Тайфун начинается с капли

Помнится, в человеческой своей жизни я никогда не увлекался конным спортом. И вообще не использовал никакого транспорта, кроме машины друга, которой удачно посбивал половину придорожных столбиков и больше её мне не доверяли. Так что моё мнение о ночёвке на движущихся панцирниках было предопределено. Но скату было всё равно. Так, успокоив громадную рыбу, плавник которой едва не пошёл на съедение, мне предложили расположиться там же. Скаты, похоже, были хорошо осведомлены о жизни дельфинов и знали, что нам требуется сон хотя бы раз в двое суток. Что ни говори, побегом от стихии я был измотан, отдых мне требовался как кислород, потому и сопротивляться настойчивым уговорам тоже не вышло. Меня уболтали. Посреди ночи я вдруг проснулся. Сперва подумал, что, наверное, меня разбудили кошмары, но это предположение не проходило: я отчётливо слышал тихие и редкие щелчки сонара совсем недалеко от себя. Ещё один дельфин? Их здесь немало, да и у приютившего меня ската своих три штуки. Но беспокойство так просто не отступило. Я приподнял голову, попутно удивившись, что моя хватка за ночь так и не ослабла, панцирника я не отпускал. Трое дельфинов мирно спали, а какой–то четвёртый сновал возле нашего живого транспорта, словно кого–то выискивая. Я не стал как–то показывать, что вижу его. Прижался подбородком обратно к суровой толстой пластине рыбы и начал следить. Щелчки дельфина изредка напоминали о нём самом, серую тушку же я видел реже: во–первых он часто был с другой стороны панцирника, а во–вторых было достаточно темно, чтобы мои глаза через раз замечали это подозрительное существо. Через непродолжительное время, когда в очередной раз он тихо всплыл с того бока панцирника, с которого висел я, что–то внизу привлекло его внимание и он почти с радостью кинулся вниз, усилено работая хвостом. Любопытство и меня заставило высунуться и рассмотреть то, что так обрадовало сородича. То была молодая акула, которую дельфин оперативно перехватил, зажав одной рукой шею так, что хищник не мог извернуться и укусить. Ну, стаю дельфин от акул охраняет. Это было первое, что пришло в голову. Но потом как гром на голову свалилась другая – а где Шекс?! Пока дельфин не уплыл далеко, я что есть сил бросился проверять, что за акулу он поймал. Я был почти уверен, что ошибся, и мне даже надают по мозгам за то, что работать мешаю их рыбкам. Но не проверить я не мог. Догнать удалось, ведь нагруженный хищником сородич представлял из себя не слишком шуструю цель. Увидев меня, он перепугался, шарахнулся в сторону и едва не выпустил акулу. Тут в изворачивающемся хищнике я и узнал своего друга, беззвучно взывающего ко мне за помощью. На этом моменте мне бы следовало киношно закатить рукава и наподдать наглому дельфину как следует. Кидаться вслепую, ни разу до этого не участвовав хотя бы в шуточных схватках, было бы слишком опрометчиво... Впрочем, об этом я думал в тот момент, когда пытался колошматить дельфина. Вода сильно сковывала резкие движения и нанести сильный удар не представлялось возможным. Меня же спасло и то, что руки сородича были заняты Шексом, и пока я менял стратегию, он не успел ещё переключиться на меня. Странная схватка перешла в дёрганье друг друга за плавники и чувствительные волосы, я его потом укусил за руку, а освобожденный Шекс нарезал вокруг нас круги и норовил укусить моего противника за хвост. Правда, пока укусил только меня. Не знаю, кто из нас первый начал ругаться, но целый спектр разных звуков разбудил всех тех, кто был поблизости, и у нас набралось немало зрителей. Разнимать не пытались, не. Начали ставки делать. А когда до нас добрались сонные и недовольные скаты, дельфины расплылись кто куда, оставив нас на растерзание разбуженным. Перестав друг друга мутузить, мы скромно помахивали хвостами, сохраняя равновесие в воде. «Чьи дельфины?» – поинтересовался один из скатов. Он был довольно близко и я смог рассмотреть странные узорчатые полосы на его шее и груди, которые не были похожи на