Год был тяжелым для всего магического мира. Только те, кто был в это время на темной стороне, мог хоть как-то насладиться жизнью.
Гарриет с друзьями бродила по кустам по собственным делам, как обычно, спасая мир. Герман, кстати говоря, когда им с Гарриет пришлось остаться вдвоем, узнал много всего интересного, поскольку спал чутко, а девушка иногда разговаривала во сне. Наяву она даже не пыталась что-то отрицать. Герман, однако, был слишком здравомыслящим, чтобы просто пожать плечами и сказать «ну ладно».
– Гарри, это же безумие. Не потому, что она тоже девушка, это ерунда. Она Малфой. Помнишь, та гадина, которая тебе жить не давала, пока ты была в школе. Не хочу на тебя давить, но это все совершенно противоречит здравому смыслу.
– Помню, помню. Но она изменилась. Или хотя бы попыталась. Кроме того, она не так плоха, как всем кажется. У нее сложный характер, сложные обстоятельства жизни, но, в принципе, если узнать ее получше… — Гарри запнулась, не будучи уверенной, что ей можно рассказывать другу все. — В общем, Герман, еще ничего такого не случилось. Вот когда все закончится, тогда и разберемся.
– Ладно, в чем-то ты права. Но только в чем-то. На твоем месте я бы держал с ней ушки на макушке и не слишком ей доверял. Не то, чтобы я не доверял всем подряд девушкам с характером, вроде Роньи, но Малфой останется верной дочерью своего рода, изменилась она или нет, девушка она или парень. Малфои – они Малфои и есть, а учитывая, что она еще и Блэк… — Герман вовремя замолк, понимая, что сейчас сболтнет лишнего. Не стоит напоминать подруге, что из всего рода Блэков нормальной была только его крестная Сирин.
– Если следовать твоей логике, то ты должен был быть дантистом. Ты же настоящий Грейнджер, — Гарри не могла удержаться от ехидства.
– Это другое.
– Да ладно?
– С другой стороны, если ты на самом деле в нее влюблена и правда хочешь дать ей шанс, я не имею права тебя переубеждать.
Потом вернулась Ронья, чудом успев выловить подругу из ледяной воды в обнимку в мечом Гриффиндора, и им удалось изничтожить медальон. Но однажды все чуть не рухнуло, когда вся троица самым глупым образом попалась. Конечно, их серьезно выручила Драко, когда с совершенно честными глазами заявила, что абсолютно не знает данную ей на опознание Гарри. Да и то, что дядя Драко Балтазар Блэк предпочел не заострять на Гарри внимание, а попытаться вытрясти из Германа, откуда у него меч Гриффиндора и как он умудрился обчистить его ячейку в банке, сыграло в пользу пленников. После Ронья терпеливо скрипела зубами, наблюдая многозначительные переглядки Гарри и Германа. Гарри будто бы говорила взглядом «ну, и кто был прав?», а Герман будто бы соглашался.
Куда хуже дела обстояли в школе. Там было вообще не вздохнуть. Это Гарри узнала, только когда туда пришла. И после горячих объятий с друзьями она сразу подумала, что, кроме работы, нужно было сделать кое-что еще.
Поиски диадемы и масштабная драка оставили момент, чтобы пересечься в процессе поисков с Драко. Именно момент, самое большее минут пять, чтобы перекинуться парой слов и убедиться, что все хорошо.
К сожалению, и за той, и за другой увязалось по паре друзей, но эта проблема была легко решаема. И те, и другие терпеть друг друга не могли, так что от Гарри и Драко их отвлекла потасовка. Девушки сперва оглядели друг друга. Все было в порядке. Гарри выглядела уставшей, грязной и растрепанной, что было вполне закономерно. Драко тоже выглядела уставшей и какой-то непривычной. Гарри не сразу поняла: дело в том, что блондинка совершенно не накрашена.
– Как ты? — Гарри слишком волновалась за Драко, чтобы не спросить.
– Нормально. Выкинула в окно свою косметичку, а дядя Бальтазар выкинул в окно Паркинсона, застукав его с какой-то девчонкой. Меня, правда, грозятся выдать замуж за Асториуса, этого сопляка, который на два года меня моложе, но с этим будет быстро покончено. А ты как?
