Какого чёрта?

Довольно продолжительное время Йенс послушно изображал из себя человека, у которого всё просто прекрасно. Он улыбался, как и раньше, уделял время родителям и просыпался каждое утро рядом с Яном, тесно прижавшись к его груди. Никто даже и заподозрить не мог, что творилось внутри у парня, даже Ян, потому что Йенс всеми силами и какими-то микстурами, найденными в подвале особняка, старался скрыть свои эмоции от чистокровного. Тому не обязательно было знать, что Йенс всё ещё терзался случившимся на церемонии и не собирался прощать собственного брата за, как ему казалось, предательство. Он хотел отомстить и прекрасно знал, как это сделать. Всё, что нужно было Йенсу – это Ян, поэтому парень старался вести себя с другом как можно более живо и правдоподобно. Даже прощения просил каждые полчаса, хотя уже понял, что Ян на него не злится после того, как устроил ему небольшую экзекуцию в постели. Йенс играл так правдоподобно, как мог, и ощущал себя самой последней тварью по отношению к тому, кто не раз и не два прикрывал его в самых дерьмовых ситуациях. Ройсс не был уверен, что сможет заслужить прощения в этот раз, но так просто отступиться от своих идиотских мыслей об изощрённой мести дорогому братцу он не мог. Слишком сильно его задели на этот раз, и слишком долго всё это сидит внутри, разрывая на части. У Йенса предательски дрожат руки, когда он наклоняется над спящим Яном. Ему кажется, что чистокровный сейчас слишком резко откроет глаза и схватит парня за руку, утаскивая на себя и выпытывая, что же это он здесь делает. Только вот с другой стороны он знает, что Ян, даже будучи чистокровным, проспит до самого утра, потому что Йенс подмешал себе в кровь препарат, способный усыпить даже кого-то столь сильного, как Ян. Это было подло и низко, но Йенс не знал иного способа украсть у чистокровного кровь. Опустившись на колени перед кроватью, вампир осторожно надрезал кожу на красивом запястье Яна и подставил баночку, ловя скатывающиеся крупные капли крови. Ёмкость быстро заполнилась, после чего пришлось рассекать кожу ещё раз и подставлять уже другую баночку, немного большую по объёму. Осмотрев ёмкости с густоватой и тёмно-вишнёвой кровью, Йенс обернул их тканью, чтобы не разбились, и положил в рюкзак. Первая часть его плана была выполнена. Осталось только лишь найти брата и посмотреть на его лицо в тот момент, когда ему захочется вцепиться клыками в шею своей ненаглядной девчонки. Слизав кровь с запястья Яна, Йенс наклонился к его спокойному и красивому во сне лицу и легко коснулся прохладных губ своими. Совесть пилила его изнутри, вгрызалась в него острыми зубами, потому что Йенс прекрасно понимал, что не должен так относиться к тому, кто был с ним едва ли не всю жизнь. - Прости меня… если сможешь, - выдохнул Йенс почти неслышно и перепрыгнул через подоконник, скрываясь в ночи. Город был для Йенса наполнен запахами под завязку. Все они так смешались и были так сильны, что спустя какое-то время стало ощутимо свербеть в носу. Хотелось хорошенько прочихаться, но Йенс всё равно продолжал старательно принюхиваться, выискивая нужный ему запах. Обшаривал квартал за кварталом в том районе, где, по его предположению, Эрих мог снять себе квартиру. А то, что он решил снять себе новую квартиру, было очевидно. Он же собрался жить отдельно с этой девчонкой. Тонкие нотки запаха Эриха Йенс ощутил в самом отдалённом от центра уголке, в небольшом, но чрезвычайно уютном спальном райончике в противоположном от их особняка конце города. Дома там были не высокими и малоквартирными, но выглядели презентабельно, выкрашенные в бежевые и персиковые цвета. На пяточке внутри дома в форме буквы "П" располагалась небольшая детская площадка, освещённая фонарями, а совсем рядом – парковка и круглосуточный магазинчик. В большинстве окон