естественную окраску. Неужели татуировка? Скаты переглядывались между собой, пока один из них не подозвал к себе дельфина. Теперь на обозрение остался только я и Шекс. «Ты нарушаешь наш покой, когда мы позволили тебе плыть с нами?» – это был вновь тот же скат с татуировками, но теперь я замечал, как к нему прижимается особь помельче. Сын? Дочь? Или..? Решая не надумывать себе всяких извращений, я переключился на разговор. «На мою акулу напали и вся вина на дельфине, который это сделал. Я просто защищал то, что принадлежит мне» Тот, что с татуажем, коротко взглянул на того ската, с которым рядом вертелся этот покусанный и побитый дельфин. Потом мне дали знак вроде «свободен» и расплылись дальше досматривать сны. Пожав плечами, поплыл и я. Но уже понять, который из уплывших вперёд панцирников был тем, на который приглашали меня, гадать было бессмысленно. Я уверено поплыл вперед, вдогонку той группе. И даже увидел того татуированного, как он мягко коснулся губами шеи сородича. Я не знал, кто они друг другу, поэтому даже не стал предполагать заранее. Глазами я искал того самого ската с дельфином. Мне нужны были они, чтобы их запомнить. Не помню более сумасбродной, опасной и крупной затеи в своей жизни. Но сейчас я словно чувствовал, что мне нужно действовать именно так. Шекс плыл за мной, но я жестом приказал ему ждать. Не стоит моей акуле, которая и так попала в переплёт, лишний раз показываться на глаза тем, кому он понадобился. Узнать бы только, зачем. Это я собирался тоже выяснить... Но вторым делом. Оба скрылись недалеко. Как и прочие, они держались за своего панцирника, а помимо знакомого мне уже дельфина там был ещё один мой сородич и акула. Некоторое время я преследовал их, всматриваясь в детали. Проще было запоминать по дельфину: его ладони и хвост были с яркими красновато–рыжими полосами, а на спине чуть синеватый оттенок кожи переходил в почти чёрный. Со скатом было сложнее, я ещё не очень–то привык к их внешности. Однако у каждого, если присмотреться, был разный переход на границе белого и чёрного. У кого–то на лице ровнее, а хвост почти пятнистый, у другого точно наоборот. Где–то больше чёрного, где–то белого. Тот скат, за которым взялся наблюдать я, запомнится мог лишь руками: в отличии от остальных, у этого были белые полосы на плечах, а ведь пока у всех, кого я рассматривал, конечности были исключительно чёрными. Дабы не привлекать излишнего внимания, я влился обратно в стаю, проплыл мимо нескольких панцирников, заметил Шекса. Тот при первом намёке на то, что можно подплывать, тут же бросился ко мне. Бомжевать среди скатов оказалось довольно весёлым делом. Я их сразу понимал, к чему они не совсем привыкли и иногда пробовали говорить со мной через других дельфинов. Сородичей же, которые бы говорили на нашем привычном, устном языке, было очень мало, но я нашёл такую компанию, в которой этих было целых двое, самец и самка. Имена забыл сразу же, как только мне их сказали, но зато они очень хорошо запомнили моё и принялись о нём болтать. Под таким громким треском и писком, что эти двое устроили, стало как-то уютно и спокойно. Пусть я и не так давно лишился города, но незнакомая обстановка и новая раса выбили меня из колеи, даже во сне, помню, я был напряжён. А сейчас как будто отпустило. Те трое скатов, с которыми я пробовал общаться, ни в одном из жестов не назвали своих имён. Это мне хотя и казалось странным, но интересоваться напрямую я не решился. Будет лучше, если расспрошу по этому поводу кого-то из дельфинов. ... За всё то время, что я составлял компанию этой группе, возникший ранее в моей голове план успел немного укрепиться и обрасти деталями. Я улыбался, говорил, и никто не мог догадаться, о чём были мои мысли в тот момент. Когда эти скаты отправили дельфинов добыть им еды, я тут же кивнул Шексу и сказал, что плыву с ними. Никто не возражал. Там, ближе ко дну, я специально долго выслеживал одну одинокую рыбку, дабы сделать вид, что замешкался. Дельфины уже уплыли наверх, с добычей, а