Из девочки в леди Долохову

       Начинал играть второй вальс, и Дельфини потащила Рудольфуса в центр зала. Перед ними все расступались, поддаваясь очаровательной улыбке Дельфи и повторяя, какая же милая у Лестрейнджей девочка.        Мы с Антонином тоже собирались станцевать один танец на потребу гостям, когда с другого конца зала Долохова позвал Повелитель. - Метка вспыхнула, - заявил мой супруг. – И Милорд на меня смотрит. Я сейчас, узнаю, зачем ему понадобился, и вернусь…        Я хотела было пойти за мужем, так как рядом с Милордом была и Беллатрикс, около которой смирно стоял Астерион, но потом решила, что, вероятно, они хотят обсудить что-то из политики и мне там не место. Тем более, что ко мне подошла Лагерта, не так давно родившая Руди-младшего и соскучившаяся по приемам. - О, поздравляю тебя, дорогая! – улыбнулась она. – И подумать не могла в день твоей свадьбы, что та невзрачная хлюпающая носом девчонка превратится в такую умную и влиятельную женщину! К слову сказать, ты с возрастом даже интереснее на лицо стала. - Только потому, что волевым усилием похудела после рождения Эндрю, - усмехнулась я. – Не понимаю, что за магию ты используешь, что вечно остаешься в такой прекрасной форме…        Лагерта действительно была хороша – такая же стройная, как до замужества, с теми же соблазнительными формами. Все было при ней. - Это заклинание называется Быть-Женой-Рабастана-Лестрейнджа, - заявила Лагерта. – С ним, пожалуй, похудеешь…        Мы обе засмеялись. - Герта, а что вон там? Где толпятся твои сестры вместе с остальными? – поинтересовалась я, указывая взглядом туда, где было большое скопление гостей, и в основном волшебниц. - Новый наместник Ирландии наконец-то доехал до большого света, - проинформировала Лагерта. – Не знаю, знакомы ли вы, но я непременно тебе его представлю. Он такой душка – уже очаровал всех дам в зале без исключения, хотя только-только вошел.        Я поспешила за Легертой, желая узнать, кто сменил старика Розье на этой почётной должности, и стала с интересом всматриваться в блондинистую макушку волшебника. - Господин наместник, позвольте вам представить вторую компаньонку леди Лестрейндж… - кокетливо начала Лагерта.        Высокий мужчина с широкими плечами обернулся к нам, одна прядь платиновых волос, зачесанных назад, упала на высокий бледный лоб, и он поправил её ловким движением тонких длинных пальцев. Я встретилась взглядом со свинцово-серыми глазами, и моему взгляду предстало лицо ослепительной красоты.        Он изменился, и очень сильно. Повзрослел и возмужал. Стал больше похож на своего отца, хотя так и не отпустил длинные волосы, как хотел раньше. Из его лица исчезло все детское, что в нём оставалось, взгляд стал намного тверже, и из него пропала напускная надменность. Сделался выше, разошелся в плечах и из тонкого, смазливого юноши превратился в прекрасного статного мужчину. - Малфой. Драко Малфой, - представился наместник, склоняясь передо мной в грациозном поклоне и беря мою руку в свою. - Пэнси Долохова, - проговорила я, не в силах отвести ошарашенного взгляда от Драко.        Красиво очерченные теплые губы коснулись моей руки, на меня был брошен лукавый взгляд исподлобья, и наследник малфоевских миллиардов выпрямился, чтобы засиять передо мной во всём блеске былого великолепия, приумноженного более солидным возрастом, который несказанно шел Драко, как и его новое высокое положение. - Как твои дела, Пэнс? – с ухмылкой поинтересовался Драко, не сводя с меня пристального взгляда серых глаз.        