Дом у озера

Миннеаполис встречает его проливным дождем и запахом мокрой листвы. Здесь много и того и другого - воды и зелени, а еще мостов, разных, маленьких и больших, и просто огромных, зависших многотонными горбатыми громадинами над водной гладью. Миннеполис называют городом Озер, и ему кажется, что это очень символично. Если бы ему кто-то сказал месяц назад, что он сорвется через пол страны из-за какой-то девчонки, он бы, пожалуй, не рассмеялся даже. Усмехнулся бы только снисходительно, над идиотами ведь грех смеяться. Но вот он стоит, сам чувствуя себя идиотом, посреди Международного аэропорта Миннеаполиса "Сент-Пол" с годовым пассажирооборотом в тридцать шесть миллионов человек, с сумкой через плечо и смятением в душе. Можно было ей еще раз позвонить или отправить письмо по электронке, но он был уверен, что она не ответит. Девчонки никогда не отвечают на подобные послания. Он знает. Особенно, если учесть то обстоятельство, что Санса Старк очень похожа на свою мать. Не сказать, чтобы он злился на нее, она не играла и не строила из себя обидевшуюся неприступную королеву, втайне наслаждающуюся мучениями поклонника, он в это не верил. Скорее злился на себя, потому что ситуация выходила предурацкая. Начиная с самого начала, когда он поддался на заигрывания этой девчонки и заканчивая дракой с ее отцом. И теперь он приехал к ней, не в силах забыть все это и совершенно не знает, что делать дальше. У него была наивная уверенность, что она оценит, должна оценить его приезд, по крайней мере, хотя бы дать ему возможность сказать ей несколько слов. И здесь у него впервые не было четкого плана, а он всегда все планировал. Что он ей скажет? «Давай встречаться». Серьезно? Восемнадцатилетняя девочка на первом курсе университета и сорокалетний финансист из Нью-Йорка? Ну ладно, они не первые, в конце концов, разница в возрасте не так уж важна. Но помимо этого есть жизненный опыт, которого нет у нее, и слишком много у него, опыт, который превратился в циничность. Есть разные вкусы и разные предпочтения. Она совсем еще девчонка, недавний подросток и они даже не успели узнать друг друга… Есть еще расстояние, ее отец, учеба, и его занятость… Петир Бейлиш слабо себе представлял, как будут выглядеть их свидания, даже если она согласится. «Я люблю тебя». Это, возможно, и походило на правду, иначе чем объяснить весь этот сумбур в его голове, но что дальше? Что она ответит? На многих женщин это действует отпугивающее. А она не женщина еще даже… Наверняка испугается такого напора, ответственности, необходимости дать ответ. Нет, этого он ей не скажет. Да и он сам не был уверен в том, что сможет произнести эти слова. Он говорил их всего один раз в жизни, и ответ был слишком жестоким. Он решил остановиться на банальном «давай поговорим» и действовать дальше в зависимости от ситуации и ее поведения. Импровизация была не в его стиле, он всегда все предпочитал планировать. Но с Сансой Старк невозможно было придерживаться хоть какого-то мало-мальски вразумительного плана. Она сводила его с ума. Все, что он хотел – увидеть ее еще раз. Может быть, это помогло бы привести мысли в порядок, или напротив, разум покинул бы его окончательно, но в любом случае с этим невыносимым, и в тоже время давно забытым воодушевляющим чувством внутри надо было что-то делать. Он остановился в приличном отеле в центре города, и весь вечер потратил на виски и телевизор. Потихоньку напивался, глядя какую-то глупую комедию, совершенно не вникая в сюжет фильма, думая только о завтрашнем дне, о том, как увидит ее и что она скажет. Удивится? Обидится? Разозлится? Останется равнодушной? Испугается его настойчивости? Петир Бейлиш совершил главную ошибку этим вечером – нельзя одновременно пить и думать об отшивших тебя девушках. Это всегда приводят к глупостям, иногда даже трагическим, он сам в этом убедился много лет назад. Сейчас его надоумило позвонить ей еще раз. Он позвонил с телефона отеля, опасаясь, что она могла сбросить звонок, увидев его номер. Он всего лишь хотел предупредить ее о своем приезде, чтобы это не стало неприятной неожиданностью, не ему же одному мучиться всю ночь в ожидании предстоящей встречи. И еще он хотел услышать ее голос. Пусть она говорит все, что угодно, даже оскорбления, но лишь бы говорила. Петир Бейлиш в самом деле был порядком пьян. Но Санса не отвечала. Петир долго слушал длинные гудки, потом механический голос ему сообщил, что абонент недоступен. Он положил трубку и вздохнул. Может быть, она занята? Она не ответила и через полчаса, и через час, и через полтора. На часах было уже почти одиннадцать, а у него