Случайные Встречи

POV Кристина "Я дура!" - в очередной раз известила я себя и в энный раз ударилась головой о стол. С моего побега из Вегаса прошло четыре дня, девять часов и тридцать четыре минуты, но кто считает? Какая же я дура! - Крис? - раздается над ухом голос Себастьяна. - Что? - бурчу, не поднимая головы со стола. - Шеф всех собирает на летучку. - Черт! - бью обоими кулаками по столу и резко поднимаю голову. Себастьян с опаской смотрит на меня и осторожно протягивает большой одноразовый стаканчик из Старбакса. Забрав стаканчик, поднимаюсь с места и плетусь в аквариум на летучку. Я работаю журналистом в популярном международном журнале «Империя». Наш зал заседаний состоит из полностью прозрачных стеклянных стен. Собственно, поэтому и аквариум. И это место всеобщих сборищ стоит почти посреди этажа. Идиотизм! Ну да ладно. Посредине аквариума стоит длинный стол с удобными креслами, но места всем за этим столом не хватает. И это самое место нужно заслужить. Когда я пришла сюда, нью-йоркским журналом руководил немец - Йоган Штайн. Высокий, статный брюнет сорока пяти лет. Этот мужчина заслуживал уважения. Костяк штата составляли сплошь творческие люди, привыкшие жить и работать так, как им велит вдохновение. Но Штайн держал всех в узде и несмотря на внешнюю расхлябанность весь материал сдавался в срок. И не важно, что зачастую самих журналистов не было на рабочем месте, а их статьи присылались на электронный адрес главного редактора или передавались с помощниками. Но чуть больше полугода назад Штайна перевели в Германию, возглавлять берлинскую редакцию журнала. Йоган звал меня с собой, но я отказалась. Мы до сих пор с ним общаемся, он многому меня научил, да и учит по сей день. На место Штайна пришел американец Стивен Аддерли. Среднего роста, русоволосый мужчина с серыми глазами. В свои тридцать семь он ведет распутный образ жизни и упивается призрачной властью в своих руках. Извилистый слизняк, не умеющий управлять, но умеющий жить на широкую ногу и присваивать чужие заслуги. При руководстве Аддерли журнал пришел в ужасающее состояние. Из некогда прекрасной коллекции уникальных людей штат превратился в рассадник змей, гиен и стервятников. И если бы не пятерка Штайна, оставшаяся после его ухода, «Империя» прекратила бы свое существование в Нью-Йорке уже через три месяца после перевода немца. Себастьян, мой личный помощник, открыл передо мной стеклянную дверь почти полного аквариума. Протиснувшись через пестрый курятник, иначе новых сотрудниц не назовешь, я остановилась возле своего кресла, первого по левую руку от директорского во главе стола. - Проваливай, - шикнула я на рассевшегося в моем кресле Алекса Фармера. Жгучий брюнет поднял на меня свои синие глаза и растянул пухленькие губки в улыбке. - Сядь на другое место, ласточка, а это теперь занимаю я, - сладко пропел юноша. Мало того, что меня передергивает от того, что такая подстилка носит фамилию моей любимой исполнительницы, так теперь это недоразумение, которое младше меня на пять лет, говорит мне, где садиться?! - Чтобы у тебя месяц не вставал, - плюнула на родном русском я на эту куклу и села на стол. Мое наслаждение латте и возвращение к самобичеванию прервал вошедший Аддерли. - Доброе утро! Я аж поперхнулась от столь радостного крика. Чуть кофе на свой новый балахончик из Кореи не пролила. Усевшись поудобнее в позе лотоса на столе, стала надевать наушники. А что? Этот шут гороховый ничего путного не скажет, а если и случится это чудо, мой дорогой Себастьян мне потом