я удобнее устроился между наростами, похожими на кораллы. Шекс всё сновал неподалёку, ожидая моих решений. Но я не спешил: мне нужно было дождаться одного нового знакомого. ... Только когда совсем стемнело, а вереница панцирников начала редеть над головой, неподалёку показалась знакомая тушка дельфина. - Ие'х! Напуганный сородич вздрогнул, но тут же заметил меня. Подплыл он уже с очень недовольной мордой. - Скаты над головой, чего разорался? - Я решил использовать твою ненависть. Ты ведь не против? Иех не понял. - Послушай, ты, убивая их, не испытываешь чувства вины или другого. И ты мне можешь помочь в одном деле. - Терпеливо принялся я разъяснять. - От тебя требуется только помочь мне справиться с одним из них. - Если ты хочешь, чтобы я заплыл в их стаю, то мы можем прямо тут плыть в разные стороны. Я не настолько глуп, чтобы подставлять себя. - Этого и не требуется. Я отведу одного из них подальше. Там и поговорим с ним. Согласен? Мне нужно, чтобы я смог тебя найти. Собственно, Иеху не было интересно, зачем вдруг мне понадобилось убивать ската. Похоже, для него это и впрямь было естественно. Сложнее же оказалось найти такое место, которое бы я смог отыскать повторно уже в охапку со скатом. Ну и более простой частью плана было найти достаточно крепкие и тонкие стебли водорослей, чтобы я их смог использовать как верёвки. Как заверил сородич - скаты не настолько сильны, и я даже в одиночку смогу с ним справиться. Оставалось только надеяться на это... Чтобы не вызывать подозрений, я сперва тащился где-то в хвосте всей стаи, постепенно обгоняя панцирников. Эти массивные бронированные рыбы совсем не обращали на меня внимание. Скаты спокойно спали, а дельфины, те, что зорко следили за окружающим водным пространством, похоже принимали меня, плывущего прямо в стае, за такого же слугу или раба, как и они сами. Моток наскоро сплетённой нами с Шексом верёвки я старательно прижимал к груди, стараясь, чтобы его как можно меньше было видно. Найти нужного ската с его двумя дельфинами и одной акулой почти не представлялось возможным. Однако я упорствовал: сперва добрался до середины стаи, затем начал ненавязчиво всплывать над панцирниками и рассматривать тех, кто цепляется за их широкие спины. И тут, когда действия почти дошли до автоматизма, я вдруг уткнулся глазами в полосатые плечи, тут же вспоминая этот яркий отличительный признак моего неприятеля. Акулы по определению не могли сойти за ночных стражей, их зрение позволяло хорошо видеть днём, но в кромешной тьме куда лучше помогал сонар дельфинов. Поэтому то и дело повсюду раздавалось негромкое потрескивание. Кинься я на ската сразу же - и мне придётся иметь дело с двумя злыми дельфинами и акулой. Но и этот момент я уже несколько раз обдумывал, пока готовился к этой вылазке. Один из дельфинов беспробудно дрых, второй косо посматривал на меня своими чёрными глазами. "Ты ведь можешь со мной поговорить? Тут, рядом" - держась рядом с их панцирником, жестами спросил я. Дельфин сначала посмотрел на ската, похоже, привычно собираясь у него спросить разрешение, но на моё счастье так и не решился будить его. Мы заплыли под брюхо их рыбы, где далее я с упорством танка расписывал все прелести нормальной дельфиньей жизни, которой был лишён этот мой сородич. В ход пошло всё: и все возможные красивые словечки, которые я знал на этом языке, и моё личное обаяние с похлопыванием по плечу, и даже обещания, что моя акула будет этого дельфина кормить три раза в сутки. В последнем я уже привирал, но ему это знать не обязательно. "Но ведь скат..." "Что скат?" - не унимался я. - "Он тебя больше никогда не побеспокоит. Ты просто уговоришь второго дельфина плыть со мной, да и акулу тоже было бы неплохо. Кстати, она самка?" Дельфин кивнул. Спрашивал я, в общем-то, уже просто для того, чтобы его заболтать. Но главные шаги были сделаны и сородич явно польстился на красивую и спокойную жизнь. Действовал сородич, однако, оперативно: быстренько зажал второму рот ладонью и стащил со спины