Ты моё безумие

      Питер лежал на пляже и потягивал через трубочку безалкогольный коктейль, украшенный зонтиком и долькой апельсина. Он просил Уэйда принести ему холодное пиво, но он принёс ЭТО. Отправлять его в бар ещё раз стало лень, и Питер решил не возмущаться. Только поправил съехавшие на кончик носа солнцезащитные очки и снова лёг. Солнце и ветер ласкали солоноватую после купания в море кожу, на губах играла блаженная улыбка, а мысли плавали где-то далеко. Ему было хорошо. Просто до одурения. Человек-Паук наслаждался долгожданным отпуском, Мстители справятся без него.       Идиллию нарушил Уэйд, который с радостным возгласом вывалил из детского пластикового ведерка с рисунком Человека-Паука Питеру на колени гору ракушек. Видимо, этим же ведерком он что-то лепил, потому что на его коленях была ещё и куча песка.       — И что это? — он лишь приподнял бровь. Питер не хотел сейчас кричать и швыряться в Уэйда песком, он был сама невозмутимость.       — Мой тебе дар! Отобрал у Посейдона. Нравится? Давай сделаем тебе из них лифчик? Я готов даже сам этим заняться! — Уэйд даже начал выкладывать ракушки на его груди. Питер лениво за этим наблюдал.       — Обойдусь, пожалуй. Но дома можешь рамку ими украсить, в которой будет фотка с отдыха, — он великодушно предложил пойти на компромисс, хотя ещё неделю назад, будучи в Нью-Йорке, предложил бы Уэйду запихать эти ракушки себе в задницу.       Уэйд помотал головой, широко улыбаясь. Кажется, от морской воды его кожа стала чуть лучше. Но Питер пока точно сказать не мог.       — Я их собирал конкретно с этой целью, рыбонька моя. Не шевелись! Я сфотографирую и потом их так же склею, — Уэйд достал телефон, который был весь в песке и сделал фото «лифчика». — А давай ты его сейчас паутиной залепишь? А? Ну пожалуйста!       Питер отрицательно покачал головой и с шумом допил коктейль через трубочку, убрав стакан на столик.       — Нет, Уэйд. И где твоя кепка? Напечет ещё, солнечный удар получишь, а мне тебя до номера тащить потом.       В такие моменты Питеру казалось, что он приехал на отдых не с парнем, а с ребёнком.       — Чайка унесла.       Питер краем глаза заметил торчащий из песка козырек.       — А это что?       — Где? — Уэйд завертел головой.       — Да вон же, из кучки песка торчит, — он кивком указал.       — Ничего не вижу, рыбка. Должно быть, ты перегрелся. Надо тебя охладить.       И прежде чем Питер успел хоть как-то возразить (он уже понял, к чему Уэйд клонил), его закинули на плечо и с радостным хохотом потащили к воде. С громким плеском и проклятиями в сторону Уэйда он в считанные секунды оказался под волной, а Уэйд стоял рядом и ржал, стряхивая с ладони кусок водоросли. После последовала водная битва. Один топил другого, в радиусе пяти метров бушевали брызги, а смех и пошлые шуточки относило ветром и волнами к берегу.       Закат они встречали вместе, на берегу. Голос Питера снова не смолкал. Но на этот раз мешался со стонами.