Самое время

Я знала, что он не оставит ситуацию так, как есть, и будет предпринимать ответные действия, но совсем не имела понятия, выдержу ли эту атаку? Звук телефона раздался из комнаты, и мне пришлось уйти с балкона, чтобы ответить на звонок Хе Джин, которая была обеспокоена моим отсутствием дома. Пока я рассказывала подруге о произошедших вчера вечером событиях и о неприятном разговоре с Чунмёном сегодняшним утром, кто-то прибрал со стола на балконе все продукты. Понимая, что мужчина еще не скоро обратит на меня внимание или вообще соизволит появиться со мной на одной территории, я самостоятельно спустилась вниз после телефонного разговора и познакомилась с экономкой, нанятой сюда на время нашего отдыха. – Я работаю в агентстве, с которым господин Ким уже давно сотрудничает, – мило пояснила Ра Миран, не отвлекаясь от приготовления каких-то закусок. – И впервые вижу, чтобы помимо его друзей здесь появлялся кто-то другой, – она улыбнулась такой понимающей улыбкой, как будто уже давно была в курсе того, кем я приходилась владельцу домика. – Его навещают здесь только друзья? – меня это немного удивило, поскольку я до сих пор считала Чунмёна бабником. Но, видимо, мужчина коротал время и в других компаниях. – Конечно. Некоторые живут на острове круглогодично, а некоторые приезжают сюда на пару недель вместе с господином. Я присела на краешек стула рядом со столом, на котором готовила экономка, и заинтересовано спросила: – А какие его друзья? Самоуверенные, эгоистичные и напыщенные молодые люди или пугающие мафиози? – хотелось больше разузнать об окружении Чунмёна. Тогда бы я имела хоть какое-то предположение, касающееся его ответных действий. Миран отвлеклась от нарезания овощей и удивлено вскинула на меня взгляд, сдерживая улыбку. – Мафиози? – переспросила она. – Они больше похожи на шкодливых щенят, вечно ищущих приключений. Когда сюда съезжаются друзья господина Кима, всё переворачивается вверх дном, а мне увеличивается работа. – Что же они обычно делают? – Отдыхают, – женщина добро улыбнулась, одним словом описывая времяпровождение шумной компании. И по ней нельзя было сказать, что это расстраивает экономку. Наоборот, казалось, что женщина искрение радовалась, когда Сухо развлекался. Мы проговорили с ней все время, пока Миран нарезала фрукты и складывала в контейнеры. Она также налила две бутылки воды и поставила все в плетеную корзиночку, после чего указала пальцем на меня. – Отнеси это господину Киму на пляж. Он, наверное, уже проголодался, – экономка сунула мне в руки эту корзинку и указала, как выйти на пляж. Не решаясь отказывать человеку, с которым только что познакомилась, я направилась через гостиную, оформленную в точно такую же, как и моя комната, бело-синюю цветовую гамму, на пляж. Еще одна стеклянная дверь была приветливо распахнута, и когда я ступила за ее порог, то сразу же оказалась на каменистой дорожке, ведущей к открытому пляжу. Вода шумела всего в двадцати-тридцати шагах от меня, в небе летали чайки, а тепло солнца отражалось от коричневого песка под ногами. Я оставила обувь возле порога и направилась вперед к воде. Глаза разбегались от окружившей меня красоты, и я не знала на чем сосредоточиться. Толи рассмотреть прекрасный горизонт, на котором встречалось небо и шумные воды Тихого океана, толи запечатлеть красивые изгибы гор вдалеке, толи восхититься необычными каменными фигурами, созданными природой и хаотично разбросанными на протяжении всего берега. Позади меня располагались летние домики других семей, но пляж на удивление был обделен людским вниманием. Только где-то далеко в воде виднелась голова мужчины, и я не сомневалась, что это был Чунмён. Он ритмично работал руками, направляясь к самому горизонту, а потом разворачивался и проделывал такой же путь обратно. И так по несколько подходов. Когда я подошла ближе к берегу и поставила корзинку на импровизированный столик из камней, Сухо меня заметил. Его фигура замерла на воде, пока он наблюдал за моими действиями, а потом снова зашевелилась. Стараясь подавить панику, я достала из корзинки фрукты и воду и присела на теплый песок, вытягивая