Признания по принуждению

Признания по принуждению Глава 1 Не могу поверить, уже за полночь... Сара тихонько прикрывает за собой дверь и в бесшумном кружении падает на нерасстеленную постель. Вечеринка с подружками оказалась не такой уж плохой идеей, особенно когда Эмма принесла эту чудесную бутылку настоящего французского шампанского. Досталось каждой совсем по чуть–чуть, но неискушенной Саре и того хватило – удивительно, как легко можно позабыть все невзгоды и испытать такую легкость и беззаботность благодаря всего нескольким глоткам... – Как только мне исполнится 21, буду пить шампанское на каждый праздник! – игриво поклялась себе Сара. – Это так не честно! Французские девочки, и Эмма, и все ее подружки, уже давно могут пить алкоголь, а нам тут надо ждать еще целых два года! Совсем не честно! В бессилии она даже стукнула кулаком по изголовью кровати, всколыхнув волны на легкой ткани имитации балдахина. И спать совсем не хочется. – Чего бы я сейчас не отдала чтобы потанцевать! Да, как тогда, ну и пусть... – Сара прикусила губу. Она старалась не вспоминать об этом, никогда не вспоминать. События той ночи пугали ее, странная смесь победы, страха и разочарования всегда оставалась горьким, почти тошнотворным послевкусием в ее воспоминаниях. Но не сейчас – сейчас они окрашиваются в пастельные тона, и запах более всего напоминает легкий морской бриз. Невесомые одеяния на грациозных танцорах колышатся в такт движениям, смех звучит как тонкие струйки колокольчиков на ветру, а музыка – она нежная, деликатная, и прекрасный мужской голос поет ей так ласково... – Все равно мне никогда его не забыть, никогда! – в порыве она произнесла это вслух, вздрогнув от звука собственного голоса. Сара в спешке прикрыла рот руками и заозиралась по сторонам, сдавленно хихикая. В доме темно и тихо, все давно спят. Ее комнату освещают лишь блики уличных фонарей, преломляясь сквозь ветки деревьев за окнами и оседая на голых стенах, пустых нишах и полках когда–то такой сказочной комнаты. Девочка выросла, игрушки и сказочные книжки раздали детям друзей, костюмы и диадемы пылятся на чердаке, а все напоминания о том, о чем нельзя вспоминать, надежно спрятаны. И все–таки она вспоминает, практически каждую ночь. Сара уже и сама не уверена, было ли это на самом деле, или Лабиринт ей лишь приснился, – никаких подтверждений его реальности у нее нет. Даже наоборот – есть множество подтверждений его нереальности – все эти странные совпадения – сказочные друзья, похожие на игрушки в ее комнате, зал бесконечных лестниц, как на постере, что висел тогда на стене. Даже Он... Была же здесь на трюмо эта чертова кукла. Определенно, слишком много совпадений. – Тогда почему я никак не могу Его забыть? Почему Он не отпускает меня? – Черт! Она опять сказала это вслух! Сара замотала головой, стараясь стряхнуть с себя навязчивые мысли. Так и весь дом можно перебудить, чего доброго! Все, хочешь или нет, пора спать. Скинув с себя всю одежду, она нырнула под одеяло. Сна – ни в одном глазу! И снова эти мысли, о Нем... О Его глазах, невероятных, проникающих, загадочных, окрашенных в разные цвета, со зрачками разных размеров, что это вообще за глаза такие? Разве у человека могут быть такие глаза? Ах да, он же не человек... А его губы, такие манящие в этой чувственной усмешке, пока он не начнет говорить и она не обратит внимание на его зубы – тогда она снова вспомнит, что он – не человек. И его руки... Мммммммм... Что он ими вытворял, и всегда в перчатках... Черт! Да его штаны скрывали меньше, чем эти перчатки! Дальше ее мысли поплыли уже по совсем чувственному руслу, руки сами скользнули вниз, привычно пробуждая в теле ту самую мелодию, песню, которую ей пел Он. Пальцы Сары нащупали в бархатных складках нежный чувствительный бугорок, мысли ушли, осталась лишь песня и танец, накатывающий горячими волнами. Она снова была в Его руках, снова любима, снова желанна, полностью открыта для Него... Ее трясло, на лбу выступил холодный пот. Что это, почему ничего не получается? Наверное, из–за шампанского, мелькнула мысль. Просто невыносимо, агония, будто сгораешь заживо. Резким движением Сара скинула одеяло, подставив разгоряченное тело прохладному воздуху, все мышцы напряжены до предела, пальцы побелели и двигаются как в судорогах. Сжимая себя всю, жмуря глаза из последних сил, отчаянно пытаясь достичь предела. – Пожалуйста, Джарет! – и в это мгновение тяжелая рука, облаченная в мягкую теплую кожу, легла на ее правую руку, нажимая на ее пальцы, многократно усиливая давление. Вторая рука опустилась на ее шею, почти прервав саму возможность дыхания. Мир вокруг рухнул, темнота взорвалась брызгами ослепляющего света, волны неведанного ей удовольствия пронзили тело. Их было несколько, самых сильных, потом они стали слабеть и постепенно отошли до ощущения ласкового прибоя у ее босых ног. Ощущения вернулись не сразу... Сначала – дыхание... Потом – его руки, она же их чувствует! Что–то внутри сжалось, так больно, в районе солнечного сплетения, и в животе, ниже. Страх. Дрожь пошла по всему телу. – Открой глаза, Сара. – голос абсолютно реальный! И такой властный! Нет, нет–нет–нет–нет... Только не открывай глаза! И она тут же открыла их. Он, Король Гоблинов, склонился над ней. Его свирепый взгляд пригвоздил ее, руки в кожаных перчатках все еще на ее теле. Ярость на его лице. – Откуда ты знаешь мое имя, Сара? – он говорил сквозь сжатые зубы, как видно сдерживая себя ценой огромных усилий. Реальность обрушилась на Сару самым худшим кошмаром. Шок, стыд, беспредельная уязвимость и животный страх – все в одном этом мгновении. Отчаянным рывком она отпрянула к изголовью кровати, сбрасывая с себя его руки, холодными скрюченными пальцами цепляясь за одеяло в попытке прикрыть себя. Ее взгляд ни на долю секунды не оторвался от его лица. В комнате становись светлее, близился рассвет. Джарет глубоко вздохнул, поднялся и отошел к окну, встав к ней спиной и сложив руки на груди. Теперь Сара видела лишь его силуэт на фоне окна. Он явно давал ей время придти в себя, оставаясь в поле ее зрения, но не вторгаясь больше в ее личное пространство даже взглядом. Девушка закрыла лицо руками. Как она могла сделать такое? – Это я Вас в–вызвала? – она и сама уже знала ответ на вопрос, слезы застыли