Тайфун начинается с капли

Я, надо сказать, от такого вступления чуть опешил. Но только стоило мне пискнуть, как этот незнакомец принялся затыкать мне рот. - Тихо говори! Нас не должны видеть. Заберут. Подумав, я с трудом, но всё-таки понизил тон щебета, который стал уже похож на неприятный скрежет в моём исполнении. - Тогда почему сам плывёшь за ними? Ты ведь их преследуешь? - Ведь если я всё правильно понял, он не мог проплывать мимо и при этом столкнуться со мной. Ну не мог и всё тут! Вероятность этого почти нулевая. Плыл, значит, за ними, а тут я на пути подвернулся. Дельфин тихо начал журчать, сбавляя тон. Я это уже видел и понял, что меня призывают к тишине. Неужто эти скаты настолько опасные твари, что и слова лишнего нельзя сказать? И... выходит, эти громадные рыбины это они и есть? Чёрт, этот мир меня когда-то с ума сведёт своими габаритами... Только было незнакомец собрался меня слушать, как вдруг переключил внимание на Шекса. Отреагировать ни я, ни даже акулёнок не успел - дельфин слишком быстро рванулся к нему, схватив за шею и голову и опасно откинул назад, будто собравшись сломать ему шею. Я дёрнулся к нему, не зная, что вообще при этом делать. Помешать? Да он быстрее угробит мою рыбку, чем я его отцеплю. - Ты... рыба... без плавников... пустил его, быстро! - Спокойно, я нам ужин обеспечу. - Ты с головы уплыл совсем? Это моя акула, со мной! Понимаешь? Нехотя дельфин всё-таки отпустил акулёнка, и тот моментально заплыл мне за спину. Ситуация была таковой, что только разрядов электричества вокруг нас не хватало. - Никогда. Не трогай. Мою. Акулу! - Тихо, но уверенно и с длинной паузой после каждого слова проговариваю незнакомцу в лицо. Он было открыл рот чтобы ещё что-то сказать, но тут вдруг пугливо взглянул наверх. И вновь на меня. - Вот откуда ты только взялся?.. Днём объясню, ложись на дно! Не зная, что толком это значит, я всё-таки махнул хвостом, направляя себя ниже, к песку. Там прижался к еле тёплой его поверхности, замирая. Примерно так же поступил и дельфин, за кем-то следя над нами. Вскоре и я заметил, как сверху спускаются две некрупные тени. Эта пара неспешно оглядывалась по сторонам, а когда оказались довольно низко, едва ли не над нами, замедлились, начав всматриваться в дно. Я думал отлежаться, притихнув и даже стараясь не двигать рёбрами, но незнакомец сам испортил всю нашу конспирацию, резко оттолкнувшись от дна и бросивший к одному из существ. Повинуясь истинно стадному чувству, я тоже завалил всю свою маскировку, поднявшись со дна. Тогда стало ясно: эти двое - акулы, и одна из них, заметив меня, прекратила пытаться укусить дельфина. Вторая, похоже, не видела нового противника, полностью погружённая в неистовый бой с нашим незнакомцем. Первая взглянула на меня, не спеша ввязываться в стычку, а затем увидела Шекса. Очень возможно, что она просто его учуяла по запаху, поскольку акулы полагаются больше на обоняние в темноте, чем на зрение. Но во всяком случае это вызвало у рыбы замешательство, а в то время дельфин уже отбросил от себя первую, кинувшись на вторую. Я видел её попытку бежать, но цепкие пальцы моего сородича схватили за хвост, а далее у неё не было никаких шансов. - А вот и ужин, пугливый дельфин. - Думаю, впервые на его лице появилась улыбка. Всё время до наступления рассвета мы просидели на дне, и к тому времени наши шеи уже отказывались поднимать головы, чтобы заглянуть сотый раз наверх. Казалось, рыбам конца и края не было. Но о каких-то подробностях незнакомца удалось разговорить лишь совсем под утро, когда рыб стало не так много на фоне неба. - Хочешь знать о иат'а'ракх'тама'ла'а? - Уточнил он, словно считая, что я могу внезапно передумать после шести своих вопросов на эту тему. - Это те ещё тухлые рыбы. Многие их терпят, многие восхищаются... а я убиваю. И хочу когда-нибудь убить их всех. Такое моё желание. - И, будто сейчас он сказал не об массовых истреблениях, а о мороженном, мечтательно откинулся на спину и расплылся в улыбке. - Что они тебе сделали? - Думаешь, только мне? А ничего, что они забирают себе маленьких дельфинов и учат их убивать других