Фортуна

На следующий день мы снова двигались по тропе мамонтов. И у нас это неплохо получалось до определенного момента, пока Кущин не решил, что направление уже не соответствует тому, куда мы планировали попасть. – Становимся лагерем, прочесываем округу, – сообщил наш командир. – Ищем приемлемый путь? – уточнил Илья. – А еще то, чего можно пожрать, – кивнул Кущин почему-то Тимуру. Соколов сразу повеселел. – Данила, пойдешь со мной? – предложил он. – Резникова еще возьмите, – дополнил Кущин. – Я тоже пойду, – вызвался Калиниченко. – Нет, ты - на охранение лагеря, пока мы будем все готовить, – притормозил Женькин порыв майор. Я же еще раз проверил автомат и кивнул Тимуру, что готов. Вообще-то я эту самую охоту представлял смутно. Но Тимур уверенно повел нас по высохшему руслу реки. – На деревья поглядывайте, – давал указания бывалый охотник. – Кто его знает, что там, кроме птиц, может быть. Сам он как раз больше смотрел под ноги. – Ах ты ж! – нежданно топнул Тимур ногой. – Что там? – тут же среагировал Илья. – Змея, – швырнул я камень вслед. – Если ничего не отыщем, то скоро будем этими тварями питаться, – заметил Илюха. – Отыщем, – заверил Тимур. – Здесь как раз какие-то копытные проходили, – продемонстрировал он нам то, что, по его мнению, являлось следами. Где-то через полчаса лесок закончился, и мы вышли на открытую местность. Тимур расчехлил свою винтовку, что-то поправил и начал оглядывать округу через оптический прицел. – Есть, – отчего-то шепотом сообщил он вскоре. Чуть слышно щелкнул затвор, и громыхнул выстрел. – Попал? – с сомнением в голосе уточнил Илья, пытаясь хоть что-то рассмотреть сквозь заросли высокой травы и кустарников. – Обижаешь, – хмыкнул Тимур и поспешил к тому месту, где упала добыча. А мы – следом, проламываясь через кусты не хуже мамонтов. Уже на подступах к намеченному месту Тимур резко затормозил. А мы с Ильей, не ожидая такого, чуть не свалили его. – Что? – тихо спросил я. – Птицы крик подняли, хотя раньше испугались моего выстрела и примолкли, – начал пояснять Соколов, снова снимая с плеча свою винтовку. И опять все случилось так быстро, что я толком и разглядеть не успел. – Вот тварюга! – теперь уже громко ругался Тимур. – На чужое позарилась! – О чем это ты? – ничего не поняли мы с Ильей. – Хищник какой-то нашего козла хотел сожрать. – Эммм... а ты точно всех убил? – на всякий случай уточнил я. – Ну так этот не побежал и на нас не прыгнул, – оптимистично заверил Тимур. Как-то мне от всего этого стало нехорошо. Охотником я никогда не был. И с дикой природой знаком только по познавательным программам ВВС. А тут столько всего и сразу! Впрочем, через несколько метров я уже и сам увидел всю нашу «добычу». На невысоком холмике лежали две туши. Одна – явно разновидность копытных, а второй хищник - из семейства «саблезубых». Даже мертвым этот хищник держал зубами ногу того «козла». Тимур тем временем зачем-то надрезал копытному горло. – Чтобы кровь стекала, – пояснил он свои действия и принялся выламывать палку неподалеку. – А мы не слишком беззаботно себя ведем? – я стал опасливо оглядываться. – Не... – отмахнулся Соколов. – Все возможные падальщики на запах крови еще не скоро явятся. А у этого хищника вряд ли будет кто-то из сородичей поблизости. Такие самцы, как правило, охраняют свою территорию и чужаков безжалостно изгоняют. – А если ты ошибаешься, и эти звери живут стаями? – продолжал я озираться по сторонам, сжимая автомат. – Тогда бы вся стая на козла кинулась, – начал обвязывать ноги туши Тимур. – А я бы шкуру этой зверюги взял, – Илья потыкал носком ноги тушу хищника. Тимур сразу притормозил. – Действительно, не стоит такой трофей бросать, – согласился он. И лихо начал делать надрезы: вокруг лап чуть выше сгиба, потом по брюху и по шее. – Подержите, пока я буду шкуру снимать, – Тимур закатал рукава своей одежды повыше и приступил к работе. Зрелище, конечно, оказалось не из приятных. Да и не так просто оказалось снять шкуру. Эта процедура потребовала от нас немало физических усилий. Мы с Ильей замучились, переворачивая и поддерживая мёртвого зверя то за хвост, то за лапы. Я лично убедился, что это самец. И если предположения Тимура верны, то больше на этом участке подобных хищников нет. – Все эти саблезубые тигры, пещерные львы и прочие хищники – вершина пищевой цепочки этого периода, – вещал Тимур. – Все остальное – только их еда. – Других опасных хищников не будет? – обрадовался Илья. – Будут, – заверил Тимур. – Для нас и мамонты опасны. И еще те земноводные, от