А у неё остались только воспоминания, Он и вечность.

Пять лет назад... Как же ей было тогда страшно... Гроттер прекрасно понимала, что если Лигул с самого начала решил их убить, живыми они из его кабинета не уйдут. Даже Глеб не сможет справиться с личной охраной горбунка, а она будет только мешаться. Полагаться на счастье не было смысла, в этот момент их судьбы были целиком в руках Лигула. Таню, не смотря, на всю её выдержку, трясло, пока их вели по бесконечным коридорам к кабинету главы Канцелярии Мрака. Глеб, не произнося ни слова, шёл за тартарианцами, крепко держа девушку за руку. Таня поначалу хотела начать обороняться, закричала Глебу, чтобы он швырнул в них проклятьем, но некромаг остался таким же невозмутимым, а Гроттер, поймав его взгляд, внезапно замолчала. - Почему? - с непонимание спросила девушка. Некромаг вздохнул, похоже, что отвечать он не хотел, но всё-таки решился. - Если Лигул хочет нас видеть, он увидит нас в любом случае. Даже если сейчас мы вырвемся, в следующий раз шанс уйти живыми будет гораздо меньше. Таня рассеянно, но согласно кивнула, а потом добавила: - А ты думаешь... сейчас у нас ещё есть шанс? Глеб, ничего не ответив, только сжал её руку ещё больше, так как они был уже почти в кабинете у Лигула. Девушка неожиданно для себя также сжала руку Бейбарсова, сейчас ближе него у неё никого и не было. Она осторожно, вслед за Глебом, переступила порог, дверь за ними тихо захлопнулась. Что и следовало ожидать... Но что же ему от них надо?! Горбунок противно ухмылялся, рассматривая пришедших и не стесняясь, сканировал их ауры, Таня заметила это по характерному холодку, пробежавшемуся по коже. Стало ещё страшнее. Лигул взглядом дал охране понять, чтобы они покинули помещение, значит, двух магов смерти он как угрозу жизни даже не рассматривал. Хотя, скорее всего страж сто раз перестраховался, припрятав вокруг защитных рун и артефактов, да и неизвестно, не расставлены ли по периметру комнаты, прикрытые заклинанием, невидимые охранники, вполне возможно... Лигул ещё несколько секунд их разглядывал, а потом, ещё чуть-чуть задержав взгляд на Тане, пригласил их присесть. Таня с сомнением посмотрела на Глеба и вслед за ним присела на старое, кожаное кресло. В комнате везде стояли какие-то старинные, даже не магические, бронзовые статуэтки, фарфоровая посуда, на одной стене висела небольшая коллекция клинков, около другой стены шкаф с книгами, и никаких тебе скелетов, консервированной крови и человеческих органов... Канцелярское, вырожденное зло... Ей даже противно стало. - Что вам от нас нужно? Я сдержал своё обещание, условия контракта соблюдены. - Глеб не собирался ни перед кем пресмыкаться, но всё-таки слишком рисковал. Это Таня почувствовала по тому, как заблестели глаза у горбунка. - Не дерзи, некромаг. Я же для вас, хэ-хэ, стараюсь. Но раз вы так торопитесь, то можно сразу к делу... Таня сглотнула и ещё сильнее впилась ногтями Глебу в руку, на что он только усмехнулся. Лигул пытливо скользнул по лицам парня с девушкой, и остановился на Тане, от чего та поёжилась. - Я предлагаю вам службу у Мрака. Сейчас время тяжёлое, у света много союзников, одни валькирии чего стоят, и нам никогда не помешают лишние люди... Лицо Глеба приняло насмешливое выражение. - А с каких пор стражи пренебрегают негласным правилом, не вмешиваться в дела магов? Или совсем не вмоготу стало? А может после смерти мечника Арея, Мраку нечего противопоставить Свету? Лигул побагровел, а Тане осталось лишь только удивляться, откуда Глеб столько всего знает о стражах, хотя о смерти знаменитого барона Мрака Арея, знали не только стражи, но и маги. Информацию долго пытались скрыть, но, благодаря таким пронырливым магведущим, как Припятская, она просочилась и на каналы зудильников. Глава Канцелярии долго сверлил взглядом, явно нарывающегося некромага, пока Гроттер не почувствовала, что Глеб уже давно держит над ними сильный некромагический щит, и сейчас на ментальном уровне они с Лигулом отстаивают свой авторитет.