Массы негодуют! Кровавая литература

Цветочное сплетение на ограде, дико старый диван, расположенный у входной двери, искусственная пальма, стол, усыпанный шахматными фигурами. Я чисто автоматически стала взглядом рыскать по широкому крыльцу, пытаясь отыскать игральную доску, но тщетно. Мне казалось, что дверца, отворяясь, будет жутко скрипеть, но нет. Хозяин ждал меня. Я стала вертеть головой то в одну сторону, то в другую, норовя рассмотреть в деталях его жилье, детали вдохновляли: почти все стены дома были цвета уходящего за горизонт солнца, местами подранные, как будто бы специально; у камина гостиной разместился прямоугольный деревянный стол — кажется, дубовый — на нем лежали бумаги и книги, микроскоп, пара наручников и канцелярские принадлежности; впрочем, примерно то же самое я могла наблюдать и на полу. Боясь наступить на какую-нибудь, нет сомнений, важную бумагу, я прокралась внутрь дома. Ламповое освещение согревало душу и радовало глаз. — Простите, Марк, но куда вы от меня постоянно убегаете? — с долей лукавства сказала я. Мужчина выглянул из-за двери. Судя по запаху, это была кухня. — Извините, Полли, я как раз готовил ужин, как пришли вы. Боялся, что все сгорит, поэтому сразу убежал обратно. Будьте тут, как дома. Минут через пять я закончу и мы поговорим. «И поужинаем», — мысленно добавила я, ощущая, как тянет внизу живота. Оставив у входа небольшой чемодан с вещами и повесив куртку на вешалку, стала осматриваться тут дальше, не выпуская из рук дамскую сумочку. Я готова была находиться тут вечно. Помню, как он говорил в одном из наших телефонных разговоров, что купил этот дом таким, каким имеет его уже почти год. Предыдущий владелец оставил все свои вещи и куда-то смотал, а Марк, как только вошел в новое жилище, понял, что не хочет и никогда не захочет здесь что-либо поменять. Я окинула взглядом кипу бумаг на рабочем столе. Нет, не том, что возле камина. В другой комнате был стол, на который взвалились компьютер и ноутбук. А та кипа бумаг… стоило только взгляда, чтобы понять, что я ничего в этом не смыслю: таблицы, цифры, фото, сделанные под странным ракурсом, распечатки чьих-то счетов… — Не заскучали? От неожиданности я резко взмахнула рукой. Листы слетели со стола. — О господи, простите меня. Вечно я… — Ничего-ничего, сейчас я все уберу. Не стоит волноваться. Да и это не мои бумаги. Предыдущего владельца, — пояснил он и нагнулся, чтобы собрать листы. — А вы его знали? — Нет. Мужчина, лет тридцати-сорока. Я не силен в определении возраста. Мы говорили буквально минут три с глазу на глаз, а потом он просто отдал мне ключи и ушел. Деньги, как мы договорились, я перевел ему на счет. И все. Вот уже почти год прошел, а от него ни слуху. Я нахмурилась, решив помочь ему с уборкой. Наконец-то отпустила сумочку, оставив ее возле стола, на полу. Так уж сложилось, что я не слишком ревностно относилась к своим вещам. — Постойте… если эти вещи его… почему эти бумаги лежат до сих пор у вас на столе? Ладно еще интерьер, мебель… но бумаги? Марк побледнел. — Можно мы не будем об этом? Просто… — он пытался подобрать нужные слова. — Мне стало интересно, чем он занимался. Вот и все. Давайте перейдем к тому, о чем мы должны были поговорить, — Марк сделал акцент на слове «должны», и я поняла, что больше не выбью с него ни слова по поводу этих листов. «Ну да ладно», — мысленно отмахнулась я от них. Как будто бы мне не было еще к чему придраться. Зашла я к нему не просто так. С Марком мы познакомились довольно необычно, как для людей, не сильно втянутых во всю эту эру технологий, новый век. За компьютером сидели разве что в играх для «не сильно смышленых», как отозвалась недавно моя племянница, да на одном литературном сайте зависали. Там в основном публиковалась молодежь, но в наших, почти сорокалетних сердцах, теплилась уже не десяток лет мечта о собственной книге. На том сайте писали в огромном числе пошлые работы, нудную философию, нескладные стихи, веселые работы с юмором, который оказался нам не под стать, и еще писали, но в меньшем количестве, сильные произведения, которые