You're My Favorite Story

– Что случилось? – спросил Лиам, прежде чем проследил за взглядом Зейна. Ой. – Должно быть, рана открылась во время боя, – судорожно прошептал Зейн. Он быстро стянул с Лиама его толстовку и, сложив в несколько раз, приложил к ране. – Тебе больше нельзя терять кровь, ты еще не оправился с прошлого раза. В его голосе звучала неприкрытая боль и это ужасало Лиама. Потеря крови объясняла, почему он чувствовал себя таким слабым и вялым после битвы. – Не волнуйся, все будет хорошо, – пообещал Зейн, но сам не смог сдержать страха в голосе. – Как только все закончится, за нами придут. И там должны быть врачи или медсестры или хоть кто-нибудь знающий, что делать, – он звучал так, словно пытался заставить самого себя в это поверить. Он прижал к себе Лиама, баюкая в объятиях, свободной рукой продолжая удерживать уже успевшую пропитаться кровью толстовку. Бой за окном, кажется, не собирался заканчиваться. Кровотечение не замедлялось и Лиам мог уверенно сказать, судя по виду Зейна, что тот был в ужасе, даже если пытался казаться храбрым. Сам Лиам чувствовал себя слабым и сознание ускользало от него время от времени. Зейн отчаянно пытался удержать его в сознании, звуча порой чуть ли не истерически. Но Лиам так устал. – Чем заканчивается книга? – еле слышно, сквозь потрескавшиеся губы спросил он. – Что, Ли? – с беспокойством переспросил Зейн, склоняясь чуть ниже к нему. – Бойня № 5, что случилось с Билли? – слабо повторил Лиам. – Узнаешь, когда мы дочитаем ее чуть позже, – ответил Зейн, едва сдерживая слезы. – У нас еще будет куча времени, чтобы я смог дочитать эту книгу для тебя, – продолжил он, снова встряхивая Лиама. Кивнув, Лиам протянул руку, чтобы вытереть слезу со щеки Зейна. Он и сам не верил в его слова. – Тогда расскажи мне какую-нибудь историю, – глядя вверх, потребовал, если можно так сказать в его положении, Лиам. – Хорошо, – не стал спорить в этот раз Зейн, утирая щеки. Поэтому он рассказал Лиаму истории из любимых книг или веселые случаи, произошедшие в детстве. Он делал все, отчаянно желая, чтобы Лиам не засыпал, отвлекаясь на его голос. Он старательно выбирал истории только со счастливым концом. Время шло и Зейн чувствовал, что Лиам слабеет у него на руках. Он все чаще и чаще прикрывал глаза, а Зейну становилось все труднее заставить его открыть их. Зейн понимал, что тот уже не справляется со слабостью, засыпая. – Лиам, Лиам, – лихорадочно позвал он его, снова выпутывая из дремы, – я хочу рассказать тебе мою любимую историю, окей? Лиам едва кивнул, с трудом разлепляя веки. – Жил как-то раз парень и он думал, что представляет из себя довольно жестокого человека. Он всегда вел себя слегка грубо, ездил на мотоцикле и не хотел сближаться ни с кем, – говорил Зейн, а слезы катились грязными дорожками по измазанным в крови щекам. – И когда миру пришел конец, он спасся вместе с другим парнем, с которым прежде никогда не встречался. Они оказались одни в опустевшем мире. Лиам моргнул, а Зейн подумал, что тот скорей всего даже не понимает, о чем он сейчас говорит. – И парень, парень с мотоциклом понял, что он не был таким уж жестоким после всего случившегося. Потому что он волновался о ком-то другом. Больше, чем когда-либо мог этого ожидать, – его голос так дрожал пока он говорил это, что он едва ли мог бы продолжить, но его прервал Лиам. – Они влюбились? – еле слышно выдохнул Лиам. Зейн улыбнулся, но это не было счастливой улыбкой. – Да, они влюбились, – ответил он дрожащим голосом, поглаживая Лиама по лицу. – А у этой истории счастливый конец? – спустя несколько минут спросил Лиам. Зейн уже почти отчаялся, пытаясь держаться