1.
— Эх, провались оно все! — Десмонд разочарованно присвистнул. — Там битва, подвиги, а мы здесь... Он больше ничего не прибавил, но достаточно красноречиво посмотрел на женщину, которую им велено было охранять. Леди Лианна Старк, так им сказал лорд Эддард. У Джори не было причин сомневаться в словах своего лорда, и теперь он изо всех сил пытался узнать в этой одичалой — растрепанной, с грязным лицом и одетой в потрепанные меха — ту юную девушку, которая когда-то скакала наперегонки со своими братьями по Волчьему лесу. Джори служил дому Старк почти столько же, сколько помнил себя, так же, как и его давно почившие отец, дед и прадед. Он родился и вырос в Винтерфелле, был товарищем по играм и по тренировкам маленьких Старков, пока его дядя, мастер над оружием, не счел его достаточно хорошим бойцом, чтобы отдать в домашнюю гвардию. Леди Лианной Джори всегда искренне восхищался, и, несмотря на потрясение, которое он испытал, видя ее нынешний облик, не возникло никаких сомнений в том, что она, как бы не выглядела, во что бы ни была одета, оставалась сестрой его лорда, и он должен был ее оберегать. Поэтому слова напарника его рассердили, и Джори резко оборвал их: — Твой долг, как и мой, повиноваться лорду Старку. Это важнее любых подвигов. — Конечно, — закивал Десмонд, — я и не имел в виду ничего другого... Но, если нам удастся побыстрее довести ее до лагеря, то, может, мы еще успеем вернуться, пока все не закончится... — Лорд Эддард ничего не говорил о том, что можно будет вернуться, — отрезал Джори. Леди Лианна продолжала цепляться за умирающее чудовище. Это было опасно: даже содрогаясь в агонии, страшный зверь мог ей повредить. С обнаженным мечом в руке Джори шагнул к лютоволчице, чтобы выполнить приказ своего лорда. — Миледи, отойдите! — крикнул он, но леди Лианна только повернулась к нему, заслонив зверя своим телом. Ее меховая одежда распахнулась, под ней была только простая рубаха, и он с некоторым смущением разглядел отяжелевший от беременности живот. Бедная, подумал он, чего ей только не пришлось вынести в лапах этих скотов. И только потом заметил, что она тоже держит меч. Направленный на него. — Джори, не смей. Лицо ее было испачкано грязью, на которой белели дорожки слез, но темно-серые глаза горели таким же огнем, как пятнадцать лет назад. Клинок в ее руках был маленьким, вдвое меньше, чем у него, но Джори и помыслить не мог скрестить с ней оружие. Теперь он точно ее узнал. — Миледи, — попытался объяснить Джори, опуская меч, — лютоволк — жуткий зверь! Ради вашей безопасности, отойдите от него... Говоря это, он заметил, что лютоволчица у ее ног уже не шевелилась. — Джори, — сказала леди Лианна, будто не слыша его слов, — мне нужна твоя помощь. И твоя, Десмонд. Он был польщен тем, что леди его помнила. И Десмонду тоже было приятно, судя по тому, что выражение досады исчезло с его лица, и он с готовностью шагнул вперед. — Чем мы можем служить, миледи? — Подержите ее. Джори переглянулся с напарником, не понимая. Леди Лианна опустилась на колени рядом с лютоволчицей и попыталась перевернуть ее на спину. Торчащие древки стрел мешали, и она, морщась, как от сильной боли, обломала их по одному. — Миледи... — Она мертва, не бойтесь, — сказала леди Лианна отрывисто. — Ну же, скорее! И Джори с Десмондом, не прекословя, развели в стороны огромные лапы, которых еще не коснулось окоченение. Леди Лианна провела своим маленьким клинком по выпуклому брюху зверя, сбривая густую шерсть. — Если вы хотите снять шкуру, миледи, — подал голос Десмонд, — то лучше начинать с задних лап... В ответ он получил лишь яростный взгляд и умолк. Оголившееся брюхо мертвой лютоволчицы едва заметно колыхалось, и в голове Джори мелькнула внезапная догадка: — Щенки еще живы... — Благодарение богам. — С тихим полувздохом-полувсхлипом она погладила мертвую плоть. — Но вы... вы же не хотите достать их? Леди Лианна кивнула. — Но