***
Стоя у входа в зал ресторана, Мирэ рассматривала себя у большого зеркала. Длинное чёрное платье из шифона оголяло её худые ноги и лишь на середине коленок переходило в плотную ткань, так же как и на руках, открывая тонкие запястья и худые плечи, прикрывая лишь прозрачной тканью шифона. Чёрные ботильоны в готическом стиле придавали образу дерзости и какой-то хрупкости. Всё было идеально, и лишь одно не вписывалась в общий вид. И это одно было её лицо, а точнее раздражённая от шоколада кожа, и сколько бы девушка не пила антигистаминные препараты, ничего не помогало. "И как я додумалась наесться их именно перед праздником. Ну да... Я ж совсем забыла о нем", — злясь на саму себя, Мирэ разочарованно разглядывала лицо, старательно прикрытое сиси-кремом и консилером, поэтому оно выглядело словно приклеенная маска, и девушка походила на преждевременно постаревшую женщину. "Даже родной бабушке не составлю конкуренцию", — ухмыльнувшись, подумала девушка. Так бы и проходил весь праздник, если бы дверь зала с треском не открылась, и оттуда бы не выбежала какая-то девушка, держа у уха телефон. При том, с таким серьёзным видом, словно она ведет переговоры о сбрасывании атомной бомбы. — Не ори на меня! Я уже выхожу! — она так громко закричала, что Мирэ от неожиданности подпрыгнула и уставилась на удаляющуюся спину девушки, которая в спешке направлялась к туалету. "На улице слишком холодно для задушевных разговоров", — подумала Мирэ, проследив за тем, как девушка закрыла за собой дверь. В этот момент они зрительно столкнулись, но незнакомка быстро и почему-то стыдливо отвела взгляд в сторону, прошмыгнув внутрь комнаты. Не придав особого значения произошедшему, Мирэ, чуть ли не подпрыгивая от переизбытка хорошего настроения, открыла тяжёлую дверь и зашла в широкий зал ресторана, умелыми руками увешанный кучей нежно-розовых шариков и каких-то ленточек. Посмотрев по сторонам, Мирэ еле сдержала удивлённый возглас и во все глаза уставилась на присутствующих. "Будут только самые близкие... Наверно, человек пятнадцать", — как-то сказала ей вскользь бабушка, когда та предусмотрительно поинтересовалась количеством гостей на празднике. "Здесь определённо не пятнадцать человек. И даже не двадцать", — подумала девушка, разглядывая всех в зале. Пока Мирэ удивленно стояла у прохода, не зная, куда пойти и где сесть, дверь за её спиной снова отворилась и мимо проскользнула та самая незнакомка, прежде кричавшая в трубку. Она неловко переглянулась с Мирэ и словно проплыла мимо неё вглубь помещения. Как по мановению палочки, рядом с Мирэ реализовалась её бабушка и мило улыбаясь, оглядела внучку с головы до ног. — Что с твоим лицом, милая? — недовольно прошептала она Мирэ, подходя ещё ближе, чтобы взглянуть на катастрофу произошедшую на щеках внучки. — Шоколада объелась, — монотонно ответила ей Мирэ, до сих пор не в состоянии отвести взгляд от сидящих за столами людей. "Один столик, два, три, четыре, пять... И на каждом, как минимум по десять человек", — считала она. — Ты не могла сделать это в другой день? — спросила её женщина и укоризненно поцокала языком. — Да ладно, твоя внучка и с таким лицом красотка, — придя в себя, ответила Мирэ и кокетливо подмигнула. — А я так хотела, чтобы ты сегодня была красивой, — пробормотала себе под нос женщина и повернулась к ней боком, что Мирэ конечно же предпочла пропустить мимо ушей. — Ну что ж поделать? Пойдём, я покажу тебе твоё место, — многозначительно произнесла бабушка и повела её в сторону стоящего по центру стола. — Кого мне сразить, бабуль? Ты же знаешь, одного взгляда достаточно, чтобы он упал на пол от разрыва сердца. Ты только скажи, и я сразу уберу его с твоих глаз долой, — подшучивала девушка, пока они не остановились рядом с нужным столиком. Женщина повернулась к ней и укоризненно посмотрела, качая головой из стороны в сторону. Шутка почему-то не подействовала на