в доме уже не горел свет, хотя шёл всего-то десятый час. Йенс остановился напротив дома и втянул в лёгкие воздух. Его голубые глаза на мгновение сверкнули алым. Парень посмотрел на приоткрытые окна самого верхнего этажа, ощущая оттуда запах своего брата. Осмотрев местность на наличие любопытных и тех, кому не спится, и никого не обнаружив, Йенс оттолкнулся от земли, мягко приземляясь на оконную раму и вцепляясь в неё пальцами, чтобы не упасть назад. Судя по обстановке, парень попал прямиком на кухню пропахшей Эрихом квартиры. Она была небольшой, но весьма уютной с мягким уголком прямо возле окна, маленьким обеденным столом с кофейного цвета скатертью, обоями цвета молочного шоколада и мебелью того же цвета. Блестящая алюминиевая раковина была заставлена посудой, а на кухонной поверхности стояла открытая упаковка кофе. Приятно пахло выпечкой и сахарной пудрой. Йенс тихо спрыгнул на пол и с удобством устроился на угловом диванчике. Потом решил себя развлечь и без каких либо зазрений совести швырнул в стену кружку, стоящую на столе. В ней была вода, которая оставила мокрое пятно на обоях, а осколки керамики рухнули на пол. В соседней комнате послышались возня и испуганный девичий голосок. Йенс слышал его в первый раз, но уже ненавидел. - Что это было, Эрих? – спросила девушка у брата Йенса, судорожно вздыхая. - Успокойся и посиди здесь. Я схожу, посмотрю, - ответил тот, тихо ступая в направлении кухни. Йенс облизнул пересохшие губы в предвкушении. Он слышал стук сердца своего брата, тяжёлое дыхание, которое он пытался привести в норму, вдыхая медленно и глубоко. Йенса это невероятно смешило. Он впервые готов был смеяться над собственным братом, ради которого всегда старался делать всё возможное. Когда на кухне внезапно вспыхнул свет, Йенс даже поморщился, потому что глаза успели привыкнуть к темноте. Закрываясь ладонью, парень не упустил возможности насладиться меняющимся выражением на лице своего брата. Тот дураком никогда не был, потому сумел уловить угрозу, исходящую от Йенса, и понял, что направленна она именно на него. - Йенс, что ты здесь делаешь? – осторожно спросил Эрих, опуская на стол вазу, с которой шёл на кухню в надежде ударить того, кто там окажется. К сожалению, на Йенса такое не подействует. - Йенс? Это твой брат? – хорошенькая головка Норы показалась из-за плеча Эриха. Девушка покачивалась на носочках, ухватившись пальцами за плечо своего парня. Её глаза выражали интерес, ведь она впервые за столь долгое общение с Эрихом видела хотя бы кого-то из его родных. – А он красавчик. Почему ты раньше не приводил его в гости? И как он вообще тут оказался? Йенс усмехнулся, изучая девушку и отмечая, что она именно такой человек, который мог бы подойти его брату. Хорошенькая, миленькая, довольно решительная и умная, если Йенс не ошибся. Она могла сделать Эриха счастливым, и вампир это признавал одной частью себя, но другая была слишком зла и обижена, чтобы слушать доводы разума. - Ты уж прости его, - Ройсс пожал плечами, привставая. – Он не слишком-то признаёт нас своей семьёй. Ему стыдно за нас, за меня. Возможно, противно. Так ведь, Эрих? От звука собственного имени парень вздрогнул, задвигая Нору подальше себе за спину и внимательно следя за братом. Он уже уловил изменения в Йенсе, так что без труда понял, что следует быть крайне осторожным, если он хочет остаться в живых. - Нора, иди обратно в комнату, - холодно приказал Эрих и, увидев испуганное такой переменой лицо девушки, более мягко добавил: - Пожалуйста. - Я не за ней пришёл, так что пусть останется, - Йенс равнодушно пожал плечами и в мгновение ока оказался за спиной перепуганной насмерть девушки. Хрупкое тельце задрожало от животного ужаса, которое внушал ей вампир. Она почувствовала себя жертвой в клетке с тигром, только вот Йенс был чем-то