Хорошие люди не ошибаются

Не возражаешь, если я убью тебя? Не возражаешь, если я попытаюсь? Ведь ты стал моим злейшим врагом. Ты ненавидишь, но я этого не ощущаю. Все позади. Что ты наделал? Ну, что же ты наделал? Я…Я ждал такого как ты, Но сейчас ты уходишь Почему? Почему судьба заставляет нас страдать? Проклятье между нами…между тобой и мной… Что ты наделал? Что ты наделал? What have you done — Within Temptation

— Как нам найти его? — Дилан выглядела уверенной в том, что Джон позволит ей присоединиться к поискам. — Ты и Гарри. Вы не будете в этом участвовать. Я благодарен за всё, что вы сделали, а этого было не мало, поэтому я не хочу, чтобы вы делали мою работу, полиции и Майкрофта. Гарриет открыла рот, готовая возразить, но её остановила вибрация телефона. Джон открыл сообщение и, прочитав его, нахмурился. — Мне нужно уехать. Проигнорировав крики Гарриет о том, что он должен посвящать их в расследование, Джон вышел из дома и сев в машину, набрал номер Майкрофта. — Команда Лестрейда уже там? Хорошо, скоро буду. Через три часа Джон стоял возле инспектора Лестрейда и полицейских, держащих здание под прицелом. Шерлок находился внутри, в заложниках у какого-то наркобарона, которого тот засадил за решётку в начале своей карьеры детектива — семь лет назад. Барон хотел знать, где находится его брат. — Лучше бы он отдыхал в наркопритоне, да? — Лестрейд хмуро смотрел на окна здания. — Я не знал, что этого барона выпустили. Он сидел в итальянской тюрьме, вне нашей досягаемости. Всё куда хуже, чем мы думали. — Сколько длится осада? — Четыре часа. — Рано или поздно они выдвинут свои требования. — Нам нужно послать человека для переговоров, — Грегори потёр подбородок. — Я пойду. — Нет, Джон, не геройствуй. Ватсон прищурился, смотря в глаза инспектора. Он не мог сказать всего, что хотел, за него это делал взгляд. — Я не имею права пускать в здание гражданского. Меня общественность вместе с начальником сожрут. А если пресса увидит? Я буду уволен быстрее, чем, — он замолчал. — Извини, Джон, я, правда, не могу. Ватсон выдохнул. Оставалось только ждать. Что-то определённо должно произойти: либо вмешивается Майкрофт, либо барон выдвигает свои условия. Что произойдёт первым, Джон мог только догадываться. Наконец, одного из полицейских с братом барона запустили внутрь. Джон закусил щёку изнутри, не в силах быть так близко к освобождению Шерлока и так далеко от него одновременно. Хотелось ворваться в это здание и забрать Холмса, но он понимал, что будет застрелен, как только окажется у входной двери. Время тянулось слишком медленно. Прошло шесть часов, а барон и его брат не выдвинули свои требования, только ругались с полицейскими на итальянском и угрожали младшему Холмсу. Им не нужен был ни самолёт, ни деньги, Джон даже стал сомневаться в правдивости всех боевиков со сценой осады здания. Спустя семь часов, Шерлока избитого и чем-то накачанного, сдали в руки полиции, а те передали его медикам. Джон залез в карету скорой помощи, показывая Шерлоку, что он здесь. — Извини, я не могу с тобой поехать. Холмс вцепился в его руку, силясь что-то сказать, но Ватсон не дал ему говорить. — Приеду, как только смогу, хорошо? Ватсон поцеловал его в лоб и выпрыгнул из «скорой», возвращаясь к Лестрейду. — Где они сейчас? — Наш барон и его ребята летят прямиком к людям мистера Холмса. За тобой прислали машину. — Спасибо, Грегори, — Джон пожал инспектору руку и быстрым шагом направился к чёрной BMW. Когда барон был перехвачен людьми Майкрофта, допрошен, и отправлен в тюрьму, прошла целая ночь. Потратив несколько часов на приведение себя в порядок и возвращение в Лондон, Джон попал в больницу только утром. Узнав, что Холмс на процедуре, Ватсон поднялся в его палату и сел в кресло, дожидаясь, возвращение мужа. Он потерял счёт времени. Наверное, впервые оно не имело значение. Больше не нужно было вычислять дни или часы, ведь Шерлок был в безопасности. Дверь в палату открылась, и внутрь зашёл Шерлок, в сопровождении медсестёр. Он ругался, пытаясь избавиться от них, но осёкся, встретившись взглядом с Джоном. — Привет, — он встал и улыбнулся медсёстрам. — Вы не могли бы оставить нас? Видимо, на счёт Джона у них было особое распоряжение, потому что женщины сразу же покинули помещение. Шерлок молчал, гипнотизируя пол, затем обошёл Джона и сел на кровать. — Почему он это сделал? Холмс вздрогнул и инстинктивно потёр борозды от верёвки на запястьях. — Я добился его ареста, но связи барона оказались больше, чем я мог представить. Его отправили обратно на родину, где сначала скосили срок, а затем выпустили