Мартовские коты

      "Сегодня у меня появился друг. Его зовут Пак Чанёль. Он живёт на той же лестничной площадке, что и моя бабушка. Бабушка радуется, что я с кем-то общаюсь. Говорит, что этот мальчик очень добрый и отзывчивый, но очень часто хранит свои чувства в себе, потому что его родители всегда заняты и им не до него. Прямо как у меня...       Когда я спрашиваю ба о папе с мамой, она только удивлённо разводит руками. Говорит, что скоро они решат свои проблемы и я вернусь к ним. Но пока они решат свои проблемы, пройдёт уже сто лет... Шучу.       Ладно, к нам постучался Чанни, зовёт меня погулять!"       Девочка быстро написала своими пухлыми пальчиками последние слова, впопыхах бросила ручку на расшитый синими ниточками на голубом фоне в виде моря дневничок и побежала на бабушкин голос.       — Мирэ-я, к тебе гости!       — Да, бабуль. Иду! — послышалось из глубины квартиры. В этот момент дверь в соседнюю спальню резко открылась, и из неё вышла полная девочка лет четырнадцати. Длинные чёрные волосы были собраны в аккуратный конский хвост, на лбу типичная "корейская" чёлка, закрывающая вид на глазки, полные плещущейся жизнью. На ней был толстый свитер и клетчатая шерстяная юбчонка, как никак на дворе зима.       — Привет! — ей радостно помахал долговязый щекастый парнишка её же возраста. Огромная копна волос закрывала половину лица, на глазах были очки. На нём был огромный синий пуховик, из-под которого виднелась широко раскрытая улыбка и милые глазки, смотрящие на Мирэ. — Пойдём погуляем!       — Да, идите. На улице такая прекрасная погода... — разрешила бабушка. Она поторопила девочку, достав её пальто. Мирэ быстро накинула его на себя, надела сапожки, шапку, шарф и, не смотря в зеркало, вышла на лестничную площадку со своим новым другом.       — Чанёль, куда пойдём? — деловито спросила она.       — Я же говорил тебе, называй меня "оппа". Я же старше. Забыла, что ли? — обиженно насупился мальчик, быстро спускаясь вниз по лестнице.       — Оппа, стой, не так быстро! — прокричала ему Мирэ, еле-еле поспевая переступать полными ножками за мальчиком. Он остановился на пролёте, повернулся к ней и грустно посмотрел.       — Жду-жду. Куда я без тебя... Кстати, что насчёт родителей? Что-нибудь слышно? — спокойно спросил он её, внутренне боясь, что его новоиспеченной подруге рано или поздно придётся уехать к себе.       — Нет, всё по-прежнему, — уныло ответила Мирэ, догоняя Чанёля и подпрыгивая на каждом лестничном пролёте. Она уже поравнялась с мальчиком, и они вместе спускались, деловито о чем-то болтая.

***

The Smiths — There is a light that will never goes Green day — Wake me up when September ends       На улице был жуткий снегопад. Вдоволь наигравшись на улице, через несколько часов они, уставшие, с разрумяненными щеками, снова зашли в подъезд, медленно поднялись на шестой этаж и зашли к Чанёлю в квартиру.       — А почему у тебя так тихо? — спросила Мирэ, удивлённо оглядываясь по сторонам. В квартире было так тихо, что становилось как-то не по себе.       — У всех свои дела. Поэтому никого нет. Но ничего, сейчас мы это исправим, — говорил, пыхтя, Чанёль, пока разувался и снимал огромную куртку. Мирэ последовала его примеру. — Пойдём, — позвал он её и прошёл в дальнюю комнату. Мальчик включил стоящий на столе компьютер, и из него полилась какая-то музыка, заполняющая своими звуками пустую квартиру.       — Что это? — с любопытством спросила его девочка и тоже подошла к компьютеру.       — Нравится? Я тебе потом запишу всё на диск, чтобы ты не скучала без моих музыкальных пристрастий, — горделиво проговорил Чанёль. — Когда уедешь... — и грустно добавил в конце.       — Ты обещал! — глаза Мирэ радостно заблестели, и она с интересом наклонилась к компьютеру мальчика, изучая его плей-лист. Как она уже узнала, он слушал только рок, к которому его приучил родной отец, бывший музыкант.       — Воды не хочешь? — спросил её уже изрядно подуставший Чанёль с красными от мороза щеками.       — Хочу! — ответила Мирэ. Он ушёл на кухню и через минуту вернулся с двумя большими стаканами с водой. Девочка нетерпеливо захлопала полными ручками и взяла один стакан, поднесла его к губам и недоуменно посмотрела на него. — Как ты это пьёшь? — брезгливо спросила она Чанёля. Он непонимающе посмотрел на неё.       — А что такое?       — Она же горячая!       — Никакая не горячая... Просто немного тёплая... — обиженно пробормотал мальчик. И вдруг его осенило. Он щёлкнул пальчиками и заговорщически посмотрел на Мирэ. — Знаешь, что у меня есть?       — Что-что? — переспросила друга девочка, чувствуя, что сейчас он скажет что-то стоящее. Чанёль повернулся, направился к огромному шкафу с одеждой и резко открыл его. Спустился на корточки, достал с нижней полки всю одежду, поднял деревянную дощечку от стенки, а там... Там оказалась его заначка. Мирэ захлопала в ладошки и радостно затопала ножками, выглядывая из-за спины мальчика. Чанёль достал оттуда чипсы, сникерсы и упаковку с «чокопаем».       — Вот, — довольно протянул он ей всё своё добро, нажитое непосильным трудом. — Ты кушай, а я тебе что-нибудь сыграю.       — Да-да-да. Давай.       Мирэ очень полюбились такие вечера. Она тихо сидела за компьютерным столом, что-то поедая, а он, сидя на кровати, наигрывал ей какую-нибудь спокойную мелодию на гитаре. Вот и в этот раз, Чанёль расположился поудобнее на кровати и начал бренчать на гитаре, но на этот раз мальчик ещё и запел. Заворожённо смотря на него, Мирэ никак не могла отвести от него глаза. В этот момент Чанёль казался ей таким далеким, таким идеальным, а она такой простой и неприметной, что хотелось просто исчезнуть куда подальше.       Чанёль пел Wake me up when September ends, популярную тогда песню. Каждый более или менее разбирающийся в музыке подросток, прекрасно знал эту песню и чуть ли не наизусть мог спеть её припев. "Хочу быть, как он", — подумала про себя девочка, восхищенно смотря на Чанёля, который как будто был охвачен наваждением. Его глаза были закрыты, он напряжённо постукивал длинными пальцами по струнам и мотал головой в такт музыке. Мирэ даже кушать прекратила, настолько была заворожена увиденным.       На улице тихо падал огромными хлопьями снег, заволакивая всё вокруг. Не слышно было и звука с улицы, только грустная мелодия гитары отдавалась в сердцах молодых ребят, пробуждая в них какие-то чувства, объединяя их, как единое целое, словно они были родственными душами, которые понимают друг друга с полуслова, с одного взгляда...