Инсайт

Глава 6

…Стоит задуматься о чем-то, и я сразу же теряю связь с реальностью. Исправить это уже невозможно. Инсайтов всё больше, потому что количество воспоминаний в хранилище растет. Надо было нанять помощника, а лучше двух или трех. Впрочем, и они бы в конце концов сдались инсайтам. Не думаю, что есть способ безнаказанно нырять в чужие воспоминания так часто, как это делаю я. <…>С ужасом смотрю на постоянных клиентов «Омута». Пока никто из них не жаловался на побочные эффекты. Но рано или поздно количество воспоминаний достигнет своего критического предела. Сколько нужно просмотреть — я не знаю. К сожалению, я не успел уловить, когда именно это началось. Но чувствую, что магический мир скоро узнает о новой болезни, если это можно назвать болезнью. Только бы успеть закончить начатое. Из учетной книги Люциуса Малфоя. *** Утром Люциус вычеркнул из списка имена всех, кто не подходит по возрасту, не знаком с Нарциссой или с ним самим, а также тех, кто не имеет никакого мотива для того, чтобы навредить Малфоям. Потом выделил магов-иллюзионистов. В этом ему помогла опись воспоминаний из архива корпорации: кое-кто из подозреваемых всё же захаживал в «Омут». Инсайты трепали его весь вечер и всю ночь — один за другим, пока Люциуса не стошнило и он не отключился на полу. Домовики больше часа прыгали вокруг него, ворчали и злились. В конце концов Люциус разогнал их одним взмахом палочки. Нужно было работать… Перед поездкой в Министерство он выписал двадцать одно имя в два столбца на листе белой бумаги. …Седовласый охранник вновь несет вахту. Люциус хочет найти ответы на свои вопросы. Кто оставался в Министерстве в девять вечера в понедельник? Кто пытался убить Люциуса? Кто выпил Оборотное зелье с волосом охранника? Старичок лишь с недоумением пожимает плечами. Он не был на дежурстве в понедельник. В понедельник работал Блейз Забини. Забини… Люциус удивлен. Видимо, эмоции читаются на его лице, потому что Забини, к которому они со старичком подходят через пару минут, вытягивается по струнке. И краснеет. Будто отец школьного друга только что застал его в борделе. — Это приличное место, — говорит Блейз. — Охрана Министерства, особый пост. Да, на здание наложены особые защитные чары, но нужно следить, чтобы эти чары не развеялись. Охрана Министерства, — добавляет он то, что считает самым важным оправданием, почему чистокровный маг получил эту должность, — охрана Министерства еще круче работы в Отделе Тайн. Люциус почти не слушает. Кое-что он вполне способен понять. Мать Забини в очередной раз вышла замуж, на сей раз по любви, за разорившегося на квиддичном тотализаторе полукровку. Блейз лишился наследства. — А как там Драко? — интересуется Блейз, когда они спускаются на пост охраны, чтобы посмотреть журнал посещения. — Мы давно не виделись. — Всё прекрасно. Я передам ему ваше приветствие, — на автомате отвечает Люциус. Его голова занята совсем другим. — В эту книгу вносятся имена всех, кто прошел мимо охраны. Дежурит самопишущее перо, зачарованное опытными магами. И я не уверен, что стоит показывать подобные вещи… Вы ищете кого-то конкретного? — Да. Того, кто едва не убил меня в министерском лифте. Блейз краснеет. По всему видно, что парень понимает, в какую неоднозначную ситуацию попал. Его вот-вот обвинят в халатности, а это скандал. И увольнение со столь значимого для него поста. Люциус тянет паузу. Он видит, что парень прокручивает в голове тот самый понедельник и находит, всё-таки находит свою ошибку. — Но я не стану докладывать о происшествии, если смогу хоть немного сузить круг подозреваемых, мистер Забини. И тот сдается. Почти все сотрудники покинули Министерство в положенный срок. Кто-то ушел чуть раньше, кто-то никак не мог встретить Люциуса ни в отделе магических игр и спорта, ни рядом с кабинетом Уизли. Незачеркнутыми остались десять имен. — И еще один вопрос, мистер Забини. Кто ушел последним? — Мистер Крокер, разумеется. Он всегда уходит последним. Так заведено. Люциус хмурится, но