гораздо страшнее тигра. - Чего ты хочешь, брат? - Мне очень лестно, что тебя это в кое-то веке интересует, - вампир откровенно издевался, видя совершенное непонимание в глазах брата, его растерянность, страх. Эрих не чувствовал угрозы для Норы, но всё равно готов был броситься ей на помощь, если это понадобится. – Расслабься, я же уже сказал, что пришёл к тебе, а не к ней. Но ей всё же будет полезно кое-что узнать. Ты ведь ей ничего не говорил, верно? Конечно, хотел уберечь свою ненаглядную от семейки уродов, которая спасла тебе жизнь в младенчестве, и от глупого братца с его гиперопекой. - Йенс, прошу, хватит. Делай, что тебе нужно, и уходи. Она не имеет к этому никакого отношения. Ей не стоит лишний раз волноваться. Она… - Я знаю, - оборвал брата Йенс. – Чувствую ещё одно сердце внутри неё. Значит, ты у нас станешь отцом? Круто. Наверное… - вампир запнулся, отворачиваясь от пронзительного взгляда серых глаз Норы, которая, пусть и испуганно, но внимательно следила за ним. Он не хотел, чтобы все его обострённые чувства были словно на ладони. - Наверное, тебе стоило хотя бы сказать мне об этом, - закончил он, прилагая усилия, чтобы голос так предательски не дрожал. Сейчас Йенс бы отдал всё за способность Яна контролировать свои эмоции. – Да вообще хотя бы о чём-то из своей грёбаной жизни тебе стоило мне сказать! Ты так не думаешь? Эрих не ответил, смотря, как Йенс с присущей лишь ему кошачьей грацией опустился обратно на мягкий диванчик и запрокинул голову назад. Он выглядел расслабленным и спокойным, но Эрих всё же достаточно знал своего брата, чтобы заметить судорожно сжимающиеся пальцы, выдающие его с головой. - Может, я ещё могу как-то исправиться? – подал он голос, подходя к брату и садясь рядом с ним. - Думаешь? – задумчиво протянул Йенс, придвигая к себе незаметный до этого для Эриха маленький рюкзачок и что-то ища внутри него. Когда он извлёк на свет небольшую гранёную баночку с алой жидкостью, Эрих судорожно сглотнул, не сводя взгляда с бьющейся о стенки ёмкости крови. Он понятия не имел, чья это кровь, но хорошо знал, зачем Йенс принёс её и какое дело у него было к Эриху. - Нет, Йенс, ты не посмеешь! – вскрикнул парень, подскакивая с места, словно ошпаренный, и больно ударяясь бедром о кухонный шкафчик. – Ты не заставишь меня выпить её! Я не хочу быть таким же, как моя семья и ты. Йенс таким поворотом событий был нисколько не удивлён. Лишь выразительно приподнял бровь и посмотрел на Нору, улыбаясь и открывая выдвинувшиеся клыки. Шокированный взгляд девушки позабавил его. - Вот видишь? Про это я и говорил. Мой дорогой братик так стыдится своей семьи, которая кажется ему сборищем уродов. А всегда изображал из себя примерного сына и пай-мальчика, который всем постоянно улыбался, и в котором все члены клана души не чаяли. Только давай без визгов и прочего. Потом подискутируете на тему существования вампиров, если он, конечно, не выпьет тебя досуха за это время. И после этих слов Йенс сильно сжал подбородок брата, надавливая так, чтобы у того не оставалось выбора, кроме как открыть рот. Откупорив баночку, вампир вылил её содержимое в рот Эриха и проследил, чтобы тот проглотил. Затем удовлетворённо хмыкнул и удобно устроился на диванчике, наблюдая, как Эриха выгнуло пополам, и он рухнул на колени, пытаясь насильно вернуть выпитую кровь обратно. Характерные этому процессу звуки заполнили кухню. Нора бросилась к своему парню и приобняла его за плечи. Её маленькие руки подрагивали. - Что ты с ним сделал? – закричала она, меча в Йенса молнии. Тот честно сделал вид, что ему страшно, но потом посмотрел на девушку с некоторой издевкой. - Скоро сама поймёшь. Надо только совсем немного подождать, чтобы дать ему вторую порцию крови, а потом я исчезну, и ты будешь сама разбираться с его голодом. Интересно, сожрёт он