где–то позади глаз, готовые в любой момент вырваться наружу. – Мое имя несет в себе магию, его знают очень немногие, лично я точно тебе его не говорил, – он не сдвинулся с места и не повернулся к ней, его голос звучал теперь спокойнее, отстраненнее. – Так кому же мы обязаны такой услугой, Сара? – он произносил ее имя как–то по–особенному, от чего у нее мурашки побежали по спине. – Надо сказать, я знаю кому, но хочу услышать это от тебя. Наверное, действительно нет смысла скрывать. Но она молчала. – Говори, Сара, я приказываю. К горлу подступил комок, она сглотнула, плотнее прижала к себе одеяло, – Хоггл сказал мне. Я же не знала... – Конечно же, не знала! – резко оборвал ее Король Гоблинов, – Как это в твоем стиле, Сара, – невежественное, грубое, вульгарное вмешательство в сферы, которых ты не только не понимаешь, но и не сможешь постичь за целую смертную жизнь! – его ярость прорывалась наружу, он уже практически орал. И тут вдруг он повернулся к ней, его лицо снова спокойное, глаза насмешливые. – Обещаю, на этот раз Хоггл получит по заслугам, и даже больше, – улыбка обнажила его хищные зубы. Он подошел ближе, опустившись на кровать на одно колено, теперь слишком близко к испуганной девушке. – Ну а ты, Сара, осуществилось ли твое желание? То, о чем ты умоляла меня? – он ждет ответа, неотрывно глядя ей в глаза. Сара почувствовала, что снова задыхается, ее лицо залилось краской стыда, в ушах зашумело, может, она потеряет сознание? Ну пожалуйста! Больше всего на свете ей сейчас хотелось бы провалиться сквозь землю! Куда угодно, сбежать от этого пронзительного взгляда, просочиться сквозь его тонкие пальцы, раствориться в собственных слезах... – Простите меня... Это так ужасно... я, я... – она снова хотела сказать, что не знала, что делает, но вовремя осеклась. Сдерживать слезы стало невозможно, она закрыла лицо руками, подтянула колени к груди и разрыдалась. Какое–то время Король Гоблинов молча ждал. Потом Сара почувствовала, как его рука сжала ее подбородок, принуждая ее поднять лицо и встретиться с ним взглядом. Ее заплаканное лицо не потеряло своей красоты – зеленые глаза приобрели еще большую яркость, губы припухли и выглядели еще чувственнее. Джарету стоило большого труда не забыть про все и не начать просто молча любоваться ею. – Мы не закончили, я все еще жду ответа на свой вопрос, – его голос звучал холодно, лицо было непроницаемым. Что он хочет? Какой еще ответ она должна ему дать? – ...Я не понимаю... – она изо всех сил старалась смотреть куда угодно, только не ему в глаза. Ее лопатки прижаты к высокому изголовью кровати, голова запрокинута так, что затылок упирается в стену. Она и сама не заметила, как подняла руки и мягко обхватила пальцами твердую как камень руку Джарета на своем подбородке, как будто пытаясь смягчить его. Он заметил. Как только они наконец встретились взглядом, он убрал руку. – Сара, ты призвала силы, на которые не имела никакого права. Тебе придется быть честной со мной, это самое меньшее, что ты можешь сделать в данных обстоятельствах. Итак, повторяю вопрос: было ли твое желание удовлетворено? Сара кивнула – да, и это очень смущало ее. Его такой ответ опять почему–то не устроил. Джарет в нетерпении закатил глаза, что здесь может быть непонятного! – Слушай, девочка, ты должна отвечать на мои вопросы четкими, полностью сформулированными фразами. Подлежащее, сказуемое и все такое, ты же училась в школе, должна знать. Сара прикусила нижнюю губу. Девочка?! Школа? Ну понятно, он хочет унизить ее еще больше, заставить ее еще и проговорить весь этот позор. Хорошо, так тому и быть, в конце концов, она это явно заслужила! Она набрала побольше воздуха в легкие и четко произнесла: – Да, мое желание было удовлетворено. – Какое желание? – вопрос прозвучал резко и требовательно, как удар хлыстом. И кажется, так же болезненно. Я и это заслужила, повторила про себя Сара. И он решил меня добить, уничтожить. Наверное, так правильно. В конце концов, если бы на ее месте был он – разве она бы не злилась? Если бы это он призвал ее к себе на помощь в такой интимный момент?! Мысль показалась девушке настолько карикатурной и нелепой, что она чуть не захихикала. Она подняла глаза на него и замерла – он не разделял ее веселья, он явно был на пределе терпения. Я это сделаю, раз так надо, решила она. – Ко мне в гости приезжали подруги из Европы, мы выпили шампанского. Когда они ушли и я поднялась к себе, я долго не могла заснуть. Тогда я решила, что если я... ну... – она искусала губу до крови, боже! Ненадолго же хватило ее решимости... Он тяжело вздохнул: – Очевидно, Сара, что ты прекрасно знаешь как называется то, что ты делала с собой. Перед глазами девушки все снова поплыло от навернувшихся слез. Почему он делает с ней это? Какой–то допрос, он разговаривает с ней как учитель с провинившейся школьницей. Она уже почти взрослая женщина, в других странах уже была бы ею, она имеет право заниматься такими вещами! И это нормально! Но конечно вряд ли у нее было право призывать его, да еще и по такому поводу. Наверное, она смертельно оскорбила его, и поэтому он так злится... Теперь получит от нее чистосердечное признание и что, казнит? – Я мастурбировала, – проговорила она, снова опустив голову и украдкой смахивая слезы. – Я ничего не расслышал. Громче! – его пальцы снова обхватили ее подбородок, приказывая смотреть ему в глаза. – Я боюсь перебудить весь дом... – Никто ничего не услышит за пределами этой комнаты. Даже если бы ты кричала изо всех сил. Итак? – Я мастурбировала, – она сказала громче, отчаянно надеясь, что он не заставит ее кричать это изо всех сил, это выглядело бы уже как–то... психотерапевтически.. – И как тебе в голову пришла идея позвать меня? – он отпустил ее подбородок, но теперь его кисти в темно–коричневых перчатках легли на ее запястья, тонкие пальцы сжали их, не позволяя ей поднять руки к лицу. Она вспомнила, какими тяжелыми были эти руки в тот момент, и как реагировало на них ее тело, будто давление его рук стало спусковым механизмом ее оргазма. – Я не знаю! Я думала о Вас, видимо, шампанское ударило мне в голову и я произнесла это вслух, – она заметила, как сильно дрожат ее руки, теперь и он это чувствует. – Это – что? О чем ты просила меня, Сара? – Пожалуйста, не