внутри плескалась почти пинта виски. Почему эта девчонка не отвечает? Может быть, с ней что-то случилось? Он побродил по номеру, натыкаясь на мебель, и его посетила еще одна не менее глупая мысль – позвонить ей домой. А что в этом такого? Если возьмет Нед, он просто повесит трубку. Трубку взяла Арья, он сразу догадался по звонкому голосу, громкому и довольно нахальному. - Аллеу? - Добрый вечер, - сказал он, надеясь, что голос не звучал слишком пьяно и очень вежливо. – Могу я услышать Сансу Старк? - А кто это? – сразу спросила она. - Ее друг. - Друг? - Да. Друг. Она дома? - Что за друг? Петир стиснул зубы, сдерживая раздражение. Немудрено, что Санса постоянно ссорилась с этой чертовкой. - Послушайте, мы знакомы по университету. Она не берет мобильный, а мне нужно срочно обсудить с ней научную статью по макроэкономике… В трубке повисло молчание, прерываемое слабым пыхтением. Он прямо чувствовал, как маленькая Старк раздумывает над сказанным. - Вообще-то сейчас каникулы. - Статью надо сдать в начале семестра. А она не прислала мне даже проекта. - Вы что, ее препод? - Научный руководитель. - Ну да. Голос у вас явно не студенческий. Почему вы представились ее другом? Он не сразу нашелся, что ответить, эта малявка уже порядком действовала ему на нервы. Она спросила с ехидцей в голосе: - А все научные руководители звонят в одиннадцать вечера своим студенткам? - Я звонил ей весь вечер, она не брала трубку. Позвольте, я повторю свой вопрос, если вы не поняли с первого раза: дома ли ваша сестра и могу ли я ее услышать? - А электронной почты у вас нету, что ли? – спросила нахалка, пропустив мимо ушей его язвительное замечание. Он убрал трубку от уха и изо всех сил, до пластикового скрипа сжал ее в руке. Господи! Как только бедная Санса ее терпит. - Есть, но у меня срочный вопрос. Милочка, не могли бы вы проявить хоть немного воспитания и все-таки соизволить ответить – дома ли ваша сестра, и могу ли я, черт побери, наконец ее услышать?! Он считал себя очень сдержанным человеком до этого момента. - Воу, мистер, не надо так кричать. Она уехала. - Уехала? - Да. С друзьями на пару дней за город. Связь там не везде берет. - Ну спасибо. Могли бы ответить сразу без этого допроса. - Я должна знать, с кем общается моя сестра. Она совершенно безмозглая в отношении парней. - Какая трогательная забота. - Спасибо. Сказать ей, что вы звонили? - Нет. Благодарю. - Вы же сказали, что у вас срочное дело к ней. Петир глубоко вздохнул. - Я надеюсь, она перезвонит, увидев пропущенные вызовы. До свиданья, Арья. - Откуда вы знаете мое имя? Он до боли прикусил щеку изнутри. Надо же было допустить такую оплошность. Арья продолжила: - Все преподаватели знают имена младших сестер своих студентов? - Она упоминала о вас в разговоре. Этой девчонке определенно стоило пойти работать в полицию. Он никогда не встречал еще таких дотошных и противных детей. - Какие у вас необычные разговоры… Далекие от учебы. Петир еле сдержал рвущийся наружу стон. - Это вы ее таинственный ухажер, что ли? Он помолчал, раздумывая, не повесить ли трубку, но любопытство, усугубленное алкоголем, пересилило разум. - Таинственный ухажер? Я? Нет, я… - Ох, да ладно вам нести бред. Преподаватель, научная работа.. Она последнее время сама не своя. Если это из-за вас, то вам лучше не попадаться мне на глаза. У нас, между прочим, определитель номера стоит. Он не выдержал и засмеялся. - Что блин, смешного? - Ладно-ладно, - примирительно сказал он. – И если я действительно тот самый ухажер, что ты намерена делать, девочка? Он представил себе гневную тираду с угрозами, но она его удивила спокойным ответом. - Намерена посоветовать вам не подходить больше к моей сестре. Это ни хера не смешно. Она плакала ночами, ходила как привидение. Как будто ей этого ублюдка Джоффри было мало. Петир помолчал в трубку. - Я… - начал было он. – Это не моя вина. - Может быть. Но если ваша, я вам надеру задницу, мистер. И папе скажу. Последнее прозвучало очень по-детски, но он не смеялся. Ему стало чертовски жаль и эту нахальную девчонку, и ее старшую сестру, которые только начинают узнавать, какова на вкус эта жизнь. И так трогательно пытаются защитить друг друга, несмотря на ссоры. - Хорошо, - примирительно сказал он. – Это правда не моя вина, так вышло… Неправильно все вышло. Не говори ей, что я звонил. - Надеюсь, вы больше не объявитесь. Петир услышал короткие гудки и медленно отнял трубку от уха. Пришло опять это странное ощущение, как всегда, когда он думал о Сансе – смесь печали и непонятного восторга. Она думала о нем. Она плакала о нем. Кто-то на этой планете плакал о нем.

