Дом ведьмы

— Эмма, проснись, — ведьма мягко поглаживала девушку по плечу, уже несколько минут пытаясь добудиться её. — Ну же, Эмма! Сонная Свон нелепо махнула рукой и подтянула к себе лоскутное одеяло, стараясь избавиться от надоедливого звука над ухом.  — Одну минуту, и снова будешь спать, — настойчиво повторила ведьма, однако и это не сработало. — Мне нужно уйти. Произошло чудо: девушка, до этого не поддававшаяся на её уговоры, тут же открыла глаза и, щурясь от яркого апрельского солнца, светившего в окно, попыталась разглядеть лицо ведьмы, которая сидела рядом с ней на кровати.  — Куда ты собралась так рано? — невнятно пробормотала она, на ощупь находя её мягкую ладонь.  — Солнце уже встало, — усмехнулась Реджина, переплетая их пальцы. — Я нужна в одной деревушке, поэтому оставлю тебя на часок.  — Но ведь… — жалобно протянула Эмма.  — Ты всего лишь беременна, а там умирают люди.  — Злая ведьма не должна… — девушка широко зевнула, — спасать людей. Она должна быть со мной. Реджина усмехнулась.  — Всё-таки золото лишним не будет, — заметила она, высвобождая свою руку из пальцев Эммы. — Ничего с тобой не случится. Девушка скорчила недовольную гримасу, а ведьма, заметив это, наклонилась и с тихим смешком поцеловала её в уголок губ.  — Вот теперь можешь спать дальше, — шепнула она. Эмма повернула голову и, чуть щурясь, с неподдельной грустью смотрела на то, как женщина, пытаясь скрыть зевок, подошла к зеркалу и поправила перья на своей голове. Девушка почувствовала укол совести. Она несколько раз будила ведьму ночью, не давая той отдохнуть, снова и снова пугаясь легких схваток, и Реджина постоянно успокаивала её, мол, если это и впрямь будут роды, то они поймут это сразу. И вот теперь Эмма оставалась лежать в постели, а ведьме надо было отправляться в путь.  — Реджина, — вновь протянула она. Ведьма обернулась, и девушка похлопала рукой по одеялу рядом с собой. — Не уходи?  — Я быстро, — покачала головой женщина.  — Но мало ли что? — не унималась Эмма. — Почему ты не можешь просто отдать им зелье?  — Там нужно заклинание, — усмехнулась ведьма и, сдвинув в сторону цветастую шторку, обернулась: — Не скучай.  — Реджина-а! Однако та и не подумала вернуться. Через минуту послышался хлопок двери, и Эмма осталась в одиночестве. Пролежала она недолго: где-то минут через двадцать живот снова потянуло, и она, бросив одеяло бесформенной кучей на постели, принялась ходить туда-сюда, в одной ночной рубашке, из спальни в кухню и назад. Тревога в её душе всё росла и росла. Эмма прекрасно знала, что везунчик из неё никакой, а потому ничуть не удивилась, если бы роды начались прямо сейчас. Однако девушка утешала себя тем, что не с ней первой такое происходит — что далеко ходить, если её собственная мать, которая, отправив с утра мужа в поле, осталась дома одна, а вечером уже встречала супруга с маленькой дочкой на руках. Да и Эмма не была в этом всём совсем уж несведущей и представляла, что её ждёт, но успокоения всё это не приносило. Чтобы отвлечься, она попыталась взяться за уборку. Ведьма это дело не очень любила, а Эмме не было в тягость лишний раз пройтись по комнате с метлой. Однако надолго её не хватило — всё же ведь тяжело, — и тогда девушка села в кухне с одной из много численных ведьминских книг. Часа полтора она читала всё написанное между строк, едва понимая смысл, и больше отвлекалась на очередную схватку. Тем временем они становились всё чаще и сильнее, и в последний раз ей даже пришлось встать и наклониться, держась руками за столешницу и сжав зубы.  — Реджина, ну где ты, — протянула она, пытаясь выровнять дыхание. Через пару минут ей стало легче. Эмма решила выйти на улицу: мало ли, Реджина уже вернулась и просто отвлеклась на дела по двору? Но не успела она и подойти к порогу, как на крыльце послышались чьи-то шаги. Эмма с облегчением выдохнула и поспешила открыть дверь.  — Реджина, наконец-то! — выпалила она, но тут же осеклась: на неё с лёгким удивлением смотрела Малефисент. В первую секунду Эмма решила, что гостья ей кажется. Она даже ущипнула себя за ладонь, пытаясь прийти в себя, но Малефисент не исчезла, всё так же глядя на девушку. И тогда Эмма решила, что другого выхода нет, и попыталась захлопнуть двери — но не тут-то было.  — Реджины нет? — поинтересовалась гостья, ничуть не удивляясь холодному приёму и бесцеремонно проходя в комнату, с легкостью оттеснив девушку в сторону. — Жаль. Эмма закрыла двери и, прислонившись к косяку, непонимающе смотрела, как Малефисент садится на скамью и оценивающе осматривается вокруг.  — Здесь стало поуютнее, — заключила, наконец, она, небрежно перелистывая страницы книги, которую девушка оставила на столе. — Не думала тебя здесь увидеть.  — Но я здесь, — откликнулась Эмма, всё так же настороженно поглядывая на гостью и подходя к столу. — Вы разочарованы?  — Как сказать, — пожала плечами Малефисент. — Не думала, что Реджина вытерпит тебя так долго.  — Ей всё равно некуда деваться, — невесело усмехнулась девушка.  — Это ещё почему? Эмма закусила губу, понимая, что сболтнула лишнего. Ведьма же пару раз стукнула пальцами по столу, выжидающе глядя на неё, и от этого взгляда девушке хотелось убежать как можно дальше.  — Между нами есть…договор, — призналась, наконец, она. Малефисент удивлённо подняла бровь. — Она позволила мне на время остаться здесь, а я должна…  — Стой, — перебила её ведьма. — Дай угадаю, ты должна отдать ребенка? Эмма молча кивнула, а Малефисент вдруг рассмеялась.  — Что в этом смешного? — нахмурилась девушка.  — И ты надеешься, что птичка оставит тебя здесь?  — Мы говорили об этом, — пожала плечами Эмма. Гостья, как и в прошлый раз, ей стремительно не нравилась. — Она обещала подумать, и я надеюсь, что Реджина позволит мне остаться с ней.  — Надейся, — недобро усмехнулась ведьма. На несколько минут они замолчали. Эмма не знала, что ей делать: то ли стоит попросить Малефисент уйти, то ли заняться своими делами, не обращая на неё внимания, то ли… Резкая схватка не дала ей додумать, заставив девушку застонать и схватиться руками за живот.  — Ооо, — услышала она голос Малефисент. — Кому-то не терпится увидеть мир? Эмма не обратила на её слова внимания, пытаясь подняться на ноги. Заметившая это ведьма подошла к ней и безо всяких церемоний прикоснулась к её животу, как это делала Реджина.  — Не дёргайся лишний раз, — на удивление серьёзно попросила она, и девушка искренне попыталась замереть. — Давай-ка всё немного ускорим. Эмме показалось, что под пальцами ведьмы на мгновение разгорелось пламя. Она охнула — и почувствовала, как по ногам что-то потекло.  — Реджину позвать… — простонала она, только сейчас понимая всю серьёзность своего положения.  — Чем она тебе поможет? — хмыкнула ведьма, ощупывая её ноющий живот. — Сама справишься. На глаза Эммы навернулись слёзы. Реджина ведь обещала ей уйти всего на часок — так где же её носит?! Тем временем гостья деловито заглянула в залитую солнечным светом спаленку.  — Сюда перебирайся, — деловито обратилась ведьма к Эмме, которая едва заметно кивнула. — И пошевеливайся, если не хочешь рожать прямо на этой скамейке. Реджине хотелось одного — поскорее вернуться домой. То, что должно было занять час, растянулось на полдня: ей пришлось долго корпеть над умирающим от болезни юношей, который всё время хрипел и то и дело кашлял кровью. Сил ушло столько, что, едва закончив, ведьма упала в обморок, и уже местной лекарше пришлось приводить её в себя. Однако все усилия стоили того: молодой человек пошёл на поправку, и его родные не могли найти слов, чтобы отблагодарить Реджину. Правда, левой руки у юноши больше словно и не было — в уплату за выздоровление висела безвольной плетью, но лучше уж потерять руку, чем собственную жизнь. Теперь у ведьмы за пазухой лежал кошель, туго набитый монетами, и она с удобством устроилась на телеге, пока сухонький старичок вёз её домой. Реджина посматривала по сторонам, не без удовольствия замечая и начинающие зеленеть деревья, и молодую траву, и поля цветущих белым ветрениц. Каждую весну, как только сходил снег, ведьма с самого утра уходила в лес, чтобы набрать трав и полюбоваться на оживающую природу, и блуждала до вечера. В этом была её воля, её свобода — дышать этим прохладным воздухом, слышать голоса птиц и порой, ради развлечения, пугать зловещим смехом незадачливых охотников, решившихся зайти в чащу. После всех серых стен и запертых дверей дворцов этот лес и маленький, но такой уютный дом казались настоящим оплотом жизни. А ещё дома была Эмма — и от одной мысли о ней сердце ведьмы забилось быстрее. Реджина почувствовала укол совести, вспомнив, что обещала управиться со всем быстро. Но ведь ничего не должно было случиться — день только-только начинает клониться к вечеру, и за это время вряд ли что-то могло стрястись с её Эммой.  — Госпожа ведьма, приехали! — послышался бодрый голос дедка. Реджина приподнялась на локте. И впрямь, возница довёз её прямиком до калитки, два шага — и она дома.  — Благодарю.  — Прошу, госпожа ведьма, — едва ли не в пояс поклонился ей дедок и даже подал руку, помогая слезть с телеги. — Счастья вам да здоровья крепкого, пусть в жизни ладится всё! Реджина кивнула и, привычно погладив выбеленный собачий череп, толкнула калитку. Дедок что-то суеверно пробормотал и поспешил тронуть поводья, и через минуту не было слышно даже грохота подскакивавшей на ухабах телеги. Ведьма довольно ухмыльнулась — добро добром, а образ злой колдуньи всё-таки надо поддерживать. Три чёрные курицы недовольно заквохтали, когда мимо них с радостным ржанием пронёсся завидевший Реджину Василёк.  — Да что ты шальной такой, — рассмеялась она, отталкивая его в сторону. — Смотри, пущу на котлеты! Василёк фыркнул и, как пёс, отпрыгнул от неё назад — не хватало только радостно виляющего хвоста.  — Нужно будет тебя вычесать, — заметила ведьма, идя к крыльцу. Жеребенок строптиво ударил копытом и помотал головой, заставив Реджину снова улыбнуться — большего наказания для него и придумать было нельзя. Когда ведьма вошла в дом, кухня встретила её блаженной тишиной и спокойствием. Всё было весьма чинно и благообразно, даже как-то не похоже на жилище двух колдуний. Реджина, вздохнувшая с облегчением, бросила свою накидку на крышку сундука, следом отправился и глухо звякнувший кошель.  — Эмма? — позвала она, выдёргивая из волос пару мешавшихся перьев и кладя их на стол. На лежавшую книгу она даже не обратила внимания — Свон частенько оставляла их лежать открытыми, вспоминая про какие-нибудь дела. Видимо, Эмма не дождалась её и уснула. Реджина осторожно отодвинула в сторону шторку, заглядывая в их спальню, и тут же застыла в изумлении. На краю кровати сидела та, кого она уж точно не думала увидеть — Малефисент собственной персоной.  — Что ты… — начала Реджина, но осеклась, когда наставница обернулась и приложила палец к губам.  — Тише, — с легким укором произнесла она. — Подойди. У Реджины замерло сердце. Пару шагов до кровати в тот миг показались ей бесконечно долгими. Первой она увидела Эмму. Та лежала неподвижно, повернув голову на бок, и на секунду Реджина подумала, что девушка мертва — такой бледной и измученной она была. И только потом, поняв, что Эмма дышит, молодая ведьма заметила спелёнатого младенца, который сладко спал под боком у матери.  — Опоздала, — только и смогла выговорить Реджина, неверяще глядя на них.  — Пропустила пару часов стонов, криков и проклятий в свою сторону, — махнула рукой Малефисент. — Ничего важного, как видишь.  — Я обещала, что скоро приду. Эмма меня убьёт. Малефисент усмехнулась.  — Я усыпила девочку, слишком уж громко она кричала, пока требовала себе ребенка.  — Но зачем? — Реджина присела рядом с ней и самыми кончиками пальцев провела по пухлой щечке младенца.  — Она рассказала о вашем договоре, — пояснила наставница. — Судя по всему, она и видеть его не должна. Реджина кивнула. Действительно, не должна — обязана уйти, как только получит свою оплату, оставив ребенка ведьме. Вот только контракт был подписан так давно, ещё когда Эмма для неё была всего-то наивной деревенской девчонкой — не той девушкой, которую она узнала, не той, что дарит ей уют и спокойствие, не светлой колдуньей, только-только постигающей свой дар. Не той Эммой, которую она полюбила.  — Спасибо, что помогла ей, — тихо произнесла Реджина, поднимая взгляд на наставницу.  — Не за что, моя птичка, — усмехнулась Малефисент. На мгновение Реджине показалось, что та сейчас, как раньше, протянет руку и потреплет её по щеке, но вместо этого ведьма мягко поинтересовалась: — Ты знаешь, что делать дальше?  — Наверное, да, — кивнула Реджина, не в силах сдержать улыбки. — По крайней мере, разберусь.  — Значит, моя птичка всё-таки упорхнула из гнезда.  — Уже давно, — слегка наклонила Реджина голову. Малефисент с хрипотцой рассмеялась.  — Всё ещё думаешь, что я нашла тебя лишь пару месяцев назад?  — Но ведь…  — Думала, что верну тебя и снова посажу под замок? — Заметив кивок ученицы, ведьма усмехнулась. — Ты и так прекрасно всему научилась. Реджина вперила в Малефисент недоверчивый взгляд. Неужели все эти годы наставница и впрямь следила за ней? Впрочем, причин не верить старой ведьме у неё не было. И тут младенец, до этого тихо спавший, вдруг открыл глаза и начал плакать: сперва тихо, словно пробуя силы, а затем куда громче, требуя к себе внимания. Реджина осторожно взяла его на руки.  — Что с ним такое? — в её голосе слышалась лёгкая паника.  — Он голоден, — Малефисент указала на спящую Эмму. — Разбуди её, пусть покормит.  — Но я не знаю…  — Успокойся, — гостья встала с постели и легким движением оправила подол длинного платья. — Как же ты собиралась управляться с ним сама?  — В мыслях это было как-то легче, — нервно усмехнулась Реджина, покачивая младенца на руках в надежде его успокоить. — Кажется, я ещё пожалею.  — Посмотрим, — Малефисент чуть склонила голову. — Мне стоит уйти.  — Но что ты хотела? — тут же выпалила Реджина, поднимая на неё взгляд. — Не говори, что пришла только из-за Эммы.  — Уже неважно, — махнула гостья рукой. — У тебя есть дела поважнее. Реджина не успела ей ответить — Малефисент исчезла, словно её и не было. Тем временем мальчик в её руках все так же заходился криком. Реджина снова опустила его на кровать и, протянув руку, провела над головой Эммы, тихо шепча. Через пару мгновений девушка поморщилась — и открыла глаза.