заставляйте меня все это произносить! – Я полагаю, там были другие слова и мысли, – его глаза буравили ее. – Я просила Вас об оргазме... На лице Короля Гоблинов появилась зловещая ухмылка. – И совсем не сложно, правда? Она подумала, что это все, хуже уже не будет. Она ошиблась. – Как часто ты думаешь обо мне, когда мастурбируешь? Если бы можно было вжаться в стену, она бы сейчас это сделала. Боже! Голос почти пропал. Лучше б она и вправду онемела. – Часто... Его брови удивленно взлетели вверх, но она поняла это неправильно и быстро добавила: – Всегда. Он смотрел на нее сквозь полуприкрытые веки, слегка откинувшись назад, на губах легкая улыбка. Приговор, что–то подсказало ей, сейчас будет приговор. Ее глаза, полные ужаса, не отрываясь смотрели только на него. – Ты должна мне одно желание, Сара. Молниеносным движением хищника, Джарет одной рукой сжал оба ее запястья, пока другой рукой он сгреб волосы на ее затылке и потянул вверх, принуждая ее подняться на колени. Одеяло, которым она прикрывалась, медленно сползало вниз на кровать и дальше на пол. Рассвет проникал в комнату сквозь незанавешенные окна, освещая утренней дымкой грозного Короля Гоблинов в причудливых доспехах и его обнаженную пленницу. Пока оба они не растворились, оставив после себя лишь взвесь золотой пыли в воздухе. Глава 2 Сара изо всех сил зажмурила глаза. Тело снова била крупная дрожь. Его струящийся плащ обвил их обоих. Она чувствовала жесткую кожу и металлические элементы его доспехов на своей обнаженной коже, чувствовала перепады гравитации, пока они переносились в другой мир. Ее запястья в тисках его пальцев затекли и онемели. Скоро все прекратилось, она стояла босыми ступнями на жестком холодном полу. Джарет отпустил ее и отошел на шаг. Девушка открыла глаза. Они находились в огромном зале, освещенном лишь пылающим камином невероятных размеров. За высокими окнами была беспросветная ночь, из–за отсутствия света дальних границ зала не было видно, стены терялись где–то во мраке. Но и то, что смогли рассмотреть глаза в бликах огня, повергло Сару в ужас: каменные стены были увешаны головам и телами жутких тварей. Большинство из них были огромными – с одной стороны она даже заметила целого дракона, с крыльями, длинным извилистым хвостом, острой как лезвия броней. Его морда была раскрыта, демонстрируя три ряда длинных кривых зубов и тонкий раздвоенный язык. С другой стороны на стене висела голова какой–то свиноподобной твари с желтыми закатанными глазами, перебитыми клыками и большими волосатыми обкусанными ушами. Там было множество разных чудовищ, о каких Сара никогда и не слышала. Но хуже всего, что там были и люди. Или по крайней мере они были похожи на людей, если не считать их исполинских размеров. Все они выглядели хищно, уродливо и опасно, а дополнял картину тонкий, незнакомый запах, смесь магии, смерти и чего–то еще, животного. Пока Сара в шоке рассматривала комнату, Джарет рассматривал Сару. Ее гладкая бледная кожа мерцала в свете пламени камина, в длинных темных волосах переливались огненные блики. У девушки была точеная фигурка – тонкая и изящная, с женственными изгибами и красивой высокой грудью. – Ты действительно выросла. И расцвела. Она охнула и поспешила прикрыть себя руками, насколько это было возможно. Он наклонил голову набок в усмешке и указал ей рукой на большую мохнатую шкуру перед камином. Девушка послушно опустилась на нее. Хотя бы потому, что сидя проще прикрываться, и у камина теплее – оправдывала она сама себя. Но тут же об этом пожалела, поняв, что снова оказалась перед ним на коленях. Ухудшало ситуацию еще и то, что Джарет движением фокусника выставил из темноты высокое кресло, обитое кожей и бархатом, и бесцеремонно уселся напротив Сары. Черт! Как он это делает? Но не сядешь ведь на шкуру голой задницей! Мех был довольно жесткий, ворс длинный и огненно–рыжий... Боже! Господи, нет! Ее руки зарылись в спутанные пряди шерсти. Внутри нее все как будто перевернулось, все органы перемешались и подошли к горлу, чтобы извергнутся наружу с рыданиями. Чудовище! Он убил его! Милого, доброго Людо... – Это не твой друг, Сара. Я не охочусь в детской части Лабиринта. – Что?... Это не он? С Людо все в порядке? – Не вижу, почему было бы иначе. Насколько я знаю, все твои друзья так и продолжают ...дружить, – на последнем слове он закатил глаза и сделал неопределенный жест рукой. Сара поспешно вытирала слезы, не забывая при этом прикрываться. Она подумала о том, чтобы попросить у Джарета какую–нибудь одежду или хотя бы ткань, но тут же осадила себя – это как раз то, чего он добивается. Не дождется, она не станет ничего у него просить. Буду сидеть тут голой, черт! Король Гоблинов сидел, положив подбородок на сложенные кисти рук и с интересом рассматривал смены эмоций на лице девушки. Тонкие серебряные пряди волос спадали на его плечи и чуть колыхались от движения теплого воздуха от камина. В глазах сверкали веселые искорки. Его настроение явно улучшалось... – Детская часть Лабиринта? Ее вопрос вывел его из задумчивости. – Ты ведь не считаешь, что видела все? – он снова улыбнулся ей своей хищной улыбкой. – Ни единого настоящего взрослого гоблина, ни одного чудовища, да о чем я – ни единого действительно злобного создания я не подпустил к тебе. Ну, разве что кусачих фей, я думал, они тебе понравятся... Вот, Сара, – он обвел рукой зал – настоящие обитатели Лабиринта, посмотри на них! Что–то не укладывалось у Сары в голове – это получается, он ее защищал? Но зачем? – Вы сделали это для меня? – Я ВСЕ сделал для тебя, – ответ прозвучал резко, но потом он вдруг улыбнулся, почти нежно – Ну а что было еще с тобой делать, такой маленькой? Он заботился о ней? Помогал? От такой перемены Саре стало как–то не по себе. Она молчала. Он тоже молчал, глядя на нее и в задумчивости потирая пальцем верхнюю губу. Тепло от огня согрело ее, она уже привыкла к своей наготе, страх отошел, и она украдкой поглядывала на Короля Гоблинов. Как же он невероятно красив! В черных с коричневым гоблинских доспехах с вытесненными королевскими регалиями, в черных кожаных штанах и высоких сапогах он выглядел бы брутально, если бы не длинные переливающиеся светлым шелком волосы и не причудливый узор совиных глаз на его лице. Как такое прекрасное создание может