***
Трандуил пригласил к себе Тенгеля перед самым выступлением. — Мне кажется, нам нужно прояснить ситуацию с Эсмерленд. Владыка заметил, как напрягся воин и с такой силой сжал челюсть, что даже желваки заходили на его лице. — Вы правы, Ваше Величество, может, ответите, с каких это пор благородные эльфы совращают чужих невест? — переходя на повышенные тона, задал вопрос он. Трандуил не стал отрицать или переубеждать его в обратном. — Мне понятен твой гнев, но когда мы встретились, о вашем союзе не было и речи, а потом… — Он замолчал и через мгновение добавил: — Потом ничего нельзя было изменить. — Я не откажусь от неё, — уже спокойней произнёс Тенгель. Не то, чтобы ему уж сильно была нужна сама Эсмерленд, но вступить в этот брак причины имелись, да и уступать этому остроухому королю он не хотел из принципа. — Этот союз мне выгоден, вы же политик, милорд, и понимаете, кем в итоге может стать её брат. Да и она — девушка красивая, от такой легко можно потерять голову, — невозмутимо вещал Тенгель. — Кто знает, возможно, я смогу стать ей хорошим мужем. А ты, король, кем сможешь быть для неё? — отбросив всю напускную учтивость, зло спросил Тенгель. Владыка удивился. Он-то думал, что Тенгель откажется от этого брака, и он сможет увезти её в свое королевство. Кто бы знал, что наследник роханского трона окажется таким дальновидным стратегом. Король только кивнул на это заявление. — Посмотрим, что подарит нам новый день, кто знает, останемся ли мы живы. Нам, возможно, предстоит жестокая битва. Я прикрою тебе спину, Тенгель Роханский, могу ли я рассчитывать на тебя? — Я воин, и военный союз для меня священен, как бы я не относился к союзнику. На рассвете объединённый отряд людей и эльфов двинулся от леса Фангорн в сторону Рохана. Леголас доложил, что большое формирование орков Дол Гулдура двинулось в сторону Изенгарда. После письма, полученного из Ривенделла, он решил послать разведчиков к крепости, поэтому и привёл больше воинов, подозревая, что они могут схлестнуться с ними. — Ты мудро поступил, сын, — выслушав отчёт, ответил Трандуил. — Так, как ты меня учил, отец. — Неужели ты наконец решил внять моим мольбам и стать полноценным наследником трона? — самым серьёзным тоном спросил Трандуил, хотя в глубине льдисто-голубых глаз озорно плескались смешинки неверия, и укрыться от эльфийского взгляда Леголаса им было не суждено. —Ну, не все ж с луком по лесам бегать да пауков гонять, — в тон ему ответил Леголас. Его воспитывали в уважении к родителям, и он даже не думал задавать вопросы об увиденном этой ночью, хотя вопросов у него было немало. Леголас скосил глаза на Тенгеля, с которым они ехали бок о бок и перекидывались репликами, и ещё раз подивился относительному спокойствию, воцарившемуся между ним и отцом. Особенно после драматической сцены, разыгравшейся между роханским наследником и его невестой. В авангарде двигалась кавалерия Рохана, эльфы-лучники шли за ними, готовые прикрыть в любой момент. Во главе ехали Трандуил, Тенгель и Леголас. Непринуждённый разговор, который они вели, не мешал им напряженно всматриваться вдаль, пытаясь определить, откуда могут напасть, чтобы заранее занять выгодную позицию. В том, что сражаться придётся, никто уже не сомневался. Стояла жуткая тишина, даже слабого дуновения ветерка не наблюдалось, казалось, сама природа замерла в предчувствии беды. Сегодня эти земли оросит кровь. Река Андуин искрилась и синей лентой уходила вверх. Большие каменные статуи на каждой стороне изображали великих королей древности. Эсмерленд ехала на своей рыжей кобыле в хвосте отряда, окружённая кольцом эльфов. Общая нервозность передалась и ей. Она настороженно созерцала окружающие пейзажи, не испытывая никакого эстетического удовольствия. Когда Бана под ней заволновалась и встала на дыбы, Эсмерленд пыталась успокоить её, шептала ласковые слова, но лошадь пританцовывала, предчувствуя опасность. Град стрел, появившийся, казалось, из