– Вполне прилично. Только ужасно устала, мечтаю о ванне и нормальной постели. Еще я хочу тебя поблагодарить за то, что ты сделала тогда, когда…
– Не благодари, я не могла поступить иначе. Я соскучилась и волновалась за тебя.
Вздохнув с облегчением, девушки обнялись. Оставалось еще три с половиной минуты. Полминуты на объятия.
Еще полминуты на быстрый, как будто украденный, поцелуй и нервное хихиканье. Без него никак не обойтись, если первый поцелуй происходит в таких обстоятельствах.
– Потом, если захочешь, поцелую тебя нормально. Сейчас мне не сосредоточиться, — Гарри не могла сдержать нервного хихиканья. В последнее время и она, и ее друзья были на пределе, и нынешняя ситуация не способствовала облегчению.
– Мне тоже. Никак не могу выкинуть из головы, что мы, возможно, видимся в последний раз.
– Драко, я тебе на сей раз скажу вполне взвешенно и осознанно. Я тебя люблю, несмотря на все, что мы друг другу успели сделать плохого, — Гарри была уверена, что они больше не встретятся, и необходимо не оставить никаких двусмысленностей между ними. Потому что, если вдруг одна из них умрет, а что-то будет не совсем ясно, вторая будет жалеть всю оставшуюся жизнь.
– Ты думаешь, мы больше не увидимся?
– Думаю.
– Тогда я тоже должна сказать, что, несмотря на годы вражды, я всегда хорошо к тебе относилась, даже до того, как влюбилась. И, что бы потом ни случилось, буду тебя любить. Даже если мне придется выйти замуж и некоторое время искать разумные поводы для развода.
– Да, я понимаю.
Две минуты. Ничтожно мало, когда впереди светит разлука, возможно, навсегда. И ужасно много по сравнению с совсем ничем. Минута на еще несколько поцелуев. Минута на то, чтобы сделать вид, что они тут дерутся. Возможно, если бы не война с Темной Леди, они бы так не торопились и, постепенно развивая отношения, поцеловались бы еще месяцев через шесть, памятуя, что не плотской страстью единой жив человек, но сейчас казалось, что, если не поспешить, другой возможности может не быть.
Потом стало уже не до этого, ибо если хотя бы один из противников в драке идиот, вне зависимости от пола, возраста, вероисповедания, уровня магических способностей, цвета кожи и прочих деталей, то плохо становится всем, и всем шестерым пришлось очень быстро уносить ноги. Ноги унесли только пятерых, но Дракония не очень-то жалела о потере одной из подруг. Подруги у нее были, если честно, так себе. То есть, ей было жаль, что девушка сама же в свою же вырытую яму попала и сгинула, но, с другой стороны, Драко отлично знала, что человеком эта девушка была так себе, неприятным по своей глубинной сути. Мало кто найдет добрым и приятным того, кто без всяких угрызений совести отрезает своей сове лапу, чтобы она не царапалась, или прибивает чьего-то кота об дверной косяк, найдя на своей одежде кошачью шерстинку. Что уж говорить о ее отношении к людям.
Дальше случилось слишком много всего, несколько чудес, несколько неожиданностей, но в целом все были обязаны хорошим концом войны безалаберности Темной Леди, чувству юмора у судьбы, отцовской и материнской любви и, наконец, брошенной палочке.
Для Гарри, однако, конец был еще нескоро. Еще предстояло пятиминутное свидание с Джином Уизли, чтобы прояснить до конца их окончательный разрыв, разбор различных бумаг и решение множества юридических вопросов, связанных с тем, что ей теперь делать, выяснение отношений с кузиной, которая все же исхитрилась прислать ей письмо с пожеланием увидеться… Девочке-Которая-Выжила нужно было еще много чего сделать.
С Джином все прошло удивительно легко. Рыжий расцеловал Гарри в обе щеки и заявил, что все, что ни делается, все к лучшему, значит, и то, что они не вместе, тоже наверняка к лучшему. А Драко, по его мнению, на фоне остальных слизеринок и слизеринцев проявила себя с самой лучшей стороны, так что определённо не безнадежна.