быть таким опасным? Она представила, как он убивал всех этих жутких тварей и почувствовала жар – наверное, это от близости открытого огня... – Что со мной будет? – она первой заговорила, к черту гордость. Он глубоко вздохнул. – Я предлагаю тебе стать моей любовницей. Раз уж ты все равно обо мне мечтаешь... – он снова улыбался, в глазах хулиганские искорки. – А если я откажусь? – девушка гордо задрала подбородок. – Сара, – начал он решительно и она подумала, что он снова будет ей угрожать, как тогда, пять лет назад. – Ничего не будет без твоего согласия, – он снова улыбнулся. Как–то неправильно он это сказал. То ли интонация, то ли выражение его лица, Сара не могла понять что именно, совершенно не вязалось с тем, что он говорил. Как будто здесь была какая–то ловушка в этой фразе. Но почему–то она знала, что он не врет ей. В смысле, она сама на все согласится что–ли?... Холодок побежал по ее спине. Чувство, которое она испытывала сейчас, больше всего напоминало тоску. Что–то щемяще–беспомощное, неизбежное... Она согласится?... Она не сможет отказаться? Он опять загнал ее в ловушку? – Почему любовницей? У вас есть жена? – она отчаянно искала пути спасения. – Я что, похож на семейного парня? – в его голосе звучало искреннее удивление, похоже, она его рассмешила. – Разве у короля не должно быть королевы, наследника? – Сара продолжала хвататься за соломинку. Это напомнило ей какой–то журнальный совет как противостоять насильнику – попытаться разговорить его чтобы он подумал про свою семью. Дурацкий совет! – Мне не нужен наследник, я – бессмертный. – Я ни за что не покину свою семью! – Я не стал бы об этом просить. Я не заберу твою земную жизнь. Никто не будет знать, что ты бываешь у меня. Время будет останавливаться, – последнее слово он растянул, смакуя, наслаждаясь его двойным смыслом. Сердце девушки замерло и упало куда–то вниз. Все. Она слишком долго жалела, что отказала ему тогда, она не сможет сделать это еще раз. Для кого ей беречь себя? Он всегда был для нее единственным мужчиной на свете. Как ей жить дальше, если она не даст себе этот шанс? – Я дам тебе неделю на раздумья, и в случае если ты согласишься, ты знаешь как меня вызвать, – он поморщился – просто скажи мое имя. Король Гоблинов поднялся с кресла и подошел к Саре. – А сейчас пора вернуть тебя домой. Он протянул руку чтобы помочь ей встать, обнял за плечи, обернул вокруг нее свой плащ. Она была как во сне, известие о том, что он прямо сейчас вернет ее домой, разрушило всю ее оборону. Она снова почувствовала изменение гравитации, но не закрывала глаза на этот раз, а удивленно смотрела на вихри магии вокруг них. Подняла глаза наверх и увидела его лицо, совсем по–другому, так близко. В его глазах – ожидание и что–то еще, смесь обещания и угрозы. Она подумала, что если бы его взгляд был музыкой, это была бы низкая струнная мелодия, сжимающая сердце в страхе и тоске, как в каких–нибудь старых фильмах про вампиров. Вокруг снова была ее комната, рассвет только–только разгорался – они действительно вернулись в тот самый момент, когда он забрал ее. Она не знала что сказать. Он провел рукой по ее волосам, от виска к уху, наклонился и прошептал: – Через неделю. Сара как сквозь туман вспомнила, что она голая. Девушка села на кровать и снова натянула на себя одеяло, глядя в одну точку перед собой. – Да, и Сара! – она вздрогнула от его голоса, – Не делай больше ничего такого – я хочу чтобы ты пришла ко мне голодной! – он рассмеялся и растаял в золотистом облаке. Глава 3 Если она прямо сейчас ляжет и заснет, потом можно будет сделать вид, что все это был сон... И не надо будет ничего решать – вот он удивится, когда узнает, что она и думать о нем забыла! Стоило бы его хорошенько проучить. Как он может быть настолько в себе уверен, ведь вел себя так, как будто она уже согласилась! Сара покачала головой – никуда ей теперь не деться... Кого я обманываю, я соглашусь, даже неделя не нужна, чтобы это понять. Девушка посмотрела на часы – спать уже некогда, ей нужно отработать еще 60 часов летней практики, и хотелось поскорее с этим разделаться. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––– (Через три дня) – Ну и моделька у нас сегодня! – рыжеволосая Эмма поморщила носик, потерев по образовавшейся на нем гармошке карандашом. – И ему за это платят? А сколько? Эмма всегда была мастером на смешные рожицы. Сара с трудом сдерживала смех. Сегодня студенты рисовали голого старика, разлегшегося на убранном ниспадающими складками ложе. Дедок был тот еще – лысыватый, пузатый, покрытый старческими пятнами. При этом позу он держал плохо и периодически страдальчески покряхтывал. Сара мысленно поблагодарила бога, что оказалась в самом дальнем углу от экспозиции. Еще неизвестно, как от него пахнет... – Я читала, что у индусов есть такая медитация – называется «на отвратительном», – Эмма никак не унималась. – Сидишь себе, смотришь на какую–нибудь какашку с полчасика... – Эмма! – зашипела на нее Сара. Несколько студентов недовольно обернулись. Хорошо, хоть преподаватель, как обычно, трепалась с кем–то из первого ряда. –...а потом оглядываешься вокруг – бааа! какая красотища! Сара прикрыла глаза рукой – боже! Если я не буду смеяться, она успокоится. Она взяла карандаш помягче и продолжила прорисовку. – Хорошенько присмотрись к старикашке, Вильямс! – заговощический шепот Эммы раздался у самого уха Сары, – это твой шанс наконец–то наладить личную жизнь – после него любой прыщавый ушлепок с нашего курса покажется тебе принцем! Сара отложила карандаш. Ну все, довольно. У нее есть на этот случай козырь в рукаве. – У меня свидание во вторник! У Эммы отвисла челюсть. Такого она вообще не помнила, ни разу у подруги не было свидания, все уже давно махнули рукой на Сару. – С кем? – Ты его не знаешь. И мне нужна твоя помощь, после, в кафе поговорим. Вот это уже совсем удивительно! Эмма смотрела на Сару новыми глазами. Та молча указала ей на мольберт – рисуй! Через мгновение обе девушки были поглощены работой, только Эмма иногда искоса поглядывала на Сару. Через пару часов они сидели в маленьком кафе за круглым столиком, на котом стояли две чашечки свежесваренного капучино. Они обе очень любили это кафе, Эмма всегда говорила, что оно точь–в–точь как в Париже. Папа Эммы, известный