перескажет. Себастьян Блек был довольно высоким, худым и еще по-мальчишески угловатым молодым человеком. От природы темные волосы до лопаток красились в яркий красный цвет, а левый висок выбривался художественными узорами и оставался черным, как уголь. Его карие глаза были почти черными, а при наличии черного мейк-апа казались демоническими. Себастьяну всего девятнадцать. Он исполнительный и тихий парень, которому не повезло в жизни. Два года назад на пороге моей квартиры появился Арчибальт Стоун, держащий брыкающегося Себастьяна за шкирку. Как позже выяснилось, Арчибальт - сын хорошего друга Штайна, и работает этот накаченный мужчина в полиции. Мне коротко сообщили, что родители мальчишки погибли, из приютов он сбегает, и вообще рискует оказаться за решеткой. Стоун попросил присматривать за юношей по личной просьбе Штайна, Стоуна-старшего и, собственно, Арчибальта. Я согласилась. С тех пор Себастьян работает моим личным помощником. А пару месяцев назад он переехал из моей квартиры к своему парню, который, к слову, мне не нравится. - Подвинься, уродец, - брезгливо фыркнула Хлоя. - Эй, дура! - окликаю блондинку, посмевшую обозвать моего помощника, и для верности достаю до нее ногой. - Тебе живется слишком хорошо, что ли? Не стоит трогать меня или моих близких, когда у меня плохое настроение. - Не жалуюсь, и я не дура! - отряхиваясь, кидает мне блондинка. К моему сожалению и спасению этой дуры, ее следующую фразу опережает Аддерли. - Хочу вас обрадовать! Завтра утром мы все летим в Вегас на двухдневный корпоратив! Что!? Под дружный и радостный вой коллег у меня нервно задергался глаз, а челюсть упала на пол, предварительно стукнувшись о край стола. Нет, я, конечно, понимаю, что, скорее всего, Билл уже уехал из города вечного развлечения для взрослых, но проверять это лично нет ни малейшего желания. Подобрав челюсть, быстро соскочила со стола и еще быстрее замерла на цыпочках, поскольку чуть не налетела на Хлою. В редакции до хрена людей, талантливых и необходимых единицы, имена которых я еле вспоминаю, если вспоминаю вообще, а имена всякой ненужной шушеры, которая меня бесит, я помню. Ну, вот что за идиотическая память? Пока я пыталась удержать равновесие, эта блондинка, в наличии достаточного количества мозга у которой я сильно сомневаюсь, смотрела на меня снизу вверх испуганными глазами. Ну, да, испугаешься тут. Хлоя и так-то метр с кепкой, даже надевая шпильки она все равно на несколько сантиметров ниже меня, обутой в кеды или балетки. А тут я перед самым ее носом возникаю на носочках, да еще и в черном широком капюшоне. - Еще раз оскорбишь моего помощника, полы будешь мыть до пенсии, - угрожающе прошипела я. Девчонка, испуганно смотря на меня во все глаза, согласно закивала как китайский болванчик. Вернувшись на полную стопу, я уже собиралась нырнуть в пестрый курятник, как рядом со мной раздался громкий и радостный голос массовика-затейника. - Мисс Фокс, уже пошли собирать чемодан? Неужели вам нужно так много вещей? Птичник зашелся веселым смехом, за исключением нескольких человек. Поясню вам эту "остроумную" шутку. Так как я знаю русский, английский, французский, японский и корейский, Штайн сделал меня международным журналистом. Я моталась по пяти континентам с рюкзаком за спиной, в котором лежало сменное нижнее белье, средства личной гигиены, зарядные устройства и блокнот с кучей ручек. Почти из каждой поездки тогда я возвращалась с дополнительной сумкой с одеждой, которую покупала в местах своего пребывания. Об этом знали все, и все