Маршмэллоу

— 1—

Когда это началось, Лёша точно не помнил. Июнь? Может, то был июль? В любом случае, это произошло неожиданно. Раз, и в одно утро он проснулся голым в парке. А потом такие случаи стали повторяться всё чаще и чаще. Хотя провалы в памяти случались не каждую ночь, но легче от этого не становилось. Лёш уже чувствовал, что скоро каждое его утро будет начинаться так: голым в кустах и в позоре. Одно лишь волшебное, по-другому и не назовёшь, стечение обстоятельств позволяло ему добираться домой почти незамеченным. За всё это время только несколько дворников и бомжей стали свидетелями его утренних позоров. Но этих прожжённых жизнью мужиков вряд ли чем удивишь. Но удача же не могла длиться вечно? Через две недели осень. С ней придут дожди и холода. У него точно будет воспаление лёгких. Он умрёт только потому, что боится пойти к врачу. К тому же по общим законам мироздания в какой-то момент обязательно случиться неприятность: кто-то вызовет полицейских, а те в свою очередь сдадут его в психушку. Лёш провёл рукой по лицу, будто надеясь, что это поможет ему расслабиться и прогнать панические пророчества. — Тебе стоит обратиться к врачу, — сказала Ядвига, словно прочитав его мысли. — Я прочитала в интернете, что это может быть признаком эпилепсии. Или, того хуже, шизофрении. Ты вообще думал о том, что делаешь то время, которое не помнишь? Она стояла напротив доски с меню, накручивая на палец локон выбеленных за неприличную кучу денег волос, и выбирала кофе на вынос в новой забегаловке «Sálix». Как же она обожала всё новое! От энтузиазма Яви, казалось, и кожа её сияла. — Поверь мне, — Лёш усиленно пытался понять, что ему следовало заказать: «эспрессо или американо — есть ли разница?». — Только об этом и думаю. Наверное, придётся идти. Но там же назначат кучу исследований и прочей фигни. А денег у меня нет. — Представляешь, если ты убиваешь людей по ночам? — не обратив внимания на его слова, спросила Ядвига. — Представь себе, что ты новый Битцевский маньяк. Или ты насилуешь женщин. А что если собак? Больной ублюдок! Она засмеялась, решив, что это была хорошая шутка. Лёш выдохнул, благодаря все высшие силы, что Ядвига наконец определилась с заказом и перестала придумывать пугающие варианты поступков, которые он возможно совершал. Яви выбрала какое-то затейливое пойло, название которого заканчивалось на «-ппе». Лёш такого и не слышал, будучи убеждённым, что кофе бывает двух видов: чёрным и с молоком. Ядвига избавила Лёша от мук выбора, заказав ему эспрессо. — Или ты любишь публично раздеваться? Надеюсь, что ты не педофил, — продолжила Ядвига (чёрт бы её побрал), будто и не прерывалась, когда они вышли из «Sálix» и направились в сторону парка. — Это те психи, которым ничего никогда не прощают. Знаешь хоть одну романтизированную историю про маньяка-педофила? Вот и я нет. Лёш подумал, что в его ситуации идти в парк было не самой лучшей идеей. Если он в самом деле совершал нечто незаконное и противоестественное во время своих провалов памяти, то его могли и узнать. Какой-нибудь бегун. Или мама с коляской. — Мне кажется, что ты получаешь удовольствие от моих проблем, — Лёш покачал головой. Яви только фыркнула. Лёш, посмотрев на её спокойное лицо, решил, что он не будет отказывать себе в прогулке по парку. Рано или поздно правда о том, что с ним происходило последние полтора месяца, выплывет наружу. Для этого, правда, нужен был какой-то толчок — стечение обстоятельств и событий, но самостоятельно их инициировать Лёш не хотел. Да и боялся. Например, к психиатру он пойти не мог: кто знал, чем это ему могло обернуться на работе. К тому же, какое-то внутреннее чутьё подсказывало, что в больницу ему не нужно. Наверное, так думали все психи. — Может, тебе с Бесом поговорить? — Ядвига посерьезнела, отбросив шутливый тон. — Не хочу показаться грубой, но он в такой фигне смыслит, а тебе нужно с кем-то понимающим поговорить. Шутки шутками, но это опасно. Действительно опасно. «Ведьма», — с тоской подумал Лёш, когда Ядвига вновь уловила ход его мыслей. С другой стороны, как же иначе, если они чуть ли не с яслей знакомы. «Всё равно ведьма», — он кивнул себе. Они бродили по парку, болтая ни о чём. Обсудили последние просмотренные сериалы, прочитанные книги и парочку общих знакомых. По молчаливому согласию они делали вид, что всё так же, как и всегда. Привычно, как на пире во время чумы. Лёш всё сильнее чувствовал напряжение, повисшие между ними после того, как он рассказал Яви о своих провалах в памяти. — Ладно, Яви, ты победила. Я поговорю с Бесом, — не выдержал он спустя полтора часа такой «беззаботной» прогулки. — Не вижу, чем он мне может помочь, но я поговорю. Яви улыбнулась: лучезарно и расслаблено. Напряжённость, как перерастянутый пузырь розовой жвачки, которую она обожала, лопнула. Лёша понял, что именно эта улыбка Ядвиги позволила вздохнуть ему полной грудью: у него была поддержка. И он не бездействует — у него был план первого шага на пути к решению проблемы. — По крайней мере, он расскажет тебе, как это всё выглядит. Куда идти, к кому обратиться. Может, порекомендует даже кого-то, — она присела на скамейку и огляделась. — Я бы хотела выпить ещё кофе, а потом, наверное, по домам. Мне завтра нужно к семи, хотелось бы хорошенько выспаться. Лёш присел рядом с ней и терпеливо ждал, пока Яви покурит. Привычку эту он не одобрял, но учить её здоровому образу жизни даже не пытался. Знал, что всё равно ничего не выйдет. К тому же раньше, когда Лёша был младше, он баловался травкой. Недолго, но это было. И теперь учить кого-то здоровому образу жизни выглядело в его глазах слегка