могли быть не лишены доли пошлости, философии и юмора. Под одной из таких работ мы и пересеклись. Это был любимый автор Марка на том сайте. В работу творца он самозабвенно влюбился. Казалось бы, такой взрослый мужчина, а спорил, словно ребенок. Я называла недостатки, а он ловко превращал их в достоинства, пытаясь обосновать то, что обоснованию и близко не подлежало. Наше общение переросло в спор. Позже мы оба оказались забанены. То, что мы развели под работой, назвали флудом и попросили перейти в личные сообщения для дальнейшей перепалки. В тот день я болела. Отчетливо припоминаю, что у меня был больничный дня на три. Утром, проведав врача, я поняла лишь, что это вирус какой-то. Я тогда жутко устала от лекарств и полосканий. Писать Марку я и не собиралась, но после окончания суточного бана, когда решила выложить новую работу, эдакую зарисовочку, увидела значок нового сообщения. Оказалось, за этот день он успел прочитать мои три опубликованных текста со второго профиля и был восхищен. Я перешла на его профиль и пролистала его работы. Господи, я ослепла. Это был клад. По невероятному стечению обстоятельств мы сошлись в качестве соавторов. Инициатива снова шла от Марка. Мы выложили вместе пару работ, размером до тридцати страниц. Они неплохо пошли. Людям в основном наши совместные тексты нравились. Примерно через месяца два мы заговорили о более личном. О наших настоящих личностях, ведь помимо имени и способностей в писательстве друг о друге мы на тот момент не знали практически ничего. Я была поражена, когда узнала, что ему тоже больше тридцати. А уж когда он назвал свое место жительства… Нет, он не жил в моем городе. Впрочем, Марк проживал не так далеко, чтобы я, взрослая женщина, не могла приехать к нему. Мужа нет, детей тоже, обеспеченная и все еще готова к авантюрам, так как за молодости уж слишком мало приключений нажила. Я не боялась этого человека и чувствовала, что ничего страшного от этой встречи не случится. Но как-то у нас не получалось увидеться почти год. Впрочем, мы стали говорить по телефону. Обсуждали наш совместный будущий роман. Да, на тот час у нас зародилась уже мысль издать на пару довольно масштабное произведение. Мы продумывали детали, обсуждали сцены, героев, действия. За год у нас была готова основа произведения. Сюжет, прочее, - все оказалось буквально выложено по полочкам. Первые главы написаны. Но мы застопорились на середине. И именно тогда я снова задумалась: «А ведь можно было бы к нему наведаться». Сообщив ему свое намерение, дождалась сообщения с точным адресом, радости по поводу того, что мы сможем вживую поработать над текстом и маленького такого примечания «я хотел предложить то же самое». Это заставило меня улыбнуться. Мы уже знали довольно многое друг о друге. За это время даже успели как-то породниться, но при этом все еще обращались и в личных сообщениях, и вот сейчас, в живом общении, друг к другу на «вы». — Нас должны интересовать другие бумажки, — в этот раз ударение было поставлено на «другие». Я потянулась к своей сумочке. Открыв замок, вытащила оттуда кипу напечатанных бумаг. Марк прибрал всю ту неразбериху прошлого владельца, потому на рабочем столе появилось свободное место. Туда я их и положила. И мне, и ему было гораздо удобней просматривать текст, перечитывать его в напечатанном варианте. Когда глава уже готова, разумеется. А лично я просто обожала, словно школьная учительница, брать красную ручку и подчеркивать в тексте стилистические ошибки, неточности, опечатки, места, которые казались совсем лишними. Я беспощадно перекраивала текст на бумаге, а потом переносила свои правки в текстовом документе на компьютере. После — отправляла Марку, чтобы он глянул и сделал замечания, если что-то казалось ему неправильным. По сети мы работали идеально. В нынешнем времени он предложил мне сесть за компьютер и глянуть на кое-что. Этим «кое-чем» оказалась новая глава. Пока я ехала к нему, Марк успел набросать несколько страниц. Я попросила его распечатать их. У нас обоих был дома принтер. Впрочем, если свой я купила сама, то