художник, недавно перевез семью во Францию, и девушка жила теперь на две страны – училась здесь, но при малейшей возможности летела в Париж. – Ну и? – Эмма просто сгорала от нетерпения. – Кто он? – Просто старый знакомый, я и не думала, что мы еще когда–нибудь встретимся. Он не отсюда, он... из Европы. – Не знала, что у тебя есть старые знакомые из Европы. – Вообще–то, он любовь моего детства, мне тогда было всего четырнадцать – Сара улыбнулась. – И что, вы уже виделись, прежние чувства ожили? – в голосе Эммы звучали нотки недоверия. Детская любовь, ерунда какая–то... – Кажется, да... Я, собственно, поэтому и хочу попросить тебя о помощи – мне кажется, что во вторник у нас что–то будет... – Ого! Не думала, что когда–нибудь скажу это тебе, но не слишком ли все скоро? – Я не знаю... – Сара задумалась. А что ей было делать? Предложить ему повстречаться, походить в кино и на танцы? Хотя, может, он бы и согласился сначала, как говорится, узнать друг друга получше?... – А его чувства? Дорогая, первый раз – очень важный, ты должна быть уверена в нем. Вот здесь и была загвоздка... – Я не могу себя представить ни с кем другим, – Сара вздохнула, рассеянно мешая ложкой богатую пену на своем капучино. В обычной ситуации Эмма убила бы ее за такое преступление против кофе, но сейчас рыжеволосой было не до того. – Я все решила, Эм, бесполезно пытаться меня переубедить, ты же знаешь. – А ты знаешь, что разные люди спрашивают меня, как я вообще умудряюсь с тобой дружить? – Да, а кто? – А, забей. Просто у тебя всегда что–то на уме, свое собственное и никому не понятное. Какой–то странный вид эгоизма. Эмма тихонько подула на пенку своего кофе, стараясь не сдуть ее, а лишь чуть меняя форму. – Так, начнем с начала. Кто он, чем занимается, как вы познакомились? Сара с минуту молчала, потом взяла Эмму за руку: – Прости, я не могу тебе всего рассказать. Ты моя подруга, самый близкий мне человек, но просто поверь – я не могу. Хотела бы, но не могу. Эмма насупилась, она знала, что спорить с Сарой бесполезно, эта девчонка упряма как стадо ослов! – Ну, надеюсь он того стоит! – О, он стоит! – разулыбалась Сара, – Он из тех, про кого ты говоришь «шикарный мужик». Мне кажется, что даже слишком шикарный для такой, как я... – Не говори глупостей! Так он старше? Намного? Женат? – Да, старше, гммм... не знаю насколько (сто лет? тысячу?), нет, не женат. Он вообще говорит, что это не для него. – О, знаю таких! Расценивай его как переходный этап, даже не смей надеяться на что–то большее. Чем реальнее ты будешь смотреть на вещи, тем легче тебе будет в итоге. – Эмма с удовольствием прихлебывала кофе, ситуация была ей теперь понятна и она была рада за подругу. – Так даже лучше, он опытный, все пройдет по высшему разряду! – Вот как раз об этом... – Сара все мешала свой кофе, – я думаю у него было много женщин... – Если то, что ты о нем говоришь, правда – даже не сомневайся! Чертова туча женщин! – отрезала Эмма, когда Сара еще даже не успела договорить. А что тут сомневаться, она же видела, как они льнули к нему тогда на балу. – Ну так вот, и я думаю, он такой искушенный, ...как это сказать, – Сара запуталась, – короче, ему нужен высший класс, ...и я боюсь, что не соответствую, вот. – Подруга, тебе не о чем переживать – ты нереально красивая девушка! Ты будешь высший класс, даже если вылезешь к нему из грязного болота вся в тине! – обе девушки весело захихикали, и Сара при этом думала об одном конкретном вонючем болоте. Она, наконец, принялась за свой кофе. – Я хочу классно выглядеть во вторник, помоги мне, ты ведь это умеешь, – серьезно попросила Сара. Эмма расплылась в довольной улыбке: – Вот это ты по адресу обратилась! – у тут же приняла деловой вид, – Нам нужно многое успеть, действовать будем по–плану. Она окинула Сару оценивающим взглядом. – Во–первых, эпиляция. – О нет, – проговорила Сара. – О да. Ни один шикарный мужик не оценит девушку с мочалками, поверь мне. Сара прикусила нижнюю губу. Теперь ее смущало то, что он уже видел ее «с мочалкой». И хотя перспектива эпиляции не вызывала у нее восторга, мягко говоря, но Эмма права – девушка должна быть ухоженной. Видя капитуляцию на лице подруги, Эмма продолжила: – Затем маникюр и педикюр, прическа... – А что прическа? – ...А, забудь. Тебе – просто вымыть и высушить. Это был пункт из моего плана подготовки к свиданию, – она подмигнула Саре, поправляя свою копну рыжих волос. – В салон мы пойдем завтра, а сегодня – шоппинг! Надо же тебя приодеть, или у тебя уже есть что–нибудь на выход? – У меня сейчас нет на это денег, – покачала головой Сара. – Не волнуйся об этом, я стану крестной феей в честь твоего первого свидания и одолжу тебе столько, сколько нужно – отдашь, когда сможешь. – Ой, Эм, это излишне – я не думаю, что мы куда–нибудь пойдем. Мы наверное отправимся сразу к нему, ...в отель. – Да конечно! Если мы говорим об одном и том же типаже, он не опустится до того, чтобы тащить тебя сразу в койку, тем более в твой первый раз. Он устроит тебе романтическое свидание, стопудово. – Он не знает про первый раз. – Он знает. Вопрос закрыт. Сара обреченно вздохнула, они – две упрямые ослицы, и определенно стоят друг друга. Потом был восхитительный для Эммы и мучительный для Сары шоппинг, в результате которого ее комната оказалась завалена десятками пакетов и свертков. Почти весь следующий день девушки провели в салоне красоты, и Сара отметила, что в компании лучшей подруги это было вполне терпимо. Обычно она не любила такие места, жутко скучала, пока ей делали ногти, а свой первый опыт с эпиляцией вообще вспоминала с ужасом. Но в компании с хохотушкой Эммой все казалась чем–то вроде веселого экстрима. В воскресенье вечером Эмма улетела в Париж, сокрушаясь, что не сможет лично проводить Сару на ее первое свидание. Она должна была вернуться через две недели чтобы продолжить практику, и Сара клятвенно обещала ей вести себя хорошо, и рассказать потом все, что только можно будет рассказать. Зная Сару, можно было заранее предположить, что такового будет немного. Утро понедельника Сара провела в библиотеке в школе искусств, а во второй половине дня по требованию Карен все семейство, включая отца, Сару и маленького Тоби, отправилось навестить бабушку Карен в доме престарелых. Вернулись