ниоткуда, накрыл отряд острой жалящей волной. Эльфы, обязанные её охранять, прикрываясь щитами, теснили Эсмерленд в сторону деревьев, где она могла быть в относительной безопасности. Битва началась ожесточенно, полчища орков наступали, пытаясь зажать их в кольцо. Эльфы заняли позицию в лесу и разили врагов из-за деревьев, прекрасно скрывавших их. Конница Тенгеля безжалостно рубила и давила орочье отродье. Эсмерленд не видела издали, как проходит бой, но слышала лязг металла, предсмертные крики погибших и стоны раненых. Вся её натура восстала против того, чтобы остаться в стороне и, напрочь забыв все обещания, данные Трандуилу, она резко направила лошадь в сторону сражения, но высокий эльф загородил ей дорогу. — Король приказал оставаться здесь. — Ты что, не видишь, что происходит, мы нужны там! — с чувством прокричала Эсмерленд. — Орки может и не так умелы в бою, но их слишком много! Вы можете оставаться здесь, а я поеду. — Не будь дурой! — Эльф перестал с ней церемониться. — Тебе там делать нечего, а мы должны были быть рядом со своим королем, но приказ есть приказ. Если ты останешься здесь, мы сможем помочь ему. —Я тоже смогу, и ты не удержишь меня! Если останемся живы, скажи королю, что я сама сбежала от вас! — Эсмерленд развернулась и стеганула лошадь. Эльфам-охранникам ничего не оставалось, как только последовать её примеру. Выехав из чащи, они попали в самую гущу событий. Кругом лежали трупы убитых и раненые, ржали лошади, откуда-то валил дым, все звуки слились в ужасную какофонию. Убитых орков было значительно больше, но и среди своих тоже были потери. Эсмерленд выхватила меч и резанула тут же налетевшего на неё врага. Бана тоже не осталась в стороне и помогала хозяйке, топча орков копытами. В какой-то момент на лошади стало невозможно продвигаться, Эсмерленд спрыгнула и начала двигаться в сторону сражающихся эльфов. Через мгновения она увидела Трандуила: он бился двумя мечами, рубя головы орков и их приспешников. В какой-то момент он скрылся из виду за толпой налетевших на него врагов. Эсмерленд пыталась продвигаться быстрее, но ей постоянно приходилось отражать атаки нападавших. Вонзив меч в очередное смрадное тело, она свистнула. Чтобы успеть к королю, ей нужно поторопиться. Схватившись за гриву лошади, она запрыгнула в седло, готовая тронуться. Но этому не суждено было сбыться. Резкая боль обожгла плечо, а на рыжую шерсть закапала кровь. Обернувшись, Эсмерленд из последних сил вонзила клинок в пасть скалящегося орка и упала на круп лошади.Глава 8
8 декабря 2016 г. в 22:39
— Тауриэль, давай сделаем привал, или в Гондор доберется только мой хладный труп.
Они ехали уже неделю. Даже ночью девушки не сходили с лошадей, в полудреме шагом продвигаясь по намеченному пути.
— Ты не боишься, что нас нагонят? — устало бросила стражница.
— Очень боюсь! Но умереть от усталости боюсь ещё больше. Мы практически у цели, пару предрассветных часов можно провести и у костра. Я могла бы приготовить что-нибудь горячее, на лепешки я уже смотреть не могу.
— Ладно, остановимся за следующим поворотом, там будет небольшая опушка.
Эсмерленд развела костёр и поставила котелок на огонь. Опорожнив свою сумку, она начала бросать туда какие-то травки и нарезать продукты. Тауриэль, убедившись, что им ничего не угрожает, присела у костра и пристально посмотрела на свою соперницу, негаданно ставшую её спасительницей.
— Я соврала тебе тогда, я никогда не была близка с владыкой.
Эсмерленд удивлённо посмотрела на неё, ожидая продолжения.
— Он помог мне пережить потерю, и я возомнила себе, что между нами может быть что-то большее, — с наигранным безразличием молвила Тауриэль.
— Расскажи мне, — спокойно попросила Эсмерленд.
Тауриэль негромко начала повествование, иногда её голос срывался — гордая эллет заново переживала боль утраты.
— А потом появилась ты. Я была так обижена, так зла, мне казалось, что ты заняла моё место! — возмущенно закончила она.