Горбун первый бросил глупую затею и снова посмотрел на Таню, а затем перевёл свой взгляд на Бейбарсова. - Вы не просто маги, сейчас вы двое сильнейших некромагов, и по силе вы превосходите многих стражей. Так вы согласны? - Нет, мы уходим, - твёрдо ответил Глеб и уже встал, чтобы уйти, но не тут-то было. Он был остановлен гнусным, слащаво-приторным голосом горбунка: - Я так и думал, что вы не согласитесь. Хотя понятно, что в вашей паре решает только некромаг, и это правильно, женщины должны молчать... Таня вспыхнула. Горбун умел правильно сделать удар, и девушка уже хотела достойно ответить Лигулу, но её снова остановил Глеб, и лучше бы он ничего не делал. Инстинкта самосохранения у Гроттер не было никогда. - Во-первых, никакой пары нет. Во-вторых, я не согласна, и мы уходим. Гроттер пока ещё в гневе плохо контролировала свои силы, и по ободку перстня начали пробегать опасные синие искры. Она говорила, словно забивала гвозди, не боялась и смотрела стражу прямо в глаза. Дарх опасно заметался, пытаясь достать до девушки. Но, несмотря на весь боевой настрой, она только, казалось, веселила горбуна, и тот оскалившись, продолжил. - Я примерно это и предполагал... Тогда у меня, конечно, есть и другой вариант. – Он сделал интригующую паузу, по которой некромаги поняли, что ничего хорошего ждать не приходится. - Либо вы подписываете договор с Мраком, но вы уже отказались, либо я забираю жизнь одного из вас и отпускаю второго, на все четыре стороны, гарантируя его не убивать. Ну что? Таня со страхом и мольбой смотрела на Бейбарсова, который в этот момент с ненавистью мысленно проклинал Главу Канцелярии. Гроттер, понимая, что сейчас скажет Глеб, рванулась к нему, но некромаг выставив руку вперёд, повернулся к Лигулу. - Я согласен. Я отдаю свою жизнь, взамен на жизнь и свободу некромагини Татьяны Гроттер. Где договор? Глава Канцелярии Мрака хищно ухмыльнулся, посмотрев на девушку. Она стояла и от шока не могла ничего сказать. Как он может? Зачем? Некромаги эгоисты, самовлюблённые твари... И она такая же? Но Глеб... Она уже не могла представить свою жизнь без него. И это было правдой, но тут она совершила тот самый поступок, о котором в последствие будет вспоминать всю свою жизнь. Гроттер резко, не дав договорить клятву, скрепляющую договор, в одну секунду метнула два неопасных, просто отвлекающих заклинания в Лигула и Глеба, а сама в этот момент кинжалом резко полоснула по ладони ножом. Алые капли, моментально впитавшись в пергамент, проступили текстом на, уже кровью, скреплённом договоре. - Мы согласны. Гроттер одновременно с презрением и вызовом смотрела на несколько растерянного, но злорадствующего Лигула, и буквально ощущала яркие, идущие взрывами чувства Бейбарсова. - Но зачем?! - Глеб просто не мог понять, зачем она так поступила. Он бы её спас, он бы пошёл ради на неё на вечные муки, а тут... Почему она его спасла? Таня обернулась и посмотрела на парня. Бейбарсов... Она не смогла бы жить, зная, что он отдал свою жизнь за неё. Любовь? Чувство вины? Она сама пока точно не знала, поэтому предпочла более циничный, но этого не менее прадивый, вариант. - Бейбарсов, ты же умнее меня, а даже не подумал, что умри ты сейчас, то я бы может быть вышла из этого кабинета живой, но скорее всего не прожила бы одна и дня. За мной охотятся, и ты это прекрасно знаешь, жива я только благодаря тебе. Спасибо, Глеб. А насчёт обещания... Он бы его выполнил, - некромагиня кивнула в сторону стража, - Он бы меня не убил, убили бы его слуги, войны, да кто угодно, но живой я бы не осталась. Глеб, всё ещё раздражённый поступком Гроттер, всё-таки кивнул, признавая её правоту, но спросил: - Но ты хоть понимаешь, во что мы сейчас ввязываемся? - Плевать... Лигул, оскалившись, наблюдал за разговором двух некромагов, на которых он возлагал большие надежды. - Вы свободны. И я уверен, что не ошибся в вас. - Таня с плохо скрытой ненавистью посмотрела на горбунка, когда он добавил ещё кое-что, - А ты, девчонка, всё-таки пошла по стопам своих предков. Да, ещё как! Бывшая Светлая ведьма, ныне некромагиня на службе у Мрака, да ещё и с эйдосом. Это хороший удар по самолюбию Света. Таня сглотнула, это ее, несомненно, зацепило. Они с Глебом уже выходили из кабинета, когда она обернулась. - Только это не моё решение, и будь моя воля, я бы осталась Светлой, но, по-видимому, так уж распорядилась Судьба.