каждый корабль в Белой Гавани. Не сомневаюсь, что и шпионы Вариса их искали, и если бы нашли, я бы об этом узнал. Прошло уже почти тринадцать лет, Бенджен. Надо смотреть правде в глаза — они давно погибли. Он скорбно умолк. «Обещай мне, что моему сыну не причинят вреда», — просила его сестра, и он не смог сдержать слово. Не смог защитить ни от ревности Роберта, ни от убийц. Она сама это сделала с мечом в руке, а потом решила уйти. Иногда Нед тешил себя мыслью, что ей с сыном все же удалось добраться до Эссоса, и она живет там, тщательно скрываясь ото всех. Но тут же запрещал себе заниматься самообманом. В Эссосе влачили жалкое существование младшие дети Эйриса — его второй сын Визерис и маленькая Дейнерис. Ни для кого в Вестеросе это не было секретом, как и то, что каждый их шаг становился известным «пташкам» Вариса. Появись Лианна с ребенком Рейгара в каком-то из Вольных городов, она не смогла бы долго оставаться незамеченной. Иногда он видел сестру во сне. Лежащую на родильном ложе или, чаще, такой, какой запомнил ее перед побегом — с коротким окровавленным мечом в одной руке и сыном в другой. Иногда вместо младенца у нее на руках Нед видел взрослого мужчину, с лицом Старков, но с пламенем, вырывающемся изо рта и ноздрей. Иногда вместо него был лютоволк, но не серый, как на их родовом гербе, а почему-то белый как снег. После таких снов он все утро проводил в богороще, пытаясь понять, не боги ли этим хотят что-то ему сообщить. Нед очнулся от своих мыслей и обнаружил, что брат смотрит на него долгим, странным взглядом. — Есть шанс, что Лианна жива, — тихо произнес он.2.
— Твое здоровье, лорд Эддард Старк! — прогремел Роберт, поднимая кубок, далеко не первый по счету. Под сводами большого чертога Винтерфелла уже были провозглашены тосты за короля, королеву и наследника, за процветание страны и долгое лето. Слуги вносили блюда одно за другим: жареную оленину и кабана, зайцев и фазанов в хрустящей золотистой корочке, котелки с похлебкой, пироги с птицей, говядиной и беконом, головки сыра, печеные яблоки и мелкие северные груши, томленые в вине с пряностями. Король, сидящий на главном месте под балдахином, с неугасающим аппетитом отдавал должное каждому из них, громко говорил, жестикулировал и смеялся так, что перекрывал разудалую песню, которую пел, подыгрывая себе на лютне, приехавший с королевским обозом менестрель. Нед же не мог заставить себя ни есть, ни пить. Король прибыл в Винтерфелл под вечер. Эддард, Кейтилин и все их дети и челядь встречали гостей на Главном дворе — огромный, размером с городскую площадь, он стал казаться маленьким и тесным, когда его заполнили рыцари из свиты, наемники и солдаты. Царственную чету проводили в подготовленные для них покои, чтобы они отдохнули и освежились перед приветственным пиром. Разговор с Бендженом пришлось прервать, впрочем, брат рассказал ему достаточно, чтобы в Неде вновь вспыхнула надежда. И теперь он усилием воли сдерживался, чтобы не погрузиться в размышления, сидя между королем и королевой. «Я виноват, — сказал Бен, — что не отправился на поиски сразу. Этот Манс держался слишком нагло, потом, до меня он разговаривал с сиром Деннисом Маллистером, и я не знал, что в точности он сообщил ему, или кому-нибудь еще. Лианну и ее связь с Рейгаром до сих пор помнят многие, неизвестно, в какую сторону полетели бы вороны. Я решил действовать тайно, собрать информацию самому и через тех разведчиков, в ком я был уверен, как в себе. Но когда они вышли на след женщины, подходящей под описание, которое я им дал, ее дом оказался пустым. Вся их деревня обезлюдела». «Манс? — Нед напряг память. — Не так ли зовут нового вожака одичалых?» «Да, — брат скривился, — когда поиски провалились, я все же вознамерился съездить в Сумеречную башню, чтобы расспросить его подробнее, и тут в Черный замок пришло сообщение о его дезертирстве. Теперь он зовется Мансом Налетчиком. Подходящее имя для бандита. Я больше всего опасаюсь, что если он на самом деле знает что-то о сестре, то может использовать это в борьбе против нас». «Ты думаешь, он может захватить ее в заложницы?» «И шантажировать нас, — кивнул Бен. — Не исключено». — Старк! — Возглас Роберта заставил Неда вздрогнуть: кажется, он все-таки на мгновение отрешился от окружающей реальности. — Твоя часть моих Семи Королевств больше всех шести остальных, Винтерфелл по размеру не уступает Красному замку, от дичи из твоих лесов ломится стол, а доброе