Марку принтер достался от богатого и крайне странного предыдущего владельца. Несколько минут — и я уже держу в своих руках напечатанный вариант. Хватаю свою сумку и с минуту еложу по дну, пытаясь найти любимую красную ручку. Нашлась. А вот и правки подоспели. Пока я читала и чиркала по тексту, Марк подал ужин на стол. Так уж сложилось, что он тоже был одинок. Во всяком случае, на данный момент. Примерно полтора года тому он уже во второй раз развелся. У него был ребенок от первого брака. Мальчик. Но суд определил, что тот останется с матерью. Время от времени он все еще его проведывал. Да и с первой женой у Марка остались достаточно дружеские отношения. Они разошлись тихо, без скандала. Это решение было обоюдным. Они понимали, что таким образом оставили ребенка без полной семьи, но просто уже не могли существовать вместе. Их окутали скука рутинной семейной жизни, абсолютное угасание любых чувств и полное отсутствие интереса друг к другу. Жизнь вместе, по словам Марка, казалась «тянущимся адом». По поводу второй супруги он мне толком ничего и не рассказал. Я лишь знала одно — это она его бросила, тогда как он был готов к отношениям длиною в жизнь. — Оставьте это ненадолго. Текст никуда не денется, тем более он сырой пока. А вот еда вся свежая и вкусная уже на столе. Повернув свой взгляд в сторону стола, поразилась тому, как же богато тот был обставлен: второе, несколько салатов на выбор, жаренная курица, где-то в сторонке притаились десерты. Да я тут же, как смогла рассмотреть все эти блюда, отбросила к черту работу и побежала к столу. Не буквально, конечно, но двинула я к нему очень-очень быстро. — Не знала, что вы так чудесно готовите, — я готова была боготворить Марка, осыпать его лестью с ног до головы, лишь бы он дал мне возможность хоть что-либо из этого попробовать. — Я прекрасно вижу, что вы голодны. Садитесь скорее. Ешьте все, что вам по вкусу. Он и сам сел кушать. Я подождала в качестве приличия, пока сам хозяин дома начнет трапезу, а потом стала налегать. Брала всего по чуть-чуть сперва, а потом насыпала на тарелку побольше того, что особенно понравилось. Марк не смел меня прерывать. И пока я с довольной улыбкой и набитым животом не откинулась на спинку стула, не произнес ни слова. — Понравилось? — Ты ведь знаешь, что да, — я и не заметила, как перешла на «ты», но когда увидела его удивленно приподнятую бровь, поняла, что сказала. — В смысле… — Нет-нет, все в порядке. Нам давно нужно было начать общаться чуть менее формально. Все же столько времени вместе работаем. — Это кажется логичным, — согласилась я. Повисло неловкое молчание, но моя натура не позволяла так долго тупить: — Я прочла то, что… ты написал. Неплохо, но… — …но у тебя полно замечаний. Он усмехнулся. — Даже больше, чем ты думаешь, — усмехаюсь в ответ. Моя ухмылка мигом соскользнула с лица, стоило кому-то постучать в окно. Я дернулась от неожиданности и уронила на брюки соусницу. Теперь они, доселе белоснежные, оказались «украшены» яркими красно-оранжевыми пятнами. — Твой овощной соус мне к лицу, — сама не сообразила, что сказала. Я все еще была малость напугана. — Это сосед. Ванна вон там, справа, — показал он мне пальцем примерный маршрут. — Я сейчас, нужно кое-что быстренько уладить, — и Марк убежал на улицу. Послышались громкие мужские голоса, они что-то рьяно обсуждали, но я больше была обеспокоена своим внешним видом. Сперва я протерла пятна на брюках салфеткой, собрав большую часть соуса, а потом все же убежала в ванную. Повернула кран и начала мочить пятна, пытаясь хоть как-то улучшить свое состояние, но тщетно. К своим годам я до сих пор не знала, как выводить пятна. Мне уже слышался голос матери, нервно ворчащий: — Вырастила бестолковую, кто ж тебя замуж-то возьмет. Неумеха! «Никто и не взял… слава Богу», — подумалось мне. Уж слишком ценной мне казалась личная свобода. Некоторое время всем, что я слышала, был звук льющейся из крана воды, но тут откуда-то с улицы послышался грохот. Он точно пронесся по всей улице, если не по целому району. Я побежала на звук, поспешно вырубив воду.