***

Петир просидел два дня в номере отеля, не вылезая, обрастая щетиной и смотря идиотские телешоу, и только на третий день с утра взял в аренду машину и подъехал к ее дому, припарковавшись на другой стороне улицы. Поджидать ее здесь было опасной затеей, его мог увидеть Нед, но он готов был рискнуть. Но первой, кого он увидел, буквально через двадцать минут была она – вышедшая из дома в серой толстовке и джинсах. Рыжие волосы были забраны в слабый пучок на затылке, несколько прядей выбилось из него, и колыхались сзади на шее. Он смотрел на ее спину, эти волосы и по-настоящему явственно ощутил ее запах, одновременно ощущая, как гулко и тяжело начинает биться сердце. Санса прошла пару улиц и свернула в небольшой супермаркет. Он быстро вышел из машины, запахивая на ходу пальто и, вжимая голову в плечи, зашел следом за ней. Она ходила по магазину с корзинкой, рассеянно оглядывая полки, он держался поодаль, выжидая удобный момент. Пару раз он порывался уйти, чувствуя что-то необычное и чертовски раздражающее – страх что ли? Как это все нелепо… Санса привстала на цыпочки, чтобы достать какую-то коробку с полки, зацепила соседние и они опасно накренились вниз. Она попыталась поправить их, но с корзиной в руке это было неудобно делать, и одна из коробок соскользнула с полки. Он поймал ее на лету. - Спасибо, - пробормотала она, забирая упаковку хлопьев у него из рук. Он заметил легкую тень под ее глазами и бледность губ. Петир задержал коробку в своей руке, что вынудило ее наконец поднять глаза. - Господи! – вырвалось у нее. Глаза расширились и лицо мгновенно потеряло свою бледность. Рыжие так быстро краснеют. - Здравствуй, - сказал он извиняющимся тоном. - Что ты здесь делаешь? – она быстро оглянулась по сторонам. - Я же сказал, что хочу поговорить. - Петир… - она закусила губы, нахмурила тонкие изящные брови, и он уже знал, что она сейчас скажет. Но то, как она произнесла его имя, мягким толчком ударило в грудь, заставив улыбнуться. - Послушай меня, - он встал перед ней, чуть наклонив голову. – Я не собираюсь тебя преследовать. Я не причиню тебе неудобств, я обещаю. Я просто хочу один разговор, один единственный. - О чем мы будем говорить? - Не знаю, - честно ответил Петир. – Я хочу сказать тебе, что чувствую. Что думаю о тебе постоянно. Что ты мне снишься. Это смешно так звучит, по-дурацки, как в кино, как в глупых романах, но это правда, - он вытянул руки вперед, намереваясь схватить ее, если она соберется уйти. Второй такой исповеди он не выдержит. В ее глаза он не смотрел – куда угодно, на шею, губы, округлый подбородок, маленькие аккуратные уши с крохотными сережками-гвоздиками, но не в глаза. - Я просто хочу, чтобы ты знала это. А потом все будет так, как ты решишь. Я никогда больше не побеспокою тебя, никогда. Просто один ужин, окей? Она помолчала, и это было самым невыносимым, в ушах даже заболело от тишины, как от большого подводного давления. - Что у тебя с лицом? – наконец спросила Санса, он поднял на нее взгляд и выдохнул. Ее глаза были живыми, яркими, как тогда, на озере, в них не было равнодушия и злости. - Попал в аварию. Ничего серьезного. Она поднесла руку к его голове, но ее пальцы замерли в миллиметре от его лица. Потом ее ладонь сжалась в кулак, и она медленно опустила руку. - Давай встретимся где-нибудь вечером? Поужинаем, прогуляемся. Покажешь мне город. - Это ты разговаривал вчера с Арьей? Он не выдержал и усмехнулся. - Да. Это стоило мне больших нервов, стоит