— Я не знаю что сказать, я никогда не теряла любимого, — утешительно произнесла Эсмерленд. — Но мне кажется, возможно, ты просто перенесла свою любовь к Кили на Трандуила, который оказался рядом.
Невеселая улыбка коснулась губ Тауриэль.
— Сейчас это уже не важно, в его сердце нет места для меня. — Тауриэль сложила руки на коленях и положила на них голову, устремив взгляд на огонь.
— Я тоже хочу кое-что сказать… Извини за мои выходки, ну, за хлеб и за дикарку, — смущено проговорила Эсмерленд, примирительно протягивая руку.
Они принялись за горячий суп. В тиши наступающего утра был слышен только стук ложек и мирный неспешный разговор. Подкрепившись, девушки легли у костра и накрылись эльфийскими плащами. Эсмерленд сразу провалилась в сон, Тауриэль же, закрыв глаза, предалась воспоминаниям.
В сон начал пробиваться какой-то шум. Гул нарастал, окончательно разбудив Эсмерленд. Она так долго нормально не спала, что не сразу смогла открыть глаза. Поднявшись, она откинула капюшон и увиденное её обескуражило. Повсюду всадники, закованные в доспехи, с копьями и мечами наперевес. Эсмерленд сидела и моргала, пытаясь собраться с мыслями, и искала глазами Тауриэль.
Та о чем-то спорила с высоким мужчиной, стоявшим спиной к Эсмерленд. Как будто почувствовав её взгляд, он обернулся и направился твердой походкой к ней. Высокий, широкоплечий, с русыми волосами до плеч. Красив ли он? Эсмерленд не могла толком сказать из-за обильной щетины, которая покрывала внушительную часть лица.
— Ну здравствуй, Эсмерленд! — присев перед ней, проговорил мужчина.
Она вопросительно изогнула бровь, вперив в него удивленный взгляд.
— Я Тенгель, сын Фенгеля, короля Рохана.
Недоумение, с которым она смотрела на него, сильно забавляло Тенгеля, от чего сетка мелких морщинок разбежалась по всему лицу, а губы растянулись в довольной улыбке. Эсмерленд постаралась взять себя в руки: глубоко вздохнула и успокоилась.
— Здрав будь, Тенгель, сын Фенгеля, — с достоинством произнесла она. — Как же вы меня разыскали? — не скрывая разочарования спросила Эсмерленд.
— О, это не совсем я тебя нашёл, — он развернулся и показал в сторону.
Эсмерленд увидела его! Лесной король восседал на великолепном белом жеребце. Светлый камзол, расшитый серебряной нитью, с массивной дорогой брошью у горловины, и такие же брюки создавали ошеломительный эффект. Серебряный венец с не ограненным сапфиром украшал его благородную голову, а наручи, пояс и ножны были инкрустированы разнообразными драгоценными камнями. У Эсмерленд сердце забилось пойманной птицей, готовое вырваться наружу, а губы сложились в радостную улыбку. Куда бы она не бежала, его — Трандуила, она была счастлива видеть.
Сухой равнодушный взгляд, скользнувший по ней, стёр неуместную улыбку с лица, и через мгновение Трандуил развернул коня, скрываясь за спинами эорлингов. Эсмерленд встала и, поджав губы, двинулась к своей лошади. Схватившись за луку, она готова была уже сесть в седло, как Тенгель выхватил у неё поводья.
— Какого…? — воскликнула Эсмерленд.
— Не так быстро, девочка, ты поедешь со мной, — проговорил Тенгель, нависая над ней как башня. — Эру, какая же ты крошечная!
Язык Эсмерленд чесался сказать какую-нибудь грубость.
— Зато ты огромный, как медведь, — заносчиво бросила она.
Тенгель разразился громоподобным смехом. Обхватив тонкую талию своими огромными ручищами, он посадил Эсмерленд на своего вороного жеребца и запрыгнул следом. Её одновременно и рассмешила и разозлила такая реакция. Получается, его и оскорбить-то нельзя, а может оскорбление было не подходящее? Но в тот момент другого сравнения ей на ум не пришло. Хотя сейчас она вспомнила пару крепких словечек, которые случайно вырывались у Арагорна после возвращения из Диких Земель. Пригорюнившись, Эсмерленд оглянулась по сторонам и поймала на себе сочувствующий взгляд Тауриэль. Спрыгнув с коня, она подбежала к ней.
