Supremum Vale

Баттлеру не унять предательскую дрожь в руках. Он сжимает в ладони старый отцовский револьвер, подаренный на семнадцатилетие давным-давно, больше в шутку, чем с каким-то по-настоящему серьезным мотивом. Хотя, разве мог тогда Рудольф знать, что его сыну придется воспользоваться подарком так скоро. Никому не понять, какого это — обладать чем-то настолько важным, настольно бесценным. Всего лишь одно движение пальцев, одно мимолетное касание, и чужая жизнь оборвется, сломается, растает пылью. Но и одновременно… разве не должно быть жутко от такой вседозволенности? Баттлеру и было. Было — когда-то, когда пальцам было еще совсем непривычно сжимать тяжелую рукоять, а давить на тугой курок казалось так тяжело. Когда-то… Когда-то и мысль о чей-то смерти казалось полнейшей дикостью. А Беатриче, кажется, совсем не боится его. Она улыбается, подходит ближе, так близко, что Баттлер чувствует ее тепло и ароматное, сладкое дыхание на своем лице. Его пальцы уже не дрожат, когда она, вскинув хорошенькую золотоволосую головку, заглядывает ему прямо в глаза. В объятом тишиной поместье звук выстрела оглушает. На груди Беатриче расцветают кровавые маки, расплываются их лепестки алыми каплями на дорогом ковре. Ох, кто сказал, что ведьму нельзя убить? Торжество кружит Баттлеру голову, как никогда острое, как никогда легко заглушив собой все остальные эмоции. Оставив одно только смутное, непонятное до самого конца облегчение. Ведь Баттлер же сейчас спас свою семью. И больше не будет ни смертей, ни потерь, ни горьких слез. И все же… Смех Беатриче болью ударяет по барабанным перепонкам. Сведенными напряжением пальцами Баттлер снова давит на курок. Еще, еще раз, еще один только раз! Где… где он ошибся?! — Скажи-ка мне, Баттлер, — ласково спрашивает у него Беатриче, так спокойно, словно у несмышленого ребенка, до конца не осознавшего самого главного правила игры, — разве можно убить того, кто не существует? На острове Роккен больше не осталось живых, как никогда четко вдруг вспоминает Баттлер. А значит… значит убийцей и в самом деле был он.