считали это нормальным. Позже старшие и более опытные коллеги посоветовали добавить в походный рюкзак одежду для официального приема. Аддерли, придя на свой пост, сделал из дорожного рюкзака журналиста шутку. И чаще всего применял ее ко мне. Нелюбовь у нас с ним была взаимная во всех планах. - Стивен, - его до скрежета зубов бесит моя фамильярность к нему, - выучи новую шутку, от этой уже разит за километр тухлятиной. Аддерли сжал зубы, продолжая улыбаться, только в его взгляде теперь была злость. - Крис, мы обязательно ее придумаем в Вегасе, - улыбается мне, а сам лишь сильнее сжимает руку на талии секретарши, которую приобнимает. Кажется, тихо уйти не удастся, а так хотелось. Представление нужно заканчивать эффектно, а играть до конца - и так, чтобы у всех мозг отключался. Уж искусству в любой ситуации держаться до конца с гордо поднятой головой меня еще бабушка в детстве научила. - Для тебя, Стивен, - выделяю его имя голосом и смотрю прямо в глаза, - мисс Фокс, и никак иначе. Подойдя к столу, спокойно на него залезаю. Круто повернувшись, направляюсь в сторону двери. - Я вас не отпускал! - повышает голос Аддерли, предпринимая последнюю попытку оказать влияние на меня и не дать своему авторитету покачнуться в глазах подчиненных. Поздно, батенька, уже все в курсе, что эта партия за мной. - Я не лечу с вами, а значит, и делать мне здесь нечего, - мне даже не нужно повышать голос, поскольку в аквариуме сейчас стоит полнейшая тишина. Птичник расступается перед дверью, когда я спрыгиваю со стола. Ненавижу столь пристальное внимание к своей бренной тушке, ну да ладно. Возвращаюсь на свое рабочее место и приземляюсь в любимое кресло из коричневой кожи с высокой спинкой. Одного злого взгляда в сторону аквариума хватает, чтобы все дружно вернулись к обсуждению предстоящей поездки. Подтянув колени под себя, разворачиваюсь к окну и, согнув правую руку в локте, начинаю крутить кольцо на указательном пальце перед губами. Раньше это было простое серебряное колечко, купленное в Питере, а теперь это было золотое кольцо с крупным черным камнем. Кольцо мне велико, и как оно удержалось на безымянном пальце левой руки - для меня до сих пор загадка. Но благодаря тому, что у меня в свое время были выбиты почти все пальцы на руках, размер колечек у меня не миниатюрный. С указательного пальца перстень (ну, а как еще его обозвать?) не сильно слетает, да и привычка у меня вертеть кольцо на этом пальце, когда думаю или нервничаю. А последние четыре дня мне есть о чем думать и нервничать, точнее, о ком. Билл и все произошедшее у меня с ним в городе азарта и разврата никак не выходит у меня из головы. - Тебе Супермен звонил, - раздается рядом голос Себастьяна, и я вздрагиваю от внезапности его появления. - Я сказал, что ты увлечена статьей и ни на что не отвлекаешься. - Угу, - киваю, пытаясь осознать смысл слов. Так, все! Меня это уже достало! Я из реальности выпадаю уже. Хватит виснуть. Если мысли и воспоминания о блондине сами не хотят покидать мою голову, я их заставлю. Поднимаюсь с кресла и сгребаю нужные мне бумаги со стола в сумку. - Ты куда? - непонимающе смотрит на меня красноволосая заноза. - В Вегас я не лечу, а у тебя выходные до понедельника. Развлекайся и звони, - улыбаясь, подмигиваю парню. Знаю я его выходные развлечения в горизонтальном положении. - А сейчас пока, мне нужно растратить всю имеющуюся у меня энергию, - чмокаю Себастьяна в щеку и, резко разворачиваясь, лечу на выход из редакции. POV Билл Все-таки я прилетел в Нью-Йорк, хоть Том меня