Я смотрела на него снизу вверх, отстраненно замечая, что Драко теперь выше меня на полторы головы, даже с учетом высоких шпилек на моих лодочках. - Очень хорошо. Спасибо, Драко. А ты как? – ровным тоном проговорила я. - Неплохо, - чуть сощурив глаза по отцовской привычке, ухмыльнулся Малфой. - Так вы знакомы? – удивилась Лагерта. - Когда-то мы… учились вместе, - проговорила я, не в силах вырваться из плена этих пронзительных серых глаз. - Вот как? Никогда бы не подумала. Простите, мистер Малфой, вы показались мне старше леди Долоховой. - Ничего страшного, - учтиво отозвался Драко, так и не сводя с меня глаз. – Мне все дают на несколько лет больше. Всё дело в этой седой пряди – у нас семейная склонность к седине, как видно по моей блистательной тетушке. - Прошу прощения, я обещала Антонину, что отойду ненадолго, - холодно процедила я, резко отворачиваясь и почти что убегая.        Не слушая слабые возражения Лагерты, я стремительно прошла через всю гостиную и, поравнявшись с мужем и царственным семейством, опустилась в низком реверансе. Я старалась держать ровное лицо, старалась вести себя так же рассудительно и прохладно, как и всегда… А сердце билось, как сумасшедшее, и перед глазами все ещё горели серые глаза и безупречное бледное лицо.        «Лишь дурные воспоминания, и только», - убеждала я себя. – «Разве я не знаю, что он за человек? И как обманчива его восхитительная внешность»? - Приветствую, Пэнси, - прохладно проговорил Милорд. – Кажется, только мы с Беллатрикс ещё не поздравили вас с Антонином.        Он говорил что-то ещё, а я только и могла, что сдержанно улыбаться и кивать, думая совсем о другом.        Я была счастлива без него все эти годы. Может, не так, как это счастье принято понимать… Но моя жизнь была вполне спокойна, весьма обеспечена, и у меня росли чудесные дети, хотя и малость избалованные. Да и Антонин был так добр и щедр ко мне все эти годы, а как он Патрика принял? - Пэнси, ты что-то выглядишь взволнованно, - заметила Беллатрикс. – Все в порядке, я надеюсь? - Разумеется, мадам, - улыбнулась я. - Мадам! – тут же прозвучал в меру радостный и уважительный голос. – Мне теперь тоже так вас называть, тетушка?        К нам приблизился Драко Малфой, и я заметила, что взгляд Антонина стал ледяным и очень пристальным. Беллатрикс же казалась слегка удивленной, чего нельзя было сказать о Милорде. - Собственно, это и есть сюрприз, - заметил Милорд, взглянув на свою фаворитку. – Прежде, чем вступить в должность, твой племянник пробудет в Британии несколько месяцев.        Беллатрикс напряженно смотрела на Драко, а он с небрежной ухмылкой смотрел на неё. Я знала, что леди Лестрейндж чувствовала некоторую неловкость – племянника она любила, как и младшую сестру… Вот только Нарцисса Малфой оказалась предателем, и после её смерти Драко с теткой сторонились друг друга. - Давно не виделись, Драко, - отмерла Беллатрикс через добрую минуту. – Ты возмужал и стал сильнее похож на Люциуса. - А вы вовсе не изменились – разве что ещё больше похорошели, - улыбнулся Драко. - Какими судьбами ты в Британии? – неожиданно спросил Антонин. - Мистер Долохов, не поверите – соскучился по Уитлширу, - отвечал Драко. - Как мы с Драко уже говорили сегодня, - вмешался Милорд, - Люциус в последнее время выглядит неважно. Поэтому я разрешил Драко побыть с отцом немного – тот совсем загнал себя.        Драко поблагодарил Милорда с бесконечной вежливостью и почтением, сверкнул на меня взглядом, и, наконец, уставился на Астерина, который всё это время пристально на него смотрел. - Полагаю, это и есть мой кузен? – поинтересовался Драко. – Очень рад наконец-то с тобой познакомиться, Астерион.        Он присел перед мальчиком, заглядывая тому в лицо, но Астерион смерил Драко ледяным взглядом глаз, цвет которых Дельфини гордо называла оттенком арктического льда, и не произнёс ни слова. Его личико, особенно бледное на фоне черных локонов, не дрогнуло ни единым мускулом, и тонкие черточки, пробивающиеся через детскую пухлость щечек, не пошевелились. - Я что-то не то сказал? – удивился Драко. - Он редко говорит с чужими людьми, - ответила за сына Беллатрикс. – По крайней мере, вслух.        