Сложнее всего было с кузиной. Дафна за то время, как они не виделись, еще немного поправилась, о чем чуточку сожалела в связи с тем, что это было больше нервное, чем от переедания, а, следовательно, просто кричало о том, что в глубине души кузину Гарриет она немного любила и волновалась за нее, чего нельзя было сказать ни о дяде, ни о тете. От всей души поругавшись и даже немного подравшись, кузины сошлись на том, что теперь будут обязательно писать друг другу раз в месяц и раз в год встречаться. Чаще — много. Реже — мало. В чем тут была сложность? Ну, прежде всего, в том, что сложно проникнуться симпатией к кузине, которая шестнадцать лет подряд была папенькиной доченькой и всячески этим пользовалась, изводя тебя до нервного тика. Но, с другой стороны, особой сестринской привязанности и не требовалось. Все, что было нужно, это держать друг друга в курсе.
Остальное же было бы мелочами, если бы перед тем, как Гарри отправилась все же в родную школу, чтобы получить свидетельство о полном образовании, как и некоторые другие ее одногодки, не имевшие возможности нормально доучится последний год, не оказалась пришиблена новостью о том, что Драко в ближайшие каникулы выходит замуж. Нет, Гарри знала, что так и будет, она не питала никаких иллюзий относительно того, что Драко убедит родителей в том, что ее не нужно отдавать замуж в связи с ее личными планами, но чтобы так скоро…
Именно поэтому вокзал был для нее не самым радостным местом. Да и окрестности школы, куда она, не выдержав всей этой счастливой толкотни, трансгрессировала, тоже не обрадовали. Восстановление шло полным ходом, и школа была полностью готова к приему учеников, но все было не так.
– Гарри! — слегка простуженный голос, раздавшийся из-за ее спины, было не очень легко узнать, но, обернувшись, Гарриет не могла не узнать его обладательницу. Драко стояла на расстоянии нескольких шагов и не решалась подойти. — Ты тоже решила не пользоваться поездом?
– Да, решила. Но уже как-то жалею, — нельзя сказать, чтобы Гарри не была рада видеть собеседницу, но ее присутствие напоминало о слишком неприятном факте. Между тем, Драко подошла к ней на расстояние вытянутой руки.
– Ну и зря. Я даже надеялась, что ты так поступишь.
– Почему?
– Хотела поговорить с тобой наедине. Видишь ли, в связи с тем, что желающих закончить нормально семь курсов за прошлый год решили не делить по факультетам, количество моих формальных друзей резко сократится.
– Этого следовало ожидать, и я думаю, что, если ты захочешь и приложишь некоторые усилия, ты сможешь присоединиться к моим.
– Я не об этом, — Драко поморщилась. — Спасибо, если они будут меня терпеть. Я о том, что… ты ведь слышала, что я выхожу в ближайшие каникулы замуж?
– О, да. И не могу сказать, что…
– Подожди, — Драко приложила к губам героини в отставке пальцы. — Ты не знаешь всего. Я действительно должна была выходить замуж. Но ты же знаешь, что я всегда была папиной дочкой и маминой наследницей. Мне было достаточно сделать так, чтобы на свет выплыл один грязный секретик моего жениха, а потом за неделю нашлись еще десять, и мои родители разорвали помолвку, заявив, что за такого типа не отдадут свое сокровище. Хорошо хоть к тому времени они разобрались с судами, и мать отделалась подпиской о не выезде и контролем за совершаемой магией, а отец – выговором и контролем за магией... Да не дыши ты мне в руку так удивленно, они со своей принцесской носятся, как драконы с золотом. Так вот. Они разорвали помолвку, пообещав семье жениха, что никому не расскажут грязных тайн их наследничка в обмен на то, что о разрыве станет известно только после окончания учебного года. Асториус жутко оскорбился и теперь живет с бабушкой на континенте, чему, готова поспорить, уже и сам не рад. В школу, соответственно, он в этом году не явится.
– Так и что? К чему ты ведешь? — воспользовавшись тем, что Драко убрала от ее губ руку, пока говорила, Гарри не могла не прервать ее монолог. Новости были, конечно, отличными, но ведь тогда получается, что Дракония выйдет замуж за кого-то еще.