кивает. Это еще совсем ничего не значит. В книге рядом с его именем стоит время — девять двадцать три вечера. Как раз в это время Люциус вошел в лифт. Сол-Сол… Сол… Теперь он боится ошибиться, боится повторить историю с Лавгудом. Ведь есть и другие. Кто-то мог остаться в Министерстве на ночь, кто-то мог вернуться позднее или… он прошел под личиной сторожа. Книга посчитала его своим, а о передвижении охраны она не сообщает. — Вы отлучались со своего поста? Оставляли эту книгу без присмотра? Мог ли кто-то воздействовать на нее? Блейз молчит, понуро опустив голову. Более красноречивого ответа еще поискать. — Спасибо за помощь, мистер Забини. Люциус шагает к выходу. *** Письмо от Драко дожидается его с утра. Он пишет, что у них с Асторией всё хорошо, даже прекрасно — скоро у них родится ребенок. Драко не просит, но намекает на то, что им нужно будет вернуться в Мэнор. Он ничего не требует, но между строк Люциус читает: нужно это прекратить, всё равно ничего не выйдет. Драко любит мать, но он давно уже потерял надежду. Он пишет: «Я скучаю по ней. Я обязательно заеду на следующей неделе». Он заезжает к ней несколько раз в месяц, а потом пишет, как устал. «Так больше нельзя, папа, я не могу видеть ее в таком состоянии…» У Драко характер матери. А от Люциуса досталась внешность. И то… Когда он злится, он очень похож на Нарциссу, когда он плачет — он очень похож на Нарциссу. Когда он смеется... Он похож на Нарциссу всегда, когда проявляет несдержанность. В остальном Драко, конечно, его полная копия. Все Малфои чем-то похожи друг на друга. «Я поздравляю вас, — пишет в ответ Люциус. — Это важное событие — наследник рода. Надеюсь, у вас родится мальчик». Потом он делает паузу, раскладывает и рассортировывает очередную партию воспоминаний из «Омута». В корпорации говорит домовикам, что ему нездоровится и лучше поработать дома. Люциусу и правда нездоровится. Он пишет письмо вручную и время от времени колет себя кончиком пера, чтобы убедиться, что Драко и внук, который появится через семь месяцев, — это реальность, а не очередной инсайт. «Мэнор будет готов к вашему приезду, в конце месяца», — подписывает Люциус в самом конце письма в качестве ответа на все незаданные сыном вопросы. Это значит, что стеллажи с воспоминаниями исчезнут. Драко наверняка решит, что Люциус сдался, но это не так, нет. Нарцисса всегда хотела второго ребенка, жаль, что не получилось. Но теперь она сможет заняться воспитанием внука. Эти мысли бодрят лучше кружки горячего кофе, потому Люциус удовлетворенно кивает и ставит в письме точку. Сова вылетает в открытое окно через пару минут. Люциус вглядывается в свинцово-серое небо, потом переводит взгляд на сад. Розовый куст у фонтана завял. Он что-то сделал не так? Люциус спешно собирается и спускается в библиотеку, листает справочник по травологии, пару книг по магическому садоводству — это помогает занять воспаленное сознание. Он колдует над розами, а потом устраивается на скамейке чуть поодаль. Что ж… По крайней мере, не рухнет на дорожку, если снова накроет. После похода в Министерство у Люциуса десять имен. Не много, но и не мало. Причем он до сих пор не уверен, что среди тех, кого он исключил, не затесался маг-иллюзионист. Он вообще ни в чем не уверен, но нужно сужать круг подозреваемых. Люциус смотрит на имена в списке и думает. Десять имен. Его подозреваемый, вероятно, работает в Министерстве магии. Это позволяет откинуть четверых. Однако двое из них имеют открытый доступ в здание Министерства благодаря своему статусу или должности. Что делать дальше, Люциус не знает. Но знают они… Голоса в его голове. Стоит отпустить свои мысли, и голоса тут как тут. Это уже не инсайты, это галлюцинации. Люциус понимает, но старается не придавать этому значения. — Устрой нам очную ставку, — шепчет Кингсли Шеклболт. — Это необходимо. — Или ты боишься? — смеется Август Руквуд — оправданный Пожиратель смерти. Амнистированный, если сказать точнее. По неизвестной причине за него вступился