дельфинов и акул? С акулами то же самое, кстати. Вот эти, - он ткнул пальцем в остатки тел, - тоже их ручными рыбами были. И с дельфинами они так же поступают. Переваривая информацию, пытаюсь строить какие-то догадки. - Тебя тоже хотели сделать ручным? - Конечно. Они почти сделали это с моей матерью, но потом её убила акула, когда на стаю напали. Я был очень маленьким, только начал складывать звуки в слова, когда отец чем-то оскорбил одного из иат'а'ракх'тама'ла'а. То ли ранил, то ли как-то на словах. Про слова сомневаюсь, никто из нашей семьи не знал жестов. Хотя эти гнилые моллюски могли и за простые слова забрать к себе, да или просто убить. Отца убили сразу, старшего брата - тоже, потому что его уже нельзя было приручить, он почти был взрослым. А я только дожил до своего второго г'а'але. Нас с матерью забрали легко, мы были одиночками, жили далеко от города. Она прожила у них ещё несколько смен г'а'але, а потом... на стаю их больших рыб напали акулы и мать погибла, когда её послали убивать акул. - Ну и как ты смог сбежать? - Сразу же, ещё тогда. Смелый был, непуганый. Уплыл и затерялся в водорослях. У них тогда стоянка была. Научился ловить себе еду, и всё время был рядом с иат'а'ракх'тама'ла'а. А потом убил одного из них. И тогда уже решил, что останусь с ними. Буду их самым преданным м'аур. Акулы, которых он убил, всё ещё находились рядом. Я ещё как-то пытался его отговорить, когда он начал их есть, но все доводы пришлось разом свернуть, когда к трапезе присоединился Шекс. Тут уже мне пришлось задуматься, насколько я нормальный для этого мира, если даже моя рыбка ест своих сородичей, убитых каким-то психом. Но самое интересное - это то, что он мне на жестах показал, когда я сунулся к вопросами к нему. Его ответ был прост: он бы начал есть раньше, но его не устраивал тот факт, что акул убил дельфин. То есть, как он пояснил, если бы он сделал это сам, то куски отрывать принялся бы сразу. Или если бы я их убил. Плюнув на все свои высокопарные слова о морали, присоединился к ним. С другой стороны - на кой чёрт мне сейчас сдалась мораль, когда я плаваю в одном океане с народами дикарей? И что может значить мой голос среди миллионов других, привыкших к такой жизни? Правильно, ничего. Так что единственное, чем я мог довольствоваться - это присоединяться к трапезе или нет. Есть хотелось, да и... что уж говорить - акула не дельфин, каннибализмом и не пахнет. Не сразу заставил самого себя, это да. Но попробовал. Рыба как рыба, ну разве что чуть жёстче, чем обычная мелкая. Пару часов после этого меня не покидали позывы похожие на совесть, но потом, за беседой с незнакомцем, затихли и они. По моей инициативе он всё-таки представился, хотя только после второй просьбы. - Ие'хе'е'т'х'ау. Но можешь звать меня просто Ие'х. Ну да. Будешь ты у меня Иехом, наивный. - Так что, говоришь, случилось в том городе?.. - Во время нашей беседы, растянувшейся почти на день, дельфин перескакивал с темы на тему, интересовался подробностями жизни в городе, поскольку сам, по его словам, был там только в темпе, не желая отставать от стаи скатов. Те заплывали и в крупные города, вызывая восторг жителей и, главное, в городах именно их появление было показателем начала г'а'але. Сперва скаты, потом всё цветёт и пахнет. Весна, как я и догадывался. Которая, выходит, уже настала у нас и которую мне довелось бы наблюдать, не проснись в этот момент вулкан. А ведь все несколько месяцев, когда не наступали холода, выходит, нам воду подогревал этот тихий убийца. А мы и не знали... Что произошло там, где я жил, рассказал с трудом, поскольку перевести слово "лава" не удавалось, так же как и "горячо" вместе с "вулканом". При этом Иех, делая понимающий вид, тут же восклицал с пониманием "м'аур", но после сразу начинал отрицать, говоря, что м'аур - это не так и я что-то путаю. Помучавшись и добившись какого-то компромисса, мы вдруг внезапно перешли к обсуждению Шекса. - Это ведь самка, да? - Спросил он, вызвав своим вопросом у меня лёгкое замешательство. С того момента, когда я не мог различать дельфинов и акул по полам, прошло очень много времени, с