Tesoro

      Сердце Севера омывалось морем с одной из сторон. Это была единственная часть государства, где так легко удавалось пройти кораблям. Весь край представлял собой дроблёную на множество маленьких частей сушу, похожую на витражную мозаику. И народ населял эти кусочки самый разный: со своими обычаями и традициями, с красивым языком и чистыми помыслами.       Кит часто слышал от отца суровые легенды о северянах. В голове сложился чёткий образ мужчин-великанов с грубыми морщинами, широкими плечами, сильными ногами и низким голосом, исходящим из массивной грудной клетки рыком. О женщинах парень ничего не знал, только предполагал, что они не отличаются цветущей тонкой красотой юности, напротив, о таких обычно говорили «и в огонь, и в воду». Юноше казалось, что низкие температуры закалили характер жителей, наделили их небывалым могуществом.       Его мир посыпался песчаной крепостью, когда Капитан обмолвился, что холода на Север приходят лишь зимой. Теперь край манил своей неизведанностью и загадочностью, и Кит не мог противиться этому сладкому исступлению жажды новых знаний. — Я так рада вернуться, — лаская взглядом вереницу стройных домов, сказала Пидж. Она не отходила от края палубы с момента появления города. — Ты уже была здесь? — удивлённо покосился на девчонку юноша, вопросительно изгибая бровь. — Здесь прошло моё детство. До того, как произошло это, — она невесело усмехнулась и указала пальцем на повязку, прикрывающую пустую глазницу.       Малая совершенно не вписывалась в устойчивое представление Китом северянок. Игривая, улыбчивая, со взглядом-патокой и ровным слоем бледного загара, поцелуя солнца, она больше походила на вздорную жительницу центральных районов. — Скучаешь? — Когане опёрся о перила, слегка перевалившись через борт. — А ты скучаешь по Востоку? — не отрываясь от разглядывания простеньких, но опрятных и чистых построек, парировала девочка.       Скучал ли он? Он не просто скучал, он порядком истосковался по родным краям, по лёгкому цветочному шлейфу в воздухе, по еле слышному звону ветровых колокольчиков. Тело изнывало от желания вновь облачиться в просторное, удобное кимоно и вести размеренную тренировку, приводя своё тело в боевую готовность. — Скучаю, — просто ответил Кит, не навлекая лишних и ненужных вопросов. Юноша был уверен — чувства Пидж родственны с его собственными. — Вот и я скучаю. Но меня ничего здесь не держит, — она встряхнула головой, отгоняя воспоминания. — Только ностальгия. Мой дом здесь, на корабле.       Девочка нравилась ему. Не по годам умна и рассудительна — Бог подшутил над ней, подарив такой беспечный, ребяческий вид. Малая могла язвить и шутить(чего она, определённо, набралась у Лэнса), а в следующую секунду занять голову тяжёлыми думами, мгновенно меняясь. Лицо её было зеркальным отражением души — то ли от нежного возраста, то ли от девичьего естества, время от времени всё же бравшего верх над ней. Но брюнет никогда не жаловался, если вдруг Пидж усаживалась рядом. Они всегда находили общие темы для долгих и жарких бесед. Как говорил Лэнс: «встретились два одиночества», на что Когане отмахивался. Ему льстило, что девочка, отнёсшаяся к нему с настороженностью в начале, смогла довериться позже. — О чём тоскуем, прекрасные девы, — МакКлэйн выплыл неожиданно, как любил делать всегда. — Вспомнишь говно — вот и о… — чуть ли не сорвалось с языка Кита, но он вовремя прикусил его, замолкнув. Юношу явно испортило пиратское общество(или он испортил себя сам, но признавать этого не желал). — Возьми пару уроков у Аллуры. Принцессам не положено так выражаться, — улыбнулся Капитан, а затем исчез, позорно избегая последствий своей же шутки.       Малая могла в одиночестве насладиться сменой цвета лица Кита: от молочного до насыщенного алого пламени. Он подозрительно притих и всё закрывал глаза чёлкой, мечтая, чтобы румянец поскорее сошёл на нет. Пидж обожала эти немые сцены, когда вокруг ещё витала неловкость от происходящего, а Когане пытался сохранить невозмутимое выражение, каждый раз проваливаясь с треском. Она видела всё, чего не видели остальные, в силу своей наблюдательности и любознательности ребёнка.       Флаги были сменены ещё задолго до предстоящего появления Севера на горизонте. Необходимые меры ложились на сердце тяжким грузом — Лэнс не любил наблюдать за развевающимся цветным полотнищем, слишком чистым, слишком невинным. Чёрное настолько сроднилось с его ласточкой, что любое другое рябило в глазах и ощущалось неправильным, чуждым.       