ноги и откидывая голову к небу. Солнечные лучи приятно согревали кожу, а шум воды и чаек расслаблял и заставлял забыться. Я не знала, зачем все-таки согласилась сюда прийти: чтобы продолжить наш неудавшийся разговор или чтобы замять всю историю, но уходить однозначно не собиралась. Чунмён злился, и это было ясно, но может ему станет легче, если он выплеснет злость на меня, а не станет прятать ее, накапливая у себя под сердцем? Конечно, становиться подушкой для битья в мои планы не входило, но игнорировать друг друга в нашем положении было бессмысленно. Шум выходящего из воды мужчины коснулся моих ушей, но глаза я так и не открыла, решив дождаться сначала действий мужчины. Замерев надо мной высокой тенью, Сухо любовался видом, не спеша разговаривать. Мысленно я успела сосчитать до пятидесяти, когда он произнес: – Проекты, про которые я тебе вчера говорил, находятся в моем кабинете. Зайди ко мне вечером, и я все отдам. Удивленно распахнув глаза, я недоверчиво взглянула на полуголого мужчину и попыталась понять, с чего бы ему быть со мной таким добрым. – Теперь это не обязательно. Я готова остаться… – Не строй из себя виноватую, – перебил Сухо, наклоняясь и хватая прохладную бутылку с водой. – Этим ты меня не убедишь. Просто забери свои проекты и больше меня не беспокой, – он отвернулся к океану, запрокидывая голову и жадно припадая губами к горлышку. – Но я, правда, готова остаться здесь просто так! – я вскочила с песка и встала рядом с мужчиной. Он же не пытался таким образом сказать мне, что я вольна идти на все четыре стороны? Сухо лениво взглянул на меня своими пронзительными глазами и равнодушно ухмыльнулся: – В отличие от некоторых соблюдать условия договора для меня – дело принципа. Краска прилила к моим щекам от стыда, когда я поняла его намек, однако убежать мне не хотелось. – Если хочешь, чтобы я уехала, тогда скажи это прямо, – я понимала Чунмёна, и поступила бы точно также, обмани меня он. Просто мне совсем не нравилось, что мужчина сам себе не мог в этом признаться. Удивленно вскинув брови, Сухо повернулся ко мне лицом и откинул закрытую бутылку на песок рядом с плетеной корзинкой. – Чтобы ты уехала? – переспросил он, наклоняясь ко мне туловищем. – О, нет. Этого я тебе сделать не позволю. Я нахмурилась, не понимая, чего стремился достигнуть Сухо. Вроде бы только пару секунд назад дал мне понять, что меня здесь видеть не желают, а теперь говорит, что никуда не отпустит. – Что ты имеешь в виду? – спросила я, чувствуя, как затрепетало от испуга сердце. На обсохшем лице Чунмёна тут же появилась коварная улыбочка. Наклонившись еще ниже так, чтобы наши носы и глаза оказались на одном уровне, мужчина выдохнул: – Эти полторы недели ты запомнишь на всю жизнь. Обещаю. Пользуясь моим замешательством, Сухо резко выпрямился, пару раз наклонил шею в разные стороны, любуясь моим медленным анализом услышанного, и снова пошел к воде. – Ты собираешься мне мстить? – я решительно направилась за мужчиной. Но его шаги были такими длинными, что догнать его получилось не сразу. – Так я тебе и раскрыл свои планы, – кинул он из-за спины веселым голосом. Казалось, что нашего тяжелого утреннего разговора просто не было. Сухо так быстро отошел от ситуации, что я даже засомневалась в ее реальности. – Заставишь меня мучиться от ожидания какого-то подвоха? – это был достаточно изощренный способ пытки. Нужно быть постоянно начеку и ожидать отовсюду опасность. Сухо замер на месте, а я все-таки его догнала, забираясь в прохладную воду по колени. – Я придумал кое-что получше, – он неожиданно схватил меня одной рукой за талию и подтянул к своей груди. Мое легкое платье совсем не создавало преграды между нашими нагретыми солнцем телами, и от этого каждый мог почувствовать изгибы тела стоящего напротив человека. Когда мы оказались так близко друг к другу, мой пульс мгновенно подскочил, а изменяющееся из-за беременности тело с удовольствием откликнулось на близость раздетого мужчины. Гормоны разбушевались, рот мгновенно пересох, а в голове оказалось пусто – все мысли куда-то разлетелись, когда все, что я могла перед собой видеть – были губы Чунмёна. – Мне так повезло, что ты забеременела, – тихо прошептал Сухо, наклоняясь к моим губам. – Я чувствую, как откликается на меня твое тело и сопротивляется этому разум. Он немного поднял голову, чтобы посмотреть мне в глаза, и продолжил: – Кто же из них одержит победу? Если этот вопрос и не был риторическим, я все равно не смогла бы на него ответить. Мое тело плавилось, а я продолжала глазеть на великолепные губы Чунмёна, мечтая о его поцелуе. – Чорон, – выдохнул он мучительно. На мгновение маска искусителя исчезла с его лица, и когда я отвлеклась на это событие, Чунмён опустил голову, встречаясь с моими губами. Он не был нежен, страстно покусывая меня и беспрепятственно вторгаясь языком мне в рот, но сейчас мне этого и не было нужно. Наши эмоции были накалены, и никто не хотел быть ласковым. Мои руки поднялись и коснулись горячей груди Чунмёна, отчего его губы лишь сильнее вжались в мои. Вода заглушала звуки страстных поцелуев и моих стонов. Я не могла остановиться, так как уже давно испытывала эту потребность, а Сухо не позволял отстраняться. Обе его ладони соскользнули с моей спины к пояснице, а оттуда – к мягким полушариям попы. Когда он сжал ягодицы в ладонях, прижимая мои бедра к своим, мне захотелось о них потереться, словно кошка. – Обхвати меня ногами, – в перерыве между поцелуями, прошептал Сухо и приподнял меня вверх, чтобы я перехватила его ногами за талию. Приняв новое положение, я почувствовала, что целоваться стало намного удобнее. Теперь мои руки исследовали плечи, шею и лопатки Чунмёна, а он гладил мои бедра, иногда впиваясь пальцами в мягкую попу. Я не заметила, как он стал продвигаться ниже в воду, так как Сухо старательно отвлекал меня. Но когда сообразила, к чему все идет, было слишком поздно. Перехватив меня руками за талию, мужчина отстранился и, подарив мне напоследок зловещую ухмылку, резко скинул в воду. И хотя температура воды была не такой низкой, после страстных поцелуев на разгоряченном теле она показалось мне совсем ледяной. От неожиданности я распахнула рот и тут же наглоталась соленой воды. Нос защипало, горло засаднило, и я выскочила из-под воды, словно ужаленная, громко кашляя. Сухо поблизости уже не было, но я заметила его голову немного в стороне от себя. Мужчина снова уплывал к горизонту, даже не беспокоясь о моем состоянии. – А если бы я умерла? – закричала я ему вслед, но голос был уже охрипшим и плохо слушался, так что бизнесмен меня, кажется, не расслышал. Несомненно, этот его поступок был своего рода уроком ну или наказанием, которое я понесла из-за сегодняшнего разговора. Сухо просто притворялся, что больше на меня не злится, чтобы подкупить мою бдительность и наказать. Молчаливо проклиная его, я выбралась на берег и грозно затопала к дому. Отчего-то мое предчувствие подсказало мне, что еще не все закончено, а значит, нужно быть готовой к новой атаке. POV от Чунмёна. Убедившись, что Чорон не захлебнулась в воде, я проплыл еще несколько раз брассом, только чтобы остудить свое тело и сбросить возбуждение, вызванное близостью девушки. Ее стоны все еще звенели у меня в ушах, а руки продолжали чувствовать округлость ее небольшой попки. Если бы не моя глупая идея, выместить на ней злость, которую я испытывал с самого утра, то одними поцелуями наша встреча на пляже не закончилась бы. На самом деле я остыл и даже понял мотивы девушки, сообщившей мне, что не желает отдавать ребенка. Но меня бесила сама мысль, что ей удалось обвести меня вокруг пальца. Никогда бы не подумал, что мое сострадание сыграет со мной злую шутку. Ведь именно из-за того случая, когда Чорон так резко и негативно отреагировала на слова о заключении договора, я решил, что мы сможем без него обойтись. Но оказалось все иначе. Я не знал, придумала ли девушка этот план с самого начала или внезапно поняла, какой козырь имеет в рукаве, но все-таки доверился ей и себя не обезопасил, отчего теперь и страдаю. Хорошо, что и у меня имелись свои «Джокеры». Ребенок все равно будет моим, и это даже не обсуждается. Чорон лишь придется сделать выбор: остаться вместе со мной или уйти в «одиночное плавание».