– Вот к чему. Это было шикарным случаем встать в позу и заявить им, что, раз они такие "хорошие" свахи и сосватали мне такое кошмарище, лучше я сама себе кого-нибудь сосватаю, когда посчитаю нужным. Конечно же, это вылилось в скандал, — Драко коротко и звонко рассмеялась. — Но, когда я заявила им, что приведу к ним в течении двадцати лет самого видного жениха Британии, они согласились на то, чтобы это случилось в течении пяти лет, но тогда я приведу самую видную невесту, если таковую найду, и они не посмеют мне возразить ни под каким видом.
– Это был очень длинный способ сказать «я не выхожу замуж, давай встречаться, а потом, если захочешь, зайдем еще дальше», — Гарри не удержалась от смешка.
– Я же аристократка, я не могу так сразу. Но ты уловила самую суть. Так ты?..
– Я согласна, Драко. Согласна. Только одна небольшая деталь.
– Да?
– Меня от дома твоих родителей бросает в дрожь. Навещать их, конечно, чудесно, но жить с ними…
– Уверена, ты договоришься с моим отцом относительно конфликта с наследством Блэков. По-семейному, так сказать. Правда?
– Отличная мысль. Давно нужно было разрешить этот неразрешимый спор.
– Надеюсь, он разрешится, потому что мне тоже будет ужасно неловко с ними жить.
– Кстати, помнишь, я обещала тебя потом поцеловать нормально?
– Я уж думала, ты не вспомнишь.
***
Джин и Ронья тихонечко стояли в отдалении, когда к ним присоединился Герман. Рыжих подбросила мама, которой нужно было в школу по делам, а Герман просто опоздал на поезд. Брат с сестрой удержали его от подхода к маячащим вдалеке девушкам. Только слепой не понял бы, что они там более чем страстно целуются, и что их друг от друга в ближайшее время гвоздодером не отдерешь.
– И давно они так? — Герман знал, что отсюда их не слышно, но почему-то говорил шепотом.
– Понятия не имею, но мы наблюдаем уже пять минут, а они, уже когда мы пришли, были заняты, — Джин с некоторой завистью фыркнул.
– А вот когда я встречалась с Ларри Брауном, мне очень быстро надоедало с ним целоваться, и было совершенно не понятно, как ему-то не надоедает после первой минуты, — Ронья покачала головой и отскочила от тычка под ребра от Германа. Герман до сих пор не очень-то любил вспоминать этот эпизод, особенно после того, как выяснилось, что рыжая так поступила больше из вредности, чем по большому чувству. — Наверное, не слабо эта парочка влюблена, раз так целуются.
– И это после всего. Ну, тут уж сердцу не прикажешь, — глубокомысленно изрек Герман и обнял свою рыжую вредную девушку.
Джин обнял их обоих и предложил:
– Идемте лучше на станцию, подождем там друзей и узнаем раньше этих горлиц, кто именно решил приехать. А заодно не будем им мешать.
А совершенно не заметившие невольных наблюдателей девушки и не думали прекращать целоваться. Было в этом поцелуе нечто особенное. Конечно, мысленно и Гарриет, и Драко пообещали себе никуда не спешить и наверстывать все упущенное постепенно, времени у них теперь было воз и маленькая тележка, и формальное согласие родителей-аристократов у них имелось, так что тем более спешить было некуда. Но прекратить прямо сейчас долгожданный поцелуй было выше их сил.
***
Быстро пролетевший год принес для этой странной пары много неожиданных открытий друг о друге.
Гарриет узнала о Драко несколько интересных и неизвестных до сих пор фактов. Краткий список состоял бы из следующих пунктов.
Драко отлично варит зелья, когда не нервничает, и лучше всего у нее получаются лекарственные зелья. А больше квиддича девушка любит только лечить людей и склоняется к тому, чтобы сделать именно это своей профессией, а не карьеру в Министерстве.
Драко любит утром спать. Очень любит. То, что нужно каждый раз вставать к завтраку и занятиям, для нее настоящая пытка. Зато ложиться рано она ну никак не может.