лицемерным. Интересно, могла ли Ядвига решить, что он снова курил дурь? Вряд ли. Ей он никогда не врал. Лёш переключил своё внимание на проходящих мимо людей, которые, казалось, их не замечали. Вот за что он любил мегаполис! Даже с такой кричащей внешностью, как у Яви, можно было смешаться с толпой. На этом, похоже, плюсы мегаполиса заканчивались. Лёш усмехнулся. — Я видела у метро новая кафешка открылась. «Snowflake», вроде, — Ядвига выбросила, не потушив, недокуренную сигарету в урну и с надеждой на него посмотрела. — Лёш, пойдём? Новые места он не любил. Все эти синтетические заведения, в которых даже дышать было трудно, не то что есть. Кофе без кофеина, чай без кофеина, новомодные чизкейки, будто напечатанные на 3D-принтере с добавлением полиуретана и аспартама… И все улыбаются, шумят и фотографируют еду на свои телефоны. И названия на других языках, что делало их ещё более неестественными. — Ладно, — Лёш встал, отряхнув воображаемую пыль с колен, чтобы скрыть свою неловкость. Яви совсем по-детски захлопала в ладоши, подскочив со скамьи вслед за ним. Было заметно, что она не ожидала, что он так быстро согласиться. Иногда стоило нарушать свои же собственные правила. Хотя бы ради таких искренних моментов счастья. В кафетерии оказалось холодно. Чертовски холодно по сравнению с жарой, стоявшей на улице. И Лёш уже было хотел предложить Яви другое место для их посиделок, но совершенно неожиданно атмосфера показалась ему уютной. Две девушки, сидевшие за столиком в мягких креслах у окна, были укутаны в пледы, и молча читали книги, изредка протягивая руки к пузатым белым кружкам, чтобы сделать глоток. Ещё одна парочка, явно пришедшая в кафе на свидание, сидела на диванчике возле стены, разделяя один большой плед на двоих. Пахло хорошо, натурально, а, главное, было тихо. Судя по блеску в глазах Ядвиги, место ей понравилось. «Полный краш», — как сказала бы она сама. Яви вообще нравилось всё нестандартное. Она схватила Лёша за руку и дёрнула его за собой в сторону свободного столика у окна. Вместо официанта к ним подошёл молодой человек, которому больше бы пошёл байк и рок (или разворот глянцевого журнала), а не стопка из сложенных пледов и меню. Выбитая на левом плече огромная снежинка давала понять, что он и был владельцем этого места. Лёша повёл плечами, смотря на него. В холодине, что стояла в кафе, даже смотреть на его владельца, стоявшего в майке-алкашке было мёрзло. В предках у этого парня точно были моржи. — Добро пожаловать, — хозяин кафе протянул им пледы и улыбнулся. — Готовы сделать заказ сразу или ознакомитесь с меню? «Снежок. Буду звать его Снежок», — решил Лёш. Бэйджа с именем на майке у него не было, поэтому, как и большинство малознакомых людей для Лёша, тот получил своё прозвище. Лёш не стал задумываться над тем, что такая кличка больше подошла бы домашнему питомцу, а не взрослому мужчине. — Горячий кофе с молоком и маршмэллоу? — Ядвига забрала плед и ловко обернула его вокруг себя, одновременно усаживаясь в кресло. — Хорошо, — легко согласился Снежок и перевёл взгляд на Лёша. Тот, путаясь в собственных руках и пледе, пытался усесться в кресле. Не сразу заметив, что на него смотрят, он неловко улыбнулся и попросил то же, что и заказала Ядвига. Насколько он помнил, маршмэллоу — это маленькие, похожие на облака из старых компьютерных игр, зефирки. — Как он не мёрзнет? — Яви восхищенно посмотрела вслед Снежку. — Как думаешь, он красится? Лёш покачал головой, но тоже посмотрел на удаляющегося фаната холода и снега. Может, есть какой-то клуб со снежной символикой? Или рок-группа? Лёш моргнул. На мгновение ему показалось, что он видел, как вокруг Снежка падали хлопья снега. Лёша моргнул ещё раз. И ещё. Но видение не исчезало. Снег медленно падал из ниоткуда над головой Снежка, а затем моментально то ли таял, то ли просто исчезал, не долетая до пола буквально сантиметр. — Ты видишь это? — Лёш кивнул в сторону, закрывшейся двери служебного помещения. — Вижу ли я обалденно красивого бизнесмена, открывшего своё супер-модное кафе? — Яви хохотнула, но затем нахмурилась, заметив выражение лица Лёша. — Меня больше удивляет, что это увидел ты. «Снег! Ты видишь его?» — чуть было не выкрикнул Лёш, но вовремя прикусил язык. Яви не видела того, что видел он. Иначе она бы не была так спокойна. Точно бы не была. И другие посетители тоже ничего необычного не замечали. Сердце у него пульсировало где-то в горле. Пот, несмотря на стоящий в помещении холод, начал стекать по лбу; в глазах защипало. Лёш сделал глубокий вдох, на мгновение задержал дыхание, а затем выдохнул. Ему на секунду показалось, что воздух зазвенел от мороза. Изо рта повалил пар, но Лёш понимал, что температура не была настолько низкой. И что кроме него, никто не выдыхает целые клубы пара. — Я позвоню Бесу сегодня, — быстро отчеканил он, стараясь не стучать зубами слишком громко. — Знаешь, прости, вот пятьсот, выпей второй вместо меня, а я пойду. Я… Мне надо. — Тихо, — Ядвига поймала его за руку. — Т-с-с-с. Всё нормально. Ты ведёшь себя, как отбитый на голову. Не знаю, что ты вспомнил, но мы решим эту проблему. — Ладно, — Лёш сел обратно в кресло. Он сам не знал, почему не стал спорить. Яви, видимо, подумала, что он вспомнил что-то из того, что делал по ночам, поэтому испугался. Не одна она ведьма: Лёш тоже мог предугадать ход её мыслей. Но, к сожалению, всё было совсем не так. Теперь, — именно в это мгновение, — Лёша отчётливо осознал, что Бес не скажет ему ничего хорошего. Яви продолжала держать его за руку, грея пальцы Лёша своими. Морозный, будто лесной, воздух не переставал звенеть. Наваждение не спадало.

