В объятьях тьмы.

Психбольница была пристанищем психически больных людей, но также в ней жили люди, которых считают психами. Одной из них оказалась молодая девушка с прекрасными золотистыми волосами. Люси Хартфилия была одной из почти полностью здоровых пациентов. Правда даже у нее были какие-то странности. Все врачи ставили ей диагноз острый психоз из-за смерти родителей. Но никто не задумывался, что после их смерти она спокойно жила целый год. Еще их очень удивляло, что перед сном она целует странную книгу. Когда медсестры пытались забрать предмет, девушка кричала на них и пыталась вернуть свою вещь обратно. Книга была одной из немногих вещей, которые Люси при переезде брала в другую клинику. Даже фотографию родителей она оставила в пятой по счету больнице, а странная рукопись с ней с самого начала. Блондинка не любила говорить. Все медсестры общались с ней с помощью жестов. Только с врачами Хартфилия беседовала словами. Сегодня ее снова переводили в новую клинику. Девушку постоянно пытаются разговорить, но она предпочитает молчать и вести спокойный образ жизни. Ее знакомых очень удивляет сильная смена настроения. Особенно за нее беспокоиться ее подруга Леви. Синеволосая утверждает, что после смерти родителей Люси практически не изменилась. Была такой же жизнерадостной и оптимистичной девушкой. Ее характер изменился спустя год после смерти родителей. Она стала закрытой и необщительной. МакГарден очень беспокоилась за подругу и отвела ее к психологу, но блондинка за сеанс не проронила ни слова. Леви решила, что-то случилось, но Люси ничего ей не сказала. — Эта девушка странная. Из-за чего она здесь? И что это у нее за книга? — начали шептаться между собой медсестры. — Не знаю. Но идут слухи, что она вовсе не говорит и держит эту книгу при себе постоянно, так что ее лучше не забирать. Мне ее немного жаль. Ты посмотри, какая красивая. Ей бы в модели идти, а она в свои двадцать пять лежит в больнице.  — Да, она очень красива. Интересно, что с ней случилось после смерти родителей. Ее подруга очень беспокоится за нее. Слушай, а может это из-за парня? Ну, может когда у нее появился любимый человек, но он ее бросил или того хуже, изменил. А теперь она в больнице из-за него. — Заткнитесь! — крикнула блондинка и встала с коляски. Женщины вздрогнули от голоса девушки и удивленно посмотрели на блондинку. Люси взяла свою сумку и направилась к машине, которая должна была отвезти Хартфилию в другую больницу. Им не понять меня! Никто не сможет понять меня. Даже Леви не сможет понять. Почему это случилось со мной, мне уже не интересно, ведь я уже привыкла жить без него. Нет! Он всегда со мной!  — блондинка прижала к своей груди книгу. Леви, сидевшая на переднем сидение, заметила это и опустила голову. Ей на плечо легла тяжелая мужская ладонь. Девушка подняла взгляд и взглянула на своего парня - Гажила Редфокса. Они познакомились в одной из клиник, в которой лежала Хартфилия, Гажил работал там врачом. Они полюбили друг друга и стали вместе помогать Люси стать прежней. Но за эти семь лет у них ничего не получилось. Блондинка оставалась все той же молчаливой и отстраненной. — Лев, а может хватит возить ее по разным врачам?! Они не смогут помочь ей, если она сама этого хотеть не будет. Ты с ней уже семь лет маешься. Не проще оставить ее больнице и пусть она там реабилитируется. — Что ты такое говоришь?! Она моя подруга с детства! Я не могу ее бросить. Когда мои родители погибли, она меня не бросила. — Но ты за год смирилась, а она уже столько лет в депрессии. Ты понимаешь, что ее уже не спасти. — Ты не прав. Когда придет время, она выговорится мне и ей станет легче. Я в этом уверенна. Просто, пока она не готова сказать все, что чувствует. Леви всегда со мной. Всегда меня защищает. Тратит деньги на психологов, хотя знает, что они не смогут мне помочь. Почему она не помнит его? Почему его помню только я? Неужели он оставил воспоминания только мне, чтобы я помнила его. Но он не представляет как я страдаю из-за этого. Я до сих пор его люблю. Буду любить вечно! — Люси, мы приехали. Пойдем! — синеволосая посмотрела на подругу с улыбкой и помогла ей выйти из машины. Блондинка