Вечера в дистрикте 12

- Китнисс, ну ты только посмотри... Только посмотри, какая красота, - щебетала Эффи, транслируя на экран передатчика живописные виды разрушенной Арены. - Ну где ты такое ещё найдёшь? - Эффи, ты мне этих картинок просто море уже наприсылала, - отмахнулась Китнисс. - Уже весь ноут забит, что я с этим добром буду делать? - Ну как что? - искренне удивилась Эффи. - Проникаться, что... Нет, ну я никак не могу взять в толк, как ты не можешь оценить всю прелесть постапокалиптических пейзажей? Ну просто невероятно красиво... Упадок, меланхолия, руины старого мира... Нет ничего прекрасней, на мой взгляд... Есть в этом что-то такое... Нет, этого не выразить словами... - Всякий раз, когда я гляжу на эти изображения, у меня в душе возникает ощущения бесплодной пустыни, - Китнисс незаметно переключила изображение на знакомые вилы Шлака. - Нет, ты только погляди... Ветхость, забвение... Жизнь, которая здесь бурлила десятилетиями назад... Битва не на жизнь, а на смерть, что и есть сущность жизни... - По-моему, Эффи, ты напрашиваешься... Давно уже пора понять, что жизнь - не война, а мир - не поле боя. - Да, но всё это так романтично, так романтично... Живя с Хеймитчем, проникаешься его философией... Философией смерти, вечного возвращения, вечного путешествия... - Я ну никак не могу проникнуться... Эффи, ты не сражалась на Арене, тебе всё равно не понять всего этого кошмара. - Ну да... Не понять, конечно... - Эффи помолчала пару секунд и снова затараторила: - Но всё же, Кит, ты только посмотри! Как это мило, как философично! Китнисс со вздохом переключила картинку. Теперь на неё взирал пустыми глазницами окон огромный полуразрушенный небоскрёб. - Очень... мило, - сказала Эвердин. - Мило. Ну что, теперь довольна? - Кит, ты такая зануда, такая зануда... Только Митч таким может быть, когда я ему бутылку не даю... Хорошо хоть, что здесь нет ларьков и негде её покупать. Так что утешается моей кулинарией. - Вот как? - хмыкнула Китнисс. - Ну здорово, что я могу сказать. - Да... Он, знаешь ли... Он такой гений... - Да, гений... - рассмеялась Китнисс. - Действительно. Светлый гений. Особенно когда захочет. - Ну да... И когда не захочет, тоже гений... Нет, не зря я выбралась из своего капитолийского убожества к вам... в убожество. А теперь вот и на Арену. Ох, здесь столько работы, Кит, столько работы... Столько всего надо анализировать, столько всего по полочкам раскладывать... Эти артефакты... У меня столько чувств возникает странных, когда я их созерцаю!.. Очень необычные чувства... Им трудно подобрать выражение. Что-то в последнее время я становлюсь такой косноязычной... - Да ладно тебе... Хотя может, иногда всем нам полезно остановить свою внутреннюю болтовню. И внешнюю тоже... - Наверное, но никак не могу, хотя Митч и говорит мне, что я часто болтаю по пустякам, тратя свою энергию... Такова уж профессиональная привычка... Приходилось много языком ворочать в Капитолии. А теперь вот ещё всё это описывать, так комиссия требует не абы как, а чтобы всё точно и подробно, и выразительно, и с употреблением научной терминологии... Я боюсь, что меня не хватит, Кит... Я в это душу вкладываю, а всё равно такое ощущение, что не продвинулась ни на йоту... Была бы моя воля, я бы всю жизнь в этом копалась, ну так Митч меня тащит всё дальше и дальше в эту степь, которой, кажется, нет конца... Город просто огромный, и мрачный, и о-о-о-очень живописный, как лохмотья, в которые превратилось моё парадное платье. - Хотелось бы на это посмотреть, - улыбнулась Китнисс. Ей, действительно, было очень интересно: Эффи, да не постеснялась своего непрезентабельного внешнего вида? Эффи переключила камеру, и Китнисс увидела просто невероятное зрелище: от одного из лучших платьев бывшей Сопровождающей почти ничего приличного не осталось: то, в чём она прежде красовалась перед камерой, делая снимки для официального трейлера их с Хеймитчем похода (который, кстати, был отснят в лучших капитолийских традициях: Эффи настояла на последнем, несмотря на всё возмущение съёмочной