Из девочки в леди Долохову

      Всю ночь я не находила себе места и никак не могла уснуть. Конечно же, слова о царевиче за морем я приняла на счёт Астериона, о котором эта старуха из глухой Сибири вообще не могла знать. Но если все же она говорила о сыне Волдеморта, то неужели скоро с ним что-то случится? А если эта ведьма знает даже об Астерионе, то она не могла ошибаться в своём разговоре со мной. И это пугало.       Итак, встреча, устроенная, чтобы успокоить меня, в итоге вызвала ещё больший испуг. До самого рассвета я крутила в руках флакончик с отваром, набранная для меня ванная уже давно остыла, а я всё никак не могла принять решение. Хотя старуха не сказала мне ничего путного, все же что-то заставило меня задуматься о правильности моего решения. Возможно, стоит все же родить? Ну, буду обманывать, может и не откроется ничего – Антонин ведь меня не убьет. Или же это означает, что он меня простит. В это слабо верилось, а даже если такое и могло случиться, то я лишалась своих детей и всего, что имею. А это её «по грехам-то воздастся»!?       Утром я одевалась машинально, почти не выпуская из рук склянку с отваром. Когда пришла Кэтрин, я все так же сидела с баночкой в руках. - Доброе утро, леди Ди, - с улыбкой поздоровалась девушка. – О, я вижу ваши красные глаза. Вы не спали, как и я.       Я не стала уточнять, что я вдобавок много плакала. - Не идут из головы слова твоей ведуньи, - тяжело вздохнула я. - И не говорите… Мне она сказала, что я выйду замуж и буду счастлива! – поведала Кэтрин радостно. – Вот правда до начала войны. Все говорят о войне – Володя, папа… Агафья вон тоже. Вы ничего не знаете об этом? - Будет война рано или поздно, - ответила я уклончиво, пребывая в своих мыслях. – С каждым годом нам сложнее уживаться с магглами. - Это печально. Мне бы не хотелось, чтобы случилась война… Кстати, как вы себя чувствуете? – поинтересовалась Кэтрин. - Получше, - отозвалась я. - Вы забыли выпить своё лекарство, - Кэтрин кивнула на склянку в моих руках.       Я опустила глаза на флакончик с пижмой и тяжело вздохнула. Нет, это слишком тяжелый крест – рожать этого ребенка и всю жизнь трястись… Я откупорила флакон и уже собиралась было отпить, пока моя воля тверда, когда раздался стук в дверь и в комнату вошел Кайл. От меня не укрылось то, как Кэтрн покраснела и опустила свои выразительные глаза. - Прошу прощения, мистер Долохов просил передать, что всё готово к охоте, - извиняющимся тоном заметил он. - Спасибо, мы уже идём, - я кивнула.       ​Я отставила отвар пижмы на столик. Ещё есть время подумать. Хотя бы до вечера. Мы с Кэтрин оделись и вышли на крыльцо. Причем я надела подаренный мне дамский тулупчик, расшитый узорами и подбитый мехом. Да, действительно уже всё было готово. Лошади с ездоками гарцевали, собаки вились у них под ногами, деревенские мальчишки повисли на заборе, чтобы получше рассмотреть, как идёт подготовка к большой охоте. Антонин уже был на Алмазе, над копытами которого колдовал конюх, чтобы конь не проваливался в снег. - Мама, мама, а можно мы, как папа, верхом!? – тут же заголосила Неда.       ​Она, как и мальчики, сидела в санях, в которые была запряжена тройка коренастых невысоких лошадок. - Нет, в этот раз вы будете с мамой, - категорически ответил Антонин. – Охота – это слишком опасно.       ​Рогнеда надула губки, а Эван недовольно фыркнул. - Медведь-шатун появился в наших краях, лучше вам будет оставаться в роще и в лес не въезжать, - добавил Орлов.       ​Я с благодарностью ему улыбнулась и, позволив Кайлу Кортни помочь мне забраться в сани, уселась с краю, чтобы дети были в середине. Кэтрин села с нами, а Алекс, к огромной досаде моих детей, был допущен к охоте. Я опять обратила внимание на то, как русская княжна проводила долгим взглядом светловолосого Пожирателя и тяжело вздохнула. Ещё одна пара, у которой нет будущего с большей долей вероятности. Опять вспомнился Драко.       