первыми стало куда проще в связи с брюшной щелью, а вот у вторых это дело решалось на уровне запаха. Я же ещё не слишком умел находить отличия, но Хиат меня клятвенно заверила, что моя рыбка мужского пола. И вот сейчас, когда пол Шекса вновь подвергался сомнению на моих глазах, я не знал, что ответить. - Да, самка. - Не знаю, какой чёрт меня дёрнул это сказать. Возможно, не хотелось всяких лишних мыслей со стороны Иеха, но так же вполне вероятно, что я в тот момент просто думал не тем местом. От такого ответа на дельфиньей морде только шире расплылась гаденькая улыбочка, а взгляд переползал то на меня, то на акулу. - Странный ты дельфин, Ал'е. - Ты не первый, кто мне об этом говорит. - Пожимаю плечами, а сам скашиваю глаза на Шекса - мало ли, вдруг понял наш разговор и собирается меня покусать за неожиданную смену его пола?.. Но кусать никто не спешил, день был в самом разгаре, а огромные силуэты рыб появлялись сверху всё реже. По этой же причине Иех забеспокоился, начал снова тихо говорить и обрывками фраз объяснять мне, что ему нужно плыть за ними. Показалось мне, или в его глазах действительно был какой-то нездоровый блеск... Всё равно в той ситуации, в которую мы с Шексом попали, выбирать не приходилось. Если скаты посещают дельфиньи города, то мне по пути и с ними, и с этим странным сородичем. - Хочешь поплыть со мной? - Я и моя акула. Но до первого города. - Ты из С'а'афьи'ас. Рядом только этот город... был. Я его только видел издали, не успел заплыть. Но он маленький. Были и побольше. Ну... в моей жизни были города КУДА ПОБОЛЬШЕ, да настолько, что ты и представить себе не сможешь, рыбка с пятнистым хвостом. - Я могу убивать иат'а'ракх'тама'ла'а только ночью. Да и то не всегда получается. - Их ты тоже ешь? - Когда как. Бывает, меня замечают, и времени не хватает. Тогда нужно уже быстро уплывать. - А ты не думал когда-нибудь остаться в городе? Тебя же когда-нибудь так убьют самого. Беспокойства в глазах собеседника я так и не нашёл. Он ответил обыденным тоном, как будто обсуждалась не его собственная участь. - Не хочу оставаться. Здесь я свободен и могу убить столько иат'а'ракх'тама'ла'а, сколько посчитаю нужным. И меня не ограничивает наличие семьи или друзей из города. Днём мы почти не передвигались, а только лишь прятались в водорослях. Но вот по ночам удавалось совершить марш-бросок по дну и обогнать всю эту стаю, вновь затаившись внизу. То, сколько их там всех наверху было, заставляло плавники вставать дыбом от осознания, насколько это мощная сила. Правда, сперва Иех уверил, а затем и я сам рассмотрел, что те огромные рыбы - это вовсе не сами скаты. Так, что-то очень большое и покрытое панцирем. Судя по всему - растительноядное. Двигаются эти рыбы неспешно, размеренно, а вот уже за их бока и спины цепляются скаты и путешествуют за счёт своих питомцев. Я много расспрашивал Иеха о их жизни, особенностях, нравах. Хотя в первые минуты разговора он только и делал, что поливал их отборной дельфиньей руганью, но потом всё же начинал рассказывать весьма интересные вещи. При этом, слушая внимательно, я даже начинал понимать этих существ. Ещё Хиат говорила мне как-то, что скаты слабее дельфинов, а теперь и этот твердит то же самое. На них нет прочной кожи, как на нас, они более хрупкие, никаких когтей, даже челюсти слабые. Иех не упустил возможности вновь их принизить, упомянув, что с акулой иногда справиться сложнее, чем со скатом. Ведь акула быстрая и зубы у неё острые, тогда как у вторых нет той ловкости и скорости, что уж говорить за укусы. Они почти ничего не могут противопоставить остальным существам. Казалось бы, вымрут такие рыбки через недельку. Ан нет, из рассказов того же Иеха я понял, что они воспользовались единственным своим оружием: хитростью. Собрались в огромные стаи, приручили этих панцирных рыб, похитили множество акул и дельфинов, чтобы те выполняли им роль охраны. Как бы это ни было странно, но меня тянуло туда, к ним. Нет, я не всплывал у них на глазах, это могло бы их банально натравить и на меня, и на Иеха. Зачем его-то подставлять? Рыбка с приветом, но вроде мне не