которых произошли крокодилы, и много еще, кого мы не знаем. В общем, «успокоил». Но шкуру мы тем временем сняли. Потом еще одну палку выломали и обмотали шкуру вокруг нее. Тяжелая оказалась, зараза! Мокрая от крови, она весила килограммов двадцать. Плюс еще козел. Мы когда это все себе на плечи погрузили, чуть не присели от тяжести. – Донесем до того высохшего русла, где змей видели, а потом Илью за подмогой в лагерь пошлем, – предложил Тимур. А у меня даже кивнуть сил не осталось. Шел я посередине как самый сильный. На правом плече у меня лежала переноска с козлом, на левом – палка со шкурой. И оставить что-то из добычи было жалко. Вот мы и волокли. Я обливался потом, но терпел, стиснув зубы. Наверное, целый час мы возвращались до выбранного ориентира. А потом, скинув на камни поклажу, пытались отдышаться. – Илья, ты как, один не боишься идти? – уточнил я. – Тимур сказал, что других подобных хищников рядом не должно быть, – заверил Резников и потрусил к лагерю. Вернулся он с подмогой быстро. – Мы там ручей нашли, – сообщил Кущин, разглядывая наши трофеи. – Давайте козла сразу на разделку, и подальше от лагеря. – А шкуру? – спросил я. – На обработку в лагерь. – Нет, шкуру тоже к ручью, – подключился Андрей. – Ее замочить хорошенько нужно. В результате потащили всю добычу к воде. Что и как делали потом с козлом, я не видел, потому что внимал указаниям Фёдорова по обработке шкуры. – Соды у нас нет, кислоты тоже, соль я не дам, мыла мало, – перечислил сержант. – Выкинуть нафиг? – резюмировал я. – Зачем? – обиделся Андрей. – Сейчас чуть отмокнет, и снимем с неё мездру. Потом в лагерь понесем, засыплем золой от костра. В общем, я ту хрень, что называлась мездрой, замучился обдирать. Тонкий слой на внутренней стороне шкуры отрывался с большим трудом. – Шкуру не скобли, не порть, – осаждал меня Андрюха. – Стаскивай как чулок. – Вовсе это не чулок, – пыхтел я. Хорошо, потом пришел Тимур и стал мне помогать. Только парни уже разделали козла и притащили нам еще одну шкуру. – Может, все же выкинем её? – с надеждой в голосе поинтересовался я. – Привыкай к пещерной жизни, неандерталец! – хохотнул Тимур. – Будем скоро в модных шкурках щеголять. Правда, парни, когда порубили и порезали козла, пришли нам помогать. И дальше процесс снятия этой мездры пошёл гораздо быстрее. – По идее, теперь шкуры нужно обезжирить мылом, которое жалко, – пояснял сержант. – Думаю их на ночь щелоком засыпать изнутри. – А ничего, что они мокрые? – уточнил я. – Как раз нормально. – А мех не облезет? – продолжал я интересоваться технологией обработки шкур. – С чего это? – пожал Андрей плечами. – Неси в лагерь. Я для готовки второй костер развел. А из первого очага скоро пепел выгребем. Козлятину Федоров потом готовил часа два. Мы чуть слюной не захлебнулись. Но в результате дружно согласились с сержантом, что можно было еще часок мясо потушить. Жесткий этот козел оказался. Плюс запах, который не перебивали даже специи. Но всё равно пожевали и, вполне сытые, занялись своими делами. Тимур чистил оружие. А я готовил черенки для саперок. Лопатки хоть и острые, но нам не совсем удобны – слишком у них короткие черенки. Припомнил ту змею, что мы встретили. Я ее убил бы такой легкой лопатой. Кущин мою задумку одобрил. И вскоре все скоблили для себя древки. Потом, конечно, пришлось повозиться. Но у Федорова в заначке и плоскогубцы, и прочий мелкий инструмент имелся. – Как ты столько лопаток урвал? – искренне изумлялся Илья. – Так нам положено было их получить. Я кладовщику сказал, что будут офицеры, а сколько, я не в курсе. Он мне десяток и выдал, но велел потом вернуть, – рассказал свою эпопею с лопатами Андрей. – Хомяк, – резюмировал Кущин и потрепал парнишку по волосам. Лопатки с длинным черенком сразу всем понравились. Ими не только змей можно отгонять, но и прочую мелкую гадость. К нашему костру уже прибегала парочка странных ящериц. Новое оружие на них тут же было испробовано. Только тушки закинули подальше, чтобы хищников не привлекать. Между прочим, мясо козла, что мы засолили и сложили в вёдра, Федоров аж на крышу кунга поставил. Еще часть мяса обжарил в казане. Тушил долго и вдумчиво. Может, мы уже и не были голодными, но это блюдо сгодится и на следующий день. Уже готовое мясо отнесли в УАЗ. Снова пошли рано спать. Как-то мы вдруг сразу начали ценить световой день. Лучше встать с рассветом. Вечером в темноте все равно делать нечего. Жаль только, что условия для сна не слишком комфортабельные. Но это все временно, можно и потерпеть.