Sister location

      Итальянец пришёл в себя, по ощущениям, стоя. Ему хотелось открыть глаза и увидеть свой потолок в спальне, услышать как в соседней комнате играется единственный оставшийся сын, почувствовать как на плече спит любимая жена. Но вместо этого он чувствовал вокруг себя холод металла, вместо одеяла — давление пружин, а с трудом открыв глаза увидел темноту и блики металла. Судя по очертаниям — это было маска, а судя по ощущениям, он был в костюме. Большом тяжелом металлическом костюме. Костюме чего?       — Тсс. Стой смирно и тихо. Ты был без сознания долгое время. — Лиза! Единственная одежда сейчас понят, что происходит. Работнику больше не хотелось верить тому голосу «гида», больше было веры в Элизабет. Гида… Гида к смерти. — Думаю, они заметили, что ты так и не покинул здание прошлой ночью. Камеры искали тебя. Но они не смогли тебя найти. Я очень хорошо спрятала тебя. Я похитила тебя. — «Ты… что?» Похоже, надежда утихает. Но, может, она имеет в виду, что похитила у того недо-Флавио? — Не бойся. Я не причиню тебе вреда. Я лишь ещё немного подержу тебя здесь. — «Ладно, ладно… Надежда немного вернулась» — Постарайся не шевелиться. Ты внутри чего-то, что было раньше в моей старой пиццерии. Не думаю, что этой штукой вообще пользовались. По крайней мере, не пользовались так, как было задумано. Слишком опасно. Оно достаточно большое, чтобы вместить одного человека. Но… с трудом. Ты находишься в Скупин рум*. Ты знаешь, почему они называют её Скупин рум? — «Ты меня пугаешь». — Да потому, глупыш, что это комната, где они используют выскабливатель. Думала, что это очевидно. Разве это не забавное название? — «выскабливатель». Звучит, как что-то, что могут использовать для мороженого. Или для крема. Или для присыпки. Звучит как нечто необходимое для праздника в честь дня рождения, чтобы убедиться, что получишь по большой порции каждого угощения. Это хорошо. Интересно, если бы ты был только что открытым ведёрком мороженого, то как бы отреагировал на вещь с таким названием. Но не думаю, что только что открытое ведёрко мороженого вообще что-то чувствует. — «Ладно, это всё ещё Цирковая малышка.» — Ой-ой. Кажется, что в здании есть кто-то ещё. Тсс…       Послышалось копошение и звуки удара металла о металл. Затем послышались два мужских грубых голоса, похоже, техников:       — Ладно, тащи её. Вперёд. Ещё. Ещё… Так, стоп. Посади её. И смотри под ноги.       — Что с ней на этот раз?       — Кажется, эти штуки и дня не могут продержаться без поломок. Чёрт их знает. Всегда одно и тоже — какие-то технические неполадки, — раздался звук плевка. Но больше похож на пренебрежительное «тьфу», чем на реальный плевок.       — Что же, через пятнадцать минут мне нужно идти. А это место меня пугает. Может, закончим на этом? Тут всё автоматизировано. Нам не обязательно быть здесь. Просто поместим её на рельсы и пойдём.       Хлопок двери заглушили ужасные звуки работы механизмов. Все эти шестеренки, рёмни, что ещё в этих механизмах? Итальянец не был мастер в технике, не мог понять, что именно шумит так, что хочется закрыть уши. Но, увы для работника, его руки были плотно прижаты костюмом и лишь с трудом их удалось приподнять к лицу, что уж говорить про попытку закрыть уши от этого шума.       Перед итальянцем на рельсах приехала Ольга, но та, что когда-то «смотрела» не него через стекло, а не та, что веселила детей.       — Есть кое-что очень важное, — это не было похоже на голос Элизабет: он был более низким, надменным и снова двояким, как у того «медведя», — что я научилась делать со временем. Знаешь что это? Как притворяться. Играл когда-нибудь понарошку? Притворяться чем-то, когда на самом деле ты совсем другое. Это очень важно. Катя никогда не училась этому. — «Какая ещё Катя?» — Но я училась. Они думают, что внутри что-то неправильно. Единственно важная вещь — знать как притворяться. — Последнюю фразу она сказала с паузами, по частям.       Не совсем понятно из-за чего по телу итальянца пробежались мурашки. То ли от этого голоса, то ли от того, что он сейчас услышал (хотя до него не совсем доходило, что это было), то ли от холода.       Раздались три громких сигнала, сообщая о чем-то. Итальянец заинтересовано осмотрелся, а затем вздрогнул: что-то несколько раз ударило недо-Олю (так работник назвал всех этих «изменённых» аниматронников) так, что она практически развалилась. Её челюсть сломалась и свисала, глаз выпал из своего места и висел на проводках. Прямо как у настоящего человека. Но это вызывало больше страх, чем восхищение такой правдоподобной работой механиков.       Маска открылась, показывая сильнее эту картину.       Я открою лицевые пластины для тебя, — а вот теперь был голос Лизы, что в какой-то степени успокоило. — Так они смогут найти тебя через камеры. Теперь, всё, что ты должен делать — ждать. Советую тебе держать пружинные замки закрученными. Твоё дыхание и сердцебиение ослабляют их. Ты не захочешь, чтобы они сильно ослабли — поверь мне.       Обнадёжила…       Итальянец судорожно осматривал помещение, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. И он разглядел. Как Минирены ползли по его костюму. Постучав по корпусу, ему удалось сбросить их. С обоих сторон. Какие-то Минирены ползли прямо в его костюм, словно они — вода, а костюм- это бак, который нужно наполнить. Маленькие болтики по бокам маски потихоньку крутились, а какие-то уже светились красным огоньком. Работник начал чудорожно пытаться закрутить их обратно. Руки тряслись от страха и нервов, по лицу и стине начинал течь холодный пот, но большее веселье добавлял глаз недо-Ольги, который смотрел прямо на него, как младшеклассник на первого учителя: с интересом: «что он такое делает?»       Всё это продолжалось, пока где-то в далеке не загорелся свет, и в комнату не вбежали люди. Пришла помощь наконец-то. -------------------------------------------- *Я решил оставить английский вариант. Мне он нравится, да и для восприятия лучше. Не так в глаза бросается. Перевод, который я нашёл: «Комната выскабливания». Хоть и понятней смысл, но не то.