Это была одна из самых блестящих способностей Астериона – он был способен передавать свои мысли ментально и потому не всегда утруждал себя устной речью. Также он мог сообщаться с Милордом каким-то чудесным образом на расстоянии, если верить Беллатрикс. По крайней мере, Повелитель всегда безошибочно знал, где и с кем находится его младший ребёнок, а сам Астерион мог без труда сказать, как скоро появится его отец, если того не было рядом. И помимо этого они были поразительно похожи – особенно заметно это стало, когда Повелитель окончательно оправился от возрождения и почти вернул себе свой человеческий облик.        Драко ещё с минуту всматривался в не по-детски холодные и серьезные глаза Астериона, который вообще крайне редко смеялся и улыбался, будто что-то ища в его взгляде, а потом поднялся и улыбнулся, как ни в чём не бывало. Я же смотрела на Драко примерно так же, как и Астерион – сурово и тяжело, и проклинала его за то, что он вернулся.        Драко Малфой поговорил ещё о чем-то с Милордом, перекинулся парой фраз с Беллатрикс и, извинившись, направился на поиски своего родителя. Я же, ведя все дальнейшие беседы, не уставала находить его глазами.        О, Моргана, зачем ты дала этому человеку такую божественную красоту? И неужели за эти годы я так и не набралась ума, раз до сих пор поддаюсь на яркую оболочку, как глупый ребёнок? Что за смятение объяло меня? Разве не должна я бежать к своим детям и искать спасение в них?        Он был ослепителен. Даже более красивый, чем его отец, черты которого всегда казались мне слишком холодными. А как горели его глаза…        Его голос тек размеренно и властно, когда он заводил беседу, он двигался с большим достоинством, как и полагается человеку, занимающему его положение. Всё его безупречное тело так и играло мышцами под блестящим атласным фраком, и девушки выворачивали головы, глядя на него. Он двигался с грацией большой кошки, мягко ступая замшевыми туфлями по начищенному до блеска полу. Отблески свечей играли в его платиновых волосах, зачесанных назад, но его глаза сверкали ярче всей иллюминации в зале.       Он шел в гостиную, и приковывал к себе все взгляды. Он шел в бильярдную, и доводил барышень до головокружения, склонившись над столом так, чтобы все мышцы были напряжены под облегающим фраком. Он громко смеялся, обнажая белые ровные зубы, а его губы так соблазнительно изгибались в усмешке, что у меня сердце ёкало. - Пэнси, отведешь Астериона в вашу детскую? – попросила Беллатрикс, когда уже была половина десятого. – Он совсем устал, а нам с Милордом ещё нужно поговорить с президентом Соединенных Штатов…        Антонин пропадал где-то в районе курительной комнаты со своими друзьями из числа старых и заслуженных Пожирателей Смерти, поэтому маленького принца доверили мне. Видимо, предполагалось, что по пути на третий этаж ничего даже теоретически не могло случиться.        Я взяла в руку ручку мальчика, которая показалась слишком горячей, как и обычно, и повела его наверх. - Как тебе праздник, Астерион? – поинтересовалась я. - Шумно и глупо, - вынес вердикт юный принц, который в принципе не был поклонником пышных торжеств. - Не могу не согласиться, - тяжело вздохнула я. – Рогнеда с Эваном тоже не хотели в этом участвовать, но они хотя бы веселились в саду.        