Подруги плохого не посоветуют

Хрустальную тишину весенней ночи безжалостно разбило задумчивое: — Ми-и-иш! — У! — простонал сонный Репнин. — А ты меня любишь? — Угу. — А почему так редко говоришь об этом? — Чтобы не превратить эти слова в обыденную формальность, — Михаил зевнул и перевернулся на правый бок в надежде на встречу с драгоценным сном. Но упования оказались тщетными. — А ты разве не знаешь, что женщины любят ушами? — вызывающе раздалось в ночи. — Знаю, — вздохнул Репнин и, повернувшись на левый бок, прижал к себе белокурую нарушительницу драгоценных снов. В строгой последовательности пройдясь поцелуями от плечика к ушку, он довольно констатировал: — Я люблю тебя, моя сладкая лисонька, и полчаса назад только закончил это доказывать. Устал. Приятно устал. Но лисоньке было мало. — Наташа сказала, что ты с детства был прагматиком, — заявила она Михаилу, — и порой нуждаешься в словесных подза… напоминаниях. Она говорила, что тебе, как представителю рациональной части населения, надо прямо объявлять о своих желаниях. — Так и сказала? — пробормотал Репнин. — Да. — Значит, опять женских журналов начиталась. — Почему же? — с усмешкой поинтересовалась у него супруга. — Да потому что только там в неограниченном объеме перемывают кости рациональной части населения. — А ты с этим не согласен? — С чем? — С тем, что вам, умникам, надо все говорить прямо и без намеков. — Согласен, — не задумываясь, ответил Репнин. — Ну вот я и прошу! Уважаемый мой супруг, соизволь хотя бы раз в день говорить, что ты меня любишь, а то после рождения Дашки это уже выглядит, как само собой разумеющееся. Для тебя. — Ага, — подтвердил Михаил. — Лизок, для меня это так же явно, как и то, что трава зеленая, а небо голубое. Возмущенная Елизавета Репнина, подскочив с кровати, в секунду обрела сидячее положение. — Трава и желтой бывает, а небо — серым, темным, а во время заката даже с оттенками красного. Так что не все очевидное на первый взгляд очевидно на самом деле. — Сдаюсь! — прагматик поднял вверх руки. — Против женской логики нет приема. Предлагаю компромисс. — Какой? — поинтересовалась Лиза. — Самый приятный, — опрокинув ее на подушку, проснувшийся Репнин навис над ней и в тишине супружеской спальни торжественно объявил: — Я, типичный представитель рациональной части населения, обещаю ежедневно говорить моей прекрасной половине, что она у меня самая обаятельная, привлекательная, замечательная, любимая и блондинка только по цвету волос. Искренне надеюсь, что в благодарность за это Елизавета Репнина в дальнейшем не будет добавлять в борщ красную фасоль по рецепту любезной тещи и не станет будить меня среди ночи, чтобы убедиться в очевидном. Уступая, Лиза отложила возражения на потом, но впоследствии благодаря бодрствующему супругу у нее на них просто не осталось времени и сил. Компромисс был утвержден и закреплен. На веки вечные.