вино и эль из твоих погребов всем нам веселят кровь, но ты сидишь с такой ледяной физиономией, будто вокруг тебя не пир горой, а снежные сугробы. — Двор замка почистили к твоему приезду, светлейший, — проговорил Нед, оправдываясь, — сугробы там действительно были. — Снег — летом, — фыркнул Роберт, — ну и дела. Тебе следует съездить на юг, посмотреть, каким бывает лето. Хотя прямо сейчас освежиться будет весьма кстати — от вина я что-то разгорячился. Пойдем, подышим вашим холодным северным воздухом. Два рыцаря в белоснежных плащах Королевской гвардии вскочили, увидев, что король поднялся с места, и он махнул им рукой: — Сидите, сиры, сидите. С лордом Старком я в полной безопасности. Выпейте за наше здоровье, вина еще много. После шума Большого чертога — здравниц, выкриков, застольных песен, лая собак, подбирающих объедки, и бренчания менестреля, тишина во дворе оглушала. Изредка его пересекали слуги, тащившие из кухни новые перемены блюд или катившие бочонки с вином, да часовой мерил шагами внутреннюю стену. Пока король разглядывал замок, кажущийся снаружи темным и брошенным даже несмотря на светящиеся окна, Нед изучал его самого. Друг его юности был когда-то высоким, подтянутым и мускулистым, от всего этого неизменным остался только рост. Нынешний Роберт превратился в огромного толстяка, обросшего черной бородой и пропахшего вином, потом и духами. Но внимательный взгляд Неда отметил какое-то тоскливое выражение, прятавшееся в глубине его глаз, и темные круги под ними, придававшие одутловатому лицу утомленный вид. — Ах, Нед, — король обнял его за плечи, — я так рад снова тебя видеть. Проклятие, я рад, что мы снова друзья. — Как и я, светлейший, — несмотря на одолевавшие его мрачные мысли, Нед был вполне искренен. Годы размолвки дались ему нелегко. — Я любил твою сестру, — сказал король, помолчав, голос его был полон горечи. — Клянусь тебе, Нед, я никогда не допустил бы, чтобы ей причинили вред. И никогда не женился бы на Серсее. Это все Аррен с его «государство нуждается в наследнике» и «королева должна быть вне подозрений». Хотя думал он при этом наверняка о золоте Кастерли Рок. Эти слова так напомнили Неду прежнего Роберта, что ему стало стыдно за свои сомнения. И было приятно, что после стольких лет король не забыл Лианну. Нед почувствовал огромное желание поделиться с другом новостью, рассказанной Беном. Но вдруг будто снова услышал слова сестры: «Я не люблю Роберта и не хочу за него замуж», — и смолчал. —Джон Аррен всегда думал о благе государства, — вместо этого произнес он. — А Серсея теперь твоя жена и королева, светлейший. Нам не подобает обсуждать ее, тем более, стоя посреди двора. — Тогда пойдем туда, где мы сможем поговорить по душам, — буркнул Роберт. — Не о Серсее, чтоб ее Иные побрали. У меня есть к тебе насущное дело. — Мы можем поговорить в моих покоях, — предложил Нед. Роберт смерил взглядом Великий Замок. Хозяйские покои располагались на самом верху. — Нет, мое брюхо слишком полно, чтобы скакать по лестницам. Пойдем, — он оглядел двор и указал на маленькую септу, — туда.3.
По семи стенам были развешаны деревянные маски, изображавшие семь ликов божества, которым поклонялись андалы. Перед каждым горело по свече, в их тусклом свете установленный в центре семигранный кристалл едва мерцал. — Скромно у тебя тут, — хмыкнул король. — Такому замку, как Винтерфелл, пристала септа побольше. — Старки не молятся Семерым, — напомнил ему Нед. — Наши боги — боги всех тех, в чьих жилах течет кровь Первых людей — смотрят глазами чардрев, а их лики были вырезаны Детьми Леса еще в Рассветную эпоху. Ты мог видеть нашу богорощу, светлейший, из окон своих покоев — почти три акра леса, который рос здесь свыше десяти тысяч лет. А это — личная септа моей жены. Она — урожденная Талли, ее семья приняла веру в Семерых еще во времена андальского завоевания. — Знаю, — кивнул Роберт, — и помню твою свадьбу. Двойную свадьбу, ведь Джон тогда тоже женился. И она могла бы быть тройной — если бы не Рейгар, — прибавил он с горечью. — Ты убил его, — напомнил Нед. — Только однажды. Он целый год насиловал твою сестру, а боги дали ему быструю смерть. Будь они справедливы, я бы убивал его тысячу раз! И он все равно нашел способ остаться с Лианной, породив ей ублюдка. У Неда будто все заледенело внутри. — Ты говоришь о моем племяннике, — сказал он, еле шевеля губами. Он вспомнил, как к Железному трону бросили трупы двух старших детей Рейгара — девочку с десятками ножевых ударов на теле и младенца с размозженной головой, и как отвернулся тогда король. Отвернулся — и ничего не сказал. — Да ладно тебе, Нед, — хохотнул король. — Только ты, чудак, способен считать себя связанным родством с плодом изнасилования. Такое ведь для знатного рода — позор, который прячут подальше. Я вот даже не знаю, сколько у меня бастардов, хотя с их матерями все было по взаимному согласию. — Ты бы приказал его убить? «А как же маленький Джон? Наш племянник, он тоже жив?» — спросил он Бена. «Не знаю, — покачал головой брат. — Этого мне выяснить не удалось. Да и на то, чтобы младенец выжил за Стеной, мало надежды». «Но она все-таки есть». Неду вдруг пришло в голову, что за Стеной шансов выжить для сына Рейгара, возможно, было все же больше, чем в Семи Королевствах. Пугающая мысль для главы Дома и Хранителя Севера. Король посмотрел в лицо Неду и, видимо, сообразил, что сболтнул лишнего. — Нет, конечно. Пусть бы жил, ублюдок несчастный, раз ты к нему успел привязаться. Довольно об этом, я вовсе не о нем хотел с тобой поговорить! Король отвернулся, уставившись в стену, с которой на него смотрела маска Неведомого — черный овал бесполого лица с прорезями-звездами вместо глаз. Лик воплощенной смерти производил жуткое впечатление даже на храбрых воинов. Роберт лишь нахмурился и вновь повернулся к Неду. — Мне нужен твой совет. — Я к твоим услугам, светлейший. — Что еще можно было ответить королю? — Джон Аррен был моим десницей все эти годы. Он говорил от моего имени, вершил правосудие, возглавлял вместо меня этот скучный Малый совет. Его смерть — тяжкий удар и для меня, и для всего королевства. Я воин, а не политик, мне бы битву, и молот в руки, вот я бы разгулялся! А все эти законы, нехватка денег, вечные просители доводят меня до безумия. Мне нужен верный человек рядом, такой же, каким был Аррен. Роберт замолк и выжидательно уставился на него. — Светлейший, мы ведь здесь на Севере далеки от столичной политики, — осторожно начал Нед, не совсем понимая, что от него хочет король. — Почему бы тебе не обратиться к твоему Малому совету? Любой из лордов, заседающих там, может быть достоин этой чести. — Половина из них говорит мне то, что, по их мнению, я хочу слышать, а другие вообще несут полную чушь. Никому из них у меня нет веры. — Даже твоим братьям? — удивился Нед. Насколько он знал, средний из братьев Баратеонов был в совете Мастером над кораблями, а младший, Ренли — над законами. — Я помню Станниса, он прекрасный воин и командир. Он смог выдержать годовую осаду Штормового предела. — Станнис, — скривился Роберт. — Он, конечно, предан мне, но упрям и непробиваем, как стены нашего родового замка. Если что-то вбил себе в голову, его не переубедить. Он настроил против себя всех лордов, да и на меня дуется за то, что Штормовые земли я отдал Ренли. — А что же Ренли? — Он еще слишком молод для ответственности размером с целое королевство. И слишком похож на меня, — хохотнул король. — Только вместо того, чтобы ходить по бабам, как я в его возрасте — да я и сейчас не прочь! — он не вылезает от портных, заказывая себе новые наряды. Нет, он не годится. Роберт помолчал, видимо, ожидая от Неда новых предложений, но тому нечего было сказать. Большую часть южных лордов он не видел со времен мятежа Бейлона Грейджоя и никак не мог знать, был ли среди них кто-то, способный сравниться достоинствами с покойным лордом Орлиного Гнезда. Впрочем, как он мог судить, основываясь на своих воспоминаниях и сведениях, доставляемых почтовыми воронами в Винтерфелл из всех углов королевства, таких людей в окружении короля больше не было. Роберт прокашлялся. — Я думал назначить на эту должность своего тестя… — Тайвина Ланнистера? Нет, только не его! — вырвалось у Неда. — Почему? — Роберт изобразил удивление. — Он — Хранитель Запада и один из самых могущественных моих лордов. И, без сомнения, самый богатый. Слышал шутку, Нед, что он даже срет золотом? — Роберт подмигнул ему, но Нед даже не улыбнулся. — И он много лет был десницей Эйриса и успешно правил страной, пока тот безумствовал. — А потом предал Эйриса, — холодно сказал Нед. — Тот, кто мог предать одного короля, может предать и другого. — Он — отец моей жены и дед нашим детям, с чего бы ему меня предавать? А Эйрис… тебе напомнить, что он сотворил с твоим отцом и братом? После такого только конченные злодеи могли остаться ему верны. — Это не делает Тайвина меньшим