весь Визенгамот, и этого, разумеется, оказалось достаточно. У Руквуда всегда были неплохие связи. А еще он всегда знал, на какие мозоли следует надавить, чтобы заставить мага плясать под его дудку. Поговаривают, Артур Уизли плакал во время оглашения решения суда. Августа Руквуда признали «совершившим убийство Фреда Уизли под действием Империуса, а следовательно — невиновным». — Ты ведь знаешь, что это сделал кто-то из нас, верно? Почему бы тебе не собрать всех в одном месте? — спрашивает аврор Джон Долиш. — И пригласить ее… — Гиппократ Сметвик — выходит вперед. — Пригласи… её. Сметвик — колдомедик Министерства. Он лечит чиновников не самого низкого ранга. Охрана не удивится, обнаружив его на месте в неурочный час. А еще Сметвик — личный лекарь Малфоев. Люциус сглатывает и встряхивает волосами. — Прочь из моей головы. — Бу! — Перевешивается через лавку Фенрир, его лицо покрыто кровью. — Испугался? — А тебя здесь вообще быть не должно. Ты мертв. Или в Азкабане, что, в сущности, не так далеко от смерти. Вон. Из моей. Головы. — Ты знаешь, что нужно делать. Поймай снитч! Поймай его! — скандирует в другое ухо Людо Бэгмен — глава департамента магических игр и спорта. Он тоже есть в списке. Жаль, чертовски жаль будет терять такие связи. — Я был охотником, а не ловцом. — А сейчас ты жертва, — подначивает Гавейн Робардс. Его имя в списке последнее, но вычеркнуть нельзя. У них с Люциусом давние счеты. Наверняка очень тяжело точно знать имя одного из Пожирателей смерти, но не иметь возможности арестовать его. Робардс — бывший глава Аврората. Чем он занимается сейчас? Кажется, открыл частное охранное агентство — накладывает защитные заклинания на людей, дома и фамильяров. В Министерство магии его пропускают через рабочий вход. В любое время дня и ночи. — Сол, но хоть ты… — бормочет Люциус. Сол Крокер — невыразимец и однокурсник Люциуса — лишь растерянно пожимает плечами. — Прости, Малфой. Но никого здесь нельзя исключать просто так. И ты знаешь это. Легко тебе не будет. Это с самого начала будет сложно. Твои друзья и твои враги — все вместе, в одном доме. — Ты прав. Ты чертовски прав. И будь что будет. — Не хочешь тянучку? Сладкое помогает думать, — ухмыляется Крэбб. Люциус стонет. Тызнаешьчтонужноделать! Тызнаешьчтонужноделать! Тызнаешьчтонужноделать! Слишком много. Воспоминаний. Слишком много. Слишком. — Тсс… — Кто-то касается его волос. — Сосредоточься на чем-то одном. Или на ком-то. От него пахнет полынью и уксусом, голос чуть хрипит, а пальцы сухие, как пергаментная бумага. — Почему их слишком много в моей голове, а тебя — слишком мало? — бормочет Люциус. — Почему, Сев? — Потому что ты купался в их воспоминаниях целых шесть лет. Они мстят за то, что ты заглядывал так далеко, Люциус. Каждый из них был в «Омуте». Воспоминания каждого ты видел. И пропустил того единственного, кто навредил Нарциссе. Это вина, мой друг. Я знаю об этом слишком много. — Если бы ты был жив… — Ты бы пригласил меня на бесплатный сеанс в «Омут»? — Нет! Нет… Но, может, я бы понял тогда, почему ты переметнулся на сторону врага. Я мог остановить тебя. — Никто не смог бы меня остановить. Я сделал то, что должен был сделать. Ради Лили, ради тебя, ради тех немногих, кого я мог считать друзьями. И ты делай то, что должен. Ты уже понял, каким будет следующий шаг? — Да… Их восемь. Их всего восемь. Я справлюсь. — Тогда я прогоню их. — Прогони. Пусть уходят. И они уходят. Люциус почти сполз со скамейки. Он с трудом, но берет свое тело под контроль, глаза слезятся — кажется, он не моргал целую вечность. Люциус кашляет и велит домовикам принести воды, но они не слышат. С третьего раза удается вернуть себе голос. — Господину нужен доктор! — Тонки смотрит встревоженно. — Нужен доктор! Может, господин позволит Тонки проводить его в госпиталь Мунго? Люциус выпивает воду и ухмыляется. — Думаю, ты прав. Только сначала нужно кое-что подготовить… Запиши меня на прием к колдомедику. Он с трудом поднимается и, чуть покачиваясь, шагает к дому.