и отговаривал. Я давно хотел пожить в этом городе, так почему бы не сейчас? Мне нужно сменить обстановку. - Нравится? - я потрепал по голове Пумбу, который смотрел в окно такси, стоя на моих коленях. Собака посмотрела на меня и, фыркнув, вернулась к своему занятию. Согласен, фраза «Пумбе хочется снова побывать в Нью-Йорке» звучит как оправдание своему поступку. Если честно, то Том уже достал своими шуточками про нашу недавнюю поездку в Вегас и мою незабываемую ночь с незнакомкой. Проблема в том, что ночь я как раз-таки и не помню! И девушка сбежала, пока я был в душе, оставив мне записку, и… свидетельство о регистрации брака между Вильгельмом Каулитцем и Кристиной Фокс! Содержание записки удивило меня не меньше, чем свидетельство. Листок гласил: «Если хочешь вернуть кольцо, я буду в Нью-Йорке через два дня» и адрес, а внизу подпись «Т.» Я ничего не понимаю, кроме того, что ту рыжую девушку зовут Т. Тогда кто такая Кристина Фокс? А главное: как я мог так напиться, что женился!? - Приехали, - сообщает мне водитель такси, паркуясь возле многоэтажки на Манхэттене. Расплатившись с таксистом, выхожу из авто вместе с Пумбой и осматриваюсь по сторонам. Вокруг серые многоэтажные здания, у некоторых есть зеленые навесы перед входом, а возле дверей стоят швейцары. Таксист поставил два моих огромных чемодана на тротуар и, сев в машину, уехал. Я перед концертами так не волновался, как сейчас. Надев поводок на запястье и взяв чемоданы за ручки, двинулся ко входу. Дверь оказалась автоматической. В просторном светлом холле, выполненном в коричневых и бежевых тонах, слева от входа расположилась высокая деревянная стойка консьержа. - Здравствуйте. Могу я узнать, к кому вы пришли? - вежливо интересуется мужчина средних лет в темно-зеленой форме. - Здравствуйте, - улыбаюсь мужчине в ответ. - Я в… Семьсот тринадцатую. - Можно ваш паспорт? - Д-да. Достаю паспорт из сумки и протягиваю его консьержу. Странно все это. Из-за стола рядом с лифтами поднимается охранник, полный афроамериканец, и делает несколько шагов в нашу сторону. - А вы у всех паспорт спрашиваете? - интересуюсь у мужчины за стойкой. - Я лишь выполняю поручения жильца, - просматривая мой документ, спокойно говорит мужчина. - Прошу прощения за предоставленные неудобства, - вежливая улыбка. - Добро пожаловать, мистер Каулитц. Вот ваши ключи, - консьерж протягивает мне колечко с двумя ключами и паспорт. - Седьмой этаж, седьмая дверь слева. - Спасибо. Забрав вещи, прохожу к лифту. Охранник улыбается мне и Пумбе. Мужчины внимательно следят, как я с багажом захожу в лифт и двери за мной закрываются. Странно. Очень странно. Она оставила мне ключи от квартиры? Знала, что я приеду? А паспорт у меня просили, чтобы убедиться, что отдают ключи нужному человеку? На место тревоги приходит любопытство. Телефон оживает в кармане, когда я уже почти подошел к нужной двери. Том. И как он раньше не позвонил? - Как ты? - с ходу спрашивает брат. - Долетел хорошо. Стою перед дверью, - рассматривая ключи, отчитываюсь перед близнецом. Ключи почти одинаковые. Ладно, замка всего два, попробуем по очереди. - Не открывается? - Том явно хмурится и насторожен, это слышно по голосу. - Я с ключами разбираюсь, - стараюсь спокойно говорить, поворачивая ключ в замке. - Уже в гостинице? - Нет. Я поехал сразу по адресу. Консьерж внизу выдал мне ключи от квартиры. - Ого! Может свалишь оттуда? Вдруг это засада? - Какая засада, Том? Хватит паниковать! Я и сам волнуюсь. - Окей, - сдается брат, лишь бы не нервировать меня сильнее. - Я