этого нельзя делать, миледи! — запротестовал он. — Милосерднее будет дать им умереть вместе с матерью... — Я — их мать. Она смотрела на Джори в упор широко раскрытыми немигающими глазами, в которых плескалась, влажно переливаясь через край, невыносимая боль, и его охватил священный трепет, как бывало каждый раз, когда он молился перед сердце-деревом. Возможно, она была безумна, но он чувствовал, что ее безумие священно. С трудом оторвав от нее взгляд, он встретился глазами с Десмондом и прочел в его лице то же потрясение, которое ощущал сам. И они оба, держа мертвое тело лютоволчицы, стали молча наблюдать, как леди Лианна аккуратно разрезала брюхо точным и твердым движением, сделавшим бы честь мейстеру, и погрузила руки во внутренности. К тому времени, когда она, наконец, вытащила огромную, разбухшую от щенков матку, руки ее были по локоть в крови, и Джори решил было, что она больше похожа на мясника, чем на мейстера, если бы не бережность, с какой она обращалась с этим куском склизкой и окровавленной плоти. Еще один надрез — и раздался громкий писк слепого и мокрого существа размером не больше крысы. Перерезав пуповину, леди Лианна прижала его к своей груди, растерянно огляделась, будто что-то ища, а потом приказала: — Снимай плащ, Десмонд. И тот повиновался без возражений. А Джори подумал, что есть что-то символичное в том, чтобы рожденные от мертвой матери лютоволчата увидели свет на сером гвардейском плаще, украшенном лютоволком Старков.2.
Всего родилось шесть лютоволчат. Леди Лианна завернула их в плащ и устроила у себя на коленях. Щенки сбились в кучу на теплом плаще и пищали, тычась в него носами и не находя сосцов, полных молока. — Они умрут с голода, — проговорил Джори. Он больше не предлагал умертвить щенков, но не представлял, чем его леди собирается их накормить. Будь они в Винтерфелле, можно было попробовать подложить их недавно ощенившейся суке... но Джори тут же одернул себя. Собаки ненавидят запах волков, любая сука разорвет новорожденных лютоволчат на части. — Что с битвой? Она еще идет? — вдруг спросила леди Лианна. — Да, миледи, — ответил Десмонд, потирая плечи, — наверное, без плаща ему было зябко. — Но отсюда не понять, кто побеждает... Леди Лианна перевела взгляд с Джори на Десмонда, словно выбирая одного из них. — Джори, — наконец, решила она, — ступай, узнай, что там творится. И найди козу. — Найти — что? — Джори решил, что ослышался. — С королевским войском не было скота. Как я найду козу на поле боя? И для чего? — У вольного народа есть козы, — сказала леди Лианна. — Во время сражения они наверняка разбрелись. Найди среди них дойную и приведи ко мне. Если же с ней будет хозяин, скажи, что это поручение Молодой Волчицы, и тебя послушают. «Если я встречу одного из этих варваров, то перережу ему глотку скорее, чем стану с ним разговаривать», — подумал Джори, пропустив мимо ушей что-то там про волчицу, а вслух сказал: — Миледи, я не могу вас оставить! Лорд Старк приказал нам двоим вас охранять. Позвольте хотя бы сначала проводить вас до лагеря. Но, к его досаде, леди Лианна, упрямо поджав губы, покачала головой. — Я хочу остаться здесь. В лагере я не узнаю, чем все закончится. — Узнаете, конечно, миледи! Когда войско короля и лорда Старка вернется с победой, — на лице Десмонда читалось полное неприятие иного исхода битвы. — Или же, когда проводим вас до лагеря, мы с Джори можем вернуться, увидеть все своими глазами и рассказать потом вам. «И порубить десяток-другой одичалых», — Джори не забыл, как его приятель рвался в бой. Вслух же он спросил: — Так что вы решили, миледи? — Я остаюсь, — сказала она твердо. И прибавила, одной рукой продолжая баюкать новорожденных волчат, а второй гладя окровавленный мех их мертвой матери: — И мне нужно похоронить... моего друга. — Хорошо. — Джори знал, что спорить со Старками, когда они что-то твердо решили, бесполезно. «Волчья