— Можешь придумать что хочешь, я все подтвержу, я не выдам тебя! — скороговоркой проговорила Эсмерленд и вернулась к ожидавшему её «медведю».
Покачиваясь в седле, Тенгель рассматривал свою невесту, хмуро отвечавшую на его вопросы. Внешне она была не в его вкусе: слишком уж хрупкая, на его взгляд даже тощая, совсем еще девчонка. Он любил женщин крепких, с крутыми бедрами и пышной грудью. Насколько он успел заметить, грудь у неё не представляла ничего особенного. Хотя молода еще, кто знает, может, её тоненькая фигурка еще приобретёт желаемые аппетитные формы. Хмыкнув в бороду, Тенгель взвесил на руке растрепавшуюся толстую косу, за что получил ещё один убийственный взгляд. Шапка густых тёмных волос и красивое овальное личико ему нравились. Да и характер у неё имеется. Почему она убежала, ему объяснили, и он не злился. Он всегда любил укрощать норовистых кобыл, но вот реакция на эльфийского короля ему показалась странной. Она постоянно высматривала его впереди. Ну, с этим он разберётся позже.
Отряд двигался быстро и через несколько часов они вышли к расположившемуся на берегу реки лагерю. Эсмерленд была крайне удивлена, когда вместо заслуженной трепки её отвели в небольшую серую палатку, в которой уже ждала походная деревянная ванна, на половину заполненная горячей водой. Но приятные сюрпризы на этом не закончились. Когда Эсмерленд не без удовольствия смыла с себя дорожную пыль и потянулась было к рубашке, в которой прибыла сюда, то обнаружила на её месте чистые вещи из своего гардероба. Белье, рубашка со стоячим воротом, кожаные штаны и укороченный синий камзол лежали аккуратной стопочкой и ждали своего часа. Эсмерленд в немом оцепенении смотрела на подобранную со знанием дела одежду и с недоверием косилась на вход в палатку.
— Это ж кто такой заботливый и предусмотрительный? — вслух произнесла Эсмерленд и начала одеваться. Облачившись в предложенный наряд, она достала гребень из сумки и расчесала густые кудри. Как только её рука опустилась, ткань палатки нерешительно разошлась, и на пороге появился темноволосый эльф, закованный в блестящий доспех.
— Госпожа, если вы готовы, то я провожу вас к королю. Вас уже ожидают.
«Сперва ванна, затем розги, логично…» — Эсмерленд поправила упавший на глаза локон и улыбнулась, как ей казалось, такому же молодому, как и она сама, эльфу. Лесной нандо опустил глаза и сделал жест рукой, пропуская её вперёд.
Эсмерленд уверено вошла в шатер Трандуила и осмотрелась. Тенгель и Тауриэль тоже находились здесь, только если первый, вольготно развалившись в кресле, потягивал вино, то вторая стояла прямая, как струна, и напряженно смотрела на своего господина. Владыка в это время сосредоточено слушал разведчика, и сведения его не радовали. Большой отряд орков двигается в их сторону, отступить они не успеют, значит, придётся драться. Хоть их и меньше числом, но ведь эльфы прекрасные бойцы, да и рохиррим тоже. Отпустив эльфа, король Трандуил принялся обсуждать услышанное с Тенгелем и Тауриэль.
— Владыка, я считаю, нужно отразить атаку здесь. — Стражница указала какое-то место на карте. Король нахмурился и произнес:
— У нас нет другого выхода, но нужно хорошо все обдумать.
Они ещё долго стояли над картой, разрабатывали план обороны. Эсмерленд держалась в стороне и в разговоре не участвовала. Присесть ей никто не предложил, да и вообще на её присутствие никто особо не отреагировал, только Тенгель лениво прошелся по ней взглядом, немного задержавшись на плотно обтянутых черной кожей бедрах и, довольно хмыкнув, отвернулся. Эсмерленд не видела Трандуила с тех пор как сбежала из Ривенделла и сейчас, не стесняясь, рассматривала из-под ресниц. А он, казалось, и не замечал её, полностью поглощенный предстоящей битвой. Один брошенный вскользь взгляд: все, чем довольствовалась Эсмерленд. Она настолько увлеклась своим занятием, что не сразу обратила внимание на то, какой оборот приняла беседа:
— Ну, а теперь, Тауриэль, расскажи нам с Тенгелем, как ты помогла бежать Эсмерленд.