— 2—

Лёш ненавидел элитные районы и высотные дома в них, упирающиеся пентхаусами в серое небо. В таких местах всегда было неуютно: камеры слежения, огороженные территории, видеодомофоны и уборщицы в коридорах, одевающиеся лучше, чем он сам. Зарабатывающие, наверное, тоже. Такие места выглядели как золотые, но, всё же, клетки. Стоило только зайти за ограждение, объяснив охраннику в новенькой форме, какими судьбами его занесло в обитель совершенных людей, так все взгляды находящихся на улице жильцов были прикованы к нему. Порванные на коленях джинсы, — не следствие дизайнерской идеи, а банальной работы в саду, — старые кеды, застиранная футболка с эмблемой биофака, которую он купил на последнем курсе. Ей уже столько лет, что и сказать было стыдно. Весь его внешний вид кричал о том, что он не здешний. — Долго ты, — послышалось сзади. Лёш чертыхнулся. Бес обладал удивительной способностью драматично появляться из ниоткуда. Неудивительно, что Лёш в очередной раз не заметил, как тот подкрался к нему сзади. Лёш представил, как тот полчаса прятался за одним из огромных блестящих джипов, стоящих на парковке перед домом. Мысль позабавила. — Не был здесь после ремонта метро. Не сразу нашёл вход на территорию, — Лёш улыбнулся и пожал протянутую руку. — Плохо выглядишь. Бес хохотнул и похлопал его по плечу. Выглядел он действительно неважно: похудел, и круги под глазами стали будто ещё темнее, хотя казалось, это невозможно. Но первым, что бросалось в глаза, была кожа — белая, отдающая в мертвецкую синеву. — Ты тоже, брат, ты тоже, — отсмеявшись, заметил Бес. — Ладно, пошли, Полоз уже уехал, можем спокойно поговорить по душам. — Полоз? — уточнил Лёш, следуя за Бесом в подъезд. Хотя подъездом это было назвать сложно. Холл, или по-питерски более величественно — парадная, — это подходило куда лучше. — Да, Стёпка это, — Бес вызвал лифт и прислонился плечом к стене, скрестив руки на груди. — Новое у него какое-то увлечение. Начитался у Яви книжек по мифологии, и взял себе такой псевдоним в интернете. Теперь хочет, чтобы его так звали и в жизни. Пытался ему объяснить, что это не так делается, но ты же его знаешь… Он всегда был малёк вдаренным. Так что привыкай называть его так прямо сейчас. Оговоришься, и всё. Истерика. Лифт приехал на первый этаж, и открытые двери явили Лёшу двух измученных мужиков. Он даже не сразу сообразил, что это было их отражение в зеркалах на стене лифта. Пожалуй, прав был Бес, говоря, что выглядит Лёш не очень. — Но зато, вроде, перестал приворовывать в магазинах, — заметил Бес, нажимаю кнопку пентхауса на панели в лифте; что-то весело зазвенело и двери плавно закрылись. — Хотя, сложно сказать, что хуже: его клептомания или тяга к интернету. По мне, так он заменил одно пристрастие на другое. — Яви такого не скажи, она расстроится, — Лёш неловко переминался с ноги на ногу, чувствуя себя некомфортно. Однажды просто из интереса он полез в сеть посмотреть, сколько стоит квартира Беса. Тот тогда только переехал, приглашая всех на новоселье. Это было ещё до того, как у Беса начались проблемы с головой, и круг его приятелей и знакомых был огромным. Конечно, Лёш не был глупцом, и понимал, что Бес богат, но никогда не думал, что настолько. С тех пор, как Лёш узнал, насколько обеспечен Бес, ему становилось неуютно рядом с ним. К себе Лёш того больше не приглашал. По сравнению с хоромами Беса его квартирка выглядела помятой старой коробкой из-под обуви, в которой даже хомячка поселить было жалко. — Не скажу. Они зашли в пентхаус. Лёш быстро разулся, а Бес в это время лениво нажимал кнопки на панели сигнализации, напевая какую-то песенку. Прислушавшись, Лёш понял, что это была одна из песен «Короля и шута». — «На самом дне средь мухоморов очутился», — фальшивя, громче запел Бес. — «И голова кружилась, чёрти знает как». Выпьешь чего-нибудь? Пиво? Немного подумав, Лёш кивнул. Он и так просыпался каждое утро в парке по непонятным причинам: вряд ли банка пива заставила бы его сделать что-то ещё более странное, чем раньше. Тем более, разговор предстоял не лёгкий. Что-то расслабляющее бы не повредило. Босой Бес прошлёпал на кухню. Лёш смотрел ему в затылок и следовал за ним. Он старался не разглядывать обстановку квартиры, чтобы вновь не задумываться о том, сколько же стоит мебель явно ручной работы, стоявшая в гостиной. Зависти, как ни странно, Лёш не испытывал, однако, в такой роскоши его всегда одолевала грусть и осознание того, что он не заработал себе даже на собственную однушку где-нибудь на окраине. Так и жил до сих пор на съёмной, которую по копеечной по нынешним меркам цене нашла ему пару лет назад Яви. Если бы не она, он бы и вовсе вернулся в родной город и работал бы непонятно кем. — Ядвига в общих чертах рассказала мне о том, что с тобой происходит, — Бес достал из холодильника огромного, как платяной шкаф, упаковку пивных бутылок. — Она подумала, что так тебе будет проще. Я давно догадывался, что скоро начнётся. Лёш неохотно кивнул, не став уточнять, по каким таким признакам Бес догадался. Пересказывать свою историю было пыткой. Бес разорвал упаковку и протянул одну бутылку Лёшу. Пиво было ему незнакомо. Немецкое, импортное, с совершенно нечитаемым названием. Пожав плечами, Лёш достал из кармана связку ключей и, не задумываясь, открыл бутылку большим ключом от общей с его соседями двери. — У меня открывашка была, — Бес взял ключ из рук Лёша, и подцепил крышку бутылки; открыть получилось не с первого раза. — Так что вы оба хотите от