поздно и не в самом лучшем расположении духа. Вторник прошел на удивление быстро и суматошно. Сначала практика, потом Сара возила Тоби в бассейн. После ужина она пожаловалась на головную боль и сказала, что ляжет спать пораньше. Приняла душ, тщательно высушила волосы. Оставшись, наконец, одна в своей комнате, Сара присела перед зеркалом, расчесывая щеткой длинные тяжелые пряди темно–каштановых волос. Сомнения, какие еще оставались, окончательно отступили. Вообще, это было в характере Сары – она никогда не терзала себя сомнениями после того, как решение уже было принято. – Сегодня я позову его, – сказала она себе вполголоса, как будто чтобы проверить идею на реальность. Прозвучало вполне себе по–настоящему, даже почти обыденно. Она уже не понимала, что, собственно, так пугало ее еще неделю назад. Он красив как бог, он – все, о чем она мечтала, и сегодня они, наконец, будут вместе. Он уже не был злодеем из детской сказки, теперь она знает, что он оберегал ее, когда она упрямым подростком бежала через его Лабиринт. Он действительно был великодушен к ней. И он не воспользовался ситуацией ни тогда, ни сейчас – а ведь мог бы, ведь сам же сказал, что она должна ему желание – Сара понимала, что это не пустые слова. Король Гоблинов сделал ей предложение и она примет его – придет к нему сама и по своей доброй воле. Она занервничала, все–таки первое свидание – это очень волнительно, и начала собираться. Через час Сара была готова. На ней было шелковое платье без рукавов, длиной до колен, переливающееся пастельными молочными и бледно–фиолетовыми узорами, с красивым глубоким вырезом декольте. Платье подчеркивало фигуру, но было удобным, свободным. Дополняли его кремовые балетки. Сара так и не решилась обуть туфли, которые ей подобрала Эмма – безумно красивые лодочки на нереальных шпильках, она просто не смогла бы в них ходить. Кроме того, она подумала, что в замке Короля Гоблинов такая обувь была бы несколько не к месту. Чуть тронув губы блеском, а длинные пушистые ресницы тушью, она смущенно улыбнулась своему отражению в зеркале. Сама невинность. Вот уж, действительно, девственница на заклание! Сара вышла на середину комнаты, сделала глубокий вдох. – Джарет. Получилось как–то хрипло. Она сглотнула, обвела глазами комнату. Ничего не происходило. За ее спиной Король Гоблинов сделал шаг и оказался вплотную к ней. Его руки в перчатках провели по ее голым рукам сверху вниз, от плечей к локтям, обнимая ее. Он наклонил голову к ней, губы коснулись ее уха. Голос низкий и тихий: – Моя девочка. Глава 4 Сара вышла на середину комнаты, сделала глубокий вдох. – Джарет. Получилось как–то хрипло. Она сглотнула, обвела глазами комнату. Ничего не происходило. За ее спиной Король Гоблинов сделал шаг и оказался вплотную к ней. Его руки в перчатках провели по ее голым рукам сверху вниз, от плечей к локтям, обнимая ее. Он наклонил голову к ней, губы коснулись ее уха. Голос низкий и тихий: – Моя девочка. – Он на мгновение закрыл глаза. Сара замерла. Ощущение было такое, как будто его рука сжала ее сердце, так сильно, что может раздавить – главное, не шевелиться... Ее глаза застыли, рот приоткрылся, дыхание остановилось. Позабытый страх вернулся. Вдруг все прекратилось. Джарет отстранился и обошел вокруг нее. Что это было?... – Ты прекрасна! – его глаза светились нежностью. Девушка моргнула. Его слова прозвучали как откуда–то издалека. Сара прижала руки к груди, стараясь унять болезненный стук собственного сердца, она снова дышала. Все снова стало нормальным. – Я совсем не ожидал увидеть тебя в платье. Сколько помню – ты всегда, всегда только в джинсах, – он шутливо сокрушался, вскинув руки к лицу. – Так это платье – для меня?... Откуда он знает, что она всегда носит джинсы?... Она взглянула на Короля Гоблинов – тот стоял, склонив голову набок, явно любуясь ею. На нем была белая свободная рубашка, жилет из темно–коричневой кожи и черные бриджи с неизменными перчатками и сапогами для выездки. Взгляд девушки скользнул по его гладкой мускулистой груди в глубоком вырезе рубашки, и на губах Джарета заиграла озорная улыбка. – ...Не уверен, что тебе в нем будет удобно, мое сокровище. Но на переодевания все равно уже нет времени. Он протянул ей руку: – Идем. Она молча приняла его руку, и он притянул ее, обнял за талию. От него исходит тонкий и очень приятный аромат, не сравнимый ни с чем, что она знала, терпкий и свежий, но с нотками чего–то хищного, как в том зале с чучелами чудовищ. Сара чувствовала, что он смотрит на нее, но не смела поднять глаз. Открытый ворот его рубашки был прямо напротив ее лица, она заметила на его груди массивный медальон из почерневшего от времени металла. Комната озарилась вспышками магии, последовали знакомые перепады земного притяжения и Сара вдруг почувствовала соленый запах моря. Джарет выпустил ее из своих рук, она сделала несколько шагов, осматриваясь. Они стояли на каменистом морском берегу, прямо перед ними во всем багряном великолепии огромное солнце заходило за линию горизонта. Небо полыхало пожаром. Море выглядело абсолютно черным, и только огненный шар, медленно погружающийся в кипящие воды, искрами пламени отражался на поверхности волн. – Я остановил этот закат для тебя. Нравится? – Он великолепен... – прошептала Сара, – я в жизни не видела ничего прекраснее. Она оглянулась и увидела, что за ними, далеко на острых скалах, возвышался замок – Сара узнала в нем замок за Городом Гоблинов, только теперь она смотрела на него с другой стороны. От замка спускались по скалам причудливыми узорами и уходили глубоко в море стены и ходы Лабиринта. На каменных кладках, ласкаемых волнами, играли блики заходящего солнца. Уходил ли Лабиринт в море, или это море поглотило часть Лабиринта, девушка не знала, но картина заворожила ее своей красотой. Джарет взял ее за руку и повел к морю – там, у самой кромки, почти сливаясь с темной водой, стоял, нетерпеливо перебирая ногами, черный конь. Он был выше и мощнее всех лошадей, каких Сара когда–либо видела. Его шкура более всего походила на металл, жидкую ртуть, переливающуюся и струящуюся. Он был невероятно красив. Девушка потянулась, чтобы погладить его могучую шею, но Джарет быстро перехватил ее руку и, строго цыкая, погрозил пальцем. Он подтянул стремена и с хищной