тебя или же нет? - Ты просто… - Ужасен? Знаю, но что уж тут поделаешь? Я просто ревнивый ублюдок и старший брат, который слишком дорожил своей семьёй и думал, что это взаимно. Оказалось, ни черта. И вообще, тебе лучше обратить внимание на него. Йенс кивнул на Эриха, сжавшегося в комок на полу, прислонившись спиной к кухонному шкафчику. Его дыхание замедлялось, облачка пара вырывались наружу при каждом выдохе. Он обнимал себя руками, потому что температура его тела опускалась с каждой секундой. Льдисто-голубые глаза, при этом, буравили Йенса злым взглядом. Нора крепко обняла Эриха, прижимаясь к нему так сильно, как могла, пытаясь передать парню своё тепло. В её руках Эрих расслаблялся и прикрывал глаза, но спустя мгновение открывал их вновь. Ему казалось, что одним им брат не ограничится и перебросится на Нору. Но Йенс продолжал сидеть на диванчике, забросив ногу на ногу, и, казалось бы, совершенно забыл, что в комнате есть ещё кто-то. - А знаешь, пока мы тут сидим и дожидаемся момента, когда нужно будет давать ему вторую порцию крови, не желаешь ли ты услышать весьма занимательную историю? – задумчиво спросил Йенс, рассматривая потолок с таким вниманием, словно там говорилось о смысле жизни как минимум. - Я ничего не хочу от тебя слышать! Убирайся из нашего дома! – выкрикнула Нора. - Не переживай ты так. Уйду я, уйду, - успокоил её Йенс. – В общем, я тебе всё равно расскажу. Мой брат ведь такой скрытный, ничего никому не говорит никогда. Тебе, наверное, интересно, какая у него семья, да? - Нет. По тебе вижу, что вся его семья – чокнутые монстры! - Ой, ну не надо тут трагедию разводить. Он же не помер в конце-то концов. Вон живой и здоровый. Не парься так, после обращения трупом не станет с холодной кожей, будет всё таким же тёпленьким и дееспособным в постели. Полукровки по большей части от людей не сильно отличаются. У них, разве что, температура немного ниже положенной. А так почти те же люди: сердце бьётся, кровь по венам бежит, только вот они несколько симпатичнее людей, да и живут дольше. Так что тебя не устраивает? Будет у тебя парень с суперспособностями. Прямо как Белла с Эдвардом. Фу, твою мать! Надо же было вспомнить. Короче, не трясись так. Пока всё нормально. Потом бояться будешь, когда он крови твоей захочет. А пока время офигительных историй. Вообще, ничего такого уж офигительного в ней нет. Мы, кажется, были вполне нормальной семьёй, хотя фиг его знает. Я тогда ещё не разговаривал толком, когда нас с Эрихом подкинули в дом к вампирскому клану Ройссов. Они довольно уважаемая семья, состоящая по большей части из полукровок, которых обратили Марлен и Раймунд. Сбоку ещё как-то Ян затесался. Понятия не имею, как он попал к Ройссам. Он не рассказывал полную историю. Знаю только, что они его от чего-то спасли. Короче, приняли нас в семью, стали воспитывать как нормальных людей. Сущность свою от нас не скрывали, да и страшно как-то не было. Ну, мне по крайней мере. Я их любил и до сих пор люблю, потому что они меня вырастили. Кто ж виноват, что Эриха они больше любят. Эрих у нас мальчик примерный и послушный, никогда ни про кого дурного слова не скажет, постоянно пытается быть со всеми обходительным и вежливым. Золотко, а не ребёнок. Трудолюбивый, честный, усидчивый. Дома в нём души не чают. Видела бы ты, как с ним постоянно носятся. Я же, наоборот, невозможный и придурковатый тип, который пропадает неделями, выискивая приключений на задницу, бросил универ, потому что учиться скучно, делаю всё, чтобы казаться уличным мальчиком. Ну, мне нравится такой образ жизни. Это довольно неплохо. Только вот я дома не появляюсь часто, потому что домочадцы меня на дух не переносят. Смотрят странно, словно я им чужим стал, сторонятся. Кажется, я ничего такого не сделал, чтобы ко мне так относились. Наверное, просто