рыбы. Говорить-то они на дельфиньем не говорят, но вот крик могут выдать знатный... Под тем же брюшком их безразмерной рыбки мы уже вдвоём уговорили этого второго дельфина, используя, собственно, те же средства. Первый при этом рассказывал всё то же, что и я, но с таким жаром, будто его уже и три раза покормили, и массаж пятеро самочек сделали. Видя, что дела идут в гору, акулу я стянул уже сам. Рот зажимать не требовалось: если от акулы и можно дождаться каких-то звуков, то это будет невнятное бульканье или слабый писк. Акулу мы, пожалуй, уболтали ещё быстрее, чем остальных. У самочки заблестели глаза уже на том месте, когда я жестикулировал про еду, а остальное она, похоже, и вовсе просмотрела. Перехватив инициативу чужих слуг, я теперь был в безопасности: если не заметят другие дельфины или акулы, то дело уже, считай сделано. Оставалось лишь связать его... Скат во сне прижимался к твёрдому панцирю рыбы, а его тонкие длинный хвост огибал плавник этого средства передвижения, удерживая тело при движении. Словно ища поддержки, я оглянулся на свою новую команду. Те ждали только меня, своим видом обещая только невмешательство. Хотя они и польстились на мои уговоры, меня не покидала стойкая уверенность: если моя идея провалится, они будут на стороне ската, как ни в чём не бывало. Поэтому сейчас всё напрямую зависело от меня. Растопырив от напряжения плавники, я осторожно приблизился, цепляясь одной рукой за тот же плавник для равновесия. Другой разматывал верёвку, общий моток которой придерживал хвостом. Враг мирно спал, но это были лишь мгновения, которые от любого моего прикосновения тут же закончиться. Действовать нужно было уже сейчас. Ринувшись вперёд, я схватил обе его руки, резко заломив назад. В воде послышался хруст, плавники у меня встали дыбом, но руки быстро обматывали грубые стебли вокруг запястий врага, пока он приходил в себя. Как ни странно, от него не было ни звука, однако я точно знал, что в спешке сделал ему очень больно. Хвост ската пришлось отцеплять от плавника, поскольку сжимал он его так, словно это было последней опорой в его жизни. Хотя, кого обманывать, в данной ситуации это так и было. Ни дельфины, ни акула помогать не спешили. И я их по-своему понимал, но... Мне пришлось тащить эту длинную и неудобную, извивающуюся при том тушу на себе! Скат неоднократно пытался выбраться, немного шевелил руками, но я упорно тащил его вниз. Проплывать весь тот путь, которым я сюда пришёл - было бы глупо, такой груз сразу бы меня записал во враги номер один. Дно было всё ближе. Встретиться с Иехом мы условились в довольно густом скоплении желтоватых растений, которое пропустить было весьма сложно. Заросли поднимались на несколько метров вверх, что на сонаре, конечно же, видно было за много метров. Туда я и направился, сжимая из последних сил эту тушу. Иех ждал меня уже там, встретив тихим пощёлкиванием. Неподалёку крутился Шекс, явно довольный тем, что я вернулся, но напряжённый из-за появления за моей спиной неожиданной компании. На двоих дельфинов и Иех косо посмотрел, но ничего говорить не стал по их поводу. Вместо этого он забрал у меня ската, рассматривая его. - Удачно. Обе руки из суставов выбил. В общем, можно было и не связывать... - Негромко прокомментировал мою работу сородич. - Убивай его побыстрее. - Процедил я. Шекс, который подплыл ближе, оказался очень кстати: я поглаживал его спину, и гладкая кожа действовала на меня успокаивающе. Смотреть на то, как расправляется приятель с моим пленником, я не стал. Не хотелось... такого. Сколько бы я не убивал рыбу - то была еда. Здесь же всё было иначе: тщательно спланированное убийство, по природе своей бессмысленное. Впрочем... не удивлюсь, если Иех найдёт ему кулинарное применение. Я выплыл из укрытия водорослей, держась поближе к песку. Неужели это так оставят просто? У меня, конечно, свои планы... но что если меня даже не станут слушать? Впрочем, есть только один способ это проверить. И мне такой шанс представится уже на рассвете...