ради Лиама. – Конечно, – уверенно ответил он, игнорируя дрожь в собственном голосе. – Отлично, – пробормотал Лиам, на мгновение прикрывая глаза и еле открывая их вновь. Зейн зарыдал, оборачиваясь всем телом вокруг Лиама, пытаясь отдать ему тепло. Лиам не хотел, чтобы Зейн плакал, но он был слишком слаб, чтобы помочь. Слишком слаб, чтобы обнять его и позволить плакать у себя на груди. Он едва мог держать глаза открытыми, мысли путались в голове. Зейн все еще плакал, когда двери распахнулись, впуская в темное помещение лучи утреннего солнца. *** Когда Лиам проснулся, он подумал, что мертв. Вокруг был яркий свет, слепящий глаза, и мягкий, успокаивающий его голос чуть в стороне. Несколько раз моргнув, он попытался сосредоточиться и хоть что-то рассмотреть, почувствовав легкое прикосновение к руке. – Ли, – ласково позвали его. Повернув голову набок, Лиам увидел Зейна, сидящего рядом с ним на стуле и бережно сжимающего его ладонь между двумя своими. Но ведь Зейн не умер. Что он тогда здесь делал? Снова моргнув, Лиам предпринял еще одну попытку осмыслить происходящее. Ему, наконец, удалось сосредоточиться на висящих над головой лампах. Они явно были электрические, что существенно снижало вероятность того, что Лиам сейчас на небесах. Продолжив осмотр, Лиам наткнулся взглядом лишь на белые стены и доску на одной из них. Он все еще был в старшей школе. Он жив. – Ли, как себя чувствуешь? – осторожно спросил Зейн. – Что случилось? – последнее, что помнил Лиам, это вновь открывшееся кровотечение, заставшее его на полу спортзала, и слезы на щеках Зейна. – Они вовремя пришли к нам, – погладил его по рукам Зейн, в попытке успокоить, – еще бы немного и... – Зейн осекся и опустил взгляд в пол, пытаясь выровнять дыхание и не выглядеть таким напуганным. – Ты в безопасности. Все еще слаб, но скоро пойдешь на поправку. Здесь есть настоящие врачи и нужные инструменты. Тебе сделали переливание крови. Лиам посмотрел на тянущиеся к его руке трубки и стоящую у кровати капельницу. – Кровь? Откуда? – растерянно спросил Лиам. Зейн залился румянцем и снова опустил голову к полу. – Зейн, ты... блин. Спасибо! – выдохнул Лиам, чувствуя себя неловко от такого дара, но все же будучи тронутым такой заботой. Зейн стыдливо пожал плечами. – Я универсальный донор и ничего не имею против игл, – сказал он небрежно, словно не благодаря ему Лиам остался в живых. – Но нам больше нельзя допускать подобное. Слышишь? – Зейн старался выглядеть суровым, но Лиам слышал волнение в его голосе. – Я был в таком, блять, ужасе! – Я же говорил, что не собираюсь тебя оставлять, – слегка ухмыльнулся Лиам. Тон у него был развязный, но голос звучал слабо. – Придурок, – вздохнул Зейн. В его глазах вновь стояли слезы, но он улыбался, и Лиам потянулся, чтобы коснуться его щеки так же как сделал это прошлой ночью. Понимание, что с ним действительно все в порядке пришло как-то запоздало. Он не умер. Зейн в очередной раз спас его и они оба были живы. Протянув руку к шее Зейна, он потянул его на себя, чтобы поцеловать. – Полегче, – спустя минуту аккуратно высвободился из его рук Зейн, – в этот раз, наверное, не стоит особо перевозбуждаться. У нас еще будет куча времени для этого, – добавил он, склонившись к Лиаму и прижавшись с ним лбами. Он был прав, впереди у них еще много всего. *** Чуть позже вечером, все еще лежа на больничной койке, Лиам задал вопрос о родителях. Он знал, что это большой риск, но не мог не спросить. Зейн отрицательно покачал головой и Лиам не сдержал горьких слез. – Эй, – вполголоса обратился к нему Зейн, стирая ему слезы. – Они могут быть где угодно, Ли. Может быть, они ушли, а, может