✡✡✡
Холод. Именно он возвращает к реальности. — Доброе утро Сэм! Сарказм? Издевка? Не думаю, что сейчас на самом деле утро, хотя Бог знает. Время слилось в один сплошной поток. Боль — константа. Мне кажется, я познал все ее оттенки. Она пульсирует в скуле, саднит в ногах, сжимает тисками душу. К ней прибавился озноб. От изнеможения? Не похоже. Меня не трясет. Даже сейчас хватает сил сообразить. Вода. Меня облили. Снова. Н-да, британцы не только, не умеют отличать друзей от врагов, но у них еще и напрочь отсутствует фантазия. Я не успеваю, что-либо сказать или сделать как все повторяется. Снова боль. По шкале от одного до десяти, все двенадцать. Отголоски того, что я слышу уже не стон, не крик, и даже не вопль, а рык зверя, попавшего в капкан — гневный отчаянный, исполненный ненависти и нежелания покоряться и мириться с неизбежным.✡✡✡
— Что ж, если все бесполезно, придется действовать более радикально. Тебя невозможно сломить пытками, но сможешь ли ты смотреть как я причиняю боль тому, роднее кого у тебя нет. Клянусь будь у меня силы, я бы разорвал веревки и довершил начатое, отправив суку на тот свет. Поднимаю глаза, то что я вижу, заставляет меня замереть, и перестать дышать. Сердце. Кажется я чувствую каждый его удар. Медленный и болезненный. Как? Как такое вообще возможно?! Я не выдержал и повредился рассудком?! Только это может объяснить — то что англичанка, стоя у дверей держит тебя, избитого и в грязи. Она толкает тебя словно мешок и ты кубарем катишься вниз после чего блондинка спускается, нарочито медленно и чинно, волоком оттаскивает тебя и заковав твои руки в кандалы, подвешивает неподалеку от меня. Мне должно стать легче. Ты жив. Не правильно чувствовать себя так. Но на смену вине, и невыносимой душевной боли, приходит опустошение, которое сменяет нечеловеческая злоба, на самое себя за бессилие. Я не в силах что-либо сделать, но благодарю Бога, за то, что ты со мной в эту минуту. — Дин? Киваешь, улыбаясь. К боли тебе не привыкать. — Но как?! Вместо ответа задаешь встречный вопрос: — Кто она? Член британского общества Хранителей Знаний Твои брови ползут верх. — Они считают нас угрозой для человечества — поясняю я — намерены уничтожить всех охотников Америки. Изврашенцы. Если бы не такие, как мы миру давно пришел бы конец.✡✡✡
— Что ж, джентельмены, — блондинка ставит миниатюрную чашечку на блюдце на столе. И грациозно и неторопливо, как пантера, выслеживающая добычу, движется к нам. — Не хотите по хорошему будет по плохому. Ее обрывает щелчок затвора. — Руки прочь от моих мальчиков! — Решительно, жестко, приказным тоном? Женский голос?! Хранительница в гневе оборачивается. Кто посмел встать у нее на пути? И теряет дар речи. Мои глаза широко распахиваются — Мама?! Сомнений нет. Это она. Как будто сошедшая со старых фотоснимков. Не мешкая она сбивает Хранительницу с ног одним быстрым и невероятно точным ударом, затем следует целая серия. Быстро, четко, не колеблясь. Достаточно сил и времени, чтобы ты высвободился развязал меня и взял британку на мушку. Но она не растерялась, одно едва заметное движение руки и мама схватившись за горло падает на колени. — Прекрати это! — Пистолет или она умрет! — это не шутки. Ты кладешь оружие на пол и отпихиваешь ногой Мама пытается прийти в себя лежа почти что в позе эмбриона ты спешишь к ней на помощь бережно придержав за плечи помогаешь подняться на ноги взволновонно интересуясь все ли с ней в порядке, она кивает. — Тина довольно! Отпусти их! Для Хранительницы, отдавший приказ явно имеет вес, внутренне она не согласна, но вынужденная повиноваться, отступает позволяя нам уйти✡✡✡
Мое лицо искажено гримассой боли, но сцепив зубы я ни произношу ни звука. Только сейчас осознаю маштабы ранений. — Потерпи еще немного, сынок, я почти закончила… Нежные прикосновния едва ощутимы, слезы наворячиваются на глаза в то, что это реальность, все еще не верится, и слишком странно и боязно ощушая тепло маминых рук произносить привычное для каждого ребенка, но такое чуждое для меня слово — мама