— Владыка, все было не так! Мне никто не помогал, — вмешалась Эсмерленд.
— Я спросил Тауриэль, — не глядя на неё, холодно процедил Трандуил. — Ну, что же ты молчишь, пой, птичка, — снова обратился он к стражнице.
— Ваше Величество, мы действительно путешествовали вместе, дороги опасны, я не могла её отпустить одну.
— Ты должна была вернуть её, а не помогать. Ты опять подвела меня!
Тауриэль проглотила застрявший в горле ком и смело посмотрела ему в глаза.
— Должна ли я просить отчет в действиях у благородной аданет, находящейся под опекой ривендельского владыки? — твёрдо спросила она.
— Тауриэль, мы оба знаем, что ты можешь, хочешь, а главное, что должна делать. — Вкрадчивый голос и пугающий взгляд заставили эллет сжаться и опустить глаза. А у Эсмерленд сложил стойкое впечатление, что-то, что она слышит, всего лишь жалкие осколки главного, того внутреннего диалога, который король ведёт со своей подданной. — Я отложу решение касательно твоей участи до возвращения в королевство. Завтра на рассвете выступаем. — Трандуил слегка склонил голову, давая понять, что разговор окончен.
Тенгель, до этого внимательно слушавший владыку Лихолесья, легко поднялся и предложил руку своей наречённой, Тауриэль же склонила голову перед Трандуилом, потом резко развернулась на каблуках в направлении выхода.
— А ты, Эсмерленд, останься.
Она практически вышла из шатра, когда её догнал ледяной голос Трандуила, и внутренне сжалась от его обманчиво-спокойного тона с ощутимой примесью холодного металла.
— Да, Владыка.
Тенгель хотел задержаться, ему казалось неуместным оставлять невесту наедине с Трандуилом.
— Тенгель, мне нужно поговорить с воспитанницей Элронда, — он сделал ударение на слове «воспитанница». — Я не задержу её надолго.
Они остались вдвоём. Трандуил стоял на возвышении возле стола и тяжёлым взглядом смотрел на неё. Эсмерленд надоело глядеть в пол и чувствовать себя виноватой, она вздернула подбородок, подняла глаза и с бравадой заявила:
— Ты так и будешь сверлить меня взглядом?
С тем же непроницаемым лицом он шаг за шагом приближался к ней. Эсмерленд нервно переступила с ноги на ногу и впервые по-настоящему испугалась его. Оказавшись на расстоянии прикосновения, он схватил ее за горло и сжал.
— Ты хоть понимаешь, что это просто чудо, что ты осталась жива? В твоей хорошенькой головке есть хоть капля здравого смысла?! — Холодная ярость сочилась из каждого произнесённого слова. — Почему ты сбежала? — спросил Трандуил и ослабил хватку.
Эсмерленд медленно отстранилась и потерла горло.
— Ты знаешь, почему. Я не смогла смириться с этим браком. С тобой я быть не могу, а с ним не хочу. Трандуил, я… я люблю тебя. — Вот они, заветные слова, сорвавшиеся с побелевших девичьих губ и повисшие в воздухе тяжелым низким облаком.
Трандуил тяжело вздохнул и открыл было рот, чтобы ответить, но она закрыла его ладонью и произнесла:
— Не говори ничего, я знаю, что это невозможно и все уже решено, но я не хочу этого слышать. — Прильнув к его груди, она добавила: — Обними меня, я так тосковала по тебе!
Владыка посмотрел в глаза прижавшейся к нему девушке и подарил ей первую с момента её побега улыбку, затем поднял Эсмерленд на руки и понес в свою импровизированную спальню.
В объятиях друг друга они забыли обо всем: что снаружи готовятся к битве, что Тенгель ждёт, когда же его невеста выйдет, и, не дождавшись, он сделает такие выводы, что от её репутации может не остаться и следа…
Эсмерленд сидела на кровати в тонкой кружевной сорочке и рассказывала Трандуилу о своём побеге, исключив, конечно, роль Тауриэль в нем, и о дальнейшем путешествии. Король в ответ поведал, как всполошились в Ривенделле после её пропажи, как расстроился Элронд и испугался Арагорн. Как сам он — Трандуил, как мальчишка бросил всё и кинулся её искать.