быть, сейчас находятся в другом приюте. Мы ничего точно не знаем, – успокаивал он. – Но разве это важно? – с горечью в голосе отозвался Лиам. – Если я не знаю, что с ними, то они могут быть и мертвы. Ты сам это сказал. – Нет, я был не прав, Ли, – качнул головой Зейн и взял лицо Лиама в ладони, мягко поглаживая острые скулы. – Это имеет значение. Это важно если они живы. Твои родители, моя семья. Они могут быть где-то там, так же как и мы. И даже если мы никогда не узнаем и никогда их не найдем. Это важно. Надежда – самое важное. В глазах Зейна стояли непролитые слезы, грозящие вот-вот скатиться вниз по его щекам. Лиам приподнялся и запечатлел на его губах короткий поцелуй. – Это важно, – повторил за ним Лиам. – Да, – кивнул Зейн. *** Они решили остаться в школе до тех пор, пока Лиам не встанет на ноги. В убежище было достаточно безопасно и люди вокруг были вполне милыми, но их было слишком много. Чем больше здесь было человек, тем больше зомби прибывало к ним. Вдвоем они согласились, что повышенная безопасность не стоила излишнего риска. Плюс ко всему они уже соскучились по движению по свободным дорогам, решив, что им лучше быть подальше отсюда. – Куда ты хочешь выдвинуться? – накануне отъезда спросил Лиам, расслабленно развалившись на койке, болтая свешенными ногами и подложив руки под голову. Зейн же мельтешил перед ним, пытаясь собраться перед уходом. Лиам уже вроде бы даже привык к выделенному им классу, но все же был несказанно рад уйти отсюда. – Хм, – задумался Зейн, продолжая сборы. – Куда угодно, – усмехнулся он. – Куда угодно? – повторил за ним Лиам, в недоумении приподнимая брови. Зейн пересек комнату, чтобы присоединиться к Лиаму на кровати, и уселся ему на ноги. – В любое место, пока бы будем вместе, – наклонившись, он жадно поцеловал Лиама. – Думаю, что я смогу с этим жить, – ухмыльнулся Лиам. Протянув руку к его шее, он снова втянул Зейна в поцелуй, улыбаясь ему в губы. *** Прошел год с тех пор, как все произошло. Год, с того момента, как на мир обрушилась катастрофа, унесшая жизни многих людей. Год с тех пор, как Лиам встретил Зейна. Весь год они провели, путешествуя на запыленном мотоцикле Зейна, передвигаясь из одного конца страны в другой. Они останавливались в заброшенных домах, но никогда не задерживались там дольше, чем на несколько ночей. Они заезжали к Великим Озерам, горе Рашмор и к Большому Каньону. Найдя работающий полароид, они фотографировались, изображая пальцами знак «мир», как делали раньше многие туристы. Везде, куда бы они не поехали, были зомби, поодиночке либо собравшиеся в стаи. Но став за это время умнее, Лиам с Зейном научились лучше скрываться и сражаться. Лиам все еще не изменил своей лопате, а Зейн не расставался с битой. И иногда Лиам задавался вопросом со сколькими мертвецами им удалось справиться своим оружием и сколько оно им еще сможет прослужить. Но в основном они просто были вместе. Занимались любовью в старых домах, принимали душ, когда были настолько удачливы, что находили в них работающие душевые. Они закончили Бойню №5, Ловушку-22, Гордость и Предубеждение, Анну Каренину и еще много чего из того, что находил Зейн. Лиам любил засыпать под звук голоса Зейна и иногда даже прислушивался к выбранным историям. Когда были напуганы, то они рассказывали друг другу анекдоты, а Зейн объяснял Лиаму значение всех своих татуировок. Они по-прежнему делились счастливыми историями из прошлой жизни, которая, кажется, была сто лет назад. Но сейчас эти истории все чаще включали и друг друга. Их жизнь была опасной, но в тоже время и прекрасной. Зейн все еще постоянно напоминал Лиаму свою самую любимую историю.