команды), осталось что-то, очень напоминающее изрядно потрёпанную шахтёрскую робу со сбитым набок огромным, когда-то ядовито-фиолетовым покоцаным бантом. - Вот так вот... Вот такие вот дела, - несколько озабоченно прокомментировала Эффи. - Тут, знаешь ли, на себя времени уже почти нет. Всё для муженька... - А сам-то твой муженёк где? - спросила Китнисс. - Ловит рыбу. Гарпуном. Поминает Финника. Говорит, что это только в радость. Эффи припомнила почившего геройской смертью ловкого трибута, который был мастером дела своего дистрикта. - Вот так... Вот так, родная, - послышался совсем рядом голос бывшего ментора. Эффи навела на него камеру, и Китнисс узрела то, как Митч по пояс в воде насаживает на гарпун одну за другой большие плоские рыбины с завидной скоростью. - Их тут дофига и больше, - сказала Эффи. - Митч говорит, что они ядовитые. Я боялась их есть. Потом, правда, поняла, как их правильно готовить. Говорят, раньше в мире были такие... Жили в естественных условиях и были производным самой матушки-природы. Только позже их стали искусственным путём выводить в Капитолии и потом развели в прудах и речках на этой Арене, чтобы трибутам добавить побольше хлопот. - Мило, мило... - снова зевнула Китнисс. Она вчера допоздна засиделась за бумагами, так, что Пит едва разбудил её под утро. - А как там твой муженёк? - спросила Эффи, как будто уловив мысль Сойки-Пересмешницы. - Да как... Целыми днями на работе... Работает с утра до ночи... В пекарне так. - Ну да, конечно... Консервативная трудовая мораль и всё такое... - Эффи присела на один из камней, стоящих рядом. - Эй, Митч, может, отвлечёшься ненадолго и устроишь мне небольшой сет?.. - Эффи, а самой в лом? - устало отозвался Митч. - Ну есть же эта сэлфи-палка... - Да не могу я с ней... Не так всё выходит... Нужен взгляд со стороны... - О, Господи! - Хеймитч отбросил гарпун. Пойманная рыба отчаянно шевелила плавниками. - Ну и что мне делать? - Ты же сам прекрасно знаешь, Митч, - капризно надула губки Эффи. - Давай сначала в профиль, чтобы был виден закат... И вот эти руины... Да нет, не эти... Другие, которые вот там... Нет, теперь не видно моего банта... - Может, лучше, чтобы его вовсе не было видно? - умоляюще протянул ментор. - Нет, надо, - железным тоном ответила Эффи. - Я лучше знаю. - Ну, раз знаешь... Ох, блин, во что я вляпался. - Не нуди, Митч... Для тебя это не должно составлять труда... Тем более, что у тебя безупречный вкус, которому я доверяю. Сама его и развивала. - Эффи, ты его совсем под каблук загнала, - рассмеялась Китнисс. - Я? Да не может быть, - с искренним недоумением округлила глаза Сопровождающая. - Дай ему свободу... Он весь на нервах в последнее время. - Не думаю, что оттого, что немного послужил красоте мира, - Эффи гордо подняла голову, когда Хеймитч принуждённо сделал вокруг жены большой круг с фотокамерой в руках, щёлкая ослепительно улыбающуюся Тринкет. - Да, детка... Да... - пробасила Эффи, весьма похоже спародировав Хеймитча. - Так держать! Ладно, давай теперь садись сам... Буду из тебя конфетку делать. - Вот ещё, - скрипнув зубами, сказал Митч. - Хочешь сказать, ты и так конфетка? - Эффи хитро прищурилась. - Ну да... - Только не говори, из чего, ладно? - Хеймитч напрягся. - Кит, надеюсь, по ту сторону экрана нет Пита? - Нет, они сегодня с Гейлом собрались на охоту, - отозвалась Китнисс и прикусила язык: она и забыла, что для ментора это больная тема: в последние недели у него из-за недостатка времени так и не было возможности выбраться на любимое мероприятие. Хеймитч даже не вздохнул. Китнисс на мгновение показалось, что путешествие полностью перенастроило его с развлечений на трудовую деятельность. - Митч, давай же! Давай, душенька! - Эффи замахала рукой тем самым жестом, каким когда-то приглашала на трибуну Китнисс во время их с Питом первой Жатвы. - Идём же сюда, мой Аполлон... Здесь ты будешь смотреться лучше всего!.. На кухне заверещал чайник. - Эффи, дела, - сказала Китнисс, рада, что не будет свидетельницей безмолвного отчаяния Эбернети и с облегчением выключила передатчик.