опасен... Собственно, первоначально идею я никому не озвучивал, ибо чувствовал, что причиной всему - любопытство. А потом в голову лезли новые оправдания. Например, меня там могли научить чему-то новому, или же при особой сноровке у меня мог появится союзник среди скатов. Почему бы и нет? Тем более язык учить не надо - они говорят теми же жестами, что и акулы. Иех, видимо, забыл этот язык, потому как наших переговоров в Шексом не понимает. Но я его знал едва ли не лучше дельфиньего, поэтому уверенности в визите к скатам у меня заметно прибавлялась с каждым мысленным планированием этого. Иех неохотно, после третьей просьбы, согласился обсудить со мной весь план. Поскольку он немного был знаком с нравами этих таинственных для меня существ, его советы были для меня очень важны. Во-первых плыть к ним стоит утром: тогда они ещё немного сонные после ночи и одновременно с тем не расценят это как нападение. "Ночь не их время" - сказал мне дельфин, задумчиво всматриваясь в тёмные силуэты рыб на фоне ночного неба, подсвеченного многочисленными лунами. Пояснять фразу он не стал и я решил, что узнаю это сам. Рано или поздно. Главное, что посоветовал дельфин, - это объяснить Шексу, чтобы он не в коем случае не лез кусаться к ним. Одно дело повздорить с дельфином или акулой из их окружения (тоже, впрочем, не советуется, но это не так выводит скатов из себя), и совсем другое - задеть кого-то из них самих. На вопрос, что они сделают, Иех предпочёл отмолчаться. Над нашими головами небо медленно затягивалось привычным сероватым туманом, и тогда я уже решил, что пора. Перехватив пару моллюсков по дороге и дождавшись, когда насытиться Шекс, я решился плыть. Иех специально отплыл куда подальше, чтобы по моему месторасположению не обнаружили его. Было слегка жутковато. Всё-таки столько недомолвок и неопределённых фраз, что ожидать чего-то конкретного я не мог. А неизвестность, как правило, пугает похлеще яркой кровавой истории. Так, гоняя мурашки под чешуистой кожей, я работал хвостом, краем глаза следя, чтобы моя акула не отплывала далеко. Ещё до того, как мне удалось доплыть до широких животов рыб, подняться чуть выше и оглядеть их спины, в окружающей тишине послышались мощные всплески хвостов по воде, а затем меня окружили три дельфина. Шекс скалился и оглядывался, а я попробовал выйти с ними на контакт голосом. - Спокойно! Я никому не причиню вреда. И не хватайте мою акулу. Дельфин, который тянул руки к Шексу, никак на слова не отреагировал. Как бы закончилось это в другом случае, боюсь предполагать, потому как со своими сородичами связываться в серьёзном поединке мне ещё не приходилось. Но дело изменилось, когда я краем глаза заметил ската, спустившегося со спины рыбы ей на бок, так, что ему было видно всех нас. Поняв, что нужно делать, я спешно начал составлять жесты руками. То ли от серьёзности всего происходящего, то ли от ударившего в голову адреналина, все движения я сделал настолько чётко, что в глазах ската появилось нечто сродни удивлению. Но не столько меня волновали подробности собственной беззвучной речи, сколько понимание со стороны незнакомца. Поразмыслив, существо направилось ко мне, отцепившись наконец от рыбы. Огромные панцирные туши продолжили плыть, а скат, мерно взмахивая широкими плавниками, чуть приблизился к нам. "Дельфин умеет говорить как скат?" "Как акула" - поправил я. Дельфины, окружавшие нас, чуть отплыли в сторону, но не прекратили следить за мной и Шексом. Скат вновь начал делать жесты. При этом я успел рассмотреть его руки: похожие на акульи, но не такие худощавые. Длиннее, чем мои. Сам он был крупнее меня, так что все расказни Иеха про то, насколько скаты слабы, казались теперь простой болтовнёй. "Как скат. Это наш язык, а не акулий" В голове щёлкнул привычный механизм мышления журналиста и я сам даже не заметил, как рассыпался в вопросах. "Неужели это именно ваше изобретение? Как оно попало к акулам? Они жили с вами и воспользовались вашими знаниями? Что вы думаете по этому поводу, не возникало ли у вас желание отомстить неблагодарным рыбам?" То, что что-то не так, я понял, когда глаза ската окончательно