грацией вскочил в седло. Сара опомниться не успела, как сильные руки подняли ее на коня. Когда Король Гоблинов усадил ее перед собой, боком, она только ахнула. – Удобно? Вообще–то не очень, но Сара лишь молча кивнула и поерзала, пытаясь устроиться комфортнее. Он обнимал ее рукой за талию, тесно прижимая к себе, никогда прежде они не были настолько близко друг к другу. На лице девушки вспыхнул румянец, сердце отчаянно забилось. Значит вот она, романтика от Короля Гоблинов, подумала она, вспоминая слова Эммы... – Сара, – произнес он, склонившись к ней, – что бы ни происходило, ты всегда в безопасности со мной. Пожалуйста, помни, я никогда не причиню тебе вреда. – Он сделал резкое движение и ночную тишину оглушило звонкое протяжное ржание, они рванули с места. Конь стремительно летел над землей, касаясь ее лишь изредка, только для смены направления. Потом они свернули и какое–то время летели над морем. Он то набирал высоту, то снижался к самой воде так, что брызги из под его копыт разлетались в разные стороны. Сара всем телом ощущала мощные толчки напряженных мышц коня и жар, исходящий от него, чувствовала его терпкий запах, его шумное дыхание. Джарет позади нее двигался синхронно с конем, направляя его своим намерением и усилием. Плащ развевался на ветру, темные локоны девушки сами собой переплетались с его пепельными прядями. Сара буквально вжалась в него, изо всех сил вцепилась пальцами в его руку, ее лицо у его шеи. За свистом ветра она почти уже не слышала звуков, но почувствовала, что он смеется. Обогнув скалы по морю, они устремились снова к суше, поднимаясь все выше. Лабиринт предстал перед Сарой во всем своем таинственном величии, бесчисленными коридорами простираясь до горизонта. Он был огромен, его краев не было видно. Как будто пытаясь нагнать остановленное время, все вокруг теперь освещала полная луна. Как и зашедшее солнце, она была слишком, просто невероятно, большая. На ее поверхности отчетливо просматривались крупные и мелкие кратеры и она прямо нависала над землей. Первые маленькие звездочки, уже появившиеся на небе, казались незаметными рядом с ней. Голубоватый свет луны окрашивал стены лабиринта в сизые и пурпурные тона. Тут и там мелькали островки лесов, гор, какие–то строения. Девушка постепенно освоилась и с жадностью рассматривала великолепный пейзаж. Как же она скучала все эти годы, как сомневалась, что сказка действительно была в ее жизни! Где–то там, среди этих бесчисленных стен, она бежала пять лет назад, спасая Тоби, где–то там еще жили ее друзья... Вскоре они повернули обратно к замку, замыкая круг. Темп снизился. Полет стал более плавным. Рука Короля Гоблинов скользнула от ее талии выше, к груди, лаская ее сквозь тонкий шелк платья. Его теплые губы шептали ей что–то, целуя висок, лоб, линию ее волос. Она не слышала его слов – в ушах шумело. Лицо Сары горело как огнем. Руки и ноги стали вялыми и ватными, в животе и груди поднимался жар. Они остановились у стен замка, Джарет осторожно спустил ее на землю и спешился сам. Сара смотрела на него сияющими глазами. Ее волосы спутались, на щеках горел лихорадочный румянец. Он обнял ее и почувствовал, как она дрожит. – Ты замерзла? – его голос бархатный, нежный. Она покачала головой – нет. Тогда он улыбнулся и крепче прижал ее к себе, гладя рукой ее волосы. – Ты сегодня такая неразговорчивая... Ей нечего было сказать, она была счастлива. Она всей душой хотела того, что должно было сегодня произойти. Король Гоблинов неспешно провел кончиками пальцев по гладкой коже ее груди в вырезе декольте, поднимаясь вверх, по шее, к подбородку, захватывая его и приподнимая вверх, навстречу его лицу. Она поняла, что он собирается ее поцеловать. Ночь сгущалась, небо над его головой сверкало миллиардами звезд. Его лицо приблизилось, губы коснулись ее сначала нежно, потом требовательнее, жестче, глубже, его язык исследовал ее изнутри. Девушка трепетала в его руках, ее глаза закрылись. Магия закружилась вокруг них – они снова перемещались. Глава 5 ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Секс, элементы БДСМ и элементы хоррора – которых, кстати, с каждой главой будет все больше. –––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Когда он разорвал поцелуй она открыла глаза и увидела вокруг сотни горящих свечей. Высокие толстые свечи на разноуровневых подставках из кованого железа заполняли комнату. Больше всего это походило на поле трав – сотни и сотни горящих свечей. От них шло тепло, мягкий мерцающий свет наполнял пространство. В середине свечного поля стояла исполинских размеров кровать, убранная богато расшитыми покрывалами. По четырем углам кровати возвышались резные столбы, венчаемые роскошным королевским балдахином. По проходу между свечей она подошла к кровати. Сара вздрогнула, когда почувствовала, что Джарет расстегивает сзади длинную молнию ее платья. Мурашки побежали по коже. Его руки спустили платье вниз и оно мягкой волной упало вокруг ее ног. Девушка сделала шаг вперед, освобождаясь от платья, а заодно и от балеток – теперь на ней остался лишь кружевной бледно–молочного цвета комплект – лифчик и трусики. Она обернулась и с удивлением обнаружила, что Король Гоблинов сменил одежду. На нем были мягкие облегающие серые штаны, сидящие критически низко на бедрах, и широко распахнутая кремовая рубашка, на руках черные перчатки тончайшей кожи. Его тело было необычайно стройным, с красивым рельефом мышц – как у хищного животного, подумала она, или как у сказочного эльфа... Вот кого надо приглашать позировать на художественную практику, Эмма бы точно одобрила – Сара даже усмехнулась от такой мысли. Король Гоблинов схватил ее за волосы на затылке, резко запрокидывая голову назад: – Так тебе весело? – прошептал он ей прямо в ухо. – Как же быстро ты все забываешь, Сара! Контраст был настолько неожиданным, что она даже не попыталась защититься. Второй рукой он сорвал с нее белье, сначала лифчик, а потом трусики. Оно как будто само распалось на клочья в его пальцах. Сара даже расстроилась, этот комплект стоил дороже, чем вся ее одежда вместе взятая! Он так по миру ее пустит! – Впредь приходи ко мне без одежды, если мне понадобится, я сам тебя одену, – он как будто прочитал ее мысли. ...