неё как обычно. Бабушка не смеялась, как прежде, и не поглаживала Мирэ по руке, смотря на неё такими тёплыми глазами, что невольно становилось уютно, как дома. — Мирэ, хватит уже. Мне одного твоего лица хватает, чтобы самой не упасть от инфаркта. Знаешь же, что тебе нельзя есть много шоколада, и всё равно продолжаешь. А как же твоя диета? Забросила всё? Не боишься снова поправиться? — спрашивала её женщина, пока Мирэ потерянно смотрела на неё, не понимая, что привело её в такое недовольство. В этот момент к ним подошёл новый муж её бабушки, и в попытке успокоить разгневанную женщину, нежно опустил свою руку ей на плечо. Мгновенно почувствовав прикосновение, она изменилась в лице и стала словно мягче, как сахарная вата. "Любовь творит чудеса", — заворожённо смотря на них, подумала Мирэ. — Здравствуй, — мужчина добродушно улыбнулся ей своими узкими глазками. — Милая, пойдём. Тебя гости заждались, — попросил он её, смотря так нежно, что даже Мирэ позавидовала своей бабуле. "Сорок пять лет ждать её и смотреть таким взглядом... Он идеален", — чуть ли не вслух вскрикнув от восхищения, подумала девушка, прекрасно понимая, что её бабуля почти всю свою жизнь не замечала перед собой такого прекрасного человека, который не смотря ни на что продолжал её любить и чуть ли не боготворить. Бабушка напоследок недовольно вздохнула, давая Мирэ понять, что она снова сделала что-то не так. Ну не виновата же она в том, что она вечный аллергик, которому стоит только с чем-нибудь переборщить, как все лицо как минимум высыпало, а как максимум опухало, и приходилось в срочном порядке пить таблетки, чтобы хоть как-то отпускало. — И снова ей что-то не нравится... — пробурчала себе под нос Мирэ и села на указанный бабушкой стул. Посмотрев по сторонам, она столкнулась с парой внимательных глаз, которые изучающе и оценивающе смотрели на неё. И глаза эти принадлежали не кому-то незнакомому, а той девушке, с которой пришлось столкнуться пять минут назад. Теперь она была спокойна, словно ничего и не произошло, небрежно попивала вино и то и дело оглядывалась на неё. Сначала подумав, что девушка смотрит на неё из праздного любопытства, Мирэ не придала этому никакого значения и спокойно сидела, наблюдая за джазовыми исполнителями на сцене, которые с таким упоением играли какую-то незатейливую мелодию, что самой хотелось встать и начать петь под песню, отдающейся в сердце новыми ощущениями, словно нежное марево, окутывающее весь разум. Случайно посмотрев в сторону девушки, Мирэ снова столкнулась с пронзительными глазами миловидной брюнетки с собранными сзади волосами. "Да что с ней такое? Может что-то хочет от меня?" — Мирэ уже начинала слегка нервничать, но виду не подавала, снова стараясь сосредоточиться на игре музыкантов. "Что-что, а вкус у него отличный", — подумала девушка, имея ввиду нового мужа её бабули. В этот момент послышался пронзительный звон, принадлежащий чьему-то телефону. Оглядевшись на близсидящих людей, Мирэ снова встретилась взглядами со своей новой "почти знакомой", но на этот раз она смотрела не изучающе, в глазах уже читалась тревога и раздражение. Она притянула к телефон к уху, что-то прошептала и сбросила звонок. "Наверно, мешают", — подумала Мирэ, вспомнив, как до этого она кричала в трубку. Но это не остановило звонящего, он снова повторял и повторял вызов, в то время, как она в таком же темпе сбрасывала звонки. Девушка сидела, сгорбившись и опустив голову, чтобы никто не видел её лица. На экран телефона упала капля, потом другая. Сначала Мирэ подумала, что ей показалось, но когда незнакомка подняла голову, то сразу становилось ясно, что девушка плакала. Глаза были влажными и блестели под ресторанными лампами, так, словно они были готовы сверкать, как огромные бриллианты. Не зная, что сделать, как себя вести, Мирэ только и смотрела на незнакомку, которая пыталась прийти в себя, подняв голову и