меня? Лёш пожал плечами. Он сам не знал, чего бы ему хотелось. Поддержки, убеждения в том, что помощь ему не нужна? Ему сложно было сказать. Сделав пару глотков пива, он сел на высокий кухонный стул и облокотился на мраморную столешницу. Ровный строй баночек со специями приковал его взгляд: все были закрыты. Вряд ли Бес хоть что-то готовил на этой кухне. Зато обставлена она была по последнему слову дизайна и техники. — Знаешь, я никому не рассказывал, о том, как всё начиналось, — Бес устроился на стуле рядом и проследил за взглядом Лёша. — Но Яви говорила о том, что с тобой происходит… И знаешь, очень похоже. Тем более, я вижу, как ты изменился. Лёш напрягся. Он не ждал от этого разговора ничего хорошего, но такое начало выбило из колеи. Но поговорить о таком было не с кем: родители жили за тысячи километров, да и беспокоить их таким не хотелось. Яви могла решить любой вопрос, договориться с кем угодно, но в эмоциях была не сильна. Человек действия, а не слова. — Все проблемы начались после того, как папаша дал мне стартовый капитал, — Бес сделал глоток из бутылки, опустошив сразу половину. — Чтобы потом выпереть из дома. Сказал, что мне нужно учиться жить самостоятельно. Знаешь, там было немного, с учётом того, сколько папка зарабатывает. Я снял какой-то клоповник, оставил себе денег на еду и бухло, а всё остальное положил в банк. Решил, что на полгода хватит, а потом отец остынет. — Это, когда ты решил играть в группе, и по твоим словам, начитавшись, вдался в религию благотворной бедности? — Лёш подцепил этикетку с бутылки ногтём, чтобы оторвать её за край. — Ну… Да, — Бес грустно засмеялся и приподнял бутылку, будто произнёс тост. — Юношеский максимализм в голову ударил. Но те деньги, что я перевёл в валюту, сыграли. И я удвоил свой капитал. А потом из желания насолить отцу, начал вкладывать эти деньги. Играл на бирже, вкладывался в самые провальные проекты. Лёш с интересом посмотрел на Беса. Тот рассказывал историю своего карьерного взлёта с такой усталостью в голосе, что Лёшу стало его жаль. Хотя это было глупо. По сравнению с ним Лёш был неудачником, которому порой не хватало даже на пачку пельменей. — Деньги липли ко мне. Что бы я не делал, я зарабатывал только больше, — Бес опустошил первую бутылку, и достал из упаковки вторую. — Это вскружило мне голову. Кому бы не вскружило? Я отдал деньги отцу, купил собственный байк, накопил на первую свою квартиру. Вечеринки, выпивка, травка, девушки… Я стал пленником этих денег. Я бросал их на ветер, а они возвращались новыми средствами или полезными знакомствами. Лёш аккуратно поставил свою пустую бутылку рядом со стулом. Оставлять пустые бутылки на столе, — как уверяла до чёртиков суеверная Яви, — плохая примета. Лёш улыбнулся. И его приучила к этим дурацким привычками: смотреть в зеркало, если вернулся домой что-то забыв; бросить соль через плечо; постучать по столу, чтобы не сглазить. — И где-то в позапрошлом году, я напился вдрызг в клубе. Вышел, чтобы поймать попутку прямо на дорогу. Такси даже не додумался вызвать. А потом визг шин, свет, какой-то треск, — Бес замолчал, обдумывая, что сказать дальше. — Очнулся я на кладбище. Лил жуткий дождина, а я лежу на могиле какого-то сантехника. Про то, что это была могила сантехника, я уже потом узнал. Нужно же было понять, почему меня именно туда принесли. Но нет. В этом не было никакой логики. Лёш затаил дыхание. Он не знал, что и сказать, всё больше и больше убеждаясь в том, что придётся идти в больницу. Никаких ему больше экспедиций с лабораторией по заповедникам. Интересно, люди, которые узнают о неизлечимой опухоли где-то у себя в голове, чувствуют себя так же? Некоторое время они молчали, передавая ключи Лёша друг другу и игнорируя висящую на холодильнике магнит-открывашку. — Понимаю, как это звучит, — Бес легко стукнулся своей бутылкой о бутылку Лёша. — Дальше ещё хуже. Через пару месяцев я начал слышать голоса. Знаешь, они говорили постоянно. Убеждали меня в том, что я бессмертен. Что я могу всё. Или, наоборот, постоянно твердили, что я мёртв. Они завидовали мне: я продолжаю ходить среди людей, а они уже нет. Твердили, что я обрёл силу. В общем, я спятил. — Из-за этого ты выпрыгнул из окна, Кость? — Лёш спросил прежде, чем подумать. Он прикусил язык, со свистом выдохнув и виновато посмотрев на Беса. Лёш не хотел высмеивать его, но вопрос прозвучал грубо. Издевательски. Бес фыркнул, наблюдая за выразительным лицом Лёша. То всегда читалось так же легко, как и открытая книга. — Да, — кивнул Бес. — Меня это так достало, что я решил проверить. Я выпрыгнул прямо из офиса, когда на работе моя голова собиралась взорваться. В итоге… лишь пара царапин. А это был двенадцатый этаж. Кто-то вызвал скорую. Отлежал в больнице, поставили на учёт. Таблетки первое время помогали, но потом всё вернулось. Я прыгал под поезд, травился, пару раз повесился. Лёш дёрнулся и пролил пиво себе на колени. Бес протянул ему салфетку и спокойно продолжил: — И каждый раз после удачной попытки я оказывался на кладбище во время дождя. Всегда кладбище, могила сантехника и чёртов дождь. — И ты веришь в то, что это реально? — Лёш нервно сглотнул. Бес поставил бутылку и медленно, будто приближаясь к испуганному животному, протянул ладонь к Лёшу. Он взял его руку в свою и сжал холодными пальцами. Слишком холодными для живого человека. — Я не знаю, понимаешь, я не знаю, — Бес отпустил ладонь Лёша, ощутив, как тот начинал дрожать. — Но что-то изменилось, и ты не можешь это отрицать. Бес