Ты моё безумие

      — Ну дава-а-ай, Питти. Уверен, тебе понравится, — Уэйд даже выпятил нижнюю губу.       [Да сколько можно ломаться? Возьми и просто оттрахай, когда это мы сопли разводили?]       {Впервые согласен с этим ебантяем. Хватит уже. Этот мальчишка слишком много нервов мотает. Взял и нагнул, что такого? }       — ЗАТКНУЛИСЬ ОБА! — умоляющее и в целом невинное выражение лица сменилось на злое. Наемник со всей дури ударил кулаком в стену. Послышался хруст костей и сдавленное шипение Уэйда.       Питти никогда не пугался этого, он всегда обнимал и целовал в висок. Он не делал больно. Он…       — Ну что, ты согласен? — переспросил Уилсон, слизывая с тыльной стороны ладони кровь. Питти не нравится, когда простынь в бурых пятнах.       {Тря-я-япка.}       — Завались, — буркнул Уэйд. — Питти, не молчи. Что ты думаешь о моём предложении? Ты же сам хотел разнообразия.       Ответа не последовало, на уши наёмника давила звенящая тишина. Нет, Питти так с ним не поступит, он ведь знает, как сильно Пул боится тишины, боится, что может последовать за ней.       [Ты просто бесхребетный болван!]       — Вы не заткнетесь, да? — а ещё Питти никогда не был груб с ним. Если Уэйд начинал говорить со своими голосами в голове, то терпеливо ждал, пока тот их заткнет.       — Как же вы меня заебали, — простонал он и уронил голову на край кровати. Как же ему хотелось, чтобы Питти обнял, прошептал что-то успокаивающее, касаясь губами уха, телом передал всю тепло, а взглядом — заботу.       — Ну же, Питти, ответь. Мне не нравится, что ты так долго молчишь, — попросил Уилсон, подняв голову.       Только вот его Питти уже давно нет, и наемник изо дня в день беседует с разлагающимся трупом в красно-синем костюме Человека-Паука.       {Ты его сучка.}       — Ну и что?! Отстань! — он забрался на постель рядом с ним и крепко обнял обмякшее тело. — Спи спокойно, Питти, прости, что чуть не разбудил.