Если у меня еще вообще возникнет желание к тебе приходить, – она подумала со злостью. Он смотрел на нее удивленно, потом вдруг расплылся в улыбке. – Кажется, ты так ничему и не научилась, девочка! – он поднял руку, с неуловимым движением кисти в ней появилась кристально прозрачная сфера. Глаза Сары расширились. Она попятилась назад, к кровати, и дальше, по кровати, до упора, неотрывно глядя на Джарета, мотая головой: – Не надо... С высокомерной улыбкой он аккуратным жестом раскрыл ладонь в ее направлении – шар плавно полетел по воздуху прямо к девушке. Она смотрела, как он приближается, медленно и неумолимо, и снова чувствовала свое сердце в тисках страха. Пламя свечей, стоящих вокруг, тянулось к шару пока он летел. Ткани полога и покрывала, кисти плетеных золотых шнуров и бахрома отделки поднимались к нему, как будто притягиваясь магнитом. Когда же он, наконец, завис над ее головой и лопнул обычным мыльным пузырем, распавшись на мелкие брызги, – все вокруг ожило. Пламя свечей вспыхнуло и слилось воедино, образуя высокую стену огня. Кровать под Сарой зашевелилась мощными волнами, не давая ей подняться, складки балдахина хлестали воздух, отрезая пути к побегу. Толстые золотые шнуры извиваясь змеями ползли к ней, обвивали ее. Она закричала. Все стихло. Она тяжело дышала, ее руки над головой, все тело обездвижено, ноги разведены широко в стороны. Боже... – Поистине прекрасный вид, – его голос прозвучал мягко, тихо, откуда–то сбоку. Он приблизился, склонился над ней, его глаза смотрели в ее лицо с нежностью, теплотой. Его руки гладили ее волосы, потом обхватили голову, нежно. Она почувствовала его жаркое дыхание на своей коже – он покрывал ее лицо невесомыми поцелуями. На ее глазах выступили слезы и он снял их своими губами. – Не бойся, это все для тебя, любимая. Я пообещал тебе, со мной ты всегда в безопасности. Тебе нечего бояться. Он говорил с ней ласково, тихо, почти шепотом, нежно касаясь губами ее лица. – Ты веришь мне? Она кивнула – да. Она, наверное, с ума сошла... – Закрой глаза, девочка. Сара закрыла глаза и почувствовала его губы на своих губах – он целовал ее так медленно, чувственно, его язык ласкал ее – она не отвечала на его поцелуй, она его принимала. Руки в тончайшей коже касались ее груди, постепенно усиливая давление, сжимая ее, затем сильные пальцы сомкнулись на ее сосках, сладкая боль пронзила ее. Она дернулась, издав едва слышный хрипловатый стон. Сдерживающие ее золотые шнуры натянулись, впиваясь в кожу. – Тихо, и не двигайся, – он усмехнулся, в его теплом голосе только нежность. Его руки заскользили дальше по ее телу, губы целовали ее все ниже – его ласки балансировали на тонкой грани между удовольствием и болью – слишком нежные, слишком сильные, слишком болезненные. Она боялась его рук и губ, и жаждала их. Сара с огромным трудом сдерживала стоны, вырывающиеся из груди. Вся ее энергия уходила на то, чтобы не двигаться, как он приказал. Она чувствовала вибрирующее напряжение в каждой мышце, пульсирующую энергетическую переполненность, понимая, что может в любой момент взорваться. Но он умело останавливал ее, отстраняясь каждый раз за секунду до ее оргазма, и не возобновляя, пока ее дыхание не становилось снова ровным. Потом все начиналось сначала. Наконец Джарет переместился к ее ногам, его руки медленно провели по внутренней поверхности ее бедер. Она задрожала и замерла, почти перестав дышать. Его пальцы теперь были ТАМ. Он раскрывал ее до предела, до боли, настолько широко, как будто собирался вывернуть наизнанку. Вдруг она почувствовала его обжигающее дыхание. Ее затрясло, легкие сводило судорогой, она задыхалась. Он снова отпустил ее. – Пожалуйста... – она умоляла, все что угодно... Пусть он уже убьет ее... – Ччччччччччч... Рано... Еще совсем немножко... – Король Гоблинов гладил ее слипшиеся, мокрые от испарины волосы, нежно целовал лоб, покрытый крошечными капельками пота, и крепко зажмуренные глаза с бриллиантами слезинок в уголках... На этот раз Сара особенно долго приходила в себя, он терпеливо ждал. Когда она успокоилась, ее губы раскрылись в попытке что–то сказать ему, но он прижал к ним кончики пальцев: – Тихо, уже почти все... – его тихий голос вызвал в ней новую волну дрожи. Она была не в себе, он доводил ее до отчаянного безумия, сейчас она вряд ли смогла бы вспомнить даже свое собственное имя... И снова его руки на ее бедрах, снова боль от его пальцев, как будто раздирающих ее пополам, и его дыхание, в центре этой боли. Его язык скользит по влажным складкам, по спирали приближаясь к крошечному возвышению. Его рот смыкается на нем, губы, затем – зубы... Она кричит и мечется на кровати, она не может больше сдерживаться, он не сможет больше ее сдержать, она уже за точкой невозвращения. – Посмотри на меня, Сара! – голос Джарета звучит громко и властно. Она открывает глаза и видит его, обнаженного, прекрасного, на коленях перед ней, готового войти в нее. Да! Пожалуйста, да!... Острая боль пронзает ее насквозь. Ее тело сотрясают конвульсии, переходящие в рыдания. Слезы, так долго сдерживаемые, изливаются из ее глаз бурным потоком. Она теряет сознание и воспаряет высоко, над полем свечей, над замком и морем, над бескрайним Лабиринтом – вверх, к огромной зовущей Луне, к далеким сверкающим галактикам. Она свободна, она – любовь... ...Тепло. Очень влажно, она вся мокрая. Длинные мокрые волосы липнут к спине и плечам... Сильные руки держат ее, тихо укачивая как младенца. Она приподнимается, он помогает ей сесть. Она удивленно вглядывается в его лицо: – Я люблю тебя... – Я знаю, – он улыбается ей, – и я люблю тебя, Сара. Ты просто молодец... Она хмурится – о чем он? ...Наверное, не важно, она так счастлива! И снова хмурится: – А как же ты? – Всему свое время. Я всегда беру свое, – он широко улыбается. – Тебе пора домой. Она не понимает – почему? Она не хочет возвращаться домой, ее место здесь, с ним. Сара похолодела – это он не хочет, чтобы она оставалась... Он легко берет ее на руки и опускает на постель в ее собственной комнате – она даже не заметила перемещения. Джарет заботливо накрывает ее одеялом, целует в пробор влажных волос. – Спи, тебе нужно отдохнуть. Я приду за тобой через три дня, в полночь, – он с улыбкой наклонил голову набок, озорные искорки в его удивительных глазах, – И помни – никакой одежды!