Астерион промолчал, но не так враждебно, как когда с ним разговаривал Драко, а скорее потому, что не счёл нужным отвечать. В конце концов, меня он знал с самого рождения, и я частенько проводила с ним время хотя бы потому, что мои дети были одними из немногих, с кем могли водить компанию Дельфини и Астерион – и по крови, и по положению. Мы с Антонином, так сказать, дружили семьями с Милордом и Беллатрикс, как бы дико это не звучало.        В детской, которая уже разрослась на два этажа, занимая таким образом всю башню, уже было довольно многолюдно. Рогнеда с Эваном, Эндрю, Сильвием и Энтони, средним сыном Лагерты, уже затеяли какую-то бурную игру, у окна сидела сама мадам Лестрейндж с двухгодовалым Руди на руках, а в самом верху башни, на втором этаже детской, Рудольфус и Дельфини оккупировали телескоп. - Астерион! – радостно воскликнула моя дочь, уже успевшая где-то порвать подол платья, но не растерявшая своего запала. – Мы играем в инферналов, это значит, что…        Объяснение игры утонуло в общем гаме, и моя дочь бесцеремонно утащила молчаливого принца в самую гущу игры.        Я устало опустилась рядом с Лагертой на софу и скинула туфли. - Надеюсь, наш отряд не слишком утомил тебя, - с надеждой проговорила я. – Кстати, где их нянька? - Я отпустила её – у старушки разболелась голова от их воплей, - заметила Лагерта. – А у меня три сына, не думаю, что меня можно слишком испугать даже такой оравой…        Я взглянула на Сильвия, крепкого и коренастого мальчишку, которому через несколько месяцев должно было исполниться пять – тот вопил громче всех, отчаянно молотил товарищей по игре подушкой и вообще был очень похож на своего отца. Энтони, названный по созвучию имен в честь Антонина, не отставал на брата – налегал на моих детей, символизирующих в данный момент инферналов, с не меньшей силой и шумом, хотя он был совсем малыш – четырех ещё не исполнилось. - Не представляю, как ты с ними справляешься, - вздохнула я. – Если бы не нянька и Патрик, я бы рехнулась. И это при том, что Эндрю вполне послушный и тихий – иначе бы я совсем тронулась. - Да ладно тебе, - меланхолично отозвалась Лагерта, поудобнее беря гомонящего Руди. – Здоровые дети и должны быть громкими и активными. Да и вообще, чем больше наши мальчики беснуются, тем больше мобилизуется Басти. Видела, каким серьезным стал? Не узнать. - О, я уже достаточно мобилизовалась, - отмахнулась я. - Что, не хочешь пополнить ваш отряд? – усмехнулась Лагерта. - Мерлин сохрани, - отмахнулась я. – Думаю, с нас хватит. С детьми я завязала.        Ну, вы понимаете, что это был один из тех случаев, когда сама судьба не удерживается, чтобы не дать по носу после таких уверенных заявлений? Но об этом позже. - Посмотри на него, - вполголоса проговорила Лагерта, наклонившись к моему уху. – Совсем не такой, как наши.        Я взглянула на Астериона. Он действительно не кричал и даже не смеялся. Но на его лице наконец-то блуждала довольная улыбка – он мог использовать столь любимую магию всласть, откидывая хохочущих двойняшек легкими толчками. Была ещё одна странность – дети словно чувствовали, что с ним что-то неладно – не пихали принца так сильно, как друг друга, и вообще слегка сторонились его. Только не Рогнеда с её бедовой головой, конечно, и не бестолковый Сильвий, пошедший в отца. - Просто слишком тихий, - пожала плечами я. – Знаешь, как Астерион играет с Эндрю – сидят часами молчком, и что-то мастерят или читают. И не звука, пока мои старшие к ним не присоединятся. - Это странно, - всё же сказала Лагерта. – Даже Дельфини не такая – вполне себе нормальный и подвижный ребёнок.       Я промолчала и ничего не стала на это отвечать. Во-первых, Эндрю был похож на старшего товарища по играм своей молчаливостью, и мне в тайне не очень нравилось то, как они в последнее время спелись. А во-вторых, тот факт, что Милорд уже напитал сына какой-то темной магией, был так очевиден, что я не видела смысла его обсуждать.