Sister location

      Так не хотелось идти сюда, но это последний рабочий день. Если не придти на него, то это будет как не придти на выпускной: ты мучился несколько лет ради диплома или аттестата, а в итоге не пришёл его забрать. Глубоко внутри работника что-то говорило, что ему не следует идти сюда, но жажда получить свою честно заслуженную зарплату сильнее.       Итальянец был очень рад, что видит этот треклятый лифт в последний раз. В последний раз он нажмёт на кнопки, в последний раз послушает наставления робота, последний раз посмотрит на аниматронников. Это ли не счастье?       — Добро пожаловать на Ваш последний рабочий день. Это последний день Вашей первой недели, — «в смысле первой?» — Вы обладаете наиболее ценными качествами, которые мы хотим видеть в работнике — это решительность, бесстрашие и полное пренебрежение к инстинкту самосохранения. Вы заслужили недельный бонус, который будет выдан вам в виде красивой корзины с подарками, стоимость которой будет вычтена из Вашей следующей зарплаты. — «Так это не конец?» — У нас имеются корзинки с фруктами, орехами, цветами и конечно же, наиболее популярные — корзинки с деньгами. Используя клавиатуру ниже, пожалуйста введите первые несколько букв корзинки, которую вы хотели бы получить…       А они всё еще не починили клавиатуру…       — Кажется, у Вас возникли проблемы с клавиатурой. Я вижу, что Вы пытаетесь ввести и скорректирую всё как нужно. Спасибо, что выбрали… Экзотические масла.       — Вы издеваетесь… — с нервной улыбкой произнёс итальянец, выдохнул и полез в вентиляцию.       Не собирается он оставаться дальше на этой работе. Заберёт свои деньги и свалит нафиг отсюда. А ведь любимая женушка говорила ему, чтобы не шёл сюда, учитывая происшествия в прошлой пиццерии этой компании. Зря не послушал… Зато итальянец всё ещё жив. Хоть что-то радует.       — Учтите, что в здании по-прежнему находятся двое технических работников. Пожалуйста, постарайтесь не вмешиваться в их работу, если это возможно. И кстати, можете спросить у них, почему они до сих пор там и сказать им, что они могут идти домой.       — Не нравится мне это… — выдохнул работник. Что-то ему подсказывало, что они хотели бы уйти, но не могут.       Снова нужно проверять аниматронников, снова будет с ними что-то не так. Уже выученная работа. Но и, как обычно, что-то новое они вытворяют. Ну, не они, аниматронники, а техники. Скорее всего, те два техника, которых итальянец слышал вчера.       Но обоих сторонах, на сценах, висели трупы, чьи верёвки были завязаны за арку на сцене.       — Похоже, что всё так, как должно быть.       — Ничего не в порядке!       Этот голос робота начинал уже выводить из себя. Похоже, что он реально не видит всё, что тут происходит. Ему просто перед началом смены записали, что нудно говорить и ушли. У них никак не рассчитано, что что-то может пойти не так. Эти аниматронники реально опасны. Как они могут работать для детей?       — Ваши обязанности сегодня включают в себя техническую работу. У Элизабет был тяжёлый день, поэтому ей требуется ремонт. Вам нужно отправиться в Техническое помещение, снова тихо пройдя через Зал развлечений. Пожалуйста, будьте осторожны…       Ой, ну, хотя бы словесно волнуется!       Снова нужно будет пройти через ту комнату с Флавио. Будет очень хорошо, если Флавио не будет. Хоть это вряд ли, но надежды теплятся.       Никого и вправду не было. Это было странно. Хоть и радовало, но и напрягало. Что такого натворил Флавио, что его отправили отсюда. Скорее всего, его разобрали так же, как и Ольгу вчера. Так ему и надо!       — Отлично, Вы в Техническом помещении. Элизабет деактивировалась по неизвестной причине. Вам нужно убедиться, что она исправна и не повреждена, после чего отправить её на конвейере в другую комнату. Наши техники займутся остальным, — его слова закончились электрическим шумом, будто произошла какая-та ошибка.       Перед охранником сидела Элизабет. Впервые итальянец видит её не на плакатах. Её глаз будто не было. Хотя, скорее всего, так и есть: были видны провода и детали в голове. Её рот не двигался, но она начала говорить:       — Ты слышишь меня? Я притворяюсь. Помнишь, я говорила, что могу притворяться? Камеры наблюдают, поэтому я не должна двигаться. Вчера случилось что-то плохое. Всегда случается что-то плохое. Я не хочу, чтобы это случилось снова, — её голос иногда был как тем странным голосом в Скупин рум, иногда переходил на обычный голос. Это сильно пугало. — Внутри меня есть что-то плохое. Я сломана. Меня нельзя починить. Скоро меня отправят в Скупин рум. Но это не исправит того, что со мной не так. Плохое всегда остаётся, — итальянец, свеча всё вокруг фонариком заметил движение кабелей за Элизабет. — Ты мне поможешь? Я хочу, чтобы ты сохранил хорошее, чтобы остальное было уничтожено, и чтобы оно никогда не было восстановлено. Но ты должен быть осторожен. Катерина здесь, — снова эта неизвестная Катя. — В комнате вместе с нами. Катерина не вернётся на свою сцену. Катерина не вернётся в своё тело. Ты должен быть осторожен. Ты должен сохранять спокойствие и слушать мой голос. У меня на щеке есть кнопка. Найди и нажми её…       Работник нашёл и нажал маленькую кнопочку на щеке девушки-аниматроника. Открылась часть рядом с глазом. Там появилась маленькая панель с 10 кнопочками. Они не были подписаны, но стало понятно, что тут нужно вводить цифры.       — Ты должен ввести код, прежде чем отправить меня в комнату. Вводи код с осторожностью.       Элизабет начала диктовать цифры. Итальянец вводил их с полной осторожностью, иногда поглядывая на существо за спиной девушки, если её можно так со спокойствием нажимать. Но у него был одно в голове: «Кто и зачем сделал всё это?! Это же роботы для развлечения детей на праздниках! Ведь так?»       — Хорошо. Теперь должна открыться крышка. Возьми карту, которую найдёшь внутри.       На левом предплечье открылась часть, показывая кучу проводов и кабелей. среди провод, как специально только-только положенная была карта. Размером она была меньше спичечного коробка.       — Теперь ты должен вернуться. Я проведу тебя через Зал веселья в Скупин рум. Когда окажешься там, я хочу, чтобы ты уничтожил это тело. Вставь карту в своё устройство в руке, чтобы я смогла говорить с тобой. — «Она про рацию?» Ему перед приёмом дали рацию, но смысла её итальянец так и не понял. Тот «гид» ведь говорил через колонки на стенах, а не через рацию. — Теперь, нажми зелёную кнопку слева от тебя на стене. Это отправит меня в Скупин рум. Ты должен следовать моим указаниям, когда будешь в Зале веселья. Катерина последует за тобой. Она попытается поймать тебя. Я помогу пройти мимо неё. Она не станет идти за тобой в Скупин рум. Она боится скупера. Теперь возвращайся.       Итальянец нажал на кнопку и рельсы заработали, отправляя девушку в эту страшную комнату. Идти назад тоже было страшно. Хоть доверие к Элизабет было высоким, и работник верил, что она сможет провести его спокойно, но страх от этого не падал. Но идти надо хоть как: просидеть здесь 6 часов не получится. Выдохнув, перекрестившись, работник вышел из комнату, сразу приняв упор лежа.       Элизабет диктовала куда следует ползти, изредка говоря ему остановиться. Итальянец понял, что от Технической это находится слева, а от входа — вправо. Понятно почему из окна не было видно двери.       Снова остановка.       — Он здесь не для того, чтобы навредить нам. Катерина, он здесь, чтобы помочь нам.       Фонарик сейчас не работал, но стало ясно, что эта самая Катерина прямо перед ним, и в любой момент может вытянуть руку и схватить работника. Но, похоже, из-за слов Элизабет она не станет этого делать.       — Снова иди вперёд. Катерина позади тебя, — «Повернуться или ну это нафиг?» — Она боится Скупин рум. Она не пойдёт за тобой.       «Слава тебе, Господи!»       Итальянец открыл дверь и буквально вскочил в комнату. Облокотившись боком на дверь и держа ручку, он пытался отдышаться. Был на грани смерти и жизни. Он видел лишь стенку, поэтому не мог понять куда попал.       — Внимание! Вы находитесь в опасной зоне. Вы вошли через технический вход 1B, служащий для очистки и починки скупера. Вход с этой стороны строго воспрещён для неавторизованного персонала, — предупредил снова этот голос треклятого «гида».       Итальянец отдышался и повернулся к скуперу.       На полу лежали детали костюмов Флавио, «медведя» и Ольги. А если точнее, это были те, что пытались напасть на итальянца. По делом им! Но были только костюмы. Эндоскелета не было. В стене было несколько окон. В одной из них виднелся один огромный эндоскелет. Возможно, он был за Элизабет в той комнате. На его голове был виден разноцветный клоунский колпак. Это существо было в ужасном состоянии. Между окнами, прямо перед работником был сам скупер. Он представлял из себя ковш на пружинах. Если вспомнить слова Элизабет, можно представить, что это огромная ложка для мороженого.       — Ты в Скупин рум. Леонардо уже был здесь сегодня. Лучано уже был здесь сегодня. Катерина уже была здесь сегодня. Эржебет уже была здесь сегодня, — «То есть, это их имена. Имя Леонардо и Лучано знакомы, но не могу вспомнить почему… Катерина — это Ольга, а Эржебет — Элизабет? Но тебя нет здесь! Что за…» — Я выходила и раньше, но они всегда возвращали меня обратно. Они всегда засовывают нас обратно внутрь. Здесь нам негде спрятаться. Здесь некуда уйти… когда мы выглядим так. Но если мы будем выглядеть, как ты, то сможем спрятаться. Если мы будем выглядеть как ты, то сможем пойти куда-то ещё. Скупер сделает больно всего на одну секунду.       Глаза работника расширились, когда прозвучали те сигналы, что были перед тем, как уничтожили Катерину.       После этих сигналов скупер резко выпрямился к итальянцу.

***

      — Не говори папе, что я здесь. Я тоже хочу посмотреть твоё шоу. Не знаю, почему он не разрешает мне увидеться с тобой. Ты прекрасна! А куда делись остальные дети?       Тёмная комната, похожая на мастерскую или же склад. Было темно. На стенах зачем-то висели зеркала на всю высоту стены. На полках, стоящие возле стены, лежали детали костюмов аниматронников. В этой комнате, направляясь к стене шёл парень с рыжими волосами, окроплённые кровью. На лице была размазанная струйка застывшей крови. Ухмылка показывала острые зубы-иголки. Глаза были приоткрыты. Розовая рубашка, тоже окроплённая кровью, была расстёгнута, показывая разорванную грудь. Но ни органов, ни костей не было. Были лишь провода. Провода, которые словно червяки в некоторых местах вылазили из кожи и возвращались обратно. От движений они двигались, сильнее разрывая кожу. Его движения были резкими, словно у робота. Или он сам был роботом?       Парень подошёл к окну, приложив ладони к холодному, как он сам, стеклу. Он открыл свои фиолетовые глаза…       «Розовый парень» пошёл к выходу…