кровь», так про них говорили. И дети лорда Эддарда росли такими же, особенно младшая дочка. Вспомнив Арью-что-под-ногами, Джори неожиданно для себя улыбнулся. — Ваша младшая племянница похожа на вас, миледи, — сказал он смущенно, понимая, что улыбка была не к месту. — Я пойду поищу козу. Постараюсь не отходить далеко, но если что, Десмонд вас защитит. Темные старковские брови гневно сошлись на переносице. — Я могу сама о себе позаботиться! «Уж лучше гнев, чем слезы», — подумал он. Женские слезы — вещь пугающая и непонятная, и Джори так и осталось невдомек, почему леди Лианна горевала над мертвым зверем. — Знаю, миледи, — кивнул он, — но вы же не хотите, чтобы мы нарушили приказ вашего брата? И Десмонд поможет вам копать могилу, — привел он еще один довод. — Ваш маленький клинок тут не справится. Да, она всегда прислушивалась к разумным доводам, когда была маленькой, и сейчас согласилась, пусть и с недовольной гримаской. Десмонд тоже был не в восторге. Он подошел к Джори, когда тот уже садился на коня, и прошипел вполголоса: — Мог бы и я пойти. — Не терпится заняться ловлей коз? — На самом деле Джори боялся, что Десмонд бросится в сражение и про козу забудет. Щенки пищали все громче, и хотя Джори вроде бы не было до них дела, леди Лиана огорчится, если они умрут. А в ее положении это опасно. — Поверь, оставшись здесь, ты скорее покажешь свою удаль. Еще не понятно, как все обернется... Возможно, ему просто показалось, что шум боя стал сильнее... Десмонд нахмурился и отошел. Последнее, что увидел Джори, направляя коня на север, где гремело сражение, — как Десмонд с остервенением принялся рубить мерзлую землю.3.
Навстречу ему стали попадаться раненые. Рыцарь в цветах Арренов, где-то потерявший шлем, а заодно и глаз, помогал идти своему товарищу, который еле переставлял ноги. Единственным уцелевшим глазом рыцарь с завистью уставился на коня Джори, и тому пришлось с сожалением покачать головой: — Прости, друг. У меня личный приказ десницы короля. Он уже повернул коня, как ему в спину раздался хриплый голос раненого: — Десница у нас пока еще есть. А короля уже нет. Джори показалось, что он ослышался. — Как — нет? — он спрыгнул с седла. — А ну, рассказывай. Потом, показав раненым кратчайшую дорогу к лагерю, где были мейстеры, Джори поехал дальше, крепко задумавшись. Нет, он не сомневался в победе. Король Роберт, конечно, был могучим воином, но его лучшие годы уже прошли, к тому же он был южанином, а ведь известно, что один северянин стоит десяти южан. Север всегда защищали Старки, и сейчас защитят. Но вот кто будет следующим королем? Войско полнилось слухами о неверности королевы Серсеи, король Роберт не раз громогласно заявлял, что по возвращению в Королевскую Гавань казнит изменницу и прижитых ею от брата ублюдков. Но, получается, король умер, не успев осуществить эту угрозу, и теперь наверняка Ланнистеры коронуют принца Джоффри. Джори сомневался, что лорд Старк, человек совести и чести, одобрит это. А если Север не поддержит Джоффри, то это означает войну с Ланнистерами. Но если не Джоффри, то кто? Станнис Баратеон? Или же... Джори помнил малыша Джона, сына леди Лианны, когда тот только учился ходить. В Винтерфелле все знали о том, что он — сын принца Рейгара Таргариена, хотя лорд Эддард и не жаловал подобные разговоры. Еще шептались о насилии, но вот в это уже Джори не верил. Леди Лианна была боевой с самого детства, не далась бы она тому, кого сама не захотела. Да и не любят женщины детей, отцов которых ненавидели, так, как леди Лианна обожала Джона. Возможно, мальчик и был незаконнорожденным, но Джори, говоря по правде, не видел в том большой беды, при том, что других наследников не осталось. Простому народу на это наплевать, главное, что в жилах мальчика течет кровь дракона и волка. Такие вещи больше волнуют лордов, но если лорд Старк решит поддержать права своего племянника, он найдет, чем