встал и, не отрывая взгляда от Лёша, подошёл к соседней столешнице. Толстая, из переливающегося мрамора, она была явно предназначена для резки продуктов. Бес прикрыл глаза, а затем неожиданно ударил со всей силой по камню. Лёш зажмурился, опасаясь увидеть, как Бес сломает себе руку. Он как-то уже видел открытый перелом, и повторять такой травмирующий опыт не хотел. Послышался приглушенный треск. Лёш открыл глаза. Столешница раскололась, а Бес так и стоял с закрытыми. — Какого грёбаного хрена?! — Лёш соскочил со стула с такой прытью, что тот упал. Отставленная в суеверном трепете на пол бутылка повалилась и с тихим звоном покатилась по кафелю кухни, пока не врезалась в ножку свободного стула и не остановилась. — Ты тоже это видишь, — констатировал Бес и наконец открыл глаза. — И… либо мы с тобой оба спятили, либо с нами что-то происходит. Лёш покачал головой. Такая хрень не могла быть реальной. Просто не могла быть. Он судорожно начал обдумывать, что же теперь делать. Он слышал о том, что люди могут поддаваться массовому психозу. И то, что возможности человека иногда выходят за рамки его понимания: люди могут упасть с высоты в несколько километров и выжить, могут быть погребёнными заживо из-за слишком слабой работы сердца. Или те же йоги! Да и с чего он взял, что они с Бесом похожи, если тот явно обладал необъяснимой силой, а Лёш лишь просыпался голым в парке? Но как тогда объяснить тот факт, что он каждый раз покидал место преступления незамеченным? Или это его бред эволюционирует? Нужно было бежать к Яви и рассказать о том, что он увидел. Что его вообще так сильно глючит. Она обязательно что-то придумает. Пойдёт с ним к врачу. Или поможет найти частную клинику. Или… Яви всегда всё умела разруливать. Лёш сделал глубокий вдох. Идея пришла в голову неожиданно, будто вспыхнула лампочка. Тот парень — Снежок — хозяин кафе. Почему он? Лёш не знал. Но что-то подсказывало ему, что если была хоть сотая доля вероятности, что они не чокнулись, то пугающий до чертей Снежок мог оказаться одним из них.

— 3 —

«Только не это», — первая мысль, пришедшая в голову Лёшу. Следом за ней накатило осознание — ему чертовски холодно. Глаза открывать не хотелось. Да и зачем? Чтобы окончательно убедиться в том, что он, как и вчера, снова проснулся без одежды в парке? Где-то недалеко залаял пёс. Лёш распахнул глаза. Неужели собачники уже выбрались выгуливать своих питомцев? Сколько же было времени? Он аккуратно встал, стараясь не прикасаться к себе ледяными руками и одновременно прикрыться, если его вдруг кто-то всё же увидит. Зуб на зуб не попадал. Вчера вечером он спрятал в нескольких местах парка комплекты старой одежды, и сейчас осматривался перед собой, перепрыгивая с ноги на ногу в попытках согреться. Судя по всему, ближе всего было добраться до моста пересекающего овраг, чтобы выудить из-под него небольшой пакет с шортами и майкой. Обуви в нём, правда, не было. — Вот ты где! — раздалось откуда-то сзади. Лёш от неожиданности подскочил и спрятался за ближайшую сосну, прижавшись к её прохладной коре спиной. Ствол был тонкий и ничего не скрывал. Лёш задышал чаще. Ему потребовалось полминуты, чтобы осознать, что голос был ему знаком. Он заглянул себе за плечо. Через невысокий кустарник к нему продиралась Васька. Ветер трепал её и без того растрёпанные зелёные волосы; бритый с одной стороны висок потемнел от пота, став почти чёрным. Лёш вспыхнул и резко отвернулся, увидев, что под незастёгнутой ветровкой на Ваське была только майка. Её большая грудь подпрыгивала каждый раз, когда она особо рьяно сражалась с ветками. — О, боже, — прошептал Лёш. Сейчас он не был уверен, кто из них выглядит более неловко: он, стоящий с голой задницей, прислонившись к сосне, или Васька, напрочь забывшая про нижнее бельё. — Хорошая новость в том, — разобравшись с кустарником, весело заявила Вася, бросив к ногам Лёша пакет запасной одежды, — что, кажется, всё-таки происходит какая-то необъяснимая хрень. Плохая новость в этом же. Мы не можем её объяснить. Лёш, набрав воздуха в лёгкие, ещё раз заглянул за плечо. Вася уже стояла где-то в пяти метрах от него, повернувшись к нему спиной. Ждала, пока он оденется. — Что ты имеешь в виду? — спросил Лёш, подобрав пакет и облегчённо выдохнув. В пакете были кеды, носки, футболка, свитер, джинсы и даже трусы. Васька, храни её Бог (если он существовал), всегда была самой умной из всех его знакомых. Натягивая носки, он заметил в одной руке Васи термос и улыбнулся. И горячий чай не забыла. — Ты меня извини, но я тебе не поверила, когда ты пришёл ко мне с просьбой, проследить, куда ты уходишь каждую ночь. — Васька сняла с небольшого оранжевого термоса стакан. — Сам подумай, чтобы ты решил, если я такое рассказала? Но, я хороший друг и не отказала. Даже сегодня просидела всю ночь на кухне, если ты и этого не помнишь. К тому же я подперла твою дверь стулом, чтобы услышать, как ты уйдёшь. А ещё наклеила скотч на косяк. Лёш замер в неудобной позе. Вася тем временем убрала небольшой стакан в безразмерный карман ветровки и пыталась открутить крышку термоса. — Скотч? — вспомнив про холод, Лёш надел наконец-то джинсы и потянулся к пакету за футболкой. — Хотела проверить, не открывал ли ты дверь. По всему выходит, что ты просто исчез, — неуместно восторженно заметила Вася, наконец-то открутив крышку у термоса. — Скотч остался на месте. И на окнах тоже. Хотя куда ты делся бы с семнадцатого этажа… Сама его сорвала, когда час назад пришла тебя проверить. Глазам