— Как видишь, Тауриэль здесь не причём. Если кого и наказывать, то только меня.
— Конечно, тебя! Но она уже не первый раз подводит меня, бросает тень на мой авторитет. Тауриэль понесет заслуженную кару.
— Я же сказала, она ни в чем не виновата! Почему ты так жесток с ней?!
— Эсмерленд, не перегибай палку. То, что мы были с тобой близки, не даёт тебе право вмешиваться в мои дела, — предостерег её владыка.
— Я не вмешиваюсь, просто…
— Ты знаешь сколько мне лет? — оборвал её Трандуил. Эсмерленд неуверенно кивнула.— И ты все ещё пытаешься меня обмануть!
— Ну, раз ты все знаешь, тогда я просто прошу тебя, если я хоть что-то для тебя значу, прости её!
— Она ослушалась, не выполнив мой приказ! Моё решение окончательное. На рассвете мы выступаем, я хочу чтобы ты держалась в самом конце отряда, с моей личной охраной, и не лезла в битву.
— Но как? Ведь у вас каждый клинок на счету, ты хорошо обучил меня, я не подведу!
— Я сказал — нет! — безапелляционно ответил владыка.
— Ты не можешь мне приказывать, я не твоя подданная! — гордо заявила она. Эсмерленд разозлилась от этого приказного тона, будто бы она его собственность, но тот факт, что он волнуется за неё, очень обрадовал.
— А если я пообещаю подумать над прощением Тауриэль, ты будешь покорной?
Она посмотрела на него из-под ресниц и томно улыбнулась.
— Тогда я тоже пообещаю подумать, быть ли мне покорной, — с придыханием ответила Эсмерленд.
Трандуил вопросительно поднял бровь и спросил:
— Это приглашение? — Эсмерленд только неопределенно пожала плечами, продолжая игриво улыбаться.
Владыка расслабленно возлежал на подушках: волосы в художественном беспорядке разметались по широким плечам, темное меховое покрывало, небрежно наброшенное на бедра и призванное прикрыть наготу, еще больше подчеркивало её, контрастируя с идеальной алебастровой кожей. Вальяжно закинув руку за голову, он из-под черных ресниц рассматривал сидящую напротив девушку.
Его нарочито ленивая поза должна была скрыть напряженную работу мысли. Не то, чтобы признание Эсмерленд стало для него откровением, но пока она молчала, можно было бездействовать. А теперь, когда слова произнесены вслух, он должен как-то отреагировать, принять какое-то решение. Да и их связь больше не является секретом и он — Трандуил, допустил это, позволил ситуации выйти из-под контроля, а отношениям, которые начинались, как мимолётные, зайти так далеко.
— Утром я поговорю с Тенгелем. — Эсмерленд в удивлённом неверии уставилась на Трандуила. — Только не обольщайся, разговор будет непростым, и даже я не знаю чем он закончится.
Эсмерленд хотелось прыгать от радости в предвкушении скорой победы. Неужели она сможет избежать ненавистного брака? А как отреагирует лорд Элронд? Столько вопросов! Но Эсмерленд сдержалась и решила пока оставить их при себе. Она провела языком по пересохшим от волнения губам и начала увлечённо исследовать рельефный торс Трандуила. Тонкие пальцы нежно скользили по гладкой упругой коже, вызывая рой приятных мурашек, появляющихся следом за каждым движением.
Трандуил оторвал спину от подушек и вплотную придвинулся к девушке. Его руки проникли под кружевную сорочку и начали возбуждающе гладить бёдра, сжимать ягодицы, касаться чувствительной женской плоти. Убедившись, что она уже готова принять его, Трандуил спустил тонкие бретельки и, обхватив талию, резко поднял Эсмерленд и усадил сверху. Она двигалась, пока, обессиленная, не рухнула к нему на грудь. Владыка подхватил её, прижал к себе, целуя припухшие губы, потом опрокинул на спину и опустился сверху.