их убедить. Сейчас Джону должно было быть около пятнадцати лет. Если он, конечно, был жив. Джори подумал, что, когда вернется, обязательно спросит леди Лианну про мальчика. Если он жив и в плену у одичалых, северяне его освободят. Ну а если нет... Что ж, дом Таргариенов правил Вестеросом триста лет, и, хотя последний король, безумный Эйрис, своими бесчинствами восстановил против себя лордов королевства, в целом их правление было стране скорее во благо. Но на Севере испокон веков властвовали Старки, и так будет и дальше, кто бы ни сидел на Железном троне в Королевской Гавани. Шум битвы, приблизившись на какое-то время, вновь отдалился, но раненых становилось все больше. Лошадь Джори едва не споткнулась о труп, рядом лежали еще тела, много тел. Джори спешился и наклонился, чтобы их рассмотреть. Большая часть из них принадлежала одичалым. Несколько закутанных в серое фигур уже ходили между ними, разыскивая тела, облаченные в рыцарские доспехи, и укладывали их на носилки. Расспрашивать Молчаливых Сестер было делом безнадежным, поэтому Джори обратился к бородатому мужчине в помятом доспехе с медведем Мормонтов, который ковылял, опираясь на меч, как на палку — ниже колена нога у него была кое-как перевязана окровавленной тряпкой: — Что там произошло? Мы наступаем? Гримасу боли на лице мужика сменила довольная улыбка. — Мы побеждаем! Одичалые ублюдки бегут, будто им пятки поджарили! — Но ведь король мертв? — спросил Джори. — Лорд Старк отомстил за него! Он убил Манса Налетчика, и вся его орда разбежалась. А Ночной Дозор вновь занял Черный замок. Латник Мормонтов покачнулся и закусил губы от боли, но потом продолжил: — Теперь они выкуривают одичалых из всех нор, куда те могли попрятаться. Так что будь настороже, если едешь к Стене, но на большее, чем ужалить исподтишка, дикари больше не способны, сколько бы их еще не осталось. Из его горла вырвался короткий стон, и он крепко сжал челюсти. — Хочешь, я позову людей с носилками? — предложил Джори. — Ну нет. Может, у меня и полторы ноги, но я еще воин и могу идти сам. Пусть южан на носилках таскают, — латник осклабился на прощанье и вновь побрел к лагерю. Проблуждав еще пару часов между трупов и раненых и убив одичалого с моржовыми бивнями на шапке, который, спрятавшись за грудой тел, попытался подстрелить его лошадь, Джори, наконец, нашел то, что искал. Несколько коз растеряно ходили взад-вперед с переполненным выменем. Джори подобрался к одной, объедавшей нежные веточки ивы на краю оврага, и набросил на шею веревку. Когда он повернул назад, ведя за собой козу, уже темнело. Обратный путь пролегал мимо сваленных в кучи мертвецов, и Джори вдруг показалось, что одно из тел пошевелилось. Он уже хотел спешиться, чтобы посмотреть, нет ли среди них живых, но тут коза жалобно заблеяла. Джори выругался. Прошло уже немало времени, а леди Лианна так переживала из-за голодных волчат. И он тронул каблуками бока лошади, пообещав себе прислать сюда помощь, как только сможет. Джори колебался, не стоит ли ему направиться прямо в лагерь: войска возвращались, и лорд Старк мог уже забрать сестру с собой. Но когда он, наконец, добрался до места, где оставил леди под присмотром Десмонда, то лорд Эддард и вся его личная гвардия были там. Они стояли полукольцом, а кое-кто даже опустился на колени, и их лица были полны изумления и почтения, будто перед сердце-деревом. Сначала Джори не понял, на что они смотрят, но подъехав ближе, увидел в центре полукруга леди Лианну, сидевшую на расстеленном на земле плаще. Она стянула рубаху к округлому животу и прижимала к себе новорожденных лютоволчат, а те лизали ее обнаженную грудь. - Мать-волчица! — услышал он благоговейный шепот. У Джори перехватило дыхание. Он выбрался из седла — неуклюже, словно годы повернули вспять, и он из прекрасного наездника снова превратился в юнца, только учившегося верховой езде, — и преклонил колени.