округлились и он начал боязливо оглядываться. Там, со спин других рыб, уже вовсю заглядывались на нас другие его сородичи. Приняв максимально непоколебимый вид, я продолжил с меньшим размахом руками. "Я бы хотел какое-то время плыть с вами, если это позволят правила" "Правило у нас для дельфинов одно. Не становиться причиной смерти ската" Вспомнились таинственные недоговоренные угрозы, которыми хотел меня напугать Иех. Похоже, у него получилось. "Я не причиню никому вреда" Скат кивнул, а затем коротким жестом предложил мне следовать за ним. Теперь я понял, почему Иех насмехался над их скоростью. Если акулы и мои сородичи успешно работали хвостом и плавниками, скаты же были лишены такой возможности. Их хвост же был тонким и длинным, совсем не годящимся для того, чтобы как-то им отталкиваться. Движение им обеспечивали эти широкие плавники, начинающиеся прямо от плеч над руками. Голову украшали подобные моим волосы, но если мои заканчивались внизу затылка, то у этого индивида они плавно переходили по затылку в ряды плавников, тянущийся до лопаток. Там образовывался этакий загривок, а ниже ряды резко обрывались, оставляя голую спину и поясницу. Вся цветовая гамма была не богаче акульей: почти так же расположенные два цвета, но уже не оттенки серебристого, а чёрный и белый. Лаконично, строго и очень подходяще к ним. Граница угольной спины и белёсого брюшка была резкой, контрастной, и белый цвет выдавал наличие на шее аккуратных жабер. Что до лица... оно не слишком отличалось по своему облику от наших. Дельфины, не сказавшие мне ни слова, плыли следом. Сейчас я уже понимал, что их обучили только языку жестов и всё использование голоса для них заканчивается на сонаре. Похоже, у скатов знакомиться на первой встрече не было принято. Как только мы поднялись над уровнем спин рыб, прочие скаты тут же обхватили плавники панцирников хвостами и пустили руки в разговор. Вокруг было столько мелькающих рук, что я растерялся и не понял почти ничего. Но в том, что обсуждают они детали моего появления, я не сомневался. Встретивший меня скат, тем временем, усиленно работал плавниками, что всё равно выглядело слишком плавным, не в пример нашему маханию хвостом. Похоже, он собирался догнать свою рыбу. Я подплыл чуть ближе, даже не приложив толком усилий. "Может, мне помочь?" Скат очень быстро сделал жесты, словно ему дорога была каждая секунда. "Нет" Мне оставалось лишь пожать плечами. Он даже не стал цепляться за дельфинов, хотя те резво уплыли куда-то вперёд и разместились на одной из рыб. Возможно, скат плыл и не так медленно, но вся стая находилась в постоянном движении и обгонять панцирников было довольно длительным делом. Тем более, за время разговора его рыбина ушла довольно далеко. Через какой-то отрезок времени, мне лично показавшийся долгим и нудным, скат всё-таки зацепился за панцирь рыбы, подтягивая себя на неё. Я же плыл с краю, наблюдая за тем, как длинные пальцы удерживали тело ската на этой морской зверюге. Хвост, навскидку так составляющий две трети от всей его длины, обхватил один из боковых плавников панцирника, левой рукой скат взялся за спинной плавник, а свободной пригласил меня на борт. Ничего не оставалось, как цепляться самому за жёсткую чешую. Панцирь был неоднородным: кое-где пластины походили на наждак, хотя ближе к спине было легче, там они только покрывались буграми. В сторону брюшка твёрдое покрытие становилось очень гладким. Скат наблюдал за тем, как я постепенно лапал его рыбу, а мне было просто интересно. Когда же моя тушка прочно укрепилась на панцирнике, скат крепче сжал хвост на рыбьем плавнике и освободил руки, делая жесты. "Ты необычный дельфин. Почему ты не в городе?" Тут я задумался, как бы объяснить этому индивиду проснувшийся вулкан. Изъясняться с дельфином мне приходилось на другом языке, и подбор слов был иным. Здесь же хоть с нуля начинай. Но радовало другое: встреча со скатами явно вышла удачной, меня не считают здесь за очередную тупую рыбу, а это уже какие-то баллы к уважению. Возможно, чего-то я и стою... Время покажет. А пока... Шекс, глупая акула, не грызи этот плавник!