не умею быть лапочкой, как мой дорогой брат. - Звучит так, будто ты завидуешь Эриху, - презрительно бросила Нора и тут же пожалела: Йенс пожал плечами и как-то грустно улыбнулся. - Ну, думаю есть такое. Я тоже семью хотел, думал, что нашёл, а оказалось, что как-то не прижился. Цеплялся за Эриха, потому что он для меня единственный родной по крови человек. Думал, что брат разделяет мои интересы и стремления, поддерживает меня, потому что на все мои разговоры он лишь кивал и понимающе улыбался. Не говорил ничего в ответ, не возражал, не пытался рассказать, что у него есть ты, чего он на самом деле хочет. А я недалёкий, не понимаю, если мне не говорят, потому думал, что всё нормально. Думал, мы вместе проведём время, подаренное вампирской кровью. Не так уж и плохо, как мне казалось. Только вот мой брат чихать хотел и на меня, и на вампиров, на всё. Стыдился нас постоянно. Вампиров – за то, что они такие, что они монстры, а меня – за то, что как курица-наседка со своей опекой. Так ведь, Эрих? Эрих не ответил, но по его взгляду Нора поняла, что именно по этой причине он никогда не говорил о своей семье. - И что ты теперь мордашку виноватую строишь, а? – со смешком спросил Йенс. – Кровь тебе всё равно пить придётся, потому что иначе умрёшь. - Йенс, остановись. Не делай этого. Ты же тоже потом пожалеешь. - Нет, ну я, конечно, могу, но он точно умрёт, так что выбор у него небольшой, - вампир пожал плечами. - Ничем не могу помочь. - Ты…! - Да-да, мы уже прошли ту стадию, когда ты меня чудовищем называла. Давай новое что-нибудь. - Бездушная сволочь! - Я мог бы поспорить, но не стану. Пусть будет так, если тебе так проще жить. Только вот не я один здесь виноват, и Эрих это понимает, судя по морде его лица. Эрих действительно понимал. Их с братом главной ошибкой было то, что они слишком мало разговаривали и придумали себе то, чего нет и быть не могло. Они не понимали друг друга, но воображали, что понимают. Это привело к тому, что Эрих сейчас корчится на полу собственной кухни в ожидании последней порции крови, а Йенс плюётся ядом и сарказничает, хотя на него это было совершенно не похоже. - А теперь иди сюда, дорогой братец, - Йенс спрыгивает с диванчика, на который успел забраться с ногами во время своего эпичного повествования, и подходит к Эриху, приподнимая его лицо за подбородок. Нора хочет его остановить, но понимает, что её парень может умереть без содержимого этого чёртового маленького флакончика. Поэтому она лишь стискивает зубы от собственной беспомощности и прижимается к Эриху сильнее. Йенс откупоривает бутылочку, не отводя взгляда от глаз брата, и вливает кровь тому в приоткрытый рот. Эрих послушно глотает и чувствует, как боль немного отступает. Нет, она не исчезает совсем, но дышать становится легче. Только немного тянет где-то глубоко внутри и дерёт, словно когтями, но это не так страшно. Он переживёт. - И что дальше? – тихо спрашивает Нора. - Ну, сейчас он должен отрубиться, а потом будет дилемма: выпить тебя досуха или нет? - И ты так просто уйдёшь? – Нора готова была едва не хвататься за ногу стоящего рядом с ней Йенса, только чтобы он не оставлял Эриха в таком состоянии. Она понятия не имела, что ей делать и как быть. – Не поможешь ему? - Этого не было в моём плане, - Йенс развёл руками и наклонился, чтобы потрепать по волосам засыпающего Эриха. Нора не видела всего его лица, потому что его скрыли волосы парня, но она готова была поклясться, что заметила толику раскаяния. Значит, он мог бы остаться и помочь, но он лишь покачал головой и словно издеваясь, поцеловал Нору в лоб. - Удачи, малышка, - он махнул рукой на прощание и запрыгнул на подоконник, делая шаг и срываясь вниз, в ночную тьму. Нора хотела крикнуть что-то в ответ, но не успела. Лишь потянулась рукой к окну, думая, что успеет схватить.