"Верни меня..."

      Кенсу работал всю ночь. Мусорная корзина заполнилась треснувшими и расколотыми тарелками, пластиковыми стаканчиками, которые по какой-то причине лежали в раковине. Иногда он останавливался, заслышав беспокойные похрапывания из зала, но, когда все затихало, с новыми силами брался за борьбу с грязью. Как он и думал, завалы лежали давно, на нижних ярусах начинала разрастаться плесень. Жуткое зрелище. Наконец, оставшаяся посуда была разложена и расставлена по своим местам. Кенсу даже нашел кружку с ручкой-сердечком.       До подъема Чонина оставалось около двух часов, когда Кенсу приступил к отмыванию плиты и холодильника. В помойку отправилась половина продуктов, а за скрипучей дверцей духовки нашлись формочки для печенья. В голове До завертелись заученные рецепты, он даже улыбнулся: может, когда-нибудь Его Величество До Кенсу снизойдет до смертного Ким Чонина и приготовит ему фирменные кексы. Но не сегодня.       Когда прозвенел противный будильник, в блестящую от чистоты кухню уже прорывались солнечные лучи. Кенсу закончил с плитой и, выпрямившись, удовлетворенно осмотрелся.       — Молодец, Кенсу, — он отряхнул руки с чувством выполненного долга.       Проснувшийся Чонин прошаркал в ванную. И этот нервирующий звук кувалдой ударил по темечку До: а как он объяснит Киму этот идеальный порядок? И как сам Ким это себе объяснит?       — Молодец, Кенсу, — прошипел парень, обреченно пряча лицо в ладонях. Возвращать все во вчерашний вид было бы глупостью. Оставалось надеяться на чудо. Еще одно, пусть даже маленькое.       До с замиранием сердца прильнул к стенке, когда посвежевший Чонин, протирая глаза и зевая, зашел на кухню. Для Кенсу время словно замедлилось: Ким со скоростью улитки убрал руки от лица, прищур глаз расползся удивлением, наброшенная на спину футболка упала на чистый пол.       Чонин пораженно обошел кухню, провел пальцем по всем поверхностям, задумчиво рассматривая чистую подушечку, заглянул в холодильник и снова осмотрелся. Взгляд взметнулся к потолку, словно Ким пытался что-то вспомнить.       — Я луначу. Здорово, — он меланхолично пожал плечами и выудил из холодильника бутылочку витаминов.       Кенсу облегченно выдохнул. Чонин уже настолько заучился, что перестал чему-либо удивляться, даже решил, что сам прибрался. Ну, Кенсу не обижается. Зато удалось избежать обморока и истерики. Кто знает, как бы это перенес истощенный организм?       На этот раз Ким не завтракал. Он быстро скидал в рюкзак переделанный реферат и несколько распечатанных диаграмм и убежал, едва не забыв одеться.       Если уж быть щедрым, то до конца. У Кенсу есть целый день, чтобы привести квартиру в надлежащий вид.       — Здесь только ты и я, — с улыбкой прошипел До, хищно глядя на плесень в ванной.       Чонин вернулся неожиданно. Не было еще пяти вечера, когда Ким оглушительно захлопнул входную дверь.       — Все заново, говорите? — тяжело выдохнул он. — Все, значит, заново? — рваными движениями сбросив полупальто, парень отшвырнул его в угол, следом полетел рюкзак. Ключи, жалобно звякнув в полете, шмякнулись на другой стороне коридора.       — Воу, воу, — Кенсу выглянул из зала и плюхнулся на пол, когда Чонин неожиданно налетел на него. Столкновения не было, конечно, просто слишком неожиданно.       Ким остановился почти в центре комнаты («Какая точность, » — закатил глаза До, поднимаясь), бешенными глазами осматривая идеальный порядок. И чем дольше он смотрел, тем больше гнев сменялся смятением. Чонин успокоил дыхание, опустил напряженные плечи и разжал кулаки.       — Спасибо, спасибо, не благодари, — шуточно поклонился Кенсу в спину студенту и отшатнулся, когда Ким рывком развернулся на сто восемьдесят.       — Где ты? — взревел он, выбегая в коридор. Конечно, в квартире было пусто.       — Начнешь все крушить — оставлю подыхать, — пригрозил Кенсу, у которого в планах было приготовление нормального завтрака для Кима.       Чонин словно услышал его. Он еще около получаса вздрагивал от любого звука и несся проверять, но никого не находил. Так и уснул, забившись в угол комнаты. Кенсу облегченно выдохнул: даже у него разболелась голова от метаний Чонина.       — Сейчас посмотрим, от чего ты так взъелся, — Кенсу предвкушающе потер руки, пробираясь на цыпочках к забытому рюкзаку.       Замок оглушительно затрещал, раскрываясь. Из зала донеслось сонное бормотание, До настороженно замер, но все стихло. Наконец, он выудил из рюкзака пачку листов. Реферат Чонина. Только почти все страницы были перечеркнуты красным, а на титульном листе резала глаз надпись: «Списано, пересдача». Кенсу разозлился: да что этот преподаватель думает о Чонине? Парень так старался, корпел над каждым предложением, не вылазил из библиотек, даже интернетом не пользовался, по крайней мере дома, а его так нагло обвинили в плагиате. Близился конец семестра, каждый день на счету, Чонин и без того едва дышит.       — Ищи подлеца, а не убивайся, придурок, — нахмурился Кенсу, возвращая реферат на место и застегивая молнию.       Если бы он мог, то написал бы друзьям Чонина, порасспрашивал или, возможно, переписал работу. Странно, но за дни, прожитые рядом с Кимом, Кенсу привык к нему и проникся какой-то необъяснимой братской нежностью. Чонин сильно напоминал беспомощного ребенка, и о нем хотелось заботиться. И вот он, шанс по-настоящему помочь. Но Кенсу не мог касаться средств связи. Он прошел в зал и сел напротив Чонина, глядя в центр нахмуренного даже во сне лба.       — Надо позвонить, надо позвонить, надо позвонить, — повторял Кенсу в надежде, что Ким услышит его слова внутренним голосом. Студент даже не дернулся.       До около часа пытался внушить парню хоть что-нибудь, но оставался неслышим. От отчаяния он выудил из шкафа черную рубашку и переоделся, после закинул в ванную свою толстовку. Но и смена одежды на хозяйскую не помогла.       — Да что б тебя, — процедил Кенсу сквозь зубы.       Он проторчал на кухне почти всю ночь, едва не забыв постирать толстовку. Попытки написать что-нибудь остатками кетчупа проваливались, словно тот, кто контролировал осязание До, знал о его намерениях выказать себя Киму.       — Я хочу помочь! — крикнул Кенсу в потолок. — Это не справедливо, — он смел рассыпанную по столу муку, на которой даже следов от пальцев не осталось. — Несправедливо…       Перед глазами замелькали картинки измученного Чонина, который корпит над книгами, постоянно что-то черкает в напечатанных строчках реферата и мучается головной болью. И как итог: небрежная подлая надпись красным. Один кадр сменялся другим так быстро, словно все это произошло в прошлом часу, а не растянулось на дни. Картинка за картинкой. Кадр…       — Точно! — Кенсу настолько внезапно ударил ладонью по столешнице, что аж сам испугался.       Выложив сначала на стол необходимые таблетки для Чонина, До прокрался в зал, осторожно открыл один из ящиков комода и, порывшись немного в устроенном порядке, победоносно вскинул руку с полароидным фотоаппаратом.       — Если и сейчас ничего не получится… — с опаской прошептал парень, сожалеющий взгляд тут же метнулся к скорчившемуся в углу Чонину.       Но небеса вняли молитвам До. Кенсу боязливо подошел к студенту и нажал на кнопку затвора. Благо, вспышки не было, а из-за света фонарей образ Чонина смутно, но проступил на снимке.       — Отлично, — напряженно выдохнул До. Радоваться было еще рано. Однако, когда получились все задуманные фотографии, Кенсу с искренней улыбкой прошептал в пустоту: «Спасибо».       