вдохнула в себя морозный воздух и огляделась вокруг. Они уехали далеко от родного города Хартфилии. Далеко на север. Здесь было очень холодно. По щекам блондинки потекли слезы, когда она увидела красивое красное платье на витрине магазина. Леви, увидев слезы девушки, обняла ее. На лице Люси столько лет не было эмоций, кроме горя и злости, а сейчас она улыбается и плачет. — Лю, ну ты чего? — нежно спросила МакГарден у подруги. — Все хорошо… — Леви удивленно взглянула на блондинку и сама заплакала. Хартфилия последний раз говорила с подругой три года назад, когда та пыталась забрать книгу у блондинки. Синеволосая прижалась к Люси и зарыдала. Гажил смотрел на них как на психов. Если от Леви он мог ожидать слез, то от Хартфилии… Он ни разу не видел, чтобы она плакала. Да она была замкнутой, и на ее лице постоянно была маска горя, но она никогда не плакала. — Я так рада, что ты со мной заговорила. Я так скучала по твоему голосу! Лю, спасибо! — Прости, что не могу с тобой говорить… Мне очень тяжело… — хриплым голосом говорила Люси, ведь она очень редко разговаривает. — Я понимаю. Пойдем. — синеволосая утерла слезы и отошла поговорить со своим парнем. Блондинка кивнула и тоже пошла за парочкой. Девушка была рада, что ее подруга смогла встретить того, кто любит ее. В отличие от Люси, у Леви будет семья. Хартфилия знала, что никогда больше не влюбится ни в кого. Трое дошли до больницы и зашли в помещение. В нос ударил запах спирта, и Люси поморщилась. Парочка проводили девушку до ее новой комнаты. Гажил куда-то отлучился, оставив девушек наедине. — Слушай, Лю! Все-таки, что с тобой случилось тогда?! В твое восемнадцатилетие все было хорошо. Ты была счастливой, но на следующий день… Блондинка сжала кулон, который висел у нее на шее. Это вторая вещь, которая с ней постоянно. Кулон с странным словом NaLu. Только Люси знала, что значит это слово. Этот кулон появился у нее на восемнадцатилетие и с того дня она его не снимала. Леви не знала, кто подарил ей эту вещь, но была уверена, что кто-то важный для блондинки. — Ты правда хочешь знать?! — вскрикнула девушка. — Да, ведь ты моя подруга! Я хочу знать, что с тобой случилось тогда! Ты стала странной, замкнутой, молчаливой. Ты сильно изменилась всего за одну ночь. — со слезами на глазах говорила синеволосая. — На это есть причины! — громко крикнула блондинка — Какие? Какие могут быть причины твоего поведения?! — захлебываясь слезами, кричала девушка. — Тебе не понять… Ты его даже не помнишь… — тихо шептала Люси, а по ее щекам уже тоже текли слезы. Наступила тишина, были слышны только всхлипы девушек. МакГарден была зла на Хартфилию и на себя, за то, что заставила Люси плакать. Леви не хотела, чтобы ее подруга плакала. Люси тоже не знала, что делать, она не хотела обижать единственную девушку, которая заботилась о ней все эти годы. Остальные давно бы бросили блондинку, а этот ангел ни на минуту не переставала верить, что Люси станет лучше. Что же я творю?! Если она уйдет из моей жизни, то я останусь одна. Но винить ее нельзя. Она хочет мне помочь. Хочет, чтобы я забыла его, но она сама его не помнит. Я не могу ее в этом винить. Она хочет мне помочь. Думает, если я выскажусь, то мне станет легче. Но если я ей все расскажу, то она посчитает меня сумасшедшей и бросит. — Пожалуйста, расскажи мне. Почему тебе так больно это рассказать. Я твоя подруга… я помогу тебе справится с этой болью… — тихо шептала синеволосая, но Люси ее отчетливо слышала. — Я не могу… Тогда ты бросишь меня и оставишь в больнице навсегда… — Я никогда так не сделаю! Ты моя единственная лучшая подруга! Расскажи мне… Я помогу… Из-за чего ты такая или из-за кого? — Ты его не помнишь… И никогда не вспомнишь… — Если ты расскажешь, я вспомню. Я уверенна, что вспомню того, кто был тебе дорог. Из-за кого ты стала такой! Я вспомню. — Ты уверенна?! — спросила блондинка. — Я хочу знать все. Все в подробностях.- уверенно произнесла МакГарден. — Ладно. Раз ты хочешь знать, я расскажу тебе… Его звали Нацу… — сказала Люси и опустила голову. — Нацу? Я не помню парня с таким именем. — девушка приобняла Хартфилию. — Тогда я расскажу тебе все с самого начала…