тебе потом позвоню. - Буду ждать. Закончив вызов, возвращаю телефон в карман джинс. Итак, глубокий вдох-выдох, и вперед. Медленно опускаю ручку и открываю дверь. Она тихо открывается, и меня встречает тишина. - Пошли, Пумба, - улыбаюсь собаке, но, кажется, из нас двоих я боюсь сильнее. Пес, бодро перебирая лапами и принюхиваясь, входит в квартиру, пока я поочередно заношу два чемодана. Закрыв дверь, решаюсь осмотреться. Возле двери стоит высокая черная корзинка с зонтами-тростями разных цветов. Рядом небольшая вешалка с легкими плащами и несколькими куртками. У противоположной стены высокий шкаф с туфлями, разнообразие которых поражает. Одна полка отдана только классическим лодочкам всех цветов. Рядом с ним зеркало во весь рост, возле которого небольшая табуретка, под которой лежит ложка для обуви. После небольшого коридорчика открывается просторное пространство. Осмотрев всю квартиру вместе с Пумбой, мы с ним сели на фиолетовую софу с изогнутой спинкой, стоявшую посередине комнаты возле низкого журнального столика. - Ты тоже удивлен? - глажу пса по голове между ушей. Пумба, высунув язык, осматривается по сторонам. Квартира просторная, есть две спальни, просторная ванная комната с душевой кабиной и ванной. Отдельный туалет. Обеденного стола нет. Кухню от комнаты отделяет барная стойка. Вся квартира белая. Стены, двери, потолки, немногочисленная мебель и светильники. Даже пол светлый, хотя он больше серый, но все-таки. Из всего этого однотонного белого выделяется только фиолетовая софа в зале, на которой мы сидим, и лимонный «бабушкин» шкаф с посудой у стены, возле барной стойки. Зеленая скамейка на балконе и аквамариновый шкаф с туфлями у входа. Ах, да! Еще есть черная корзинка для зонтов и красный холодильник. Красный! Я многое видел за свою жизнь, но эта квартира меня поражает. Обвожу пространство взглядом вокруг еще раз и цепляюсь за музыкальный центр в углу и кучу коробок рядом с ним. Поднявшись, подхожу ближе. В коробках лежат диски. Быстро пройдясь по названиям, понимаю, что здесь, кажется, есть все от Фрэнка Синатры до AC/DC. Меня, если честно, уже начинает раздирать любопытство: какой же человек хозяин квартиры. За спиной глухо фыркает Пумба и я оборачиваюсь на него. Вдоль стены сложены книги. Надо заметить, что книги лежат по всей квартире. И среди них представлены, наверное, все жанры. И как я заметил, они не все на английском. Есть на французском, русском, хотя не уверен в этом до конца, и два азиатских языка, сплошные палочки и кружочки. Подойдя к псу, посмотрел, что привлекло его внимание. Три книги лежали друг на друге. Это была трилогия К.Т. Оранж-Фокс «Ничего не вижу», «Ничего не слышу», «Ничего не скажу». Эта писательница появилась несколько лет назад, и я стал ее поклонником. Я мало читаю, но кто-то подсунул мне ее первую книгу, и я влюбился. Том меня ничем не мог отвлечь от нее. Я прошелся по корешкам всех книг в квартире, чтобы узнать, есть ли еще книги этого автора. Обойдя всю квартиру еще раз, я нашел все книги Оранж-Фокс. - Пумба, нельзя! - кричу на пса, который уже что-то жует. Отбирая у собаки большой бумажный пакет, все же порвал его, а из него выпало содержимое. Это оказалась книга в белой обложке со свернувшейся в клубок лисой. Черными буквами было выведено: «К.