Драко сверх всякой меры ненавидит сладкое. Из вежливости она съест, что угодно, но любит она острое и горький шоколад, причем такой горький, что обычно его едят исключительно с чем-нибудь, а блондинка прямо так его грызет, только и успевает отламывать кусочки.
Драко неплохо дерется и без магии, но всеми силами это скрывает и старается не пользоваться своими навыками. Приобретать навыки она взялась после того, как на третьем курсе Герман прошелся по ее самолюбию, разбив нос.
Драко отнюдь не истеричка и не тиранка и примерно в половину не так уверена в себе, как кажется со стороны, и именно поэтому так себя ведет.
И это был только краткий список. А блондинка из аристократического рода выяснила о Гарри не менее интересные для себя детали.
Гарри немного неуютно чувствует себя в маленьких замкнутых пространствах. Тем не менее, намного хуже для нее оставаться одной на полностью открытом пространстве. Почему Гарри объяснить не может, но Драко догадывается, что это связно с ее детством, когда единственным безопасным, хотя и, мягко говоря, неуютным и пугающим местом была ее кладовка.
Гарриет теперь ничуть не хочет связываться ни со спортом, ни с авроратом, выяснив, что дрессировать малолеток с места преподавательницы Защиты от Темных Искусств намного интереснее. К счастью, предмет не упразднили, и после еще пары лет курсов она обязательно будет претендовать на это место.
Гарри совершенно не умеет пользоваться косметикой и ничуть об этом не жалеет, зато пользуется кремом для рук, который постоянно меняет, когда разные непонятные ингредиенты начинают вызывать аллергию. Крем для рук ей нужен в основном зимой, потому что Гарри не очень любит носить перчатки, а на холоде у нее иногда кожа на руках трескается.
Гарри ненавидит готовить. Умеет, но ненавидит всей душой.
Гарри любит плавать, хотя опыта у нее и немного.
Вместе они выяснили не менее занятные вещи. Во-первых, что у Драко аллергия вовсе не на непонятные компоненты в косметике, а на магические составляющие, причем в основном на нервной почве, если не считать классические аллергены, и именно поэтому у нее аллергия на все, что мажут на себя, кроме глицерина и кокосового масла. Во-вторых, что Гарри обладает поразительной способностью, частично магической, частично непонятно, какой: когда ей нужно, ей до неприличия везет. Если она кидает монетку, и ни один из вариантов ее не устраивает, монетка встаёт на ребро, а Гарри ничего не предпринимает для этого.
Год стремительно летел к концу. Экзамены надвигались с угрожающей скоростью, и студенты были поглощены подготовкой. Все, но только не эта парочка. Эта парочка безответственно сидела на травке на воздухе и держалась за руки, грызя вместе чудом добытый кусок шоколада. Он был горьким, но у них на всякий случай была под рукой бутылка с водой, а шоколадки очень хотелось.
– Хорошие у тебя друзья, — Драко грызла свой кусок шоколада, выглядя при этом так, будто он открывает ей все тайны вселенной. — Уже хотя бы тем, что терпят меня рядом с тобой.
– Они не просто терпят, ты же знаешь. Они, конечно, большую часть свободного времени зажимаются по углам, но в остальное время они ничего против тебя не имеют, — Гарри потянула руку за водой, и вскоре от нее было ничего, кроме булькания, не добиться.
– Не уверена, но ладно, по ходу дела разберемся. Так что насчет того, чтобы летом на денек заглянуть к моим родителям? Они попадают в обморок, но возразить не посмеют, мы заключили договор. Будет забавно, когда они узнают, что после школы я пойду совсем не туда, куда они хотели бы.
– В такие моменты я радуюсь, что я сирота, а родственники решили, что я теперь и без них проживу.
В итоге лето ознаменовалось двумя нервными обмороками Нарцисса Малфоя, урожденного Блэка, и получасовым приступом смеха у его жены, Люции Малфой. Мало того, что дочь притащила домой ту невесту, которую они хотели видеть в последнюю очередь, но не могли возразить по условию их договора, так еще и эта невеста довела Нарцисса до обморока, когда заперла его в кабинете до тех пор, пока они добром не договорятся относительно дележки наследства Блэков, а именно, их фамильного гнезда. Уже хотя бы ради этого стоило позволить дочери самой решать, кого приводить.