предателем, — негромко произнес Нед. — Седьмое пекло! — Роберт саданул кулаком по стене септы, так, что задребезжали висящие маски, и стал мерить тесное пространство широким, гневным шагом. Потом остановился: — Проклятие на твою голову, Нед Старк, почему ты всегда прав? И не боишься тыкать этим мне в глаза. — Светлейший, — начал Нед, чувствуя, что перешел положенные границы, но Роберт резко прервал его: — Молчи. У меня уже в глотке пересохло от всех этих разговоров, и я хочу выпить, но сначала скажу, что решил. Мы с тобой долго были в ссоре, но вижу, это между нами ничего не изменило. Джон был мне как второй отец, но с тобой, Нед, мы всегда были ближе, чем братья. Ты — мой лучший, единственный друг, — король вдруг улыбнулся. Нед молчал, все еще не понимая, куда он клонит. — Лорд Эддард Старк, я собираюсь назначить тебя десницей короля. Нед опустился на одно колено и наклонил голову, скрывая замешательство. Этим предложением, даже больше, чем уверениями в дружбе, Роберт показывал, что между ними все осталось по-прежнему. А, возможно, и пытался загладить вину в отношении Лианны и Джона. Нед помнил, что Роберт никогда не был мастером красивых слов, и тем сильнее ощущал оказанное ему доверие. Но если он примет этот высочайший пост, ему придется покинуть Винтерфелл и отправиться на юг. После того, что поведал Бен, это было совсем некстати. Нед вздохнул. — Светлейший государь, я недостоин этой чести. Роберт расхохотался. — А я не оказываю тебе чести. Я хочу, чтобы ты делал за меня мою работу, пока я ем, пью и хожу по шлюхам. Ну же, Нед, не гляди на меня так, будто я принес тебе известие о гибели родственника. Улыбнись. Нед остался серьезен. — Светлейший государь, — сказал он, не поднимаясь с колен, — незадолго до твоего прибытия Бенджен сообщил мне, что за Стеной собирается огромная армия одичалых. Ночной Дозор же сейчас лишь тень того великого ордена, которым был прежде. Я не могу оставить Север в столь трудное время. Король нетерпеливо отмахнулся. — Одичалые не способны объединиться, прошли столетия с тех пор, как им это последний раз удалось. Стена, сколько там — восемь тысяч лет отражала их набеги? Выстоит и еще немного. А когда твоими стараниями дела в моем королевстве пойдут в гору, возьмешь войско — как десница ты будешь иметь такое право — и разобьешь этих дикарей, раз они так тебе досаждают. «Он не представляет всей грозящей нам опасности». Нед попробовал убедить его еще раз: — Роберт, эта ноша не по мне. Я не смогу успешно заниматься государственными делами, если буду тревожиться о том, что мой дом может постигнуть беда. Я знаю, что Джон годами не появлялся в своем Орлином Гнезде, доверив все дела управляющим. А Робб, мой наследник, еще очень молод, чтобы взять на себя управление всем Севером. Особенно сейчас, когда зима уже близко. Жилы на лбу короля вздулись. — Ты отказываешь мне? — Я вынужден. Роберт, прошу тебя, пойми… На миг Неду показалось, что сейчас снова разразится буря, но явным усилием воли король взял себя в руки. — Ладно, Старк, вставай и помолчи. Подумай до завтрашнего утра. Проспись. Посоветуйся с Кейтилин. Ведь не хочешь же ты принять такое решение в одиночку? Жена тебе спасибо не скажет. Бедная женщина, столько лет терпит этот холодный край и твою унылую морду. Она вполне заслужила возможность блистать при дворе. Нед медленно поднялся с колен. Кейтилин, конечно, согласится с ним… хотя она очень переживала из-за их с королем ссоры и из-за того, что в будущем королевская немилость могла отразиться и на их детях. И прямо расцвела, когда пришло письмо от Роберта, возвещавшее о его визите, ведь это означало полное и окончательное примирение. Он не обрадует жену, сказав, что собирается отказаться от предложения стать десницей короля. Может быть, стоит поделиться с ней тем, что он узнал о Лианне? Или с Робертом? Нед вздохнул. Чужие, южные боги смотрели на него со стен септы, и их неподвижные взгляды и выражение деревянных лиц ничего ему не говорили. Стоит, пожалуй, эту ночь провести в богороще, это придаст его мыслям ясность. Роберт уже подошел к двери септы и открыл ее. Главный двор был все таким же темным, но свет факела на внутренней стене заметался, а от Большого чертога донесся шум драки и громкие крики. — Что за суматоха? — буркнул Роберт. Нед подошел ближе, но не успел выглянуть наружу, как услышал рев: — Держи его! Держи разбойника! И более высокий, почти переходящий в завывание вопль: — Одичалые!