Леголас прибыл к лагерю за полночь и сразу же отправился к отцу. Охрана без промедления пропустила своего принца, и когда он вошёл в огромный шатер короля, то на несколько секунд замер, давая глазам привыкнуть к плотной темноте. Леголас двигался бесшумно, не желая тревожить своего короля, если тот уже отдыхает, хотя ему было что рассказать. Заглянув в спальню, скудно освещенную всего парой свечей, он онемел от изумления: отец и темноволосая дева, показавшаяся смутно знакомой, тесно сплелись в объятиях, а поза и полное отсутствие одежды не оставляли сомнений в том, чем они занимаются и в каких отношениях состоят. Увиденная картина настолько смутила его, что, густо покраснев, Леголас опрометью выбежал из спальни.
Он задумчиво брёл по лагерю, невпопад отвечал на вопросы, если к нему обращались, так как думы его заняты были другим, а именно: попытками осмыслить сцену, подсмотренную в шатре. Его отец, такой величественный, такой холодный и невозмутимый король — и такое бурное проявление чувств! Это сильно выбивалось из образа, который давно сложился у него об отце. Леголас не знал, были ли у Трандуила женщины, но чтобы он вот так забылся, такого не было никогда! И с кем? С совсем юной девушкой, невестой роханского наследника, которую должен был сопроводить к будущему мужу, и ко всему прочему, с сестрой Арагорна. Он вспомнил её, правда, видел Эсмерленд всего пару раз, когда она ещё сорванцом лазила по деревьям и затевала возню со всеми вокруг. Леголас узнал её по буйной кудрявой голове, да и с братом они стали очень похожи. Она выросла и превратилась в красивую девушку, но отец и она? Это не укладывалось в голове…
За час до рассвета довольная Эсмерленд проснулась и выскользнула из временных покоев Трандуила. Она вспомнила его обещание поговорить с Тенгелем и довольно улыбнулась. Вряд ли они теперь станут мужем и женой. Её долгое отсутствие наверняка заметили.
Она вышла на освещенный предрассветными сумерками берег, сплошь заставленный разноцветными палатками, отбрасывающими в свете костров неясные мутные тени. Многие уже не спали, люди и эльфы сидели вместе, негромко переговаривались, кто-то даже пел, но так тихо и невнятно, что невозможно было разобрать слов. За одним из таких костров Эсмерленд увидела сидящего Тенгеля. Он поднялся и с насмешливой улыбкой пошёл ей навстречу. Оказавшись рядом, он очень спокойно, не повышая голоса произнес:
— А я и не знал, что моей женой должна стать обыкновенная эльфийская шлюха! — В унисон с последним словом раздался глухой хлопок. Тенгель не сумел сдержать кипящую внутри злость и отвесил Эсмерленд пощечину.
Лёгкая пощечина из рук такого могучего мужчины свалила Эсмерленд с ног, а из уголка разбитых губ алым ручейком побежала кровь. Тауриэль, находившаяся рядом, выхватила один из своих длинных кинжалов и приставила его к горлу мужчины.
— Ещё раз, и можешь попрощаться со своей головой, перережу глотку, как псу безродному, — процедила она.
Эорлинги почувствовав опасность, угрожающую их господину, встрепенулись и достали оружие, то же самое сделали и эльфы, ведь Тауриэль была одним из их командиров.
Эсмерленд прикоснулась к разбитым губам и вытерла кровь. Поднявшись, она опустила рукой нож Тауриэль.
— Не надо, Тауриэль, я это заслужила.
Напряжение спало, когда стражница убрала кинжал в ножны, и остальные последовали её примеру.
— Тенгель, прости меня, я ничего не могу поделать, это выше меня.
— Как у тебя все просто, думаешь, попросишь прощения и все? И сможешь уехать со своим венценосным любовником?
На лице Эсмерленд отразилась уверенность в том, что так и будет. Тенгель засмеялся и начал тянуть её на себя, одновременно наматывая волосы на кулак. Приблизив её лицо он со злорадством произнес:
— Нет-нет-нет, дорогуша. Ты — моя! — И уже ей на ухо прошептал: — Может, в тебе есть что-то особенное, чего я сразу не заметил, раз Лесной владыка совсем потерял голову.
Выплеснув таким образом обиду, Тенгель резко отпустил девушку и сделал приглашающий к костру жест рукой. Эсмерленд ошарашенно посмотрела на него, а потом ушла в темноту.