Т. Оранж-Фокс. Одинокая лиса». Я смотрел на это сокровище во все глаза. В магазинах книга должна была появиться только на следующей неделе. Интересно, откуда она здесь? От размышлений меня отвлек Пумба, схвативший меня за майку. - Что малыш? Гулять хочешь? Пес гавкнул и потопал к входной двери. Пойдем изучать окрестности. Возможно, когда мы вернемся, хозяйка квартиры уже придет. И Тому еще нужно позвонить. Надев поводок на пса и взяв ключи, я покинул квартиру. POV Кристина Подпевая Мияви в наушниках, медленно плетусь по лестнице. Не люблю я лифты, что поделаешь. Зато всегда в хорошей физической форме ходишь. Но после того, как я сначала три часа гоняла себя по тренажерам, а затем почти три с половиной часа гоняла по бассейну, мое тело просто ненавидит меня. Зато сил думать о чем-либо, кроме мягкой кроватки, у меня нет. Блаженство настигнет меня совсем скоро. Зайдя в квартиру, по привычке кидаю ключи в сумку, если искать их - так лучше в ней, чем по всей квартире. Скинув сумку на пол, снимаю туфли, и только тут чувствую приятный запах. Закрыв глаза, полной грудью вдыхаю вкусный аромат еды. Себастьян решил зайти? Приоткрыв глаза, встречаюсь взглядом с... псом! Бульдог, не иначе! Так! Без паники! Собаки чувствуют страх. Сто процентов, у меня глаза по пять рублей сейчас. Вроде не рычит на меня. Это хорошо. Надеюсь, хозяин сей живности сейчас или объявится, или ее позовет. Без резких движений. Мне сейчас любая статуя позавидует, я даже дышу через раз. Если пес побежит на меня, я должна успеть запрыгнуть на столик, он не большой конечно, но хоть что-то. Пес наклонил голову, я за ним. Изучает? - Хорошая собачка, - выдыхаю я тихий шелест вместо слов. - Пумба! - раздается со стороны кухни. Пумба смотрит то на меня с любопытством, то в сторону кухни. Фыркнув, псина все-таки отправилась на кухню. Желудок пересилил любопытство, значит. Фууух... В моем же случае и желудок, и любопытство ведут меня на кухню. Этот голос точно не Себастьяна. Тихо ступая на цыпочках, крадусь к концу прихожей. Чувствую себя то ли Покахонтас, то ли Мулан, то ли ниндзя. Осторожно выглядываю из-за угла. Высокий парень стоит возле плиты и кашеварит. Запах чудесный, это подтверждает и мой желудок своим урчанием. Выйдя из-за угла на пару шагов, замираю на месте. Вот если бы не знакомая татуировка на шее, точно чем-нибудь огрела бы парня, не посмотрев на собаку. - Вкусно пахнет, - решаю привлечь внимание повара к своей персоне. Блондин поворачивается ко мне лицом, с застывшей перед ртом ложкой с соусом. Молчание затянулось, и я опустила взгляд. - Будь добр разуваться у двери, - спокойно произношу и, развернувшись, удаляюсь в свою комнату. Захлопнув за собой дверь, бьюсь об нее затылком. Черт! Дура! И что это сейчас было? Я столько раз прокручивала нашу встречу в голове, а когда она случилась, повела себя как малолетняя идиотка. Черт! И что теперь делать? - Ащщ! - еще раз бьюсь затылком о дверь и сползаю по ней на пол. И вот что теперь делать? Ни одной мысли нет. Закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Медленный выдох, и так же медленно открываю глаза. Поговорить в любом случае придется, он все-таки мой муж, чтоб его! В смысле, алкоголь. Поднявшись с пола, переодеваюсь в любимые зеленые спортивные штаны, серую трикотажную «алкоголичку» и просторную желтую майку без рукавов, которая периодически сползает с одного плеча. Выползая из комнаты, завязываю волосы на макушке в хвост с неполным оборотом. Пройдя на кухню, мою руки, бросая косые взгляды на Билла. Блондин так же косится на меня, помешивая в кастрюле что-то красное. Попробовав содержимое, парень выключает плиту. Пока блондин раскладывает ужин по тарелкам, я достаю два бокала и бутылку вина. Алкоголь сейчас точно не будет лишним. Тишина в квартире