По квартире распространился приятный запах омлета, когда Чонин наконец-то проснулся. Шипя и охая от боли в затекших мышцах, парень кое-как поднялся и, не изменяя привычке, первым делом направился в ванную.       — Серьезно? — Кенсу иронично выгнул бровь. Он бы на месте Кима ворвался на кухню, чтобы проверить наличие посторонних. Неужели замученный студент так быстро смирился?       Настроение у Чонина было прескверное. События и странности последних дней едва укладывались в голове, к тому же не за горами сессия, а еще столько проблем. Ему не хотелось покидать вычищенную ванную. Но аппетитный запах все-таки выманил его на кухню.       Ким замер на пороге: на столе стояла тарелка с омлетом, рядом — стакан с водой. Возле вилки лежала горстка таблеток.       — Надеюсь, это меня убьет, — сказал Чонин перед тем, как заглотить все таблетки разом и осушить стакан.       — Мечтай, — фыркнул Кенсу, вальяжно стоящий возле плиты. Как хорошо, что ему, оказывается, не требуется сон. И еда, кстати, тоже.       Чонин голодным волком набросился на еду, попутно садясь за стол. Кенсу был весьма щедр: выложил на тарелку сразу все. Умяв завтрак в пару минут, Ким расслабленно растекся по стулу. Только потом он заметил картонный уголок, торчащий из-под тарелки. Нахмурившись, парень сдвинул керамику. Перед глазами лежала теперь маленькая стопка полароидных снимков. Рассмотрев на первом себя, Чонин с ругательствами отшатнулся. Стул со скрипом сдвинулся, и парень свалился на пол.       — Упс, — Кенсу по-мультяшному прикрыл рот, откровенно забавляясь реакцией Кима.       — Что за черт? — Чонин осторожно поднялся, глядя на картонки из-за края столешницы.       Воровато осмотревшись, он приподнялся ровно на столько, чтобы можно было разглядеть снимки, и сдвинул верхний. На следующем был сотовый. Затем фотография фотографии Чонина и Ифаня — лучших друзей. Снимок стоял на комоде. На последней картонке был отклоненный преподом реферат, а точнее — слово «Списано» с титульного листа.       — Давай, Чонин, ты же умный мальчик, — прошептал Кенсу, с неподдельным волнением вглядываясь в Кима. Возможно, тот не поймет намека.       Но Чонин понял. Он рванул в коридор, едва устояв на ногах, выудил из рюкзака телефон и набрал номер друга.       — Ифань, привет, нужна помощь. Срочно.       — Умница, — улыбнулся До. Теперь можно было немного расслабиться.       — Кому я давал свой реферат? — Чонин вернулся на кухню с пачкой бумаг и бросил ее поверх снимков.       — Мэй Ли, забыл? — раздалось сонное из трубки. Кенсу узнал голос — этот парень звонил Чонину в первый день. — Что-то стряслось?       — Она сперла мою работу.       С чувством выполненного долга Кенсу оставил Чонина наедине. Все-таки подслушивание чужих бесед — недостойное дело.       Через почти семь минут (да, да, Кенсу опять считал) Ким с боевым настроем вошел в зал, все еще держа трубку у уха. Он долго рылся в шкафу.       — Где же она?.. Да рубашку не могу найти. Черная, помнишь? А кто заставил меня ее купить? — возмутился Ким и тут же рассмеялся.       Наконец, устав искать, он натянул серую кофту, оставил вчерашние штаны (в которых уснул) и скрылся в коридоре.       — Да ладно? — пораженный Кенсу осмотрел рубашку на себе. Черная. Чониновская. Ким смотрел прямо на нее, но не видел.       Ким тем временем полностью оделся, закинул за спину рюкзак и замер, ухватившись за ручку входной двери.       Кенсу запоздало вышел его провожать. Если бы не невидимость, До бы подумал, что ждали специально его. Чонин посмотрел на проем через плечо.       — Спасибо, — буркнул он и мгновенно скрылся за дверью.       Оторопевший Кенсу так и остался стоять в проходе…