не поверила! Лёш, надев свитер, сложил пакет и убрал его в задний карман. Интересно, где его только достала Вася, с учётом того, что в его доме полиэтиленовые продукты потребления были вещью редкой. Слишком уж много вреда они приносили природе, а этого Лёш не любил. — Ладно, я оделся, — серьёзно сообщил он. — Ещё успеем вернуться домой, принять душ и отправить тебя на работу. Вася повернулась. Одним плавным движением она достала стакан из кармана, вторым — налила в него чай, ничего не разлив. Лёш подошёл к ней и забрал предложенный чай, едва вспомнив поблагодарить Василису. — Я не пойду на работу, после того, как ты подкинул мне такую загадку, — Василиса подлила ещё чая в подставленный стакан. — Возьму выходной и схожу с вами в то кафе. — Но ты же не хотела, — Лёш забрал у неё термос, и закрыл его. — Да и Бес пойдёт со мной… — Один раз я выдержу его общество, поверь, — несмотря на свои слова, она недовольно поморщилась. — Ради такого. Это же великолепно. Во-первых, подумай только! Ты никогда не размышлял о персонажах, которые получали какие-то силы внезапно? Как они вообще определяли то, что они действительно у них есть, а это не игра их воображения. Потому что большинство таких сверхспособностей противоречат законам природы. То, что сегодня произошло… Я не могу придумать этому объяснения. — Вы с Яви так похожи, — с неподдельной грустью тихо произнёс Лёш и шмыгнул носом. Вася достала из своих волшебных карманов упаковку бумажных носовых платков. Лёш в который раз удивился её предусмотрительности. Сам бы он не додумался до чая и платков, выбегая из дома в спешке. А судя по виду обычно ухоженной Василисы, сегодня она торопилась как никогда. И даже майка на ней была наизнанку. — Сочту за комплимент, — Вася посмотрела по сторонам. — Так как ты одет и согрелся, через кусты напролом пробираться не будем. Пойдём цивильно, и ты ведёшь. Я тут плохо ориентируюсь. Лёш лишь кивнул, поудобнее перехватив термос и подождав, пока Вася наконец застегнёт ветровку на молнию, прекратив смущать его. В лесопарке он гулял так часто, что мог из любой его точки дойти до дома с завязанными глазами. Неудивительно, что став лунатиком, именно в родном до последней иголочки на сосне парке он и приходил в сознание. Однако это всё равно не объясняло, почему же он был голым. — Во-вторых, я всё равно хочу уволиться, — Вася шла следом за ним, голос её стал тише. — А значит у меня есть время, чтобы немного разнообразить свою жизнь. Заодно и тебе помочь. Я устала сидеть за кодами. Лёш остановился. Такого от Василисы он ещё не слышал. Она обожала свою работу. Программирование было для неё необходимо как воздух. Её пренебрежение к своему любимому делу звучало словно богохульство священника. Полностью погрузившись в свои страхи перед безумием, возможно Лёш просмотрел что-то важное. — Что-то случилось? — спросил он, дождавшись, когда они с Васей выйдут на ровную, протоптанную тысячами ног тропинку и поравняются. — И да… и нет, — Вася посмотрела в небо, а потом, не глядя на Лёша, задёрнула рукав и показала предплечье. — Это началось пару месяцев назад. Вначале я не заметила. Решила, что родинки. Потом они стали увеличиваться в размерах, бледнеть, расползаться по коже. Лёш выдохнул. По внешней стороне предплечья у Васи виднелась россыпь бледных, будто выцветшие огромные веснушки светло-коричневых пятен. Они не были уродливыми, как страшные картинки всяких болячек из интернета, и, скорее, напоминали животный окрас. Даже завораживали. Прижав термос плечом к туловищу и перехватив Васю пальцами за запястье, Лёш, не особо задумываясь, притянул её руку ближе к себе, чтобы получше рассмотреть странные округлые пятна разного размера. Убрав лезущие в глаза волосы за ухо, он присвистнул. Вася, ненавязчиво освободившись от хватки, достала резинку для волос из кармана и протянула Лёшу, попутно опуская рукав ветровки. — Я встала на учёт к онкологу. Анализы очень противоречивые. И никто такого раньше не видел. Онкология или нет, сказать сложно, — Вася грустно улыбнулась. — Сама я тоже ничего не нашла, хотя, кажется, перевернула весь интернет. — Почему ты раньше ничего не сказала? — Лёш убрал волосы в хвост и внимательно посмотрел Васе в глаза. — А что тут говорить, если ничего неизвестно? — Вася пожала плечами и снова пошла по тропинке, заставляя Лёша нагонять её. — Возможно, это какое-нибудь редкое генетическое заболевание. В понедельник на следующей неделе меня будет смотреть один именитый профессор в онкоцентре. Другое дело, что отношение к моей жизни у меня немного поменялось, когда я испугалась, что может не так уж и много мне отмерено. К тому же, когда ты пришёл ко мне с такой просьбой, я решила — ты рехнулся. Как-то не хотелось тебя волновать ещё больше. Некоторое время они задумчиво шли в полном молчании. Лёш знал Васю всего лет пять. Познакомились они ещё в институте, на последнем году его аспирантуры. Лёш тогда организовывал набор волонтёров на благотворительные мероприятия, посвященные защите природы. Вася ему сразу понравилась. Красивая, с хорошо поставленной речью она вызвалась работать со СМИ. Её улыбка и ум принесли им несколько богатых спонсоров. А ещё она ничуть не меньше, чем он сам, любила природу. Выйдя на основную дорожку, не так давно облагороженную работниками управления, они начали встречать первых собачников. Мимо пронёсся лабрадор, неся в зубах огромную шишку. Девочка лет тринадцати-четырнадцати кричала ему вслед, умоляя не убегать далеко. — Что же со всеми нами