заметить. - Мне тоже. - Она обещала не рассказывать тебе. Санса улыбнулась, укладывая упаковку в корзину. - Она никогда не умела хранить секреты. - Ты поняла, что это я? – он забрал у нее корзину, и они пошли по проходу между рядами полок. - Да. - И что? Что ты подумала? Санса остановилась и повернула к нему голову. - Это все… доставило нам обоим много проблем, Петир. Но я была рада. По-глупому так. Он взял ее за руку и подтянул к себе, почувствовав, как она напряглась, но сдерживаться не было сил. - Прости меня, - прошептал он в ее ухо. – Я скучаю по тебе. Она внимательно и без улыбки посмотрела ему в глаза, и он вновь удивился взрослости ее взгляда. Потом она отстранилась. - Я думала, будет проще, - сказала полушепотом. – Мне надо домой. - Я заеду за тобой? - Нет! Папа дома, и тетя Лиза еще не уехала. Где ты остановился? Он назвал отель и адрес, она кивнула. В кармане ее толстовки зазвонил телефон. - Ты придешь? - Да. Приду вечером, обещаю, - она достала телефон и поднесла его к уху. Петир, наконец, отпустил ее. Санса махнула ему рукой, и направилась к кассе. Он долго смотрел на нее, на то, как она расплачивается, зажав телефон плечом, как идет к двери, как оглядывается на него украдкой, как выходит на улицу. Он купил две пачки кукурузных палочек, поехал в парк и скормил их жадным и жирным уткам в пруду. Накрапывал мелкий дождь, но было тепло, и он не обращал на него внимания. Здесь пахло мокрой травой, землей, лесом – как тогда, на озере. И водная гладь была такого же темно-голубого цвета. Он закрыл глаза и представил, что сидит на пристани, там, в той глуши, где они были только вдвоем. Представил, что она где-то рядом, в доме за его спиной. Жарит оладьи, к примеру. Большой наглый селезень выбрался на берег, схватил его клювом за штанину джинсов и потянул в сторону. Петир скормил ему остатки палочек из упаковки, селезень больно щипал ему кончики пальцев, потом отряхнул руки и побрел к машине под возмущенное кряканье. Селезень забегал впереди него и поворачивал голову набок, белесо моргая злым маленьким глазом. - Ты совсем обнаглел, парень, - сказал Петир, осторожно отпихивая его ногой. Селезень долго кричал ему вслед, явно что-то неприличное. Он посидел в машине, раздумывая, куда бы еще съездить. Время тянулось невыносимо медленно, до вечера было еще далеко. Он медленно проехал мимо дома Старков, большого, двухэтажного особняка. В окнах горел уютный желтый свет. Петир остановился в конце улицы, вышел из машины и долго смотрел на дом издалека, борясь с желанием подойти, позвонить в дверь и увидеть ее. Плевать было на Неда, и на то, что кто-то из ее семьи мог увидеть его. Он для себя уже все решил, и какая теперь разница, когда и как они узнают, что он влюблен в нее как мальчишка? Он беспокоился только за Сансу, за то, что ей придется тяжело и неприятно объяснять родственникам его внезапное появление. Дождь усилился, когда он решил наконец, вернуться в машину. На город опустился легкий туман, окна домов запотели и покрылись крупными пятнами воды. Здесь вообще кругом была вода и дышать было немного непривычно из-за влажности, но ему определенно нравился этот город. Он уже почти дошел до машины, когда сзади кто-то схватил его за рукав. - Петир? Петир Бейлиш? Он оглянулся, уже зная, кому мог принадлежать этот высокий, почти визгливый жеманный голос. - Какая приятная неожиданность! – голос почти сорвался от радостного волнения, и он натянул привычную кривую улыбку. - Привет, Лиза.