Капитан провёл подушечками пальцев по штурвалу и обратил взгляд на взволнованную команду.       Кто-кто, а Принцесса была в приподнятом настроении от предстоящей высадки. Организм девушки не привык к такой долгой и мучительной тряске, поэтому увидеть её, гордо ступающую по палубе, стало большой редкостью. Сейчас же она смеялась над шутками Ханка под бдительным присмотром Широгане и чувствовала себя намного лучше. Светлые волосы вновь блестели и переливались в свете мягкого солнца, а в глазах зажёгся озорной огонёк, утраченный на долгое время. — Скоро пришвартуемся, — словно бы невзначай обронил Лэнс. Принцесса дёрнулась от его голоса. — Дорогая, никакой паники. Помнишь наш план?       Грандиозный обман должен был произойти сегодня в порту. Они прибудут под видом торгового судна, пройдут товарный контроль — благо, награбленного имущества у них было навалом, а затем скроются на улицах города. Лэнс собирался распустить свою команду на неопределённое время, пока они осядут на Севере, заручаясь поддержкой кузена принцессы. Казалось бы, что сложного? Но МакКлэйн знал, что простой план — не всегда успешный. Особенно душа Капитана болела за любимую Ласточку. Корабль скрыть не так-то просто. Оставлять его пришвартованным, покинутым хозяином, одиноким и пустым — страшная судьба для любимого судна. Но отступать уже поздно. Оставались последние штрихи, которые следовало завершить до того, как нос Ласточки пересечёт портовую границу. — Все знают свои роли? Сейчас встаём и аккуратно, — МакКлэйн строго обвёл взглядом всех присутствующих. — Я повторюсь, аккуратно разгружаемся. Затем проверяем состояние корабля и на контроль. Не забываем, что мы простые торговцы.       Парень хлопнул в ладоши, показывая этим, что импровизированное собрание окончено. Команда без энтузиазма разбрелась по углам судна. Никому не хотелось покидать родной корабль, своё единственное убежище и дом. Лэнс скрестил руки на груди, выискивая среди людей тёмную макушку. — Когане, стой, — Кит обернулся, недоумённо уставившись на необычайно взволнованного Капитана. Тот называл его по фамилии очень редко. — Ты точно, ну… не собираешься сбегать? — Я похож на предателя? Так вот какого ты обо мне мнения, — брюнет сжал ладони в кулаки от возмущения, прокатившегося лавиной по телу. Юноша выплюнул эти слова и развернулся, чтобы уйти с гордо поднятой головой, но на его запястье легла чужая ладонь, несильно сжимая и успокаивая. — Извини. Я не думаю о тебе ничего такого, — быстро зашептал МакКлэйн, лихорадочно скользя взглядом по бледному лицу. — Обычные меры предосторожности. Кто-то может растрепать обо всём. Никому не доверяй. — А тебе? — Даже мне, — Лэнс выпустил руку из своей хватки и унёсся в противоположном направлении, вгоняя Когане в недоумение. — Он беспокоится о тебе, — заботливо пропел Широ над ухом. Мужчина стоял совсем рядом, расслабленно наблюдая за другом из-под полуприкрытых век. — Заткнись, — Кит закатил глаза и стукнул его по плечу. — Если он считает меня предателем, то не доверяет мне. Какое тут беспокойство? — Он спрашивал, собираешься ли ты сбежать, — сухо констатировал Такаши. — Если бы он считал тебя предателем, то не уточнял бы об этом. Он просто хочет убедиться, что ты не сбежишь при первой же удачной возможности. — Я мог сбежать уже миллион раз, — неловко вздохнул юноша. — Но ни разу не сделал этого.       Солнечность и открытость Капитана подкупала даже постные лица на контроле. Соблюдая необходимые меры приличия, парень не брезговал шутить и веселить этим портовую охрану, рассеивая у тех все подозрения. Их пропустили без вопросов, пожелав удачи и хорошей торговли. Если бы всего в этой жизни можно было бы добиться с помощью обезоруживающей белозубой улыбки.       Лэнс не вписывался сюда. До безумия аскетичный Север перекрывал всё. Киту нравились эти простота и изящество, отсутствие перегруженности и запах свободы в воздухе. Здесь всё было правильным. Кроме МакКлэйна — яркого пятна, кляксы, оставленной по неосторожности неряшливым художником.       