за примерное поведение. — Он тебя из дома выкрал? Засунул в багажник и увёз? — Перед этим «вырубил». — Ты общался с Робом Лоуренсом? — Я не самоубийца. Лоуренс связался с бароном, сказал, где я нахожусь, дал наш адрес. Он думал, что меня отдадут ему, как только барон узнает, где его брат, но у того были другие планы. Хотел увезти меня в Италию, заставить работать над наркотиками. — В полицию позвонил тоже Лоуренс? — Да, когда понял, что его собираются кинуть. — Как ты мог быть таким беспечным? Почему не оставил подсказок? Шерлок хотел бы напомнить Джону о том, что они вроде как разводятся и это уже не его дело, но не стал. — Дело. Джон изменился мгновенно, он сделал два шага до кровати и навис над Холмсом. — Ты мог умереть. И умер бы, если бы Майкрофт не понял, где искать тебя. Они держали тебя неделю в сыром подвале, ты в курсе, что сырость способствует развитию палочки Коха? Шерлок моргал, смотря разъярённому Джону в глаза, он уже не слушал того, что говорил Ватсон, просто смотрел ему в лицо. — Я скучал. Джон мгновенно замолчал. Он стоял, пытаясь отдышаться, а потом рассмеялся, медленно опускаясь на колени. Уткнувшись лицом в живот Холмса, он обнял его, чувствуя, как пальцы мужа зарываются в его волосы. — Ты оставил телефон. — У меня есть ещё один. Я всегда оставляю один из них, когда ты дома. Но ты никогда этого не замечал. — В нужный день заметил. Джон усмехнулся, а Шерлок довольно заурчал. — Прости меня. За все эти годы, — Джон поднялся. — Я дам тебе развод. — Он мне больше не нужен. — Мы не можем быть вместе как все нормальные люди. Нам остаётся либо убить друг друга, либо мучиться всю жизнь. — Так убей меня, — Шерлок дёрнул плечом, спокойно смотря на него. После всего, что случилось, после всего, что сказал барон, всё изменилось. Джона пытались подставить, его бы посадили в тюрьму, дело закрыли, а Холмса вывезли из страны и сделали рабом. Они подсыпали Джону снотворное, а один из людей барона вошёл в их дом, подрался с Шерлоком, стукнул по голове, и, погрузив в багажник, увёз. Джона подозревали только потому, что у них были проблемы, но разве люди не ошибаются? — Я хочу продолжать любить тебя, Джон, — говорит Шерлок. — Я хочу этого настолько сильно, что готов убить тебя, чтобы ты никому не достался. Или умереть самому от твоих рук. Джон приоткрывает рот, но не может ничего сказать. Господи, да за что с ними так? Что они сделали этому миру, что не могут ни отвязаться друг от друга, ни быть вместе? — Не уходи от меня, — говорит Шерлок. — Я не смогу без тебя. Рука Джона сжимается в кулак, чтобы не протянуть её, не коснуться его, не обнять. — Мы должны быть вместе, — продолжает Шерлок. — Или я убью тебя. Зубы вцепляются в губу, Джон жует её. К чёрту всё. К черту его, к черту Шерлока. Дыхание сбивается, будто воздух выкачали из комнаты. Он задыхался от удушливого внимания Холмса. Захотелось прекратить его страдания. Джон делает шаг вперёд и уверенно кладёт руку на горло мужа. Ощущая бешеный пульс Шерлока, он думал только о том, кем он станет без него. Что он будет делать? Как будет жить? Холмс обхватил пальцами его руку, но даже не пытался вырваться, только смотрел, не мигая своими завораживающими глазами. Ватсон чувствовал себя живым рядом с ним. Всю эту жуткую неделю он думал только о том, как ему вернуть Холмса. Он избил барона, наплевав на последствия, в желании отомстить за то, что любил, за то, что у него украли. Только с Шерлоком он был Джоном Ватсоном. Без него всё теряло смысл. Он больше не мог жить без него. Ватсон представил, как уходит, снова женится, но только уже на женщине — ни один мужчина не сможет заменить Холмса — и понимает, что не сможет жить как обычные люди. Для него не существует выхода. — Я устал быть твоей мишенью. Устал быть тем, кого ты пытаешься, но не можешь любить. Ты не способен на это, Шерлок. Рука сжимается сильнее. — Всё кончено. Всё должно кончиться, — голос Джона дрожит, как и рука. — Но не может. Мы оба это знаем. Джон снова опускается на колени, обхватывает руками туловище Шерлока, вдыхая больничный запах и, еле уловимый, Шерлока. — Когда мы поедем домой? — спрашивает Холмс, перебирая отросшие пряди на голове мужа. — Как только получим результаты твоих анализов. Так они сидели какое-то время, пока Шерлок не захотел спать. Он выглядел более тощим, чем обычно, с огромными мешками под глазами, разбитой губой, и ссадиной на скуле. Джона приводила в ярость одна мысль о том, что его избивали. Но всё же, он был жив. И теперь они оба верили, что всё наладится. Остаётся только снова увезти Шерлока. На этот раз ещё дальше.