происходит? — неожиданно для себя спросил Лёш. Василиса, казалось, действительно задумалась над его вопросом. Она всегда хорошо анализировала информацию и сопоставляла факты. А ещё с ней было просто невозможно играть в шахматы — казалось, она всё рассчитывала на сотню ходов вперёд. — Если бы я знала, Алёшка, — Вася похлопала себя по карманам и выудила из правого свой смартфон. — Сейчас без десяти шесть, если мы за пятнадцать минут дойдём до твоего дома, я успею часика три поспать. Плохо думается сейчас. Дома уже Лёш любовно постелил новое постельное бельё для Васи и отобрав у неё телефон, уложил спать. Вещи в которых он сам ложился спать, как и всегда после его провалов, лежали аккуратно сложенными на стуле. Он не стал их трогать. В этот раз идти в кафе было не так нервно, как к Бесу. Он смог спокойно принять душ, заварить новый чай и сидя за столиком в маленькой своей кухне, читал электронную почту на ноутбуке Василисы. Его собственный стал совсем непригодным для работы и постоянно зависал в самое неподходящее время. Писем накопилось так много, что на все он смог ответить только к половине десятого утра. Потянувшись, он задумался о том, что бы ему приготовить на завтрак, но вспомнив, что Вася по утрам не ела, решил перекусить парочкой яблок, заботливо купленных на эко-рынке Яви и переданных ему через Стёпку, и прибраться на кухне. В половину одиннадцатого проснулась Вася. Помятая, недовольная и потерявшая весь свой утренний пыл. Рассказав о своей болезни (если это вообще была болезнь, а он надеялся, что нет), она вышла к Лёшу в шортах и майке. Только сейчас он понял, что все их последние встречи Вася, несмотря на летнюю жару, носила одежду только с длинными рукавами и прикрывала ноги длинными юбками или джинсами. Пятна были и на плечах и на голенях, бёдрах. — Не пялься. Ослепнешь, — пробурчала она, забрав из рук Лёша чашку с чаем. Крепкий, зелёный, без сахара — всё, как она любила. Выпив её, Василиса слегка подобрела и, улыбнувшись Лёшу, попросила ещё одну кружку, когда она выйдет из ванны. Прикинув время, Лёш пошёл переодеваться. Что его дёрнуло так долго и тщательно выбирать одежду для похода в кафе, он не знал. Но почему-то ему казалось, что сегодня был важный для него день. Достав из шкафа одну из подаренных ему на съезде WWF футболок с пандой, он погладил её — вот уж редкое для него занятие: утюг покрылся почти сантиметровым слоем пыли. Когда он закончил свои сборы, заодно собрав сумку и приготовив чай для Васи и себя, дверь душевой наконец-то открылась. Что можно было так долго делать в душе, Лёш не знал. Да и ни к чему ему это было. Вася воду использовала экономно, а остальные девичьи её причуды Лёша мало волновали. — За полчаса дойдём? — спросила она, уходя переодеваться, пока Лёш мыл чашки. Он кивнул. Через пятнадцать минут они стояли в коридоре: Вася перед маленьким зеркалом надевала серёжки в форме стрел, а Лёш пытался распутать шнурки своих любимых кед. Пока они шли до кафе, Лёш постепенно начинал нервничать. Словно уловив его нарастающее волнение, Вася спокойным тоном рассказывала про какого-то чудесного робота, придуманного в Японии. Вроде как, он не только уже мог двигаться, как человек, но и выглядел и даже разговаривал почти, как люди. Её размеренный рассказ достаточно отвлекал, чтобы не впасть в паническое состояние окончательно. Всё-таки сходство характеров Яви и Васи порой пугало. — Бес опаздывает. Василиса, недовольно покачав головой, ничего не сказала и уверенно подошла к двери кафе, чтобы открыть её. Из кафе подуло морозной свежестью, и Лёш апатично проследил за вылетевшими из помещения снежинками. Как в старой дурацкой рекламе стирального порошка, которую он видел по телику у родителей. Видения не исчезли, — понял он отчётливо и с обречённостью сделал шаг внутрь вслед за Васей. Людей в обед буднего дня оказалось много. Всего три столика из примерно двух десятков были свободными. Выбрав тот же столик, за которым они сидели с Яви, Лёш отодвинул кресло для Васи и сел напротив неё. Снежок, в этот раз одетый в рубашку с длинным рукавом и бэйджем на груди с витиеватой надписью «Оз», сразу подошёл к их столику. «Оз, значит. Что за имя такое?» — отметил для себя Лёш, наблюдая за тем, как падают хлопья снега у того над головой. — Доброго утра, — Оз положил два набора меню перед ними. — Меню ланча внутри. Специальное предложение до часа дня. Сделаете заказ сейчас или позже? — Позже, — ответила за обоих Василиса. — Вам не слишком холодно? Может, повысить температуру? — Нет, что вы, — подал голос Лёш, и не узнал его. На самом деле, его неожиданно и вовсе бросило в жар. Даже ладони вспотели. — Марфуша, принеси пледы, будь добра! — крикнул он в сторону служебного помещения. — Сейчас всё будет. Оз одарил их сияющей улыбкой. Лёш невольно улыбнулся в ответ. Что было сюрпризом для него самого: владелец кафе в первую их встречу казался ему более опасным. Сейчас же он выглядел радушным хозяином большого дома. Из дверей проворно, подтолкнув её спиной и резво развернувшись, выбежала девушка, — судя по всему, та самая Марфуша, — в джинсах и свитере. Кончик её носа покраснел, но холод, похоже, её не смущал. — Ты видишь это? — спросил Лёш у Васи, стоило только Озу и Марфе отойти. Вася закуталась в плед и отрицательно покачала головой. Она быстро пролистала меню, видимо, сразу выбрав заказ и начала внимательно разглядывать помещение, не обращая внимания на остальных посетителей. Лёш проверил телефон. В последнем сообщении Бес уверял его, что опоздает