Кит завертел головой, силясь увидеть как можно больше, и краем глаза юноша увидел, как глаза Принцессы стекленеют от застывших слёз. Пидж тоже безмолвно потирала лицо рукой, размазывая солёную влагу по коже. Эти жесты пробудили в Когане какое-то эмпатическое чувство ностальгии и радости по возвращению в родные края. Вот только северные земли не были его домом. — Нравится? — спросил у брюнета Лэнс, медленно, но верно продвигаясь по улочкам. — Тут непривычно, — ответил ему Кит, придвигаясь ближе. — И у всех такие светлые волосы.       Большинство людей, которые брели по своим делам, были достаточно бледными и однотонными: со светлыми волосами всех оттенков и такими же светлыми глазами, сравнимыми с чистым янтарём или пшеничными полями. — Точно так же, как и на Востоке у многих тёмные волосы, — легко вторил Капитан. — Ты победил, — без особого удовольствия признал Когане. Беседовать с МакКлэйном ему нравилось — от признания поражения внутри не появлялось никакой обиды и горечи. Юноша терялся, пытаясь найти ответ на вопрос «почему». Некоторые вещи не поддаются никакому объяснению. — Ну и чего ты завис? Мы пришли, — легонько пихнул его капитан, выводя из оцепенения.       Дворец перед их глазами уступал тому, что довелось повидать в столице: никаких высоких шпилей, статуй и вычурной роскоши. Но в нём была аристократическая выдержка, пугающая своей правильностью и красотой. Вокруг постройку опоясывали зелёные кроны деревьев, отгораживая от шумного города и летнего солнца. Свежие, сочные листья приятно шелестели, разбавляя повисшую тишину. — Летняя резиденция моего кузена, —произнесла принцесса, вдыхая полной грудью чистый воздух. — Летняя? —переспросил Ханк. Здоровяк окинул взглядом масштабы вновь и нервно усмехнулся.       Девушка не ответила, лишь прошла вперёд, преодолевая арку, заросшую плющом. За ней никто не последовал. Она обернулась, вопросительно оглядывая замерших. — Мы думаем, что лучше вам пойти одной, — мягко начал Такаши, глядя ей в глаза с каплей вины. Аллура кивнула и решительно продолжила путь, собираясь с мыслями. Кто-кто, а она должна решать все проблемы самостоятельно, не полагаясь на чужое сильное плечо. Правительницы не робеют перед жизненными трудностями, они преодолевают их с гордо поднятой головой и идеальной осанкой.       Чем дальше девушка заходила, тем чётче можно было услышать журчание фонтана и переливы птичьих голосов. Сад плавно переходил в узкую розовую аллею с резными скамьями, на которых расположились люди, казавшиеся издалека крошечными точками. В детстве Аллура часто бывала здесь, играя с такими же ребятишками. Девочкой принцесса срывала распускающиеся розы, за что потом получала от няни, но улыбка на лице мамы заставляла её делать это снова и снова. Тогда у неё были дом, семья, друзья и мирная жизнь. А сейчас она одна в целом мире, боязливо вслушивается в голоса отдыхающей в саду компании и крадётся, словно грязный вор.       Аллура тихо вскрикнула, почувствовав пронзительную боль в плече. Вокруг шеи обвились чьи-то ладони, перекрывая доступ к кислороду. Булькающие хрипы всплывали где-то в лёгких, но не доходили до глотки, затихая где-то посреди. Над ухом раздался насмешливый шёпот: — Я предупреждал, что бездомным нет места в моей резиденции, — руки сжались сильнее, а перед глазами уже плясали размытые круги. Всполохи красного и зелёного смешались воедино, лишая зрения на несколько жалких секунд. — Так почему вы всё ещё приходите сюда? На что надеетесь? — На помощь, — из последних сил принцесса стянула с головы капюшон плаща, надеясь, что это поможет. И воздух снова стал поступать в лёгкие. Закашлявшись, Аллура свалилась на колени, хватаясь за шею. Каждый вздох казался раскалённым огнём, пламенем, по ошибке попадающим в дыхательные пути. — Принцесса? — ошеломлённый голос заиграл беспокойством. Незнакомец присел рядом, аккуратно придерживая её, боясь причинить ещё больше боли. Принцесса ухватилась расфокусированным взглядом за белоснежные пряди: — Лотор? — Принцесса! — он помог подняться, отряхивая её рваное одеяние, резко контрастирующее с её величественным видом. — Как вы оказались здесь, да ещё и в таком виде? Пойдёмте со мной.       Аллура отмахнулась жестом руки, показывая, что на все вопросы ответит позже, когда оправится от потрясений. — Я не одна, — девушка схватила Лотора за рукав, заглядывая в его глаза. Аллура видела его так давно, ещё мальчишкой, но ничего в нём не изменилось с тех пор. — Около замка люди. Они со мной. Помоги им. — Я размещу их в отдельные апартаменты, не беспокойтесь. А теперь пройдёмте со мной, мне больно смотреть на вас, милая.