прерывается только фырканьем собаки. Накрыв барную стойку, мы сели друг напротив друга. На ужин была паста с томатным соусом, судя по его цвету. Ну, была не была! Попробуем. Даже не смотря на парня, чувствую его пристальный взгляд на себе. Надеюсь, он не решил меня отравить. - Восхитительно! - не прожевав до конца, восклицаю, поднимая удивленные глаза на блондина. Билл улыбается и, явно расслабляясь, приступает к своей порции. - Не знала, что ты умеешь готовить, - делая глоток вина, начинаю я разговор. - Немного, - кивает блондин.- Это мое коронное блюдо. - И что будем делать? - с места в карьер. - Не знаю, - Билл откладывает приборы и смотрит на меня. - Тогда давай попробуем. - Что? - Жить. Согласно бумажке, мы теперь муж и жена. - Предлагаешь сыграть в семейную жизнь? - парень прямо смотрит на меня. - Ками-сама! Что творится в твоих мозгах? То люди у тебя одноразовые, то семья - это игра! - Семья - это не игра! - взрывается блондин, вскакивая со стула. - Семья - это ответственность и труд. Семья - это единственное место, откуда тебя не прогонят. Это люди, которые от тебя не отвернутся, что бы не случилось! - взорвалась я следом, вскакивая со своего места. Мы долго буравили друг друга взглядами. Упертости нам обоим не занимать. Не знаю, как долго бы мы так стояли, если бы пес не начал лаять. - Ты права, - тихо выдохнул блондин и, отвернувшись, присел к собаке. - Слушай, - обойдя барную стойку, присаживаюсь напротив парня. - У меня следующие три дня выходные… Может, сходим на свидание? Билл поднимает на меня глаза. Кажется, я начинаю сходить с ума, потому что не могу оторваться от этих глаз. Из прострации меня вытаскивает лай собаки. - Давай вернемся к ужину, - бросаю я, поднимаясь как можно быстрее и возвращаясь на место. Ужин продолжается за пустыми разговорами о погоде, еде и архитектуре. У Билла загорелись глаза, когда мы затронули архитектуру. А уж когда речь зашла о дизайне, то я поняла, что плотину прорвало. Блондин взахлёб рассказывал о дизайнерах и рассуждал об их решениях в выборе того или иного. Я в дизайне - как в дремучем лесу: отличил тополь от дуба, и тому рад. - Тебе не интересно, - выдохнул парень, когда я заканчивала мыть бокалы. - Интересно, - кивнула в ответ и закрыла кран. - Просто я ничего не смыслю в этом, и из всего, что ты говорил, я поняла только имена, - пожала я плечами, поворачиваясь к парню лицом. - И то, кажется, не все, - усмехнулась я. Билл усмехнулся на мое предположение. Интересно, что случилось в жизни столь энергичного человека, что он так изменился. - Закрой глаза, - на выдохе прошу я. Билл непонимающе смотрит на меня. Ками-сама, я пропадаю в этих глазах. - Пожалуйста. Блондин закрывает глаза, а я делаю глубокий вдох. Наконец-то я могу здраво мыслить. Паника запрыгивает на меня с разбегу и чуть ли не валит с ног. Да какое к черту здравомыслие, когда у меня мозг начисто выключается?! Так не годится. Делаю глубокий вдох-выдох и закрываю глаза. Нужно сосредоточиться. - Меня зовут Кристина Фокс, - спокойно начинаю свой монолог, надеясь, что блондин меня не прервет. - Я международный журналист в журнале «Империя». Вся моя жизнь состоит из разъездов по всему миру. Я люблю писать и общаться с интересными и талантливыми людьми. У меня начинается паника, когда я не знаю, что нужно делать и как себя вести. Я говорю, что думаю, и задаю прямые вопросы. Я не говорю, что будет легко, но… Я прошу дать мне шанс, - выдыхая, заканчиваю свою речь. - Хорошо, - слышу тихий ответ, и огромнейший валун падает с моих плеч.