Кортни тем временем вернулся к Гиббону, у коня которого уже стояли две красавицы – одна с крынкой молока, вторая улыбающаяся. ​Орлов сказал что-то по-русски, все оживились, Антонин ударил Алмаза в бока, и охота началась. Мужчина на козлах прикрикнул на наших лошадей, зазвенели бубенцы, залаяли собаки… Шум, гам, общее веселье! Тройка помчалась как сумасшедшая на радость Рогнеде, из-под колес брызнули собаки, среди которых были и поджарые гончие, и огромные волкодавы особой породы, выведенной специально для охоты на медведей. Кони все как один были с широкой мощной грудью, мускулистыми ногами и крутыми шеями, и жеребец Орлова обогнал Алмаза с такой легкостью, что Антонин даже растерялся. В небо были выпущены быстрые и зоркие соколы Орловых, чтобы наловить дичи к обеду. И все помчались к роще, сразу за которой начинался непроходимый лес.       ​Такой охоты я не видела никогда. У русских всё было как-то на широкую ногу, если пир, то горой, если охота, то шумная, дикая, стремительная и яростная. Меня и детей, к счастью, в лес не повезли. Вместо этого мы катались на тройке вдоль рощи, детям позволили пострелять по тетеревам и глухарям, поднятыми гончими неподалеку, а потом пили чай с баранками и блинами.       Рогнеда с Эваном увлеклись построением очередной снежной крепости с подтянувшимися деревенскими ребятишками, а я прохаживалась по периметру полянки вместе с Кэтрин. - А как веселятся на вашей родине? – спрашивала Кэтрин. - Приемы, балы, иногда скачки или охота, но не такая масштабная, как здесь, - отвечала я. - О, у нас тут никаких балов в этой глуши! Да и в Петербурге они теперь в большой редкости, - страдальчески простонала Кэтрин. - Пэнси, скажите, а… Что, если бы я когда-нибудь приехала к вам в гости? Вы были бы рады мне? - Конечно, я была бы рада! – просияла я, сжав руку девушки в своей в знак симпатии. – Хотите, я попрошу об этом вашего отца? - Ни в коем случае! – воскликнула Кэтрин. – Он скажет, что я навязываюсь! Но вы поймите, мне тут решительно нечего делать… Мальчики могут развлекать себя охотой или какими-то важными делами, как папа, а я? Что мне, в снежки играть с деревенскими и раз в год выезжать на бал? А у меня в следующем году дебют, а там и замужество и другая такая деревня… Ничего так и не увижу.       ​Я поняла, что Кэтрин очень хочет получить приглашение, очень стесняется об этом просить и так и изнывает от скуки. Я ободряюще ей улыбнулась. - Возможно, мне удастся пригласить всю вашу семью к нам как-нибудь. - Это было бы чудесно!       ​Екатерина опять замялась, и я догадалась, что она хочет спросить ещё что-то, но совсем не решается в силу своей скромности и воспитанности. - Не поймите меня неправильно, я всего лишь хочу разобраться в вашей иерархии. Я знаю всего несколько знатных английских семей – Блэки, Малфои, Лестрейнджи, Розье… Нотты… Папа настаивает, чтобы я изучала геральдику, чтобы не осрамиться в обществе…       ​По этой длинной и спутанной прелюдии было не трудно догадаться о том, что именно хочет спросить мисс Орлова. - Я с радостью отвечу на все ваши вопросы, - я опять улыбнулась. - Я не совсем понимаю. Раньше я думала, что в Пожиратели Смерти принимают только самых чистокровных волшебников из благороднейших семейств. Но… я никогда не слышала о фамилии Кортни.       ​Я с трудом сдержалась, чтобы не улыбнуться. Подозрения оправдались. - Кайл чистокровный волшебник, - проговорила я, и Кэтрин облегченно выдохнула. – Но… не Блэк и не Малфой. Обычный чистокровный волшебник из простой семьи со средним достатком. Никто из его родни ничем не прославился, поэтому, вероятно, вы и не слышали о нём. Но это не так важно. Потому что в ряды Пожирателей Смерти принимают только достойных и сильных волшебников. А Кортни, как говорит мой супруг, очень усерден и старателен.       ​Кэтрин заметно помрачнела, но постаралась не подать виду. Мы сменили тему и уже не возвращались к Кайлу Кортни. Да и вокруг было столько всякой всячины, что было легко отвлечься.