не больше, чем на пятнадцать минут. И они уже прошли. Лёш очень его ждал. Он не сказал Бесу, что видит в этом кафе. Лёш вовсе не стал уточнять, зачем они встречаются. Ведь если Бес увидит то же, что и он, то про психиатра можно будет забыть. Хотя не ясно, к кому тогда обращаться за помощью. Но, как любила говорить Яви: «Проблемы нужно решать по мере их поступления». Натянув плед на плечи, он наблюдал, как Оз перемещается от одного столика к другому. Изредка из подсобки выходила Марфа, чтобы принести пледы новым посетителям или убрать освободившиеся столики. — Что будете заказывать? — Оз вернулся к ним. Вася заказала вегетарианский сэндвич и целый чайник зелёного чая. Лёш, забыв посмотреть в меню, не подумав, попросил то же, что и в прошлый раз. Как ни странно, Оз легко принял заказ, не став даже уточнять, что же Лёш заказывал чуть меньше недели назад. Бес пришёл, опоздав на двадцать пять минут: заказ им уже принесли, и Лёш наблюдал за тем, как плавал зефир в огромной кружке кофе. Сев ближе к Лёшу, Бес, откинувшись в кресле, со скучающим видом листал меню. Вася смотрела на него с неодобрением, но ничего не говорила. Повисшая между ними напряжённая тишина давила, но Лёш не решался ничего сказать. Он выдохнуть лишний раз боялся. Скрипнула дверь подсобки, и он резко обернулся. Встретившись с недоумённым взглядом Марфы, он пристыженно сполз вниз по креслу, одновременно кутаясь в плед, про который вспомнил только сейчас. — Мы так и будем молчать? — продолжая делать вид, что ему совсем не интересно, спросил Бес, прослеживая взглядом за Марфой. Когда-нибудь Лёш обязательно узнает, что произошло между Бесом и Васей: в обществе друг друга они становились просто невыносимыми. На счастье Лёша в этот момент Оз вышел вслед за Марфой, держа в руках поднос с кружками, которые он нёс недавно пришедшей парочке в углу. Кафе «Snowflake» явно облюбовали местные хипстеры, романтики и студенты. Местные цены не сильно кусались. — Нихрена себе! — Бес резко выпрямился в кресле, отбросив меню на стол и чуть не расплескав чай Васи, которая успела убрать чашку в последний момент. Несколько посетителей кафе обернулись на его восклицание, но тот лишь отмахнулся от их недовольства. Он, не отрываясь, следил за Озом. — Ты видишь это? — Бес посмотрел на Лёша, и тот коротко кивнул в ответ. — То есть ты видишь снег над его головой? И он, блин, не тает, а исчезает. Снег в помещении. Василиса, до этого словно воды в рот набравшая, переводила взгляд с одного на другого, а потом аккуратно поставив свою чашку обратно на стол, подвинулась ближе к ним, на время забыв про свою неприязнь к Бесу: — Тут нет системы кондиционирования. Точнее есть, но она не включена, если присмотреться, — глаза Васи маниакально блестели. — А система вентиляции охладить воздух не может. Тем более до таких температур. Лёш не успел уследить за мыслью, пролетевшей в его голове: ноги были быстрее. Он встал, откинув плед и сделал пару шагов в сторону служебного помещения. Его тянуло к этому странному Озу. Тот будто бы знал правду о том, что с ними происходило. Приспособился к такой новой жизни — это было очевидно. Такие импульсивные поступки были больше характерны для Беса, но даже шок, вызванный своим же поведением, не остановил Лёша. Тело было само по себе, а пустая голова — сама по себе. Дёрнув ручку подсобного помещения и войдя внутрь, он почти нос к носу встретился с Озом. — Вот тебе и раз, — удивлённо, но не зло сказал он. — Это служебное помещение. Вам сюда нельзя. — Я знаю. Простите, — на секунду растерявшись, Лёш сделал шаг назад. — Но мне нужно знать, кто вы такой. Вы же не просто человек. Оз явно был из тех людей, кого из колеи просто так не выбьешь. Он поставил поднос с чайником и двумя чашками на полку, висящую около входа в помещение. Краем глаза Лёш увидел Марфу в фирменном чёрном переднике, выглядывающую из кухни. — Так ещё со мной не знакомились. Представлюсь просто за креативность, — звонко засмеялся мужчина, и вытерев руки о свой рабочий фартук, протянул ладонь Лёшу. — Обрен Зоронович, сокращённо Оз. Папа был сербом, но это уж больно мудрённое имя для русских. Ещё в студенчество ребята придумали прозвище. Мне понравилось. Оз подмигнул. — Видел, как ты с интересом смотрел на табличку с моим именем, — добавил он, расценив удивлённое выражение лица Лёша, как немой вопрос. Лёш неверяще смотрел на протянутую широкую ладонь. Он чувствовал взгляд, стоящей в тени помощницы хозяина кафе. Видел, как падает снег над его головой. Лёшу даже казалось, что он чувствует недоумение Васи и лёгкую панику Беса, который вновь видит то, чего другие видеть не могут. Не дав себе подумать, Лёш обхватил ладонь Оза своей и уверенно пожал. Удивительно, но кожа Оза была горячей как печка. — Алексей, — Лёш поднял взгляд от их ладоней и посмотрел на улыбчивое лицо Оза. — Друзья зовут меня Лёш. Неожиданно, будто выключили питание, моргнул свет, и Оз упал. Его ладонь выскользнула из пальцев Лёша. Первой среагировала Марфа, стоявшая в тени. Она бросилась к Озу, упав на колени рядом с ним. Точно будут синяки. Она не кричала, что было удивительно для девушки в таком положении. Её тонкие пальцы искали пульс на шее начальника. Быстро посмотрев на Лёша, она наклонила голову над лицом Оза. Лёш запоздало понял: прислушивалась к дыханию. Резко сев рядом с Озом, она расслабилось. Во всём её виде — позе, мимике — сквозило странное смешение чувств: облегчения и недоумения. — Никогда такого не видела, — сказала она наконец. — Он уснул.