часто-часто моргая веками, чтобы слезы испарились и можно было снова притворяться счастливой и беспечной. Но злосчастный телефон снова зазвенел, и на этот раз она провела по экрану серебристого телефончика и приложила его к уху. — Ну что тебе надо от меня? — вздохнув, произнесла она и сразу убрала подальше агрегат от уха. "Кричит", — поняла Мирэ, которой только и оставалось, что гадать, кто является первопричиной её слез. — Так давай расстанемся, — отрешенно произнесла незнакомка. — Не устраивает? А меня полностью устраивает. Ты достал меня уже, — с остервенением произнесла брюнетка и посмотрела на Мирэ. Её острый взгляд так и говорил, чтобы она не лезла не в своё дело, но было уже поздно. Девушка встала из-за стола и вышла из помещения, по-прежнему держа у уха телефон. Мирэ последовала за ней, предусмотрительно не забыв взять с собой клатч. Ей почему-то вспомнился её бывший парень, который из-за своей глупой, детской ревности, не давал ей спокойно сделать и вздох. В её жизни были вечные скандалы и разборки, вечное выматывание нервов и отсутствие какого-либо личного пространства. Она не могла и минуту находиться в одиночестве, и из-за этого так же, как и эта брюнетка постоянно бегала по туалетам, чтобы выплакаться, а в её случае покурить и хоть как-то успокоить нервы. Выйдя за незнакомкой из огромного зала, Мирэ заметила, что девушка, как она и предполагала, снова скрылась в туалете. Зайдя туда, она увидела совершенно предсказуемую картину. Брюнетка стояла у зеркала, наклонившись к раковине и рыдала. — Да чтоб тебя... — не выдержала Мирэ, чем привлекла к себе внимание. Девушка впопыхах вытерла глаза, но вместо того, чтобы выглядеть равнодушно и спокойно, она превратилась в какого-то недоделанного клоуна. — Кошмар, — прошептала Мирэ и взяла пару бумажных салфеток. Она слегка промочила их в тёплой водки протянула руку к лицу девушки. Брюнетке только и оставалось, что удивленно следить за каждым движением Мирэ. — Не дергайся, я хочу только помочь. Ничего более. — Всё слышала? — тихо произнесла незнакомка. — Нет, но из того, что слышала сделала кое-какие выводы, — прошептала она ей, заканчивая протирать макияж, испорченный разводами от туши. — Меня Юра зовут, — совладав с собой, сказала брюнетка. — Мирэ, — коротко отозвалась ей девушка. — Тут наверняка у работников есть успокаивающее, хочешь попрошу? — деловито произнесла Мирэ. — Нет, я уже в порядке, — уже выходя из помещения, сказала ей Юра, но заметив, что Мирэ направляется в сторону раздевалки, удивленно подняла брови. — Уже уходишь? — спросила она. — Нет. Выйду, покурю, — доброжелательно ответила ей Мирэ, стараясь быть как можно вежливее, так как прекрасно понимала, что девушке сейчас как никогда раньше нужна поддержка. — Я с тобой, — деловито произнесла Юра, а Мирэ ничего и не оставалось, как только удивленно посмотреть на свою новую знакомую и подойти к гардеробной за своим пальто.***
Девушки встали в углу ресторана, чтобы не попадаться людям на глаза, и спокойно закурили. На улице было прохладно, а вечерние платья и вовсе не утепляли. Машины быстро проезжали, оставляя после себя выхлопные газы. На небе не было видно и звезды от чрезмерной освещенности в столице. "Ничего не способствует хорошему настроению", — разочарованно подумала девушка и вдохнула поглубже в легкие табачный дым. Мирэ посмотрела на одиноко ёжащуюся от мороза новую знакомую, уверенно потягивающую ментоловую сигарету. — Знаешь, мы хоть и особо не знакомы. Но тебе мой совет, как от человека, который уже переходил через такое. Лучше брось его. — Сама хочу, — отрешенно ответила Юра, смотря вперёд в пространство. — Он все равно не изменится... — прошептала девушка, думая о своём. Не самые приятные воспоминания пробрались к ней в сознание совсем не в подходящий день. Окунувшись с головой в воспоминания, Мирэ совсем забылась, и нить происходящего медленно ускользала у неё. Пришла она в себя только тогда, когда услышала нежный голос девушки, стоящей напротив. — Госпожа Им, вы уж простите. Появились неотложные дела, — Юра говорила с её бабушкой. — Да... Я к вам как-нибудь ещё заскочу. Ещё раз поздравляю со свадьбой, — и тишина. Судя по всему, бабуля что-то мило щебетала девушке, потому что та добродушно улыбнулась чему-то и закивала. — Да. Он тоже должен приехать. Сказал, что у него куча дел сегодня, но обязательно попробует освободиться пораньше, чтобы поздравить вас, — радостно произнесла девушка и посмотрела на Мирэ, которая уже выкуривала вторую сигарету. Попрощавшись наконец с её бабулей, Юра застегнула пальто и завернулась потеплее в шерстяной шарф. Она требовательно вытянула руку для второй сигареты и прямо посмотрела на Мирэ. "Похоже, пришла в себя", — подумала девушка, подмечая появившуюся из ниоткуда уверенность в глазах своей новой знакомой. Она достала сигаретную пачку и, открыв её, протянула Юре, чтобы та сама достала папиросу. — Ну что ж. Было приятно познакомиться, — спокойно проговорила девушка и, сделав затяжку, направилась в сторону парковки.***
Прошло уже несколько часов после ухода брюнетки. Мирэ сидела за прежним столом и медленно попивала вино, которое потихоньку подливал парень-официант. На маленькой сцене неизменно стояли музыканты и играли какую-то медленную мелодию, от которой потихоньку клонило в сон. Хотелось домой, в постельку. "Как там Зиги?"— грустно подумала девушка, на ходу придумывая отговорки для бабушки, чтобы она не могла ей отказать и наконец отпустить уставшую внучку восвояси. Почти половина зала опустела, гости незаметно расходились, словно растворяясь в воздухе. Мирэ посмотрела на экран телефона. Было уже в районе одиннадцати часов. "Хочу домой", — грустно подумала девушка, уже мечтая, как уберёт с лица надоевшую косметику, примет горячую ванну, ляжет в прохладную постельку рядом с Зиги и уснёт под его мурлыканье в такт дыханию. — Наконец-то ты приехал! — послышался звонкий голос бабушки, который пробивался даже сквозь громкую музыку. Мирэ лениво повернулась и остолбенела. Было такое ощущение, словно её окатили ведром холодной воды. "Откуда он здесь?!" — в панике думала Мирэ, пытаясь хоть как-то объяснить присутствие на празднике Пак Чанёля, этого напыщенного, самовлюбленного айдолишки. "Не хватало мне только встретиться с ним!" — с каждой секундой она все сильнее и сильнее злилась. Он подарил бабушке огромный букет нежно-розовых роз и поклонился новому мужу бабушки. При виде всей этой напускной вежливости, Мирэ стало ещё хуже, словно это её обманывают и перед ней бессовестно притворяются другим человеком. "Но ты-то ведь не такой", — анализировала она про себя. — У меня для тебя сюрприз! Пойдём, я тебя кое с кем познакомлю! — до девушки донеслись последние слова бабушки. Женщина оглянулась по сторонам, ища кого-то взглядом. Чанёль стоял, сдерживая лёгкое раздражение, но Мирэ слишком хорошо знала и помнила повадки этого человека, чтобы не понимать элементарное недовольство. "Знакомиться с кем-то не входило в его планы", — ухмыльнувшись, подумала девушка, но сразу стала серьёзной, встретившись в победным взглядом из другого угла зала бабушки. "Не хватало мне только познакомиться с ним в качестве бабушкиной внучки. Он поймёт, что это я, начнёт чувствовать себя неловко... Тогда мне от него точно не отвертеться", — раздраженно подумала девушка и, немного поразмыслив о дальнейших планах действия, встала и вышла из помещение через другой выход. Обогнув здание, она подошла к гардеробной и пулей вылетела из ресторана.***
— Странно, она же только что была здесь... — удивленно произнесла миссис Им. — О ком вы, бабушка? Что за красавица покорила даже ваше сердце, что захотели познакомить меня с ней? — игриво